Читать книгу Серый градиент. Сумеречье - Грамсс - Страница 2

– Судьбой тебе уготована смерть.

Звеньк. Издалека раздался звук подвесного колокольчика. Ветер неистовствовал.

А ведь день не предвещал ничего смертоносного. И зачем, спрашивается, узнавать свое будущее, если в итоге тебя ждет столь безрадостное и однозначно безнадежное предсказание? У здешних клиентов что, нет никакой гарантии неприкосновенности? Не предупредили ни о расценках, ни о других условиях, да уж, качество обслуживания тут явно хромает. В следующий раз… Стоп, я же пришла совсем не за этим, что вообще здесь происходит?!

Вихрь мыслей пронесся в голове Рей после изречения роковой фразы из уст сидящей напротив нее тучной дамы, одетой в бесформенный балахон багровой расцветки, который, казалось бы, освещал мрачную комнату ярче расставленных по кругу на столе горящих свечей. Они, как и все остальные диковинные вещи, заполнявшие помещение, будто отказывались принимать порядок мира, что простирался за пределами покосившихся заплесневелых стен, и жили сами по себе. Такое складывалось впечатление, хотя внутренний голос разума развеивал его с присущим ему хладнокровием, напоминая о суровой действительности и говоря: «Скоро всему этому придет конец».

Но, как оказалось, конец тут ожидает меня.

Гадалка прищурила свои и без того небольшие глаза, склонив перевязанную платком голову над картами, которые она мгновение назад ловко перемешала и разбросала с молниеносной скоростью.

– Посмотрим, жить осталось тебе… Ага, три года и, может, еще плюс пара или тройка месяцев. Не повезло.

Что именно ты подразумеваешь под «не повезло»? Прийти к тебе? Родиться в этом времени? Родиться вообще? Дамочка, будь конкретнее, вся моя жизнь одно сплошное «не повезло».

– Это довольно странно, – задумчиво протянула ясновидящая. – Вот уже несколько месяцев мои силы будто что-то блокирует, но смерть мне разглядеть удалось… Быть может, это моя новая стихия? Теперь ко мне толпа клиентов повалит!

Что-то я сомневаюсь, прогнозы-то малость неоптимистичные.

Видимо решив не заморачиваться (весьма разумный выбор, так и разориться недолго!), предсказательница вновь уткнулась в карты.

– Тц, тц, такая молодая, жизнь несправедлива, но ничего не поделаешь, сочувствую.

Монотонный голос не слишком внушал доверия, однако через секунду на равнодушном лице «сочувствующей» отразилась гамма эмоций с удивлением, недоумением и разочарованием вперемешку.

– Дьявол, разрази меня гром, мои вафли… Все закончились!

С безграничной печалью женщина потрясла упаковку, из которой выпала пара крошек. Потеря, достойная скорби, действительно (вообще-то нет!).

Спасибо тебе за поддержку, сказала бы я, но за участь уплетенных тобой вафель ты переживаешь явно намного больше. И почему мне не предложила попробовать? Никакого духа гостеприимства.

Зависшая с каменной миной Рей наконец оправилась от небольшого шока и решила хоть что-нибудь ответить раздражающей любительнице вафель:

– Л-ладно. Я все поняла. Благодарю за бесполезную информацию. А теперь позволь мне рассказать, что случится с тобой в ближайшем будущем, для чего я, собственно, и притащилась в это захолустье. К тебе как самопровозглашенному эсперу не сегодня, так завтра нагрянет отряд из Центра, и он будет настроен не так терпеливо, как я. Тебе промоют мозги и превратят в овощ или сразу прикончат. Ну, ты же знаешь, как в нашей Новерре решаются все проблемы. Без понятия, что послужило причиной их беспокойства, но тебе стоит прикрыть лавочку и сменить локацию не то…

Несмотря на здравость совета, провидица даже не дослушала до конца, беспечно махнув рукой, чем вызвала перезвон тонких цепей, свисающих с бледной ладони.

– Дорогуша, не стоит об этом волноваться. Чем такая незначительная особа как я могла привлечь внимание всемогущего Центра?

Несколько мгновений Рей размышляла стоит ли пытаться нести глас разума или оставить все как есть. За второй вариант проголосовала чрезвычайная запущенность случая. Но первый аргумент все же победил («Не зря же я тащилась в эту дыру!»).

– Не прикидывайся дурой, все ты понимаешь. В тебе могут видеть угрозу национальной безопасности по абсолютно идиотской причине, но для них обвинить в сентрействе – пустяковое дело. И им даже не придется ничего фальсифицировать, здесь куда не глянь – повсюду вещественные доказательства. Взять хотя бы это, – Рей указала на потрепанную книгу, видневшуюся на полке среди деревянных фигурок, разрисованных камней и прочих предметов, видимо, исполнявших роль атрибутов гадания. – Печатные издания – сентрейский пережиток прошлого, и один этот экземпляр – твой прямой билет в Отдел допросов. Так что, если не спешишь на тот свет, советую сжечь его в первую очередь. Хотя я бы на твоем месте все бы разом спалила.

Попытка провалилась – нарушительница покачала головой с всезнающим видом (кажется, отшельничество не пошло на пользу умственным способностям).

– Невозможно. Ты не понимаешь, о чем говоришь. Эта книга – бесценная вещь, наследие, переданное моей наставницей, которая также получила его от своей наставницы, и так из поколения в поколение, это опыт и знания, хранившиеся веками. Моя жизнь ничего не стоит в сравнении с той великой ответственностью, что лежит на представительнице рода прорицателей. Наше предназначение – служить человечеству, направлять его на нужный путь, бороться с хаосом, находить истину и следовать ее истокам. Это неизменно. Солнце сменяет луну, а лето – зиму, за днем следует год, за годом – десятилетие, настают новые эпохи, но, как бы нас ни кружило в водовороте времени, мы постигаем прошедшее, видим грядущее и управляем настоящим, покуда того требует воля небес. То, что предначертано гласом судьбы – неизбежно и бесповоротно.

Когда наконец повисла тишина, Рей с облегчением выдохнула, но, как оказалось, рассказчица просто переводила дух.

– История моего рода берет начало в незапамятные времена…

– А можно это пропустить?

– Еще раз перебьешь – вместо краткой версии будет длинная.

– Молчу.

– Так вот, история моего рода берет начало в незапамятные времена…

Было ясно, что болтливую служительницу человечеству уже ничто не остановит, и Рей перестала слушать, предавшись более важным… нет, скорее адекватным размышлениям. Судьба, предначертанное и воля небес или других природных объектов – все это бред, в который может поверить только умственно отсталый. Реальность состоит из череды случайностей и событий, складывающихся под воздействием внешних факторов и человеческих поступков.

Вот во что верю я.

Не придумав, чем еще себя занять, Рей снова огляделась. Несмотря на то, что помещение просторностью не отличалось, полумрак придавал обстановке какой-то уют, а движения танцующих теней от свеч навевали чувство умиротворения. Нарушали атмосферу спокойствия лишь звуки завывающего ветра и не затихающий звон буйствующего колокольчика.

– Ну так как?

Ожидающий взгляд отчетливо говорил, что ранее прозвучал вопрос.

– Спрашиваю, откуда узнала о намерениях Центра, – повторила гадалка. – Неужто родственнички разболтали?

– Как же, – с презрением фыркнула Рей. – Делать мне нечего как с ними болтать. У меня свои источники информации.

Провидица кивнула так, словно уже знала ответ наперед, а спросила просто для подтверждения своего самомнения… то есть знания.

– Вот оно что. Так и думала. Но уходить я не собираюсь.

«Да плевать мне уже, я и так поняла, что ты на всю голову повернутая!» – этот мысленный крик Рей оставила за кадром и просто вздохнула. Нет смысла вести диалог с ненормальными.

К счастью для себя, фальшивая эсперша не услышала «лестного» отзыва в свой адрес, поэтому продолжила разглагольствовать:

– Ты довольно чудно говоришь для своего возраста. Нет, правильнее будет сказать – не как все остальные новеррцы. Как будто тебе известно больше, вон и про книги знаешь. Кажется, ты полна интересных секретов.

– Говорит чудачка, нарушающая Антисентрейский Кодекс и проживающая в Пустой Долине, – мгновенно парировала Рей. – Весьма подозрительно, как думаешь?

Вместо словестного отклика последовало хмыканье, а после вновь наступило безмолвие, прерываемое дуэтом воинственного ветра и одинокого колокольчика.

– Но что ты планируешь теперь делать? – внезапно встрепенулась ясновидящая.

Уже поставившая точку в беседе Рей недоумевающе моргнула.

– О чем речь?

– О твоей кончине, конечно же, – преспокойно разъяснила предсказательница. – Можешь мне не верить, но через три года ты расстанешься с жизнью.

Сначала Рей внутренне подбирала подходящие ругательства, а затем с напускным хладнокровием усмехнулась (слишком сложный выбор).

– Да-да, отлично, а то я уже устала от всего. Может быть, повезет и перерожусь в каком-нибудь параллельно мире, где нет людей.

В янтарных всевидящих глазах промелькнул странный огонек, но на такой быстротечный миг, что заметить его было невозможно.

– Не понимаю, о чем ты, но слышу в голосе недоверие. Мои предсказания сбываются с девяноста пятью процентной достоверностью.

Могла бы и скинуть хоть процентов двадцать из сочувствия. Или гордость не позволяет? Вот что делает с людьми профессиональная деформация.

– Ну раз так, отправлю тебе открытку через… Сколько ты там сказала, три года? Значит, пусть будет три года и плюс еще три месяца. Жди весточку через тысяча и… сто восемьдесят дней. Я даже пометку сделаю в календаре, чтобы не забыть.

– Какая ты недоверчивая. Что ж, – прорицательница сделала резкое движение вперед, навалившись телом на стол, отчего тот недовольно проскрипел. – Тогда у меня к тебе деловое предложение!

Ничего хорошего ждать не следует – смекнула Рей и инстинктивно подалась назад, тут же ощутив, как колючая накидка стула впивается в спину.

– Что на этот раз?

Настороженная реакция не укрылась от неусыпного прорицающего взора.

– Да ничего криминального, не переживай ты так. Всего лишь заключим пари на твою жизнь – если умрешь, значит, я победила.

«Несчастная», чью жизненную продолжительность неслабо урезали без всяких обоснованных доказательств, уже не знала смеяться ей или плакать.

– Хах, какой мне резон спорить с преступницей?

Причина оказалась весьма далекой от прозаичности и близкой к практичности.

– А платить чем будешь?

– …

Чего-чего? Она это серьезно, или у меня начались слуховые галлюцинации?

– Мои услуги предсказания не бесплатные, если ты не в курсе, – горделиво заявила женщина и с присущей профессионалу скоростью сложила карты в колоду. – Воспользовалась даром священным – будь добра расплатиться.

«Стоп, стоп, стоп! А тот факт, что клиенту услугу навязали считается нормальным? Волеизъявление – обязательная предпосылка любой цивилизованной сделки. Неужели сложно было подать хотя бы знак? Могла бы подмигнуть, покашлять, телепатией воспользоваться?» – эту тираду Рей уже готова была огласить во всеуслышание, но вовремя сдержалась, ибо не желала пребывать даже в вымышленном или мошенническом долге. Однако была проблемка – за душой у нее ни нанита!

– И что ты там болтала о пари?

Взгляд «эсперши» полыхнул алчной искрой.

– Выиграешь, то бишь выживешь, хоть это и невозможно, – считай, что плата принята, и мы квиты, – последовала драматичная пауза. – А в случае моей победы с тебя – бутылка вина и не какой-нибудь там дешевки! Слыхала, что Советники вовсю балуются сентрейскими штучками, несмотря на все запреты. А тебе, как дочери Советников Министерства исследований, раздобыть для меня такую мелочь не составит труда.

Услышанное Рей заинтриговало – интересный слух, учитывая, как безгранична вера общества в Квартлера и его Советников – но не убедило вдаваться в подробности (ночлежка в глухомани в планы не входит!).

– И почему я не удивлена твоему выбору? Только ты малюсенькую деталь упустила. Как мне это провернуть, если я коньки отброшу?

Явно подготовленная к такому контрдоводу гадалка отыскала решение с молниеносной скоростью:

– Тоже мне проблема. Придумаешь что-нибудь. Пусть это за тебя кто-то другой сделает. Попроси прислугу, ты же из элитных кругов, наверняка парочка сыщется.

Если ты продумала всю эту схему с самого начала, отдаю должное. Но вот незадача, твое предсказание – чушь собачья, скорее конец света настанет, чем оно сбудется.

– Ладно, договорились.

Уже через долю секунды после озвучивания утвердительного ответа провидица цепко обхватила тянущуюся к ней ладонь. Вторая сторона, почувствовав холод металлических цепей, еле сдержалась, чтобы не отстраниться.

– Ну на этом, полагаю, мы закончили.

Торопливо поднявшись с сидения, Рей направилась к выходу, хотя уже даже не была уверена действительно ли хочет покинуть необычную обитель и ее не менее необычную хозяйку.

– Постой!

Громкий выкрик заставил подневольную клиентку остановиться. Обернувшись, она увидела, что выражение женского лица внезапно изменилось и стало серьезным.

– Зачем ты пришла? Предотвратить мою смерть?

– Вот еще, – хмыкнула Рей. – Мне просто было нечем заняться, и я решила так развлечься. Кроме того, насолить Центру, подпортив ему планы, – такое удовольствие выпадает нечасто.

Со странной улыбкой ясновидящая, ненадолго прикрыв глаза, уставилась на стоящую у дверного проема фигуру и торжественно произнесла:

– Признаюсь, общение с тобой как глоток свежего воздуха. Твой разум не затуманен, ты не сбегаешь из этого мира, хоть и не принимаешь его. Я знаю, что о тебе говорят, легкой твою жизнь не назовешь. На ненависть, обращенную к тебе, ты отвечаешь ненавистью, и это можно понять. Но знай, что общество непостоянно, оно меняется, совершенствуется, падает в бездну и снова возрождается. Как и человек. Если ты способен изменить себя, то способен изменить и других. Помни об этом. И пока ты не ушла, позволь тебе еще кое-что сказать напоследок. По правде, я увидела не только твою смерть.

Казалось, будто устремленный взгляд пронзительных пламенно-янтарных глаз врезается прямо в душу. Рей напряженно сглотнула.

Как-то не по себе.

– На твою долю выпадет множество испытаний, – пророчествовала предсказательница. – Ты пройдешь через боль утраты, страдания настигнут тебя и твое сердце будут разрывать сомнение и отчаяние.

Ну да, одной смерти мне ведь было недостаточно.

– Но вместе с этим ты познаешь себя, найдешь смысл в своем существовании и ответы, в которых так нуждаешься. Ты должна преодолеть страх и научиться открываться людям. Не теряй надежды и веры в себя. Тогда, как бы извилиста твоя дорога ни была, ничто тебя не остановит. И еще – запомни, когда настанет момент последнего выбора, не сторонись того, что подскажет сердце. Принятое им решение, пускай будет очень болезненным, однако оно покажет истинную тебя.

– …

Получательница нерадостного предзнаменования, не зная, как ответить, замерла в растерянности.

Решила поразить меня этими банальными бреднями, что ли? Да и я бы так смогла, тоже мне дар всеведения.

Внезапно таинственная задумчивость испарилась с лица «эсперши» и к ней вернулся прежний, далекий от впечатляющего, облик.

– Все, сеанс завершен. Ступай уже, а то мне пора ужи… медитировать.

Уговаривать Рей не потребовалось – она торопливо шагнула к двери, но перед тем как переступить через порог, не поворачивая головы, махнула рукой на прощание.

– Бывай.

Закрывая дверь, обреченная на страдания гостья в сером одеянии все еще чувствовала на себе искры обжигающего янтарного блеска.

*

В первую же секунду пребывания за пределами пристанища гадалки Рей чуть не свалилась под напором хлесткого удара ветряного потока и, поежившись, последний раз окинула взглядом потрескавшиеся стены дома. Именно с него начиналась территория Пустой Долины, прозванной так за заброшенность этого неприветливого и пугающе тихого места, в темноте кажущегося еще более безлюдным. Вдалеке, лишь присмотревшись, можно заметить очертания одиноко застывших построек, всеми забытых и покинутых. Однако, несмотря на царившую вокруг атмосферу необитаемости, в действительности же Пустая Долина являлась излюбленным логовом сентрейцев, шпионов и прочих личностей «вне закона», встречи с которыми лучше избегать.

Развернувшись, Рей ускоренным шагом направилась в противоположную сторону, навстречу серевшему вдалеке бетонному массиву бесконечных высоток. На уже знакомой тропе, тянувшейся на несколько километров вперед, перед обзором предстала та же унылая картина раскинувшейся вокруг безжизненной равнины, с одной лишь разницей, что теперь та стала выглядеть еще более тусклой. Погрузившись в верную спутницу ночи, она не сливалась с ней лишь благодаря холодному свечению, исходящего от замершего где-то высоко в «небе» лика «луны». На возвышающихся бездонных просторах, как будто вторящих неподвижности простиравшейся внизу пустыни, ничто не прерывало покой одиноко сияющего шара – не проплывало ни «облачка». Повисшую в воздухе мертвую тишину прерывали только шаги единственной живой души и рассекающий гул ветра.

