Читать книгу Русская шаль - Группа авторов - Страница 6

Ты меня не любишь, не жалеешь,

в волосы вплетая мне седую прядь,

И, накинув шаль на зябкие худые плечи,

вновь уходишь, слова не сказав.

Мчится тройка мимо окон,

ты в разгулье счастлив с ней,

И, на плечи ей бросая шубу,

кучеру кричишь: «Гони скорей!»

Красота её тебя пленила,

молодость её свела с ума.

Ты уходишь молча каждый вечер,

утром возвращаясь в дом, где ждут тебя.

Опускаешь взгляд свой виновато,

обнимаешь, прошептав: «Прости»,

А под вечер снова исчезаешь,

кучеру крича: «Гони!»

Ты меня не любишь, не жалеешь,

и уж голова моя седа.

Ты всё так же в ночь беззвучную уходишь,

позабыв накинуть мне на плечи шаль.

Пронеслись года наши не глядя,

растеряли в них мы жизнь свою.

Тишина вдруг стала мне подругой,

ну а ты всё любишь ту свою.

Так мы и живём, дни коротая:

ты в разгулье, а я всё у окна,

И как прежде жду я цокот тройки

с окриком: «Приехали, стоять!»

Дни проходят, сменяя друг друга.

Ты прости, что тебя позабыл.

Перепутали мы все дороги и пошли,

что была не своей.

Как нелепо всё вышло, и странно,

что с годами всё стёр я совсем,

позабыв, каковы твои руки,

позабыв губ пьянящий мотив.

Обрываются в памяти нити,

и из них ничего не связать.

Перевёрнута в жизни страница,

не ищу больше милый мне взгляд.

Позабыто то время, что было,

серым цветом раскрасился мир.

Жизнь столкнула, зачем, не спросила,

бросив нас в объятия других.

Всё прошло, пролетело, как ветер,

и твой образ стёр я совсем.

Только вдруг налетел он, как лето,

и что делать, как быть мне теперь?

Нет ни сна, ни покоя,

лишь рана тихо ноет тоской по тебе,

и раздумья о том,

что дорога по ошибке была не своей.

Я объятий чужих избегаю,

в них теперь не моё всё совсем,

и из памяти я вырываю твои руки

в тот зимний наш день.

Я тихонечко нити сплетаю,

аккуратно всё в них завязав,

и страниц больше я не листаю,

я хочу только эту читать.

Вот я вспомнил медовые губы,

милый взгляд и улыбку твою.

Как безжалостно тратил я годы,

как бессмысленно шёл сто дорог.

Дни проходят, сменяя друг друга.

Ты прости, что не помнил тебя

и что, годы теряя в дорогах,

лишь сейчас я на той, что твоя.

Скажи, любимая, поведай,

что будет с нами сквозь года,

Когда пройдут они не глядя

сквозь серость мокрого дождя.

Что будет, когда лёд растает

и реки хлынут в никуда,

Размыв дороги ожиданий и снег,

что падал в холода?

Скажи, любимая, поведай,

пойдёт ли кто-то по следам,

По тем следам, что оставляли,

где шли с тобою в никуда.

Что будет, когда ты меня обнимаешь,

услышав: «Я тебя люблю»,

И сохраню ли своё сердце,

что камнем падает во тьму?

Скажи, любимая, поведай,

как жить, тебя всегда любя,

Ища в толпе любимый взгляд

мне и