Любоваться удручающим пейзажем Рей быстро надоело, и она задумалась о произошедшем. Подслушанный случайно разговор министров (да, те самые «свои источники»), заразил ее навязчивой идеей взглянуть на «поддельную эспершу из Пустой Долины», несмотря на осознание рисков столкнуться с кем-нибудь подозрительным. Однако все прошло спокойнее, чем ожидалось. Если не считать превеселую новость о смерти и предшествующих ей страданиях, конечно.

– Три года, значит? Интересно, что именно послужит причиной для столь скоропостижного конца? Новеррцы таки не выдержат и устроят самосуд или Советники Сайлорс их опередят? А может, я сама на себя руки наложу? Нет, последнее точно не вариант, злодеи так просто не сдаются!

По пространству разлетелся неестественный смех.

По крайней мере, стольких людишек своей кончиной осчастливлю. Нехилую, наверное, пирушку закатят.

Спустя некоторое время выше по склону показалось невысокое металлическое ограждение. Сияние светодиодных прожекторов ослепляло и больно резало по зрачкам. Выровняв дыхание, Рей ухватилась за металлическую перекладину и медленными движениями полезла наверх. На вершине операция едва не сорвалась падением, но в итоге ей все же удалось собрать остатки сил, восстановить равновесие и перемахнуть на обратную сторону. От удара об асфальтовую поверхность по ее ногам как будто пробежал разряд. Глаза, привыкнув к яркому свету, наконец-то перестали слезиться. Однако в следующее мгновение в ее голове прозвенел сигнал беспокойства.

Вот зараза, я и забыла про время! Еще чуть-чуть, и станция закроется!

К счастью, пропускной автомат еще работал. Встроенное в стену круглое устройство, почувствовав живого субъекта поблизости, завибрировало.

– Вас приветствует управление гиперлупной станции «Эдем», – прошелестел механический голос. – Для идентификации личности приложите к «Оку» вашу П. С. П.

– Да, да, и без тебя знаю, – ответила Рей и поднесла руку к механизму.

«Око», испустив красную вспышку, «прикрыло веки» и скрылось под черной блестящей оболочкой, перерабатывая информацию (за что и получило соответствующее название). Через пару секунд раздался щелчок и проем был свободен.

– Добро пожаловать в Новерру – оплот безопасности и счастья. Долой сентрейское прошлое и предателя Либеру! Да здравствует мир! Да здравствует Квартлер! – продекларировал все тот же шелест.

Но Рей как-то не прониклась и бесстрастно бросила на прощание:

– Можешь не стараться, все равно не куплюсь.

За проходом взору представал продолговатый зал с высоким потолком. На безупречно белоснежных стенах то тут, то там загорались и потухали электрические вывески. Туда-сюда бесшумно носились роботы разных форм и размеров. Конец зала пересекали зияющие дыры, открывавшие уходящие вдаль темные тоннели, сквозь которые пролегали стальные трубы. Практически все они пустовали, и лишь на переднем краю одной из них виднелась изогнутая стенка серебристого вагона. Он встретил новую посетительницу громким гудком.

– Достопочтенные граждане Новерры, через пять минут гиперлуп перейдет в режим движения, – сообщила автоматизированная система управления. – Просим вас занять свободную капсулу.

Рей, шагнув к ближайшему месту из длинного ряда пустующих сидений, окруженных прозрачными куполами, приложила палец к красному пятну, мерцающему на верхней части тонкой стенки, и забралась внутрь открывшейся капсулы. Мрак, заполнивший тесное пространство, прорезали вспыхнувшие по всему периметру купола заставки. Прямо по центру всплыло окно с надписью: «Огласите ваш пункт назначения».

– Центр.

Почувствовался небольшой толчок, и гиперлуп тронулся. Устроившись поудобнее, Рей пробежалась взглядом по движущимся картинкам. Отображенные небесные просторы разгорались самыми разными красками, а за развеивающимися облаками то и дело мелькали парящие скалы, горы и даже целые острова, над которыми пролетали силуэты, облаченные в сверкающие доспехи, разноцветные плащи или военную форму. Из ладоней человечков извергались языки пламени, вспышки света и полыхающие кольца, превращающиеся в каких-то диковинных существ. Видео заканчивалось призывом: «Спеши погрузиться в новый неизведанный мир! Долгожданная ПСИграмма „Асгарт 3100“ уже в свободном доступе! Успей загрузить сегодня и получи снаряжение в подарок!».

Не в силах лицезреть сие зрелище, глаза Рей автоматически закрылись, дабы не видеть раздражающей информны. Но вместо желанной темноты в обзоре помимо воли пронеслись смутные образы. Эти образы воспоминаний из прошлого вытаскивали боль, спрятанную глубоко в сердце. Детский голос, наполненный отчаянной надеждой, и отвечающий ему взгляд, пропитанный холодным безразличием. Протянутая в надежде рука, цепляющаяся за очередную попытку понять и быть понятой, и безжалостный жест, ее отталкивающий. Видения из давнего времени, связанные с попытками уговорить Советников Сайлорс дать разрешение на загрузку на ПСИ-платформе.

Как же глупо. Хочу удалить ветку «Детство» из своего жизненного древа… Кажется, так это звучит на языке ПСИ-пространства. Умоляй они меня сейчас стать частью этого ПСИдиотизма, ни за какие коврижки бы не согласилась.

Поток размышлений захватил Рей так сильно, что происходящее вокруг потеряло значимость, и лишь монотонный голос, назойливо требующий покинуть капсулу, привел ее в чувство и поторопил выбраться наружу. Позади раздалось бряканье закрывающегося прохода. Гиперлуп понесся вперед и уже через мгновение растаял в темноте.

Миновав гиперлупную остановку, Рей поплелась по мощеной дороге, по обе стороны окруженной линией однотипных строений, устремленных так далеко ввысь, что от взгляда наверх начинала кружиться голова. Воцарившееся беззвучие захватило все пространство: бесконечную серую улицу, изредка прерываемую поворотами, ведущими в такие же серые улицы, серые мостовые переходы, соединяющие серые стены копирующих друг друга серых небоскребов. Куда бы не упал взор – везде сплошная серость, серость и снова серость. Казалось, ею пропитан даже воздух. Чувствовалось, как с каждой секундой густая сочащаяся серость неумолимо поглощает душу, облепляет одежду, въедается в кожу, в язык, подушечки пальцев. Ощущение настолько реалистичное, что было бы не удивительным, если бы и кровь в жилах всех прохожих окрашивалась в серый.

Впереди появился стоящий особняком полукруг из темных, почти черных широких зданий. К передней части самого громоздкого из них, выделяющегося закругленной формой и блестящим покрытием, примыкала стеклянная кабинка – самый распространенный транспорт, именуемый транкулером, – которая при открытии дверцы поприветствовала мерцающими огоньками и знакомым механическим шелестом, произнесшим:

– Озвучьте место назначения.

– Зона Министерства исследований, – проговорила Рей.

Механизм вздрогнул и беззвучно покатился по металлическому тросу. Дома за стеклом проносились мимо серыми пятнами. Домчавшись до крайнего здания, транкулер рванул вверх и, проехав не больше минуты, затормозил.

Залитый неоновым освещением длинный коридор с множеством проходов, скользкий пол, отдающий кислинкой запах – то, что встречало и провожало дочь Советников Министерства исследований ежедневно. Эти вещи она и ненавидела, и любила больше всего. Когда уходила – обвиняла во всех своих злосчастьях, а по возвращении – боготворила как спасителя, дарующего путь к единственному безопасному месту, своему укрытию. И так изо дня в день, из года в год.

В конце коридора хозяйка комнаты приложила руку к опознающему устройству, и дверной автомат мгновенно открылся. Тут же вспыхнули лампы. Рей напряженно прислушалась, и, не ощутив чужого присутствия, с облегчение выдохнула и направилась в гостиную.

– Где ты была?

Черт.

Прорезавший тишину ледяной хрипловатый голос принадлежал стоявшему в паре метров вторженцу, который, слегка наклонив голову, сосредоточенно смотрел в окно. Бледное лицо, не выражающее ни единой эмоции, аура, веющая холодом, – своей неподвижностью этот человек походил на статую, и лишь содрогание век выдавало признаки жизни. При том облик мужчины отличался завораживающей красотой – четкие очертания тонких губ, глаза цвета небесной голубизны, длинные иссиня-черные ресницы – все это придавало ему какое-то таинственное очарование.

Из-за оцепенения, обволакивающего как тело, так и его душевную составляющую, Рей с трудом нашла силы заговорить.

– Я…

– Мне не интересно, где ты пропадаешь и что делаешь. Однако, разгуливая в такое время, ты можешь привлечь ненужное внимание, которое обернется проблемой для меня и Эллейн. Или хочешь опозорить нас еще больше?

– Нет, я…

– Надеюсь, этого больше не повторится. Но я пришел сказать о другом. Со мной связывался директор Гнозиса, тебя не видели уже неделю. Ты что, забыла наш уговор? Все, что от тебя требуется – посещать курсвет, не выделяться и не вступать в контакты с посторонними без необходимости. Но если передумала, я могу сейчас же уведомить Соц-министерство о новом участнике Марафона или включить тебя в контрвизионный список. Мне это сделать?

Вместо ответа Рей помотала головой.

– Отлично. Тогда больше никаких прогулов. И еще – кажется, у тебя недавно был день рождения? Мне пришло оповещение из регистрационного отдела. Ты теперь совершеннолетняя, значит, сможешь попасть на Арену. Я уже записал тебя, бой – завтра в шесть вечера.

– Но я не…

– Меня не волнует. Не выживешь – твои проблемы. Но сразиться ты обязана, в противном случае… Сама знаешь, что будет. И зачем опять отключаешь домашнюю систему управления? Только и можешь, что доставлять неудобства.

Дверной аппарат с грохотом захлопнулся. За ним послышались быстро удаляющиеся шаги, которые вскоре стихли.

– И я была рада поболтать, Вилфрит. Такая забота, сейчас просто лопну от счастья! Только вот не рассчитывай, что я буду делать как ты хочешь. Мне не нравится, когда дом управляет мной, я сама буду им управлять!

От гневной тирады, пускай и не достигшей ушей адресата, Рей стало легче дышать. Вспомнив, что так и не приняла лекарство, она взяла с полки упаковку, проглотила белую капсулу, а затем парализуемая усталостью, рухнула на кушетку и предалась предсонным измышлениям. Страдания, значит? Да куда еще хуже-то?! Бог, судьба, суперкомпьютер – если людскими жизнями и правда что-то управляет, их изощренной садистской фантазии можно только позавидовать.

*

Выше. Выше. Еще выше!

Уже целую вечность Рей никак не могла перестать бежать. Не могла остановиться, хоть и знала, что все бесполезно. Непроглядная тьма. Нескончаемая лестница. Удушающая тревога и предчувствие чего-то неизбежного. Видение настолько знакомое, словно пережитое не раз, и даже не тысячу раз. Подсознательный голос подсказывал, что происходящее – сон, который чуть погодя обернется мимолетным наваждением. Однако сейчас это наваждение не выпускало из своих цепких реалистичных объятий. «Почему я не могу сдаться?», «С чем столкнусь на вершине?», «Есть ли вообще вершина?». Казалось, ответ на эти вопросы где-то рядом, но стоило приблизиться к нему, он тут же ускользал.

– Проснитесь! Просыпайтесь же!

От громкого окрика Рей вздрогнула и подскочила. Лестница исчезла. Вместо нее нарисовалось наклоненное женское лицо. Выбившаяся из сложенных в тугой пучок светлых волос непослушная прядь падала на прищуренные глаза, выражение которых не предвещало ничего хорошего.

Ой-е, сейчас начнется. Если Марго Перрен получила повод для придирок, мозгопиление гарантировано.

– Рей Сайлорс, вы как всегда в своем репертуаре, – токсичным тоном изрекла Марго. – После стольких пропусков вы явились как ни в чем не бывало и посмели заснуть прямо на лекции. Вам что, не хватает внимания? Понимаю, вы же такая известная фигура, быть не как все вам нужно для поддержания имиджа. Однако я не позволю вам творить все, что вам заблагорассудится.

«Если бы я творила, все что мне заблагорассудится, твой хладный труп уже бы гнил в земле» – хотела сообщить Рей, но благоразумно подавила закипающее раздражение и ограничилась лишь воображаемым избиением и мирным ответом (более-менее):

– В свою защиту скажу, что я еще довольно долго продержалась. Лектриса Перрен, все что вы рассказали, я уже слышала, сколько можно-то? Если кто-то, у кого голова забита прохождением уровней, не в состоянии запомнить элементарное, не заставлять же адекватных людей мучиться, таким хоть сотню раз повтори – все равно без толку.

У мучительницы от предъявленного обвинения аж цвет лица позеленел, побагровел, а после омертвел, и все это за пару секунд.

– Да что вы… Ваши отговорки безосновательны и бессмысленны. Важен лишь тот факт, что все остальные курсницы способны к восприятию информации, а вы нет.

Конечно же они способны, их серые клетки каждый день форматируются. Поразительно удобное свойство для обучаемости!

– Я, в отличие от остальных, не принимаю дозу антисонных психометров.

Раздающиеся повсюду перешептывания стали громче.

– Так, все замолчали!

Гул голосов резко смолк. Марго недовольно нахмурила брови и сжала пальцы рук так сильно, что они побелели.

– А вам, Сайлорс, я вот что скажу. Сейчас вы не просто нарушаете порядок обучающего процесса, вы мешаете изучению самой важной темы всего курсвета. Посвящение в историю прошлого – поворотный момент в вашей жизни, вы должны осознать насколько нам всем повезло быть частью самого совершенного государства за всю историю человечества. Наш идеальный мир не появился из воздуха, его наступлению предшествовала эпоха войн, разрушений и бедствий. Однако благодаря непомерной смелости и благородству Квартлера, общество достигло такого порядка, о котором раньше могло только мечтать. Чтобы это осознать, вы должны погрузиться в хроники прошедших времен, сохранить в памяти каждый этап становления Новерры! И помочь вам в этом – моя святая обязанность, как члена лектората Гнозиса. Я буду повторять одно и тоже, как вы выразились, так как лишь путем повторения можно закрепить необходимую информацию во всех деталях. Раз вы все проспали, я начну с самого начала. Не рассчитывайте на особое отношение из-за статуса ваших родителей.

«Особое отношение»? Это даже не смешно. Хотя нет, все же смешно.

Не сдержавшись, Рей машинально закатила глаза, но руководительница это проигнорировала и направилась к расположенному в центре комнаты треугольному столу. Над ним парило несколько десятков светящихся рамок, где отображались лица сидящих в кругообразном ряду девушек-подростков.

– Итак, – проговорила лектриса Перрен, усевшись за свое рабочее место. – Новерра – постсентрейское государство, основанное восемьдесят два года назад в результате длившегося семь сотен лет мирового конфликта между сентрейскими странами и либертами – сторонниками организации «Либерт». На момент атаки со стороны либертов в сентрейском мире насчитывалось приблизительно две сотни государств, различных по объему территории, численности, национальности и экономическому положению. Эти различия, а также стремления лидеров стран к расширению власти порождали множество конфликтов как внутри- так и межгосударственного характера, приводивших к сотням, тысячам и миллионам потерей людских жизней на протяжении многих веков. «Либерт» – крупнейшая организация, преследовавшая цель «очищения» мира. Как считали либерты, большая часть человечества погрязла в алчности, ненависти и других пороках, из-за чего страдали не только индивиды, сохранившие в себе «чистоту», но и экосистема планеты. Либерты были уверены – человечеству и всему живому настанет конец и единственный шанс на спасение – крупномасштабная революция. Они желали создать мир без человеческих распрей, властных разделений и имущественных неравенств, где каждый живет в гармонии с обществом и миром в целом. Мир, лишенный электричества и технологий, в котором человечество не причиняет вреда природной среде. Конкретно же их план состоял в следующем: во-первых – отобрать достойных и завербовать их. Основная масса присоединявшихся к «Либерт» состояла из отчаявшихся бедняков, для которых появился шанс на лучшую жизнь. Со временем организация разрослась, в нее стали вступать выходцы из самых разных кругов. Лидеры «Либерт» обладали большим влиянием. Оставаясь в тени, они привлекали к себе самых разных авторитетных личностей, соглашавшихся под страхом смерти, в надежде получить власть и управлять людьми в перерожденном мире и по другим причинам. В итоге, после многих лет подготовки, «Либерт» внедрил своих членов в крупнейшие органы, учреждения и иные сообщества абсолютно всех сфер в каждом государстве. Вторым шагом стала полная ликвидация вооружения и отключение от информационных сетей, и в две тысячи семьдесят пятом году по сентрейскому календарю «Либерт» нанес удар, положив начало самой масштабной революции. Их действия были настолько продуманны, что реализация второго шага заняла кратчайшие сроки – за день человечество полностью лишилось вооружения и доступов связи. Начался хаос. Далее по плану «Либерт» шло усыпление и захват «загрязненных» членов общества, то есть не входивших в их ряды, которые впоследствии должны были пройти через «перевоспитание». Не поддающиеся исправлению подлежали уничтожению. Началось великое противостояние сентрейского общества с «Либерт». За шесть столетий население планеты сократилось на восемьдесят процентов. В семьсот пятьдесят третьем году по новому летоисчислению лидеры оставшихся государств решили объединиться и совместными усилиями противостоять Либере – такое название получило сформировавшееся сообщество вышивших членов «Либерт» и их потомков. Так появилось государство Новерра. Лидеры бывших стран заключили соглашение о разделении Новерры на двадцать три коммуны, каждая из которых представляла соответствующее сентрейское государство. По границам Новерры был установлен электромагнитный барьер. В первые двадцать лет своего существования в Новерре восстанавливался порядок и возрождались прежние общественные институты, а объединенные действия правительств коммун сдерживали нападки либеров, хотя и частично. Однако постепенно между коммунами стали вспыхивать разногласия. Каждая коммуна придерживалась собственной политики ведения производства и распределения благ, использования человеческих и иных ресурсов, установления законов и поддержания порядка, вследствие чего коммуны все больше различались по устройству и условиям жизни. Кроме того, увеличивалось число коммун, несогласных с мирным сосуществованием и настроенных на захват территорий других коммун. Разлад в отношениях коммун вылился в открытое противоборство. Это привело к прорыву либерских атак, потери среди населения росли. И вот наступил сорок восьмой год со дня возникновения Новерры, само ее существование было под угрозой распада. Но один человек смог изменить все. На съезде лидеров коммун к населению обратился житель коммуны номер десять, член исследовательского подразделения «Сферус» Фрид Вайетт, в будущем первый Квартлер Новерры. Его речь, пронизанная искренним желанием спасти Новерру, тронула сердца людей. Квартлер призвал к отречению от порядка старого мира. Тогда впервые прозвучал термин «сентрейство», которым Квартлер назвал вещи, устои, традиции и взгляды прошлого, неприемлемые для нового мироустройства и недостойные Новерры. Предложенные им программы реформирования привели к радикальной перестройке нашего государства, результаты которой мы наблюдаем по сей день… А суть этих программ пусть изложит Сайлорс.

«А вот это неожиданный поворот» – отметила про себя Рей и удивленно уставилась на парящую рамку. Женская физиономия в ней излучала явное злорадствующее наслаждение. Неудивительно, ведь заданный вопрос еще не предавался учащимся на рассмотрение.

Месть, значит? Жаль, придется тебя разочаровать, для меня твои вопросы не сложнее таблицы умножения. Изложу все в подробностях, со всей последовательностью и заумными терминами. Чтобы ты нахрен лопнула от злости.

– Хорошо, тогда я начну. План Квартлера состоял в реализации цикла программ «Перерождение». В цикле всего восемь программ. Первая – «Квартрас», заключалась в отмене коммуной системы и замене ее на единое государство с лидером – Квартлером – во главе. В подчинении Квартлера – главный орган управления страной, Центр, состоящий из десяти Советников. Центр получает прямые приказы Квартлера, однако, как правило, все важные вопросы они обсуждают на совещаниях и решения Квартлера основываются на мнении каждого Советника – приказ легален лишь при наличии согласия всех Советников… Хотя это очевидный развод, никто в здравом уме не станет перечить Квартлеру.

Последнее замечание прозвучало едва слышно. Марго угрожающе покашляла, но промолчала. Ее крайне разочарованный вид изрядно повеселил Рей.

– Советники возглавляют соответственно десять министерств. Министерства – это органы исполнительного характера, каждому из которых подчинена своя сфера деятельности. Так, Министерство внешней безопасности и Министерство внутренней безопасности отвечают за борьбу с либерами и сентрейцами соответственно, а также за систему наказаний, Министерство защиты – за поддержание барьера и сбор энергии, Тех-министерство следит за функционированием роботехники, Соц-министерство ведает вопросами культуры, здравоохранения, образования и физического развития, Министерство хозяйства – производственным процессом, Министерство учета ведет регистрацию граждан и отчетный режим, Министерство поддержки занимается оказанием услуг и предоставлением информации, Фин-торг-министерство руководит финансами, а Министерство исследований осуществляет научные изыскания. Работники министерств – министры – подразделены на несколько должностных разрядов. Так, Первый министр – второе лицо после Советника и его заместитель, несет ответственность за действия министерства. Затем следуют министры, непосредственно исполняющие приказы, министры, контролирующие их исполнение, министры, отвечающие за отчетность и так далее. Возведение на должность происходит по вертикальной схеме, то есть вышестоящее лицо отвечает за назначение и снятие с должности нижестоящего. Особое положение занимает Квартлер, который прекращает полномочия лишь в случае изъявления протеста в отношении него со стороны более пятидесяти процентов населения… Но скорее небо упадет на землю, чем кто-то осудит Квартлера.

Несмотря на то, что заключительное высказывание получилось очень тихим, лектриса Перрен не выдержала и вскочила, но, недолго подумав, опустилась обратно.

– Вы же прекрасно понимаете, что я слышу ваши неуместные комментарии. Прекращайте испытывать мое терпение. Отвечайте дальше.

Усмехнувшись про себя, Рей спокойно продолжила:

– Вторая программа «Цитадель» была направлена на возведение нового барьера, разработанного командой исследователей Квартлера. В основе их проекта лежала идея использования иного вида энергии для барьера, что сделает его невосприимчивым к манипуляциям либеров, изобретавших все более действенные приборы электромагнитного сопротивления. Эта новая энергия – энергия человеческого тела, которая после специальной переработки приобретает уникальные защитные свойства. В проекте была предусмотрена схема необходимых действий с подробными расчетами. Для реализации проекта планировалось привлечь к сбору энергии семьдесят процентов здорового населения. Была построена лаборатория, оснащенная инновационным оборудованием. Ядром лаборатории стали энергоперерабатывающий баллон и связанная с ним сеть энергопринимающих капсул. Процесс сдачи энергии превратился в рабочую обязанность, осуществляемую по графику «рабочий день – день отдыха». Для удобства было решено изменить исчисление дней недели – вместо прежней семидневной системы приняли десятидневную, состоящую из восьми дней рабочего графика и двух свободных дней, которые впоследствии были приписаны к Марафону – обязательному двухдневному спортивному мероприятию, включающему помимо бега комплекс различных упражнений, организованному в целях поддержания населения в физической форме. Все эти нововведения повлекли цепочку других преобразований. Третья программа «ПСИ» кардинально изменила образ жизни жителей Новерры созданием платформы виртуальной реальности – Пространственно-сетевое измерение или ПСИ. Единственное условие для подключения к ПСИ-пространству и загрузок новых ПСИграмм – стабильная сдача энергии. За год с момента создания эта платформа успела стать частью повседневности…

И конкретно отразиться на умственных способностях рода homo sapiens… Все будто помешались на ПСИ! Нормально ли это? Правильно ли это? Возможно, будь я игроком, меня бы не мучали подобные вопросы.

По ожидающим взглядам сокурсниц Рей поняла, что затянула с паузой.

– Новая форма занятости большей части населения привела к тому, что работу, обеспечивающую жизнедеятельность общества, стала выполнять роботехника. На формирование налаженного процесса ее изготовления и повсеместного распространения, починки, замены и управления была направлена программа «РобоТех». Оставшиеся программы были приняты в целях поддержания порядка и безопасности. По программе «Унио» перестроили систему браков – партнеры теперь избирались в результате проведения расчетов совместимости. Это гарантировало избежание каких-либо конфликтов внутри брачной пары и укрепление семейных отношений. По программе «Ориентир» каждый гражданин с наступлением совершеннолетия подключался к ИПО – индивидуальным программам-ориентирам. Наручные устройства, настроенные на индивидуальные личностные характеристики, контролируют состояние психологического и физического здоровья, а также всячески направляют, предоставляют информацию, просчитывают наиболее благоприятное решение, то есть служат своего рода жизненными контролер… кхм, помощниками. Одновременно с данной программой приняли программу «Контручет», установившую отчетный режим контрвизионного списка. В соответствии с ним, каждый гражданин обязан ежедневно связываться с уполномоченным отделом Министерства учета и сообщать о произошедшем за день, а также отвечать на вопросы сотрудников. Этот режим был введен в качестве меры борьбы с сентрейцами и либерами. На этом цикл программ Квартлера заканчивается. Программная модель получила положительные оценки и стала стандартной формой разработки преобразовательских мероприятий. Каждый год принимается как минимум одна новая программа для усовершенствования жизни и разрешения той или иной проблемы. В завершение своего ответа отмечу, что поставленная в начале цель Квартлера была достигнута – претворение программ в реальность полностью перестроило мир, в лучшую или худшую сторону. Конец.

Уже не в силах сдерживать праведный гнев, лектриса Перрен сдавленно пропыхтела, едва не задыхаясь от негодования:

– Естественно, что в лучшую, как у вас язык повернулся такое ляпнуть!

Возмущенная женщина еще долго поносила выступающую за «неподобающие выражения», однако внезапно остановилась на полуслове, как будто что-то вспомнив.

Вот елки, эта истеричка все-таки заметила.

– Подождите-ка, – глаза Марго загорелись недобрым огоньком. – Не подумайте, что я придираюсь, но ваш ответ неполный. Вы не назвали одну программу, по важности не уступающую остальным. Ее можно считать первостепенной по значимости и ожиданиям программой, способной положить конец войне, отягощающую Новерру уже долгие годы. Удивительно, что вы забыли рассказать именно об этой программе, ведь вы лучше всех осведомлены в данном вопросе.

В словах сквозил нескрываемый сарказм. Со всех сторон раздались одобрительные возгласы. Рей на это и бровью не повела и, ничуть не изменившись в лице, лишь тяжело вздохнула. В прошлом, постоянно сталкиваясь с подобным отношением, она кипела от злости, но однажды поняла, что так раздолбает свою нервную систему, и перестала обращать внимание. И ведь помогло – и нервы сохраняешь, и обидчиков бесишь, красота.

– Действительно. Как я могла упустить что-то столь важное. Но думаю, меня можно простить, все-таки такой объем информации. Не представляю, как вы справляетесь. Теперь ясно, почему наша система обучения запрещает любые устные диалоги между лекторатом и курсниками, тем более развернутые ответы со стороны последних. Это слишком сложно. Но мне, по-видимому, выпала большая часть, благодарю за оказанное доверие. Вы так уверены в моих способностях!

Широкая злорадствующая улыбка Марго постепенно затухала. Несмотря на удовлетворение от такого прекрасного зрелища, Рей не торопилась с рассказом. Выслушивать колкости окружающих – одно дело, а вот говорить на свою самую больную тему, сохраняя спокойствие, не так уж просто.

Не терять хладнокровия. Будто меня это вовсе не касается.

– Раз уж допустила ошибку, нужно ее исправлять. Итак, «Эспер» была единственной за все время существования Новерры провалившейся программой и самым большим разочарованием. Ключевую роль в программе играл исследовательский проект по модификации человеческих клеток. Идея заключалась в создании человека, обладающего сверхспособностями – эспера. Для этого Советники Министерства исследований вывели уникальное соединение, извлеченное из редкого метеоритного камня. Это соединение получило название «меторий». Попадая в кровь, меторий наделял человека невероятными способностями. По крайней мере, так предполагалось. Однако эксперименты провалились. Человеческий организм не выдерживал изменений и меторий полностью его разрушал. Ни одна попытка так и не увенчалась успехом. После долгих поисков решения проблемы Советники обнаружили причину своих неудач – выбор подопытного материала был изначально неправильным. Для реализации проекта требовалось ввести меторий в клетки формирующегося организма, то есть в зародышевый эмбрион. Проведя дополнительные исследования, Советники подготовили конечный вариант плана проведения эксперимента. Малейшая ошибка могла привести к фатальному исходу, ведь остатков метория хватало только на один эксперимент, а повторное изготовление было невозможно. Поэтому в случае несовместимости эмбриона с меторием шансы на достижение результата сводились к нулю. Все решала первая стадия эксперимента – стадия совмещения метория с клетками эмбриона в чреве женской особи. И она увенчалась успехом – все прошло в точности в соответствии с планом, оставалось лишь дождаться извлечения плода. Расчеты Советников были настолько безупречны, что после прохождения первой стадии, никто не сомневался в положительном исходе эксперимента. Но что-то пошло не так. Что конкретно произошло в последний день эксперимента неизвестно, так как информация об этом засекречена, но одно было ясно совершенно точно – младенец родился без способностей. Он ничем не отличался от обычного человека. Это стало настоящим потрясением для всех новеррцев. Программу закрыли. В настоящее время ходят слухи о ее возрождении, но насколько они достоверны остается лишь гадать.

С окончанием речи Рей почувствовала, как пульсирующая боль в сердце притупилась. Больше всего сейчас ей хотелось оказаться у себя дома, в тишине и одиночестве.

Но если уйду, Вилфрит может исполнить свои угрозы. Не хочу бегать среди стада глупцов, ненавидящих меня. Не хочу докладывать надзирателям и участвовать в их дурацком допросе. Так что как-нибудь перетерплю.

Раздувающаяся от удовольствия лектриса Перрен прикрыла рот ладонью, без особого старания сдерживая смешок.

– Что ж, как и ожидалось. Вы описали все идеально, как будто сами были очевидцем… Ой, прошу прощения, все ведь так и было.

Одна из курсниц присвистнула, другая, не желая отставать, укоризненно зацокала языком. Кто-то громко прошептал: «И чья же это вина?». В который по счету раз (а ведь еще только утро!) Рей надела маску безразличия, обойдясь мысленным убийством всех присутствующих – ее любимое средство успокоения. Всегда срабатывает на ура.

– Хорошо, подведем итоги, – Марго похлопала в ладони, возвращая к себе внимание слушателей. – Сайлорс довольно обстоятельно все изложила, однако безупречным ее ответ не назовешь. Она не объяснила, чем программы Квартлера так принципиально важны для Новерры, не раскрыла их истинного значения. Вы согласны со мной, Сайлорс?

«И не проси нахваливать Квартлера и вешать на уши доверчивых курсниц лапшу – это же твои профессиональные обязанности!» – мысленно воскликнула Рей и с мастерством изобразила недоумение:

– Так если бы я и об этом рассказала, вам бы ничего не оставила. Я не могу отнимать вашу работу, не так ли?

– Ну да, – лектриса Перрен, не задумываясь, согласилась, но спустя несколько мгновений осознала свой промах. – То есть нет, я сама решаю кто и что говорит, вашего мнения никто не спрашивал!

Спросила секундами ранее! Маразм в таком раннем возрасте, как прискорбно.

– Так вот, – продолжила Марго. – Каждый из вас должен понимать – программы Квартлера имеют бесценное значение для нашего государства. Все, что мы имеем сейчас – равенство, безопасность, порядок – все это благодаря гениальности, решительности и чистосердечности Квартлера, для которого нет ничего важнее, чем Новерра и ее жители. Его программы были безупречно продуманы до мельчайших деталей. В построенной Квартлером системе власти нет изъянов. Квартлер назначает достойных Советников, которые в свою очередь отвечают за органы управления определенной сферы деятельности. Но самое главное, что только граждане Новерры могут избрать Квартлера и свергнуть его. Другими словами, власть Новерры в руках всех новеррцев! До прихода Квартлера к правлению Новерру терроризировали нападки либеров, но появление «Цитадели» сократило их в пять раз. Энергию человеческого тела легко восстановить, а ее сбор не наносит вреда здоровью. Бессмысленный труд человека взяла на себя роботехника, обладающая высокоуровневым интеллектом и сверхэффективной производительностью. Но на мой взгляд, новеррское общество преобразилось по большей части благодаря ПСИ-платформе! Сентрейское общество переполнялось конфликтами и преступлениями, порожденными ненавистью, завистью, ревностью и другими негативными человеческими эмоциями. Имущественное неравенство, семейные неурядицы, нереализованные желания – все это склоняет человека на темную сторону. ПСИ-платформа позволяет человеку быть тем, кем он хочет и делать, что он хочет. В ПСИ-пространстве все чувства и ощущения ничем не отличаются, разве что там можно стать в тысячу раз сильнее, обрести какие угодно способности – все зависит от желания. ПСИ-платформа, осуществляя мечты каждого новеррца, делает наш мир свободным от отрицательных эмоций и преступлений. Система браков позволяет нам строить крепкие семьи, а отчетный режим помогает поймать предателей и изменников! Эти достижения – заслуга Квартлера, так что будьте благодарными, храните верность в сердцах, и тогда Новерра останется совершенной и непобедимой! А теперь получасовой перерыв. Можете отдыхать, а я отойду ненадолго.

Изображение исчезло с воздушных экранов. Лектриса Перрен зашагала к выходу, бросив напоследок испепеляющий взгляд на «любимую» воспитанницу. Последняя, когда ненавистный силуэт исчез за стеной, с облегчением выдохнула и покосилась на сверстниц. Те возбужденно что-то обсуждали, уставившись в парящие рамки.

Какие же они все-таки странные. Или же это я странная, раз считаю их странными? Всему виной запретные знания. Хотя нет, виновата Эллейн, из-за нее мое мировосприятие перевернулось вверх тормашками. Если бы не те книги…

Воспоминания о знакомстве с сентрейским предметом заполнили душу Рей теплом. «Каждую неделю тебе будут приносить книги. Твоя обязанность – их прочитать. Обсуждать их с кем-то запрещается. Рассказывать о них кому-либо запрещается. Расспрашивать о прочитанном запрещается. Нарушишь хоть один запрет – сильно пожалеешь. А теперь возвращайся к себе» – такую команду она получила от Советницы Сайлорс несколько лет назад и, вернувшись в свои апартаменты, обнаружила на столе незнакомую вещь. С этого момента началось ее постижение неизведанного. Открытия, поначалу не вызывающие доверия, постепенно сложились в логичную картинку. Чтение затягивало как мощный наркотик, жизнь превратилась в ожидание нового источника недозволительной информации. Поглощенные в считанные месяцы десятки исторических сочинений, философских трактатов, энциклопедий, произведений классики, романов, сборников поэм, стихотворений, сказок и мифов рассказали, что представлял из себя сентрейский мир, предшествующий Великой Революции, а в нем, как выяснилось, существовала масса интересных явлений – разные страны и культуры, религии и идеологии, профессии и увлечения… И многое другое! Но в то же время были и ужасные вещи – войны, бедность, голод, дискриминация, классовые неравенства, преступления. Как следствие, возникает логичный вопрос – какое мироустройство лучше, до переворота или после?

Из-за размышлений мозг Рей закипел, и она, согнувшись, уронила голову на холодную металлическую поверхность. Вся эта философия лишь утомляет. Вот, что действительно интересно – откуда у Эллейн и Вилфрита взялось столько книг? Все они были на новеррийском языке, но ведь до революции люди говорили, и в том числе писали книги, на множествах различных языков. Значит, Советники Сайлорс собрали и перевели старые книги? Или же их перевели до появления Квартлера и всего антисентрейского помешательства? Но зачем заставлять ненавистное чадо изучать сентрейство? План по доведению до отчаяния? Единственная правдоподобная теория. Во-первых, обладание запрещенной информацией действует на нервы – всегда приходится быть начеку, чтобы не ляпнуть лишнего, иначе не сносить головы… Нет, головы, может быть, и сносить, но вот с ее внутренностями придется попрощаться (вот они, современные «гуманные» наказания). Во-вторых, появились сомнения и, как следствие, чувство безнадежности, порожденные опять же логичными вопросами – так ли идеальна Новерра на самом деле? И даже если нет – что тогда? Вывод суровой реальности – ничего.

Я не могу повлиять на других, не могу выбрать, как мне жить. Попытки что-то исправить априори обречены на фиаско, бесполезно трепыхаться. Что ж, буду продолжать обламывать всем счастье, хоть какая-то отдушина.

От невеселых мыслей Рей оторвал раздавшийся поблизости разговор.

– Завтра вакцинация, как же неохота, – с тоской протянула миниатюрная блондинка, покручивая волнистый локон своих блестящих волос.

– Как ты можешь так говорить, Лора, – упрекнул ее голос из коннектора. – Это же милость Квартлера!

– Да знаю я! Но каждый раз, когда ко мне приближается этот…, – девушка в напряжении сморщила брови. – Ну как его…

«Инъекционный дозатор» – мысленно подсказала Рей.

– Ну ты поняла, эта штука меня пугает, почему я должна терпеть эти неудобства?!

– Ну и не терпи, а я вот хочу пожить подольше! К тому же, вакцину придумал сам Квартлер, отказываться от вакцинации – проявление неблагодарности нашему спасителю!

– Да я же не всерьез, – белокурая голова затряслась с такой силой, что казалось, вот-вот отвалится. – Когда маме то же самое сказала, столько крика было! Не поверишь, что она мне сказала! Что не разрешит загрузить новую ПСИграмму, если я о таком еще раз заговорю, представляешь?!

– Жестоко, – посочувствовала собеседница. – Я бы этого не выдержала!

– Во всем либеры виноваты, как они могли заразить нас вирусом? Какие же они злые!

– Но наш Квартлер не растерялся, сразу же придумал лекарство, ему нет равных!

– Дааа, он крут, еще и такой красавчик, мне кажется, он вообще не стареет!

– Квартлер безупречен! Надеюсь, в будущем мне удастся стать министром!

– Точно, ты же в продвинутой группе «Пантеон», у тебя есть все шансы…

Казалось, Лора хотела что-то добавить, но отвлеклась на испускающее свечение тонкое круглое устройство и возбужденно сообщила:

– Со смотровой башни снова спрыгнул сентреец!

– Уже третий за этот месяц, и не надоело им, – возмутилась ее приятельница. – Только напрасно беспокоят Квартлера!

– Эти сентрейцы совсем с ума посходили, поскорей бы их всех изловили! Сейчас они себя убивают, а потом на нас переключатся!

– Квартлер этого не допустит!

– Тоже верно… Кстати, ты поможешь мне пройти Подземелье Черной Башни? Если я снова провалюсь, потеряю все баты!

Подружки с залпом принялись обсуждать свои виртуальные приключения, но до подслушивательницы их слова доносились приглушенно. В ее животе все сжалось, а к горлу подкатил комок. Сдерживая подступившую тошноту, Рей пронеслась мимо болтающих сокурсниц и в итоге просидела в уборной кабинке, пока не опустошила желудок. Ополоснув лицо ледяной водой, она еще немного постояла и вышла наружу.

– Какие люди, это же сама Рей Сайлорс!

Неподалеку стояло трое курсников. Самый хилый и низкий из них ядовито усмехался, навалившись на стену. Одного взгляда на него хватало, чтобы понять: с таким лучше не иметь дел – обладал неприметной внешностью, такой, что не задерживается в памяти, однако выделялся отчетливо проступающими в глазах злобой, напыщенностью и нескрываемым презрением. Двое его молчаливо переглядывающихся спутников выглядели устрашающе: высокие, плечистые, с довольно развитой мускулатурой.

Да ладно, что за непруха!

– Чего надо?

– Как грубо! – хмыкнул щуплый подросток. – Мы столько не виделись, а ты так холодна. Ну же, давай пообщаемся.

Не успела Рей и пикнуть, как ее схватили и затолкнули обратно в уборную. Тип с озлобленным взглядом подал знак товарищам, и они встряхнули свою добычу так, что та потеряла равновесие и опустилась на колени. Помотав головой и прогнав звездочки в обзоре, она поднялась, но тут же оказалась зажатой в тиски с двух сторон.

– Держите ее крепко, а то она буйная, – надменно указал главарь группы.

– Да, Карлайл! – синхронно отозвался дуэт сопровождающих.

Вырываться бесполезно – поняла Рей и, замерев, со скучающей миной приступила к подсчету светодиодных ламп на потолке.

– Чего ты такая недовольная, с тобой разговаривает сама элита Гнозиса, радоваться надо, – насмешливо оскалился Карлайл, подойдя ближе.

Ну вот, начинается. Встреча с двумя главными занозами – день явно не задался.

– Элита – это представители высших слоев общества, имеющие влияние на социум, Учитывая неприемлемость в Новерре статусных разделений, употребление слова «элита» неуместно, тем более ты ничем не отличаешься от остальных курсников, разве что потупее буде…

Прилетевшая пощечина не дала говорящей завершить предложение.

– Заткнись, мой отец – Советник Министерства внутренней безопасности, ему Квартлер доверяет больше всех. Все знают, что он будет следующим Квартлером.

У Карлайла был такой вид, будто он извещал не об отцовском вступлении на верховный руководящий пост, а о собственном (если так, то у кого-то явные проблемы с умственными способностями или даже психическим здоровьем).

– Вот это да, – Рей правдоподобно прикинулась изумленной. – А к тебе-то это какое имеет отношение?

Опасения подтвердились – сын важной персоны важно нахохлился (все-таки пора вызывать людей в халатах).

– В Гнозисе меня все боятся, даже лекторат, не так, что ли?

Вопрос встретил простое, но весьма уместное уточнение:

– Вернее говоря, твоего отца.

Самодовольство на лице Карлайла резко сменилось раздражением.

– Хватит, ты меня достала! Не такому ничтожеству как ты говорить о статусах. Знай свое место!

Обладательница фактически того же статуса (если не вдаваться в некоторые факторы) зрительно выразила сочувствие мозговым клеткам собеседника.

– Интересно, вся элита Новерры так выражается или только самопровозглашенная?

У представителя элитного сообщества незнакомый термин вызвал ступор, как и сочувственный голубоглазый взор.

– Само-что… Самой умной себя считаешь?

– Поумнее тебя, хотя это так себе достижение.

На последнем слове Рей ощутила, как в живот врезался кулак, но лишь слегка поморщилась – какой смысл бить человека, если у самого силенок кот наплакал? Боль терпимая, как и всегда – по сравнению с когда-то пережитыми тренировками такие хиленькие удары казались ей комариными укусами.

– Ты – мусор, и сама это знаешь, – процедил Карлайл.

Прежде чем ответить, Рей смерила противника (по крайней мере, в бою словестном) пренебрежительным взглядом.

– Ну и зачем ты снизошел до такого мусора? Слушай, эмм… Карлей, если ты пришел за моей мудростью, то я ничем не могу тебе помочь. Боюсь, твой низкий интеллект уже ничто не исправит. Смирись.

Терпение зачинщика избивательно-унижающего процесса, который в итоге сам получил завуалированные, но весьма болезненные для достоинства издевательства, лопнуло. Раздался повелительный щелчок пальцев, что, по-видимому, служило сигналом для помощников – через секунду зажатая между ними дочь Советников Министерства исследований налетела на стену. Рухнув на пол, она хотела приподняться, но один из верзил мощным толчком придавил ее ногой. Предводитель тем временем властно произнес:

– Мое имя – Карлайл, не прикидывайся что, забыла.

– У тебя имя просто какое-то незапоминающееся, – выдавила из себя Рей. – Прямо как ты сам.

В глазах серой личности полыхнула яростная искра, затем уступившая место сосредоточенности – начался поиск достойного ответа. Получилось так себе.

– Может быть, после парочки ударов твоя память улучшится?

Рей, не жалующаяся на проблемы с запоминанием информации (хотя некоторых субъектов было бы неплохо стереть с мысленной базы данных, а заодно и с лица планеты!), обреченно вздохнула и решила смилостивиться, дав разумный совет:

– Знаешь, Карлул, если метишь в политику, то советую сменить тактику действий. Если не знаешь, что ответить – лучше промолчи, избиение выставляет тебя не в лучшем свете, и так никто не поймет, что ты идиот.

Милость не получила достойной оценки – Карлайл, уже кипя от бешенства, с размаху ударил лежащую в голень.

– Карлайл. Отвечая на твой вопрос – я веду так себя только с тобой, ты единственная кто заслужила такое отношение. Ты – враг всей Новерре! Почему облажалась ты, а страдать должны все новеррцы?

На невозмутимой мине Рей не промелькнуло и капли раскаяния, лишь легкая усталость (чужая тупость выматывает!).

– Не так уж они и страдают, как по мне. Думаю, все в Новерре любят драматизировать.

Губы Карлайла заиграли в счастливой улыбке – подходящее оскорбление наконец придумано (не долговато ли?).

– Всем плевать, что ты думаешь. Даже Советникам Сайлорс! Мне вот интересно, каково это, когда даже родители тебя презирают?

Финальное замечание кольнуло по больному, о чем свидетельствовали сверкнувшие в голубоглазом взоре молнии.

– А мне интересно, каково быть настолько тупым, чтобы сдать экзамены на поступление в «Пантеон» с девятой попытки?

Член группы «Пантеон», потеряв самообладание, разъяренно выпучил глаза и застыл с открытым ртом, что выглядело довольно забавно. Победительница в остроумии посмеялась бы, но вскоре «мучитель» немного пришел в себя и прописал ей новый удар, на этот раз еще более слабый. Затрудненное дыхание показывало упадок сил.

– Смотрю, ты уже на пределе, может, хватит с тебя на сегодня? – заботливо поинтересовалась Рей.

Нематериальная контратака прошла успешно – несчастный исступленно замахал пальцем, подбирая слова пообиднее.

– Ты, ты… И откуда в тебе берется столько гонора?! – чуть успокоившись, Карлайл выдохнул. – Знаешь, вот чего я не понимаю – почему Советники Сайлорс тебя сразу не прикончили? Ты ведь живое напоминание об их величайшем провале! Конечно, я не виню их, никто не винит, это полностью твоя вина. Советники Сайлорс – гении, они никогда не ошибаются, это с тобой что-то не так! Почему бы тебе просто не сдохнуть, чтобы всем стало легче?

Однако гневная речь натолкнулась на абсолютно ровную улыбку.

– Именно поэтому, Карлил.

В этот момент входной проем раскрылся и в уборную зашел мужчина с заостренным носом и аккуратной родинкой над губой.

Лектор мужской группы «Пантеон», Сафир Баркер? Неожиданный сюрприз.

– Что здесь происходит? – спросил прибывший холодным тоном.

Придерживающая нога громилы мгновенно исчезла со спины Рей. Лидер злоумышленников растерялся, но быстро взял себя в руки и сказал как ни в чем не бывало:

– Лектор Баркер, поймите меня правильно. Эта курсница оскорбила Квартлера, я не смог этого стерпеть. Признаю, что был несдержан, но мне не о чем жалеть – я не допущу непочтительного отношения к Квартлеру!

Лектор Баркер пристально посмотрел на «добропорядочного» курсника, затем – вниз. Непроницаемый взгляд не позволял прочесть скрывающиеся за ним мысли.

– Рей Сайлорс, верно? Вы…

По какой-то причине работник Гнозиса резко запнулся, в его глазах промелькнуло что-то, отдаленно напоминающее сочувствие.

Померещилось, наверное.

– У меня нет времени разбираться в данном инциденте, – начал Сафир заново. – Карлайл Сандер – курсник, заслуживающий доверия, поэтому я не стану ставить его слова под сомнение. Рей Сайлорс, в наказание вы останетесь после занятий и перенаправите записи в учетный отдел.

Поворот событий совершенно не удивил Рей, хотя самую малость уязвил.

– Вы серьезно? Просто проверьте записи и увидите, что он врет. Я шла себе спокойненько, никого не трогала, а они набросились на меня без всякого повода. Разве не смахивает на симптомы бешенства?

– Довольно, – отрезал Сафир. – Это не обсуждается. А теперь возвращайтесь в свои аудитории.

«Заслуживающий доверия» важно прошествовал мимо своей неприятельницы, окинув ее напоследок ненавидящим взглядом. Двое прислуг последовали за ним хвостиком. Их руководитель задержался, будто хотел сказать что-то еще, но затем тоже молча удалился.

Оставленная в одиночестве Рей пошевелила конечностями, проверяя состояние тела. Ничего серьезного не обнаружилось, и она закрыла глаза, наслаждаясь тишиной.

*

В центре плоского светящегося экрана висела белая полоска, медленно заполняющаяся красным цветом. На заднем фоне отображались аудитории и фигурки, двигающиеся неестественно быстро. Маясь от скуки, Рей оторвала взгляд от дисплея и осмотрелась вокруг. Ей впервые «посчастливилось» посетить управ-кабинет, служащий для контроля всего Гнозиса. Здесь размещались системы освещения, управления дверными автоматами и роботами и другие механизмы, обеспечивающие функционирование всего здания. Кроме того, данное помещение предназначалось для хранения записей из аудиторий Гнозиса, их обработки и отправки в учетный отдел, специализирующийся на проверке учебных заведений.

От нечего делать Рей водила глазами из стороны в сторону, как вдруг ее внимание привлекла экранная запись. Уборная. Главные герои действа – девушка, двое крупных парней и парень худощавый. Вторые держат первую, а последней влепил опять же первой пощечину.

Раздраженно цокнув языком, Рей отвернулась. Утреннее недоизбиение (как это еще можно назвать?) не принесло ей особых мучений, а к вечеру от болезненных ощущений не осталось и следа. Вместо них – лишь раздражение. Всю жизнь Карлайл Сандер был слабаком, но все равно пытался строить из себя крутого плохиша, по всей видимости вообразив себя мстителем, карающим Злодейку Новерры (любимое прозвище здешних жителей). Только вот получалось у него не очень эффектно.

– Хоть бы потренировался чутка для приличия, прежде чем устраивать такие сцены. Почему позорится он, а стыдно мне?

Спустя полчаса белая полоска полностью окрасилась красным.

– Записи успешно загружены, отформатированы и готовы к передаче, – отчитался голос с экрана. – Подтвердите согласие на операцию.

– Подтверждаю.

Когда с работой было покончено, Рей собралась наконец уйти, однако резко остановилась из-за промелькнувшей мысли. «Ты теперь совершеннолетняя, значит, сможешь попасть на Арену. Я уже записал тебя, бой – завтра в шесть вечера» – забытые слова прозвучали в ее голове так отчетливо, что казалось, будто их источник взаправду стоит рядом.

Просто блеск.

Время, отображенное на ручном браслете, складывалось в неутешительные цифры: «17:35». Рей тяжело вздохнула и приготовилась пуститься во весь дух, но какое-то тревожное предчувствие не давало ей уйти. Немного подумав, она вытащила из кармана металлическую карточку, подлетела к аппаратной системе управления и спустя минуту поспешила к дверному автомату.

Увиденное у выхода на нижнем этаже заставило ее затормозить – снаружи поджидали два силуэта. Один из них, приглядевшись, приветственно махнул рукой. Рей изумленно вытаращилась и попятилась назад. Довольный и слегка удивленный такой реакцией (появлявшейся ранее лишь в мечтах) щуплый подросток забежал внутрь вместе со своим спутником и растянулся в хищном оскале.

– Что, удивлена? Нас прервали на самом интересном, так что я решил не дожидаться первента, а продолжить прямо сейчас. Можешь не надеяться, что тебе кто-нибудь поможет!

Лицо Рей мгновенно сбросило испуганную маску, вернув себе привычное хладнокровно-бесстрастное выражение.

– На такое я никогда не надеюсь, Карлал.

Внезапно погас свет и все вокруг заполонила непроглядная тьма.

– Ч-ч-что происходит?! – в панике вскрикнул Карлайл.

– Свет отключился, – невозмутимо прозвучало ему в ответ.

– Я и без тебя понял, недоумок!

В этот момент снова стало светло. Сын Советника Сандер в недоумении завертел головой – жертва пропала из поля зрения!

– Не меня ищешь?

Парень почувствовал неладное и обернулся на знакомый голос. За стеклянной стенкой дверного автомата стояла та самая «жертва», которая, встретившись с вылупленными глазами, также приветственно помахала рукой, как и ей недавно.

– Что за…, – выдохнул Карлайл и со стуком врезался в преграду.

Голубоглазый взор по ту сторону наблюдал за представлением с нескрываемым злорадством.

– Не старайся зря, я заблокировала дверной аппарат на несколько часов. Думаю, тебе нужно остыть. Попробуй помедитировать, а то потом никакие психометры не помогут.

Взбешенный заложник замолотил по стеклу, а злоумышленница рванула вперед и забралась в первый найденный транкулер.

Дожидаясь прибытия в заданное место, Рей праздновала победу и предавалась приятным воспоминаниям с ошарашенной физиономией недруга. Вот же идиот! Для выполнения задания ей дали тристор первого уровня, который открывает доступ не только к блоку записей, но и системе управления дверными аппаратами и освещения. Предвидеть мстительное возвращение врага, рассчитать время и установить отключение света и блокировку дверного аппарата – делов-то. Хотя для некоторых индивидов сей план наверняка представится гениальной стратегией.

Его, конечно, скоро вызволят, но от унижения оправится не скоро.

Транкулерная кабинка затормозила. Пунктом назначения оказалась пустая тусклая комната. Около дверного проема висело «Око». Почувствовав идентифицирующий браслет, устройство загорелось и отобразило заставку с переливающейся радугой надписью «Арена».

– Приветствуем вас, Рей Сайлорс! – прошелестел механизированный женский голос. – Вы уже зачислены бойцом №21, время вашего боя – 18:00. Ваш противник пока не выбран. Введите данные и ожидайте в приемном зале.

Нужную информацию Рей вписала очень быстро, однако, дойдя до последнего этапа анкеты, невольно замерла с повисшей в воздухе рукой.

«Согласны ли вы с тем, что готовы рискнуть жизнью? Предупреждаем, Арена не несет ответственности за ваши ранения. В случае смертельного исхода мы выразим соболезнования вашей семье», – так гласило условие.

– Как-то не утешительно, – прокомментировала Злодейка Новерры и поставила галочку возле слова «согласен». – Хотя в моем случае вместо соболезнований уместнее будет принести поздравления.

Дверной автомат со свистом раскрылся. Освещенный множеством зигзагообразных ламп просторный зал по форме напоминал полукруг. Наверху вместо потолка виднелись лишь переходы между этажами. На широком прямоугольном экране, пересекающем центр зала, высвечивались номера участников и время их сражений. У стен вплотную выстроился ряд кожаных черных диванов, занятых бойцами, в основном молодежью. Кто-то негромко взволнованно переговаривался, кто-то нервно посматривал на табло, единицы выглядели равнодушно. Не всматриваясь в них, Рей присела на край ближайшего пустого дивана и растеклась по сидению, но пребывать в уединении у нее получилось недолго.

– Привет!

Автор приветствия, чьи рыжие волосы были заплетены в небрежную косу, словно излучала энергию. Рассыпанные по лицу веснушки добавляли ее образу озорства, а ясный взгляд светился дружелюбием.

– Можно присесть? – спросила она, приземляясь рядом.

Зависшая на несколько секунд от непривычного приветливого тона Рей усилием воли стряхнула оцепенение и едко заметила:

– Да ты ведь уже села.

Послышался переливчатый смех.

– Ха-ха, и то верно, а ты забавная.

О да, ты даже не представляешь насколько. Удивляюсь, что меня еще не наградили званием «Главное посмешище Новерры».

– Я – Джинни, Джинни Мерфис, – произнесла веснушчатая девушка после паузы.

Вопросительный взгляд отчетливо показывал ожидание обратной связи.

«Вот уж дудки. Назову свое имя и получу новую порцию обвинений. Спасибо, но на сегодня мне уже хватило» – отметила Рей про себя и опустила представление:

– Что ты забыла в таком месте? Не очень-то ты похожа на бойца.

– Мне многие так говорят. Но я только выгляжу хрупкой! На самом деле во мне кипит сокрушительная мощь, правда-правда! Мне уже жаль всех этих ребят.

Последнюю фразу Джинни проговорила с таким серьезным видом, что сложно было сдержать смех. Хотя он отразился лишь в голубых глазах.

– Вижу, ты мне не веришь, – обиделась силачка. – Но будь уверена – я всех одолею и стану одной из Егерей!

– И зачем тебе это?

Хотя Рей уже представляла, какой получит ответ, почему-то в глубине души надеялась, что ее предсказание не сбудется и новая знакомая окажется другой, не такой, как остальные. Однако та рассмеялась так, будто услышала невероятно глупый вопрос.

– Очевидно же, чтобы служить Квартлеру. Ты здесь разве не по этой же причине?

Моя причина менее прозаична – всего лишь шантаж под названием «Гори в аду мучений, с любовью от родственничков».

– Для чего тебе ему служить?

Рыжие брови удивленно взметнулись вверх.

– Для чего? – переспросила Джинни. – Ну… Он столько сделал для нас, спас всю Новерру! Хочется помочь ему, а лучший для этого способ – присоединиться к Егерям. Разве не круто отыскивать сентрейцев и либеров и защищать граждан?

Первоначально Рей планировала просто утолить любопытство и узнать, чем руководствуются нормальные по новеррским меркам люди, поклоняющиеся великому спасителю Фриду Вайетту (а заодно и поучаствовать в общении с живым субъектом без взаимных претензий). Но в ней вдруг словно щелкнул какой-то переключатель, сбрасывающий эмоциональные тормоза.

– А тебе не приходило в голову, что все деяния Квартлера ради власти? Что его программы в действительности ограничивают новеррцев, лишают свободы воли и полностью контролируют? Что так называемое сентрейство возможно не так опасно, как все думают?

Верная служительница Квартлеру ненадолго застыла, видимо от шока, и изумленно захлопала ресницами. Такие мысли, очевидно, никогда ее не посещали.

И чего я так разошлась? Успех мести, видать, вызвал сбой в мозге.

– Забудь. Я и сама уже не знаю, во что верить.

Повисло молчание. Когда Рей уже решила, что диалогу настал конец, ее собеседница неожиданно вновь беспечно улыбнулась.

– Разве то, что все вокруг счастливы, не доказывает, что ты зря беспокоишься? Ты сказала, что не знаешь во что верить? Верь в Квартлера и поймешь, что все опасения напрасны! Верь в Квартлера так же, как и он верит в нас!

Какая воодушевляющая речь, не будь я таким безнадежным скептиком с изгойским статусом, пустила бы растроганную слезу.

– Ты уже загрузила «Асгарт 3100»? – бойко поинтересовалась Джинни и, получив отрицательный отклик, затараторила. – Я вот тоже еще нет. Не могу переключиться на новое, «Карта Подземелий» покорила меня! Что мне нравится в этой ПСИграмме – непредсказуемость, никогда не знаешь, что тебя ожидает на следующей линейке! А какие кросты и пранты, ни с чем не сравнить! А еще…

Пока одна жизнерадостная участница Арены безостановочно трещала о своих игровых предпочтениях, другая менее жизнерадостная особа, имеющая об объекте обсуждения микроскопичные представления, смотрела на первую с каменной миной.

Вообще не врубаюсь, что она несет.

Отсутствие заинтересованности не было оставлено без внимания, и Джинни обиженно надула губы, чем напомнила маленькую капризную девочку.

– Я, наверное, много болтаю, Ты меня уже не слушаешь…, – упрек прервался широким зевком. – Не выспалась, так волновалась, что никак уснуть не могла.

У новеррки проблема со сном – явление настолько редкое и необычное, что Рей не на шутку заинтриговалась.

– Не стала принимать психометр?

– Так бы я все веселье убила, – с какой-то загадочной серьезностью протянула Джинни, но, поймав на себе пристальный взгляд, тут же рассмеялась. – Шутка. Из головы вылетело. Я всегда такая, когда на взводе, – вдруг наклонившись, она доверительно понизила голос. – Знаешь, какие слухи ходят? Говорят, будто сегодня среди бойцов будет Рей Сайлорс, та самая представляешь?! Увидим, как сражается Проклятие Новерры вживую!

Проклятие Новерры едва не поперхнулось.

Давненько я не слышала этого прозвища. Что ж, дурная слава тоже слава, так ведь?

– Слишком многого не ожидай.

На веснушчатом лице появился отпечаток задумчивости.

– Думаешь? Может и так. Слышала, что она хилая и болезненная, даже в Марафоне не участвует! Вообще, мне кажется, эти слухи чушь несусветная! Советники Сайлорс так не поступили бы, зачем им еще больше позориться?

«Даже не знаю, как правильнее выразиться. Настроение поднять? Подпакостить? Или вот лучшее объяснение: „Потому что“. Понятия не имею зачем, их действия вообще логике не поддаются!!» – этот проникновенный крик Рей не стала озвучивать для сохранения своего конфиденциального образа.

– Не повезло же этим Советникам Сайлорс. Но знаешь, если верить принципу кармы, все плохое в нашей жизни – воздаяние за наши косяки, так что, может, они это заслужили?

Придерживающаяся более гуманных убеждений Джинни горячо вознегодовала:

– Даже если так, слишком жестокое наказание!

Тут Рей внутренне усмехнулась – если одно ее существование такая тяжелая ноша, остается лишь порадоваться. Даже напрягаться не нужно, система «Подпортить родственничкам жизнь» срабатывает автоматически.

– А сама Рей Сайлорс это заслужила? В чем ее вина?

Добропорядочной фанатке Квартлера не понадобилось много времени для составления обвинительной речи (может, все ее уже с рождения заучивают вместо алфавита?).

– Да ведь из-за нее либеры нападают на Новерру! Она должна была прекратить их злодеяния, но в итоге всех подвела. Я слышала, она даже не раскаивается. А еще я слышала…

Внимать оставшиеся «слышала» (хотя интересно, сколько их там еще?!) в свой адрес обвиняемая совершенно не желала, потому, торопливо поднявшись с сидения, перебила, указывая на экран, где загорелся номер «21»:

– Мой бой начинается.

– Ох, ладно, удачи тебе! – Джинни тоже вскочила на ноги. – Будь осторожнее!

Искреннее пожелание таки довело Рей, уже повернувшуюся спиной, до взрывного состояния, хотя это было скрыто за маской ледяного спокойствия.

– Тебе не стоит так волноваться. Ведь я – то самое Проклятие Новерры, которое ты так ненавидишь. Только вот мне плевать, что ты и все остальные обо мне думаете. Я слушаю лишь себя и думаю лишь собственной головой. И тебе советую поступать так же… И да, поменьше верь в Квартлера. Вдруг он окажется не таким замечательным, тогда рабочие будни будут совсем не в радость.

Предполагая, что проверка реакции не принесет приятных сюрпризов, Рей не стала дожидаться ответа и решительно зашагала прочь.

Блин, надо было еще пожелать ей с треском провалиться, для поддержания злодейского имиджа.

Мигающие указатели привели в длинный полуосвещенный тоннель. Со всех сторон то и дело высвечивались проекции боев. Молниеносные движения их участников впечатляли, но проходившую мимо Рей не особо волновало, с кем ей придется вступить в конфронтацию. Сдаться в первую же секунду боя – таким был ее план с самого начала, по крайней мере, до приезда на Арену. Однако теперь что-то внутри нее, какая-то едва уловимая микрокрупица души протестовала против бездействия. И как не гадай природу внезапно вспыхнувшего чувства не разгадать – гордость ли это, упрямство, или же желание доказать кое-кому, что…

Нет, нет, нет! Не хочу я ничего доказывать! Мне нет дела ни до чьего мнения!

Первый шаг в боевой зал ознаменовался окраской пола ослепительным алым светом. Этот свет, сформировавшись в узкую дорожку, вел к возвышающейся на несколько метров черной площадке, окруженной лазерным барьером. Прицепленный к ее краю автоматический подъемник доставил Рей наверх, где она ступила на переливающуюся всеми оттенками красного плиту.

В тот же миг в противоположной позиции засияла другая дорожка, только уже синей расцветки. По ней передвигалась высокая и довольно широкая фигура. Прищурившись, Злодейка Новерры с удивлением обнаружила, что та ей знакома. На площадку забирался один из постоянных охранников Карлайла. Теперь понятно, почему обычно неразлучный дуэт сопровождающих разделился. Отсутствующий готовился к сражению на Арене!

Мимолетная искра протеста в жилах Рей разгорелась в бушующее пламя. При таком раскладе поединок превратился в шанс на сведение личных счетов. Новый план – врезать карлайловскому подпевале хотя бы раз! Пускай карлайловские подчиненные лично практически не участвовали в недоизбиениях и позволяли своему боссу самому вершить кару над грешницей, отплатить им было бы весьма приятно. Но подходящей возможности не подворачивалось… до настоящего момента.

Пока Рей переваривала происходящее, ее противник занял свою плиту и сверху, словно гром среди ясного неба, пронесся оглушающе громкий звучный голос:

– Боец №21 Рей Сайлорс и боец №14 Дарио Серра, добро пожаловать на Арену! Покажите все, на что способны! Докажите, что достойны сражаться во имя Квартлера! За проигрыш считаются смерть, потеря сознания и признание поражения. И да начнется поединок!

Лазерные лучи потухли, освобождая путь к боевой сцене. Стороны вышли навстречу друг другу.

Замерев на месте, Рей глубоко вздохнула в попытке успокоить сердцебиение и взглянула на слугу Карлайла. Тот, не скрывая эмоций, изумленно таращил глаза, где четко читалась мысль: «К такому меня жизнь не готовила».

А вот меня готовила. Что там говорил Советник Сайлорс?

«Оцени силу врага, обстановку. У всего есть свое слабое место – найди его и воспользуйся им. Если ты силен – выгодно примени силу, если слаб – обрати силу врага против него самого. Думать, исходя из ситуации, просчитывать шаги врага наперед – залог победы. Помня об этом, даже ты будешь хоть на что-то годна» – наставление, озвученное Советником Сайлорс примерно год назад во время проведения для «любимой дочурки» специального курса по оттачиванию навыков уклонения и базовых оборонительных приемов. Слабое здоровье и такая же слабая выдержка ученицы мало волновали наставника, и он гонял ее до потери сознания. Практически ничего не говоря, тренер лишь изредка бросал краткие замечания в привычной сволочной манере, лишенной сочувствия, а после трех месяцев адских тренировок велел воспитаннице заниматься самостоятельно.

Единственное, что поняла Рей за все время того «увлекательного» обучения – общение с ней отцу доставляло, мягко говоря, мало удовольствия. Тогда она долго гадала в чем истинная причина никому не нужной боевой подготовки, но теперь четко уяснила: смысл намерений родителей расшифровать нереально, а вот другое ясно как день – симпатию с их стороны дождаться еще более нереально. Однако сейчас сложно не признать – старое напутствие помогло ей взять себя в руки и очистить разум.

Итак, мой противник крупнее и сильнее. В этом его преимущество. Я могу похвастаться лишь неплохими рефлексами, однако одним уклонением бой не выиграть. Но победы мне и не нужно, одного удара вполне достаточно. В глазах Дарио я полная слабачка, и данный фактор нельзя упускать. Единственный шанс – застать врасплох.

В то время, как дочь Советников Сайлорс просчитывала ситуацию, другой боец постепенно пришел в себя и, решив действовать первым, стал медленно продвигаться вперед.

– Не ожидал встретить здесь тебя.

– Могу сказать то же самое, – хмыкнула Рей, отходя в сторону.

Физиономия карлайловской шестерки, и так не излучавшая энтузиазм, приняла какое-то затравленное выражение.

– Слушай, может, ты просто сдашься, а? Карлайл взбесится, если узнает, что я тебя побил. Он говорит, что бить тебя – его пре… при…

В поисках верного слова верзила замялся, причем довольно надолго.

Прерогатива? Привилегия?

– Короче, только он так может, – нашелся парень, подбираясь все ближе.

– Как можно лишать других такого удовольствия. Какой же он все-таки собственник!

С этим комментарием Рей перестала убегать и спокойна наблюдала, как между ней и Дарио сокращается расстояние. Наконец тот приблизился вплотную и предупредил:

– Ну, не жалуйся потом.

Что ж, проверим старый добрый метод психологического давления. На кадрах, не могущих похвастаться высоким уровнем интеллекта, должно сработать.

– Ты на удивление предан. Истинная шавка Карлайла. Знаешь, что о тебе и твоем приятеле говорят? Что вам двоим только ошейника не достает. «Где бы нам достать таких же послушных питомцев» – твердят все. Ха-ха-ха, а еще говорят, что у меня положение незавидное!

Как и было рассчитано, поддевки подействовали – Дарио аж раскраснелся от злости и, замахнувшись кулаком, взревел:

– Ты смеешься надо мной? Ты?!

Потеряв самообладание, карлайловский охранник ринулся в бой, не ожидая ответного сопротивления. Этого-то Рей и добивалась. Ловко обойдя наступление, она схватила висевшую руку и крепко вонзила в нее зубы. Укус пришелся чуть ниже запястья. Пострадавший взвыл и завис от удивления. Воспользовавшись секундной заминкой, нападающая резко взмахнула ногой и попала прямо в самую болезненную для мужчин зону. Прислужник сына Советника Сандер согнулся и открыл рот в беззвучном крике боли. Не мешкая, Злодейка Новерры призвала все оставшиеся силы и толкнула огромную тушу в сторону. При других обстоятельствах крупногабаритный подросток и не заметил бы подобную атаку, но последствия полученного ранее удара дали о себе знать. Бедняга покачнулся и приземлился на пятую точку. Его зрачки налились кровью, а и без того торчащие ежиком волосы встали дыбом.

С криком «Сдаюсь!» Рей потрясла головой, пытаясь прогнать головокружение. Картинка перед ее глазами расплывалась, а дышать становилось все труднее.

– Поединок завершен! Дарио Серра побеждает! Рей Сайлорс выбывает! – подытожил администратор.

Явно несогласный с подобным финалом Дарио отрешенно забормотал, словно не вникая в происходящее:

– Подождите, что… Что за… Как это…

Ха-ха, ну и жалкий у него вид! Жаль, нечем запечатлеть на память!

– Такие уж здесь правила. Что ж, удачи тебе.

Чувствуя себя лучше, как физически, так и духовно, Рей бросилась наутек, но на обратном пути едва не врезалась в кого-то. У выхода из боевого зала стояла незнакомка, одетая в строгий костюм. На ее пиджаке висел бэйджик с надписью «Служащая, Луиза Вилар». Чересчур безупречная ровная осанка, неестественно натянутая улыбка и стеклянные глаза, которые будто стягивала безжизненная пелена – от такого сочетания по спине пробежали мурашки.

– Прошу вас задержаться и оставить отзыв о нашей компании, – почтительно обратилась сотрудница Арены.

Интуиция (или предостерегающий инстинкт) подсказывала – спорить с наводящей ужас механической дамой не стоит, но Рей на свой риск спросила:

– А без этого никак?

Приподнятая форма женских губ не менялась ни на мгновение, и создавалось впечатление, что она заморожена чем-то скрепляющим (нити, клей, имплантат?).

– Боюсь, что нет. Процедура обязательная. Не беспокойтесь, она не займет много времени. Следуйте за мной в обзорную комнату.

Шанс вставить новое опровержение был упущен – Луиза шустро нырнула в проход, не дожидаясь согласия. Смирившись с неоптимистичной участью определенно нудного занятия, Рей нехотя поплелась следом. Поспевать оказалось не просто, а догнать невозможно – улыбчивая провожатая перемещалась по тоннелю удивительно бесшумно и будто не шла, а скользила, причем очень быстро.

Кто ты на самом деле? Тайный агент спецслужбы? Гуманоидный андроид? Потомок древнего клана ниндзя?

Последняя версия показалась Рей самой занимательной, и она тихонько посмеялась, представив, как плывущая впереди фигура летает по крышам домов и разбрасывается сюрикенами. Фантазии сбавили ее скорость, из-за чего расстояние увеличилось еще сильнее. Заметив это, Луиза остановилась, терпеливо дожидаясь, пока отставшая с ней поравняется.

Обзорная комната представляла собой небольшое помещение, залитое фиолетовым свечением. Почти все место занимала волнообразная стойка, а позади нее транслировались бои. На стенах проецировались портреты Егерей. Играла приятная успокаивающая музыка.

– Пожалуйста, присаживайтесь, – предложила Луиза, останавливаясь у порога. – Можете выпить прохладительные напитки и посмотреть за поединками, а я принесу регистр отзывов.

Работница Арены упорхнула за дверной автомат со скоростью, достойной ниндзя. Рей присела на один из высоких стульев и провела взглядом по гигантскому экрану. В верхнем углу мелькнул знакомый стройный силуэт. Стрелой носясь туда-сюда, рыжевласая девушка будто кружилась в умопомрачительном танце, а ее косичка летала из стороны в сторону подобно пламенной ленте. Другой участник, на вид достаточной сильный, только и мог, что блокировать осыпающийся град ударов, едва поспевая за искрометными движениями противницы.

– Джинни Мерфис – наш самый перспективный боец.

От неожиданности Рей чуть с сидушки не свалилась. Засмотревшись на сражение, она оторвалась от реальности и даже не заметила, что вернувшаяся служащая стоит рядом, наблюдая за тем же поединком.

– Удивительно, ее второй бой еще не закончился, а ставки уже взлетели до двух сотен тысяч. Зрители считают ее главным кандидатом на получение звания Егеря.

С впечатленным выражением Рей резко села вполоборота. Один вопрос давно не давал ей покоя, и даже осознание бессмысленности попытки не убедило сдержаться.

– Можно спросить?

– Разумеется, – услужливо позволила Луиза.

– Мне вот интересно, почему Егери живут изолированно от всех?

Разъяснение последовало с небольшой заминкой, но было преисполнено невозмутимой убедительностью.

– Егери – специализированный поисково-боевой отряд, служащий лично Квартлеру. Стать его членом – высшая честь, которой удостаиваются лишь избранные. В то же время служение в рядах Егерей требует принятия большой ответственности. Поскольку служба носит засекреченный характер, Егери должны избегать взаимодействия с гражданскими. По этой же причине Егерям запрещено вступать в семейные коллективы. Кроме того, взаимоотношения между Егерями подобны родственным, поэтому они не нуждаются в других социальных связях.

Хоть Рей и не ожидала иного ответа, закивала так, словно достигла просветления.

– Вот оно как, теперь понятно, понятно. А я-то думала, что Квартлер от нас что-то скрывает.

Непробиваемая сотрудница Арены практически никак не отреагировала, однако на какой-то миг могло показаться, что намертво застывшая на ее губах улыбка едва заметно дрогнула.

– Гражданам не доступна только та категория информации, которая угрожает их безопасности. Такая политика лишь в очередной раз показывает, как Квартлер заботится о своем народе. Надеюсь, я смогла удовлетворить ваш интерес, о чем вы упомяните в своем отзыве.

С прежней безупречной улыбкой Луиза протянула отзывной регистр. Небольшое устройство напоминало блокнот, только вместо бумажных страниц в нем крепились просвечивающие сенсорные листы.

– Когда закончите, воспользуйтесь транкулером компании, он доставит вас домой со всеми удобствами. Транкулерная стоянка находится прямо напротив этой комнаты. На этом я вас оставлю.

Улыбающаяся женщина исчезла за долю секунды, не дав своей собеседнице и слова на прощание бросить.

– Точно ниндзя.

Налив себе сока из автомата, Рей запила последнюю оставшуюся ампулу и принялась строчить отзыв. Благодаря заранее надписанным подсказкам ей оставалось лишь вбивать свои комментарии.

– И снова-здорово.

Басовитый голос, раздавшийся позади, показался Рей подозрительно знакомым, и она резко обернулась, предчувствуя неладное. Предчувствие ее не подвело – на соседнем стуле вальяжно восседал карлайловский прислужник. «Что он здесь забыл?! Отказался от участия в поединках? Пришел мстить?» – сознание проигравшей в войне, но выигравшей в бою набросало список худших перспектив, но тут субъект, играющий в них главную роль, выдал нечто неожиданное:

– Да расслабься, не собираюсь я тебе ничего делать.

– Ась? – опешила Злодейка Новерры.

Не торопясь объясняться, Дарио тяжело вздохнул, налил себе какой-то бурлящий напиток и, выпив залпом, снова обреченно вздохнул. Некоторое время Рей разрывалась между голосом здравого смысла, призывающего бежать со всех ног, и любопытством, но в результате анализирующей оценки безопасного вида соседа решила все-таки остаться и осторожно спросила:

– Чего дальше не сражаешься?

После долгого угрюмого молчания Дарио невесело рассмеялся и выдавил:

– Меня выпнули. Типа я такой слабак, что меня даже такая, как ты, смогла уделать.

Нет, не волнуйся, мне совсем не обидно… Оу, можно и не говорить, тебе и так по барабану, как погляжу!

– Я удивлена, думала ты меня хочешь на части порвать, после…

Рей запнулась и настороженно глянула на своего бывшего оппонента. Однако тот лишь безразлично махнул рукой.

– Проехали. Все равно Карлайл не угомонится и тебе еще достанется. Я бы на твоем месте тоже себя отделал. Меня взбесили твои слова, но по правде, я вообще не хотел на Арену.

Он тоже здесь не по своей воле? Как мило, собрат по несчастью!

– Зачем тогда…

– Предки заставили, – с несчастным видом пожаловался Дарио. – «Егери – это престижно», «Егери тебя прославят» и бла-бла-бла. Весь мозг мне продолбили. Я хочу зависать в ПСИграмме, а не впахивать на госслужбе! А что Карлайл? Думаешь, мне в кайф возиться с этим ненормальным психом? Но так отец велел. Теперь мне за проигрыш неделю ПСИграммы не видеть.

Такой душещипательный ответ застиг Рей врасплох.

– Никогда бы не подумала, что не только у меня напряженка с родителями.

– Нее, ты своих опозорила и разочаровала, у меня все не так дерьмово.

Подросток произнес жестокую реплику беззлобно, как факт, без тени сарказма.

– …

И не поспоришь ведь.

С очередным горестным вздохом Дарио стал крутить пустой стакан, но вдруг остановился и скользнул взглядом по регистру.

– Тебя тоже запрягли с отзывом? Пиши, я подожду.

Появление недруга сбило Рей с толку, а заодно и с пути истинного, то бишь никому не нужного комментирования своего победно-проигрышного сражения.

– Я почти закончила.

Охранник Карлайла наблюдал за трансляциями поединков с печальной миной, молча поглощая коктейли, однако спустя минуту, вновь заговорил:

– Надеюсь, теперь они успокоятся и отстанут от меня.

Было непонятно, обращался ли Дарио к себе или продолжал беседу. Не отрываясь от дела, Рей бесстрастно произнесла:

– Ты хотя бы знаешь, чего хочешь.

Понуренный взгляд несчастного оживился заинтересованным огоньком.

– А ты не знаешь, чего хочешь?

Прежде чем ответить, Рей выждала интригующую паузу для драматичности.

– Хм, иногда я мечтаю, чтобы на Землю упал здоровенный метеорит и нахрен всех поубивал. Но потом понимаю, что фигово брать на себя ответственность за чужие жизни, и передумываю.

– …

Посмеявшись про себя над изумленной реакцией собеседника, Рей добавила:

– Здорово было бы свалить из этой Новерры куда-нибудь подальше. Лучше в параллельную вселенную.

У Дарио брови взмыли так высоко, что казалось, еще немного, и они оставят лоб и поселятся где-то в взъерошенной челке.

– Думаешь, есть место лучше?

– Если только не в этой реальности, – усмехнулась Рей и негромко пробормотала. – Долбаная антиутопия, будь она не ладна.

Добропорядочный новеррец, несведущий о запрещенных терминах, недоуменно переспросил:

– Анти чего?

– Может быть, я расскажу тебе когда-нибудь, – загадочно улыбнулась Злодейка Новерры. – Если будем готовить революцию, например.

Испуганно вытаращенные глаза карлайловского подчиненного ясно давали понять, что его не прельщает такая перспектива. Рей весело хмыкнула и, поднявшись на ноги, положила регистр на стойку.

– Все, я домой.

– Не коверкай имя Карлайла и не спорь с ним, – посоветовал Дарио. – Тогда он оставит тебя в покое, а я смогу расслабиться на переменах.

Как будто этот придурок не найдет чем тебя еще запрячь, наивный.

– Ни за что. Если не буду над кем-нибудь глумиться, то загнусь от скуки, так что ты уж терпи.

Уже у выхода Рей услышала позади громкий протяжный вздох.

На транкулерной стоянке Арены стало очевидно, что слова служащей про «удобства» не были пустым звуком. Обычные транкулеры представляют собой самые простые стеклянные кабинки, что вполне объяснимо – через Новерру пролегает целая транкулерная сеть, и правительство не в состоянии тратиться на обустройство каждого транспортного средства. Но ареновский экземпляр обычным назвать язык не поворачивался – стенки подсвечивались разноцветными прожекторами, а внутри помещались узкое креслице, автомат с напитками и закусками, настенный телектор и даже пульт управления температурой, подсветкой и музыкой. Рей с удовольствием плюхнулась на роскошное сидение и вспомнила, что ее продовольственные запасы закончились. Сие неприятное обстоятельство означало одно – придется заскочить в БазПаб.

Транкулер, получив указание о месте назначения, плавно двинулся по канатному тросу. Одновременно на стенке загорелся экран телектора. На нем показались три фигуры. Двое мужчин, одетых в строгие темно-зеленые костюмы, располагались на диванчике. Первый – полноватый, со сверкающей лысиной на голове – восседал с закинутой нога на ногу позой. Другой – худощавый, с козлиной бородкой – постоянно смешно морщил нос, словно принюхиваясь. Третья – ослепительно улыбающаяся женщина в обтягивающем платье кислотного желтого цвета – сидела в кресле неподалеку. По нарядам этих людей можно многое определить. Брючные костюмы являлись знаком отличия государственных работников, при этом каждая должностная категория соотносилась с определенной цветовой гаммой, и темно-зеленый цвет принадлежал министрам. Желтая же расцветка указывала на сотрудников телевидения, которые, хоть и не входили в ряды государственных служащих, также работали в министерстве.

– Добрый вечер, наши любимые телезрители! С вами «Глас Новерры» и я, ведущая телешоу, Лилит Гридсон! Сегодняшнее обсуждение посвящается самым горячим темам, волнующих каждого новеррца! Мы поговорим о сентрейцах, вакцине «Квартро» и Съезде трех! А расскажут нам все интересные новости специально приглашенные гости – министр Инграм Нильссон и министр Гийом Делор!

По окончании приветственной речи телеведущая кивнула названным гостям. Те с важным видом тоже синхронно ей кивнули и что-то ответили – слушательница по ту сторону экрана пропустила мимо ушей, пытаясь выключить устройство. Она судорожно истыкала пульт управления вдоль и поперек, перепробовала всевозможные голосовые команды, прощупала устройство по всему диаметру, но безуспешно. Окончательно измотанная борьбой Рей оставила пульт в покое и, чтобы успокоиться, вытянула из аппарата закусок пару упаковок. С телектора в это время снова раздался женский голос:

– Прежде чем приставать с расспросами, я хочу выразить благодарность министрам, которые, несмотря на свою занятость, смогли нас навестить! Спасибо вам за вашу службу Новерре!

– Не стоит благодарности, мы лишь исполняем наш долг, – деловито произнес один из министров.

– Да, да, спрашивайте все, что хотите, – подхватил второй.

Жадно сверкнув глазами, Лилит перешла к делу:

– Что ж, тогда, господин Нильссон, поделитесь своим мнением по поводу ситуации, сложившейся с сентрейцами. Как вы считаете, они представляют угрозу для населения?

Несмотря на эпичный характер озвученной проблемы, Инграм отозвался так быстро, словно заранее получил наводку и составил ответ (а если так оно и есть, никого это не интересует – Новерра, одним словом):

– Как известно, сентрейцы не вступают в контакты с посторонними, они лишь привлекают внимание, демонстративно лишая себя жизни. Чего они пытаются добиться нам не понять, так как это действия психологически неуравновешенных индивидов. Эти люди больны, и им требуется медицинская помощь. Мы делаем все, что в наших силах, чтобы вернуть их в социум, однако задача не из простых.

Безмолвие мгновенно заполнилось следующим вопросом:

– Пожалуй, можно назвать сентрейство неизлечимой болезнью, как вы думаете?

– Да, – согласился министр Нильссон. – Верно подмечено. Благо она не заразна. К сожалению, пока мы не нашли способ выявления этой врожденной патологии, но Министерство исследований непременно придумает способ.

Внимательно слушавшая Лилит закивала с беспредельной солидарностью.

– Не сомневаюсь в этом, но меня волнует другой нюанс, – была сделана выразительная пауза. – Правда ли, что в Пустой Долине обитает группировка сентрейцев иного вида?

Министр Нильссон вновь не выказал и капли растерянности и откликнулся твердо и решительно:

– Понимаю, к чему вы ведете. Действительно, появилась новая разновидность сентрейцев с бессуицидальными психическими отклонениями. Пока они не предприняли каких-либо активных действий, поэтому затруднительно определить их мотивы. Но Министерство внутренней безопасности ведет тщательное расследование и уже приступило к поисковой операции. Мы гарантируем новеррцам полную безопасность.

– Благодарю, господин Нильссон, – удовлетворенно кивнула Лилит. – Пока нас оберегают Квартлер и министерства, нам нечего бояться! Господин Делор, позвольте теперь пообщаться с вами!

Все это время министр Делор неподвижно смотрел в одну точку, лишь его тоненькая борода слегка покачивалась в такт дыхания. Заслышав свою фамилию, он встрепенулся, вновь задвигал носом вверх-вниз и выпалил:

– Разумеется!

– Вакцина «Квартро» – дар нашего спасителя Квартлера, – с чувством изрекла Лилит, поправляя челку. – Вот уже восемнадцать лет прошло с вирусной атаки подлых либеров. Если бы не моментальная вакцинация всего населения, потери были бы колоссальными! Однако из-за сложной природы вируса «Л» вакцинацию приходится проводить раз в три месяца. Так было раньше, теперь указ Квартлера установил ежемесячную периодичность. Как вы прокомментируете данную ситуацию? Есть ли у Министерства внешней безопасности планы по ее разрешению? Согласно статистическим данным, вирус «Л» сократил продолжительность жизни граждан на пять лет. Есть ли шанс исправить это?

Перемена, произошедшая в облике министра Делора, впечатляла – на его отрешенном лице появилась решительность, ранее безжизненный взгляд загорелся каким-то безумным сиянием.

– Как вы и сказали, нападение вероломных либеров стало потрясением для Новерры! Но наше государство не сломить! Квартлер лично разработал состав антивирусной вакцины, чем спас миллионы жизней! Однако вирус «Л» обладает самоизменяющейся структурой, вследствие чего Квартлер был вынужден увеличить периодичность вакцинаций. Да, это создает некоторые неудобства, но разве Квартлер когда-нибудь нас подводил? Нет, такое просто невозможно! Должен признать, либеры превзошли себя, их вирус имеет беспрецедентные свойства. Как представитель Министерства внешней безопасности, я не могу вдаваться в разъяснения состава вируса – за этим обращайтесь к Министерству исследований, но я клянусь – мы отыщем выход из положения и разберемся с либерами раз и навсегда! Не осознающие идеалов одним своим существованием оскверняют имя Квартлера! Новерра победит, Либера падет! Слава Новерре! Слава Квартлеру!

Страстная речь министра Делора, хоть и не содержала ничего толкового, тронула работницу «Гласа Новерры». Она слушала, затаив дыхание, а когда выступающий замолчал, восторженно всплеснула руками и воскликнула:

– Какие вдохновляющие слова! Думаю, телезрителям, как и мне, нечем на них возразить! Могу предположить, что мы узнаем подробности на Съезде Трех. Не так ли?

Поскольку Гийом еще приходил в себя после своего проникновенного монолога, его сменил коллега.

– Вы как всегда правы, – перехватил ответ министр Нильссон. – На этот раз Съезд состоится раньше, чем обычно, но в остальном нет никаких изменений.

Взор телеведущей вновь сверкнул алчным пламенем.

– Правда ли, что предложение о переносе даты внесли Советники Сайлорс?

– Да, все верно, – подтвердил Инграм. – Подробности известны лишь Квартлеру, так что больше рассказать не могу.

Очевидно, первые два вопроса подготавливали почву для третьего, кульминационного и самого сенсационного.

– Возможно ли, что Советники Сайлорс намерены возобновить программу «Эспер»?

Подавившись закуской, Рей прокашлялась, подалась вперед и напряженно прислушалась.

– Узнаем на Съезде Трех, – уклончиво ответил Инграм. – Но полагаю…

Что именно полагал министр Злодейке Новерры так и не удалось выяснить – экран потух, а транкулер, добравшийся до пункта назначения, стоял на месте. Включить телектор обратно не получилось.

– Издеваешься надо мной? – желчно поинтересовалась Рей у механизма и вышла из кабинки.

База Потребления, или сокращенно БазПаб, имела вид длинного одноэтажного здания, разделенного на множество отсеков, каждый из которых обозначался определенной цифрой, отнесенной к тому или иному виду производства. Так, цифра «1» указывала на продуктовый отсек, цифра «2» – на отсек одежды, под цифрой «3» размещался технический отсек и так далее.

Первый отсек встречал посетителей бесконечными рядами стоящих друг за другом стеклянных стеллажей, заполненных абсолютно идентичными на первый взгляд коробочками. Однако присмотревшись, можно было заметить, что они различаются. Единая упаковочная система объяснялась современным стилем приготовления продовольствия, получившем название «культивирование». «Продукты» создаются искусственным путем – необходимые питательные вещества «выращиваются» в пробирках и настаиваются в специальных пищевых контейнерах, после чего их смешивают с вкусовыми заменителями, а полученную массу сортируют в брикеты. То есть, скажем, открыв упаковку мясного стейка и упаковку фруктового пирога, получишь два одинаковых по внешности белых брикета, и что из них что не узнаешь, пока не попробуешь. Таким образом, всю продукцию фасуют по одинаковым коробкам с идентификационными обложками, описывающими их содержимое.

Кроме Рей в отсеке не было ни души, что не удивительно – в вечернее время новеррцы загружаются в ПСИ-пространство, а за покупками обычно отправляются утром до работы. Хотя покупки в сентрейском понимании прекратили существование – пусть наниты и считаются денежным средством обращения, на самом деле они скорее служат доказательством выполнения гражданского долга, то бишь сдачи энергии. Экономические явления вроде купли-продажи, цены, дефицита и кризиса канули в лету. Трансформация образа жизни человеческого общества вызвала необходимость создания такого места, как База Потребления. Здесь действовал режим самообслуживания – загружаешь нанит в робот-счетчик и бери, что душа пожелает. Система, основанная на доверии, может показаться ненадежной, ведь жадность заложена в природе человека, и дай ему возможность приобрести что-то за просто так, он ею обязательно воспользуется, не прислушиваясь к совести и не заботясь о потребностях других. Однако жители Новерры посещают Базу Потребления лишь в случае необходимости и в любом отсеке берут стандартный набор, которого хватает для удовлетворения тех или иных нужд. Так выходит, потому что никто не заинтересован в большем – какой смысл, если в виртуальном мире можно получить все, что угодно? Благодаря программе полного погружения в ПСИ-пространстве все пять чувств восприятия – зрение, слух, вкус, обоняние, осязание – воспроизводятся с такой невероятной достоверностью, что не отличишь от реальных ощущений. При этом другие чувства, такие как голод или боль, настраиваются по желанию.

Таким образом, предметы настоящего мира имеют значение только для поддержания жизни или общесоциального порядка. Например, одежда помимо практической выполняет идентифицирующую функцию – указывает на положение члена социума. Так, всего существует три основных категории одежды: первая предназначена для государственных работников, то есть Советников и министров, вторая – для всех остальных работников министерств, а третья – для обычных граждан. Каждой должности соответствует свой стиль и своя цветовая гамма, а простые обыватели должны носить комплект единого установленного образца серой расцветки. Рей всегда мечтала одеть что-нибудь красное, но не судьба – в красное одеяние мог наряжаться исключительно Квартлер. Этот порядок разработали в целях удобства, и поскольку в ПСИпространстве он не действовал, никто не выступал против.

Наобум схватив со стеллажа первое, что подвернулось под руку, Рей направилась обратно, как вдруг, шагая по пустынному складному мостику, ведущему к транкулерной остановке, почувствовала что-то странное. Нечто похожее ей доводилось испытывать на тренировках – в пустом зале она отчетливо ощущала, как за ней наблюдают приставленные Советниками Сайлорс люди (больше некому). Однако сейчас чувство разительно отличалось, будто кто-то непрерывно следил и явно не из добрых намерений – казалось, нацеленный взгляд полон жгучей ненависти.

Не без легкой нервозности Рей осмотрелась вокруг, но не нашла никого подозрительного и с напускным безразличием пожала плечами. Обычно такое ее бы не взволновало – быть объектом всеобщей неприязни уже вошло в привычку. Но от этого невидимого наблюдателя исходила неприязнь столь сильная, что становилось не по себе.

Даже вдали от Базы Потребления Рей чудилось, будто испепеляющий взор следовал за транкулером, и лишь в здании Министерства исследований ей удалось выдохнуть с облегчением. По пути в свои апартаменты она услышала, как за поворотом кто-то переговаривается и, бесшумно прильнув в стенке, навострила уши.

– Говорю тебе, они так и сказали!

Мужской голос звучал очень взволнованно.

– Быть того не может, а как же программа «Эспер»? – недоверчиво спросил другой участник разговора.

Сердце Рей застучало в бешеном ритме, а дыхание оборвалось.

– Нет, Советники Сайлорс представят новый проект, но это их наноустройство уже готово! Теперь стоит только один вопрос – применять его или нет.

– Если это поможет избавиться от либеров, то чего тут думать?

– Кажется, этот прибор… Как бы лучше сказать… Понимаешь…

– Да говори уже как есть, не тяни!

– Если что-то пойдет не так, оно может изменить все вокруг!

– В смысле? Взорвется и сравняет с землей, что ли?

– Не только. Трансформация может коснуться местности, атмосферы и даже… даже…

– Даже что?!

– Людей!!! Не только либеров, нас тоже! Изменения на генетическом уровне!

– Бред, Советники Сайлорс не станут так рисковать.

– Ну, вероятность такого исхода одна тысячная из ста процентов.

– Сразу так бы и сказал, дурень! Тогда никаких проблем. На этот раз все должно получиться.

Вот только, думаю, Злодейку Новерры нужно держать подальше от этого устройства! Уверен, эта одна тысячная процента с ней и связана.

После этой фразы мужчины зашлись в смехе. Упомянутая личность мысленно послала их куда подальше и вернулась к себе.

Значит, «Эспер» все-таки не планируют возобновлять. Наноустройство, да? Ну, пусть развлекаются как хотят, лишь бы меня не трогали.

Наевшись до отвала, Рей хотела завалиться спать, но поняла, что слишком возбуждена – Карлайл, поединок, пугающий взгляд, многовато событий для одного дня. Поэтому она решила обратиться к своему любимому средству, помогающему прояснить голову и отвлечься – собиранию башни. Башня – это что-то вроде игры, в которой следует накладывать друг на друга маленькие пластиковые детали с металлическими креплениями разных форм. Однако, чтобы конструкция не рухнула, движения должны быть предельно аккуратными. Кроме того, нужно просчитывать и запоминать ходы – одно неверное распределение детальки, и все обвалится. Главная хитрость заключается в том, что после промаха приходится начинать с нуля – на каждой из деталей светится определенный символ, и соединять их нужно таким образом, чтобы образовалась конкретная комбинация. Но при разъединении изображенные символы сменяются.

Такой вот занимательный конструктор, тренирующий мышление и координацию, дочь Советников Сайлорс заполучила десять лет назад, когда выпрашивала встречу с родителями у их кабинета. Приказав не беспокоить Советников, служащие увели надоедливую девчушку, всучили ей что-то шуршащее и ушли. В обертке обнаружилось множество блестящих фигурок. Прослушав инструкцию, записанную на кнопочном аудиофоне, Сайлорс-младшая приступила к постройке башни и сама не заметила, как окунулась в это занятие с головой. Сложность головоломки достигала такого уровня, что даже гению пришлось бы над ней повозиться, чтобы полностью собрать.

С тех пор утекло много воды, и Рей, уже не единожды доходившая до финального уровня, все равно начинала снова и снова по одной причине – согласно условию инструкции, среди сотни вариаций сборки башни существовала особенная «золотая комбинация», которая открывала тайник. Конечно же, существовала вероятность, что эта история липа и все усилия бессмысленны, но любопытство и упрямство пересиливали подозрения.

И вот в который раз Рей склонилась над крошечными деталями, и ловко двигая руками, соединяла их одну за другой, время от времени хмурилась, задумчиво прикладывая пальцы к подбородку. Из-за погружения в работу время для нее летело незаметно.

Когда башня почти достигла пика, за окном уже стояла поздняя ночь – экран электронных часов показывал «03:05». Протяжно зевнув, Рей завалилась на кушетку и сразу провалилась в сон.

*

– Госпожа Сайлорс, проснитесь.

Чья-то рука настойчиво трясла Рей за плечо. Сквозь дремоту она различила, что разбудивший ее голос принадлежал одному из служащих Советников Сайлорс и, увидев над собой бледное мужское лицо, залитое рассветными солнечными лучами, сонно промямлила:

– Что случилось?

– Советники Сайлорс ждут вас у себя, – доложил вторженец и спешно ретировался.

Одна эта фраза заставила Рей полностью проснуться, переодеться и пулей вылететь из комнаты. По пути к рабочему кабинету родителей она лихорадочно пыталась понять, что происходит. Замешательство вполне логично – впервые Советники Сайлорс позвали третью участницу семейного коллектива будучи не по раздельности! Все восемнадцать лет эта парочка общалась с ней один на один, словно намеренно избегала сбора в полном составе. Так что подобное событие с утра пораньше не могло не взволновать.

Неужели это из-за моего «проигрыша» на Арене?

Остановившись перед входом, Рей в нерешительности замерла, собрала смелость в кулак и зашла внутрь. Кабинет Советников Сайлорс состоял из двух секторов, соединенных узким проходом, – первую занимали секретари, во второй же заседали сами Советники. Однако сейчас все рабочие места служащих пустовали, что было весьма странно.

После пары секунд измышлений в сознании Рей всплыли слова министра из телешоу о Съезде Трех – логично предположить, что работники заняты подготовкой к мероприятию.

– А что еще остается делать? – послышалось из щелки видимо случайно не до конца закрытого дверного автомата. – Сама понимаешь, мы связаны по рукам.

– Предлагаешь просто смириться?

От этого приятного, но в то же время строгого женского голоса Рей непроизвольно содрогнулась.

– Мы это сотню раз обсуждали, лучше уже ничего не придумаем. Времени совсем не осталось, соберись, – негромко, но твердо ответил Советник Сайлорс (он же Вилтрит Сайлорс).

– Не нужно мне это говорить, – с укоризной проговорила Советница Сайлорс (она же Эллейн Сайлорс). – Это мой план, если ты забыл. Но если что-то пойдет не так…

– Опять это твое «если». Сейчас мы не можем себя выдать, так что…

Высказывание внезапно оборвалось. Рей, осведомленная о наличии в кабинете Советников Сайлорс обозревающей системы всех помещений здания Министерства исследований, поняла, что ее наконец-то заметили.

– Входи, – скомандовал Вилфрит.

Пара глубоких вздохов придали Рей уверенности, и она с выровненной осанкой и твердой походкой прошагала в обычно недоступную для себя зону.

Просторное и светлое помещение разделялась на две части (правую занимал муж, левую – жена). Мебели немного, но вся выделялась изысканностью и дороговизной. На стеклянных выдвижных полках, ассиметрично разбросанных по стенам, виднелись причудливые предметы, напоминающие геометрические фигуры. В центре комнаты на полу простиралось квадратное застекленное углубление. В нем сквозь подсвечиваемую снизу водную гладь переливались черные и белые камни. Нишу окружали невысокие подставки, из которых струились разноцветные световые потоки. Время от времени, меняя направление, перекручиваясь и изгибаясь, они в конце концов сходились друг с другом и объединялись в радужную сферу. Зрелище завораживало, однако гостья сразу же устремила взор на два стоящих рядом силуэта. Те резко отстранились и отступили в разные стороны.

– Будить человека в такую рань слишком жестоко, – как можно более непринужденно сказала Рей, хотя внутри ее охватило кричащее буйство противоречивых чувств.

– Вилфрит, разберись с этим поскорее. Мне уже дурно.

Автор реплики, брезгливо сморщившись, обхватила пальцами лоб, как от сильной головной боли. Однако и с таким искаженным выражением ее прекрасное лицо не потеряло своего очарования – бархатная белоснежная кожа, кристальные глаза, сияющие словно звезды, изящно очерченные губы, ниспадающие волнами золотистые волосы. Обладая неземной красотой, Эллейн Сайлорс и вела себя подобно богине – хладнокровно и властно, не удостаивала вниманием простых смертных, не выказывала эмоций, и даже самые обыденные ее движения смотрелись необыкновенно грациозно. В любой ситуации эта женщина оставалась сдержанной и только при виде одной-единственной особы, в чьих жилах текла та же кровь, теряла невозмутимость. При этом Советница Сайлорс никогда не смотрела той самой единственной в глаза, с неприязнью отворачиваясь, будто избегая что-то неприятное.

Уже привыкшая к такому поведению своей матери Рей терпеливо ждала продолжения. Вилфрит, окинув супругу непроницаемым взглядом, протянул дочери маленький блестящий шарик и произнес повелительным тоном:

– Слушай внимательно и делай в точности, как я скажу. Эта вещь вскоре нам понадобится. Но мы не можем держать ее при себе. Бери ее и уходи, неважно куда, главное подальше от Центра.

Несколько секунд Рей залипала на вытянутую ладонь. Затем медленно, будто находясь в прострации, взяла в руку вверенный предмет. Он оказался обжигающе холодным, но этот холод помог ей сбросить оцепенение.

– Зачем мне куда-то идти? Надолго? И что это…

– Тебе знать не обязательно, – безапелляционно отрезал Советник Сайлорс.

Несмотря на неслабую напряженность обстановки (вызванную двумя конкретными субъектами), Рей не потеряла способность к рассуждению.

– Это связано с либерами?

Глава Министерства исследований приподнял брови и, немного помолчав, сухо изрек:

– Здесь записаны важные данные. Твоя задача – беречь эту вещь в целости и сохранности. Можешь считать, что мы терпели тебя все эти годы ради этого дня. Как бы мне не хотелось от тебя избавиться, сохранность этой вещи в приоритете.

Пускай Рей и не рассчитывала на доброе отношение к себе, то хотя бы надеялась получить внятные объяснения. Однако отец уже словно забыл о ее существовании и уставился в настольный телектор.

Мог бы и подольше внимание уделить, мне тут как бы тоже не в удовольствие торчать. И вообще я вам в носильщики не нанималась!

– Я сделаю это, но хочу получить вакцину.

Не отрывая глаз от экрана, Вилфрит ответил, ни на секунду не задумавшись:

– Нет.

Одно короткое слово резануло Рей так ощутимо, словно воплотилось в материальную острую форму.

– Почему? Я как житель Новерры имею на это полное право.

– Право? – переспросил Советник Сайлорс с усмешкой. – Ты и сама знаешь, что у тебя нет никаких прав. С самого начала не было. Ты должна быть благодарна, что мы позволили тебе жить, а вместо этого создаешь одну головную боль. Мы и так постоянно тратили на тебя лекарства, а ты еще требуешь для себя вакцину? Смешно. Просто выполняй приказ и не забывай, что я в два счету могу превратить твою жизнь в кошмар.

Жалящая речь заставила Рей затрястись от гнева и почувствовать, как вскипающая ненависть ядом разливается по венам, окутывая сознание и путая мысли. Лишь непомерным усилием ей удалось перебороть жгучее желание размозжить головы родственничкам и с натянутой маской безразличия направиться к выходу.

– Только не произноси свое полное имя, – бросила вслед Эллейн. – Мы его выбрали как голосовую команду к самоуничтожению, все данные сотрутся. Иронично придумано, да?

Удаляющаяся фигура, вздрогнув как от удара, молча покинула кабинет, прислонилась к стенке и медленно соскользнула на пол. Просидев так пару минут, она поднялась и зашагала прочь.

В своей гостиной Рей окончательно пришла в себя и приступила к анализу ситуации и одновременному изучению своего объекта охраны. Блестящий, ни кнопок, ни сенсоров, круглая металлическая поверхность абсолютно ровная, без единой шероховатости.

– Должно быть, это новая модель флофера. Если не ошибаюсь, эти устройства обычно используют для хранения данных с информсетей. Что же за данные в тебе такие? По словам Вилфрита, сохранность этого флофера в приоритете. Значит, логично предположить, что он связан с либерами. Непонятно одно – почему Советники Сайлорс не оставили его здесь или не передали под защиту Егерей? Может ли быть… что флофер – пустышка, а меня хотят использовать как приманку для либеров? Бредово, жестоко и несправедливо. Но вполне возможно.

С обреченным вздохом Рей запихнула флофер в карман пальто, сняла ручной браслет (чтобы не отследили) и, подойдя к дальнему углу комнаты, поднесла руку к крошечной прозрачной выпуклости. В стене образовался проем. Внутри лежало два одинаковых на вид черных предмета с гладкой глянцевой поверхностью. Одна их часть была вытянутой, а другая как бы прикреплялась к ней снизу.

– С клайзиром у меня будут хоть какие-то шансы.

Устройства, именуемые клайзирами, представляют собой высокотехнологичное оружие, схожее с широко распространенным в сентрейские времена пистолетом. Имея общие форму и назначение, они различаются в принципе функционирования. Если для сентрейского пистолета зарядом служили пули, то клайзиры же работают за счет внутренней энергии человеческого тела. Кроме того, они имеют несколько настраиваемых режимов – парализующий, ослепляющий и разрывной. Главное преимущество клайзира перед старыми сентрейскими моделями – удобство применения, ведь сырьем для подзарядки является сам человек. Но в затяжном бое возникнут трудности – заряд отнимает жизненные силы и в конечном итоге оружие способно опустошить (равно убить) своего же пользователя (правда, до реализации подобного исхода срабатывает автоматическая блокировка кнопки активатора).

Обзавестись таким приспособлением может далеко не каждый – только Егери и верхушка власти. Рей же удалось стащить несколько из личного хранилища родителей, получив от одного из них задание снарядить боеприпасами министров. В тот день в Министерстве исследований творился хаос – из-за проникновения либеров все вокруг ударились в панику. Злодейка Новерры не упустила шанса воспользоваться случаем и прихватила пару экземпляров для себя, только вот после кражи потеряла спокойный сон. Но позже законный владелец с преспокойным видом позволил ей не возвращать украденное. Конечно же не от избытка милосердия. «Это не ради тебя. Если либеры снова нападут, защищай нас и министров, хоть какой-то толк от тебя будет. Только получи сначала разрешение на использование» – так прозвучал приказ «отца года».

Однако сейчас было не до соблюдения правил – на горизонте маячила смерть или что похуже. С такой мотивацией Рей вытащила клайзир, немного подумала, взяла еще один и запихнула за пояс, после чего попрощалась с родными пенатами (ненадолго ведь, верно?) и, выбравшись за пределы министерского здания, углубилась в гущу высоток. При взгляде на игру бликов лучей, отраженных от стеклянных поверхностей небоскребов, ей невольно подумалось, как, наверное, было бы здорово почувствовать тепло настоящего солнечного света. Но что невозможно, то невозможно – механизмы искусственных небесных тел, воссоздающие образы солнца, луны и облаков на верхней стороне барьера, являлись лишь имитацией. Солнечное тепло же заменяли энергетические поля, размещенные по всей Новерре.

Наконец впереди появился мостовой переход и Рей повернула в сторону гиперлупной остановки. Перебираться от места к месту на гиперлупе – план действий получше придумать у нее не получилось.

Внезапно позади послышались два взрослых женских голоса.

– Сколько я бы ему не говорила – ни в какую не хочет, – жаловалась одна из разговаривающих. – Разве так сложно загрузиться в ПСИграмму вместе с матерью?

– Подростки, что с них возьмешь, – вздохнула другая.

– Да, сложно с ними. Может, все же стоит подходящие психометры подобрать? Чтоб был послушнее.

– Решила наконец послушать моих советов? Правильно, я так уже давно делаю, и жизнь стала намного проще. Это же для их блага, и для нас польза.

– Да, вечером заеду в БазПаб и прикуплю парочку. Ох, я сегодня так торопилась, что даже не поела. С уровнем аж до утра провозилась.

– Ты всю ночь в ПСИграмме зависала?

– Сама не знаю, как так вышло. Хорошо, что муж позвал, а то так бы и просидела весь день.

– Ну пропустила бы денек, не велика беда.

– Да неудобно как-то. Ты подумай, Квартлер там трудится, с либерами воюет, а я даже энергию сдать не могу, стыдоба.

– Тоже верно. Даже не верится, что когда-то люди по-другому жили. Работали через «не хочу», бедняги. Повезло нам!

– Это не везение, а заслуга Квартлера!

– Согласна, Квартлер самый… Эй, погляди, – новеррка перешла на громкий шепот. – А разве это не….

– Да-да, это та самая, – подтвердила ее собеседница, тоже понизив голос.

– Вот бесстыдница, совсем совести нет!

– И как она спокойно может на людях показываться!

«И вам доброго утра и не хворать… А хотя нет, лучше недоброго и хворать!» – мысленно проорала Рей и завернула за первый попавшийся поворот. Помчавшись куда глаза глядят, она сама не заметила, как забрела в какой-то переулок, и резко затормозила, огорошенная мыслью, – лекарство оставлено дома! С сопровождением брани пустая упаковка была закинута куда подальше. Жужжащий миниатюрный робот моментально заглотил выброшенное.

Проклиная всех и вся, Рей уже повернула обратно, однако натолкнулась на что-то. Этим «что-то» оказался невысокий худой человек. Впалые щеки и черные круги под глазами придавали его облику болезненность, плечи сгибались так сильно, будто под весом тяжелой ноши. Однако полыхающий взгляд переполняла решимость. Незнакомец вцепился в руку врезавшейся в него и взмолился:

– Прошу, помогите! Моя жена… Ей плохо… Никто не хочет мне помочь. Прошу вас!

От неожиданности Рей не смогла вымолвить и слова. Все ее существо кричало: «Не ввязывайся в это!». Однако убедили рискнуть два аргумента: 1) неподдельное отчаяние, переполнявшее просящий о помощи голос и 2) всплывший в голове образ из далекого прошлого. Настороженность не исчезла, но упрямство заглушило позывы здравого смысла.

– Ладно, но предупреждаю, что навряд ли смогу помочь. Медслужащие наверняка скоро прибудут.

Данные с ИПО всех граждан передавались напрямую в отдел здравоохранения Соц-министерства, и медслужащие, как его сотрудники, мгновенно реагировали на извещения об инцидентах.

– Со связью какие-то сбои, – отрешенно произнес новеррец. – Я уже и сам пытался с ними связаться, но не получилось. Умоляю, помогите!

Неужто либеры постарались и повредили каналы связи?

Несчастный, не дожидаясь ответа, потащил поглощенную думами спасительницу за собой, уводя ее все дальше и дальше. Спустя несколько минут первый резко затормозил, отчего вторая споткнулась и, с трудом восстановив равновесие, огляделась. Высотки пропали, на их месте возник какой-то заброшенный пустырь. От полуразрушенной каменной постройки веяло пустотой, вокруг было безлюдно и глухо.

О существовании подобных мест в центральном районе Новерры Рей даже не подозревала и сие обстоятельство ее весьма напрягло.

– Где же ваша жена?

Нет никакой жены, я облажалась.

Провожатый, стоя спиной с понуренной головой, усмехнулся со странной интонацией.

– Моя жена, да? Не знаю, ее тело сейчас, наверное, лежит в какой-нибудь капсуле… А может быть, от него ничего уже не осталось… А я даже не могу навестить ее… Смешно, не правда ли? Когда-то давно были кладбища, мертвых помнили. А что теперь? Нас кормят несбыточными обещаниями о возрождении, о том, что вскоре мертвые оживут и человечество станет бессмертным. И весь новеррский сброд верит в эти правительственные бредни… А ведь Катрин так любила Квартлера, боготворила его, верила, что он всех защитит… И что в итоге?

Повернувшись, говорящий показал свое мертвенно-бледное лицо, перекосившееся от гнева. Следующие его слова прозвучали очень тихо, почти шепотом:

– Ее больше нет, нет, понимаешь? А знаешь ли ты кто повинен в ее смерти?

Слышавшая такой же вопрос практически в аналогичной формулировке и определенно с аналогичным посылом Рей беззвучно понадеялась, чтобы первая промелькнувшая в ее сознании версия оказалась ошибочной. Но последовавший вскоре из тех же самых спрашивавших уст ответ разбил ее надежду вдребезги.

– Не можешь не знать, потому что это ты, это твоя вина!

Нет, ну никакой оригинальности. Значит, это ты вчера за мной сталкерил?

С невозмутимой миной обвиняемая (да сколько можно, неужели нельзя даже малюсенький отпуск от претензий дать?!) незаметно вытащила клайзир и спрятала за спиной. Подыскивая наилучший вариант побега, она решила поддержать разговор:

– Не понимаю, о чем ты.

Сентреец (предположительно, хотя других теорий и быть не может) замер на мгновение, а затем расхохотался. Вскоре смех затих, но его эхо продолжало раздаваться в пространстве, громом потрясая застывшее безмолвие.

– Не понимаешь, да? Катрин умерла от заражения вирусом «Л», теперь дошло?

По-прежнему не догоняя сути обвинений, Рей недоверчиво переспросила:

– От вируса? Невозможно, вакцина «Квартро» снизила его воздействие сокращением общей продолжительности жизни на пять лет. Твоя жена болела?

– Катрин была абсолютно здорова! Но вирус убил ее так быстро, что я даже не успел попрощаться… Ты думаешь, она единственная? Как бы не так! Но все эти смерти замалчиваются, уж не знаю кем, Квартлером или его правительственными шавками… Это и не важно. Ведь прежде всего вина за это лежит на тебе!

По завершении этой разъяренной тирады мужчина сделал шаг вперед и резко выставил руку. При виде нацеленного на себя клайзира Рей оцепенела, мысленно воскликнув: «Теперь их всем подряд, что ли, раздают?!».

– Да-да. Из-за меня этот мир страдает, и глобальное потепление тоже из-за меня, и озоновые дыры, и нападение либеров, чего уж там мелочиться, даже динозавры из-за меня вымерли. Только в чем ты меня конкретно обвиняешь?

Очередной обвинительный приговор начался по обычному сценарию, но с половины таки приобрел уникальные черты.

– Ты должна была уничтожить либеров! Из-за твоего провала появился этот чертов вирус! Ты могла все исправить! Тебе предлагали провести повторное внедрение метория, но ты отказалась! Потому что испугалась за свою никчемную жизнь!

Новая и совершенно неожиданная форма цитаты из сборника «Причины вины Рей Сайлорс, обоснованные, необоснованные и чисто развлекательного характера» заставила Рей зависнуть, но всего на несколько секунд.

– Даже если так, все хотят жить, почему я должна рисковать собой ради остальных? Ты не имеешь права меня осуждать. Ты просто ничего не можешь сделать ни либерам, ни Квартлеру, вот и отыгрываешься на мне, выставляя крайней.

– Заткнись! – проревел новеррец и провел пальцем по активатору устройства.

Оружие засветилось, вбирая энергию. Однако Рей не собиралась мирно дожидаться своей участи и, рванув с места, устремилась к развалинам ветхой постройки, а затем скрылась за стеной.

– Ты не сбежишь! – раздался вой позади.

– Еще посмотрим, полоумный, – огрызнулась Злодейка Новерры и прибавила в скорости.

В помещении царил полумрак – несмотря на отсутствие окон, благодаря разломам в стенах внутрь попадал хоть какой-то свет. Местечко было престранным – повсюду разбросаны обломки и кучи мусора, а само здание запутанным построением напоминало лабиринт. Крики преследователя приближались с каждой секундой. Рей решила где-нибудь притаиться, но вдруг почувствовала слабость. Пошатываясь, она в панике замахала рукой в поисках опоры, но нашла лишь пустоту и, споткнувшись о выступ, повалилась на пол. Ее тело будто что-то разрывало на части, разум застилало туманом. Последнее, что застал взор – яркая белая вспышка, а затем ее сознание погрузилось во мрак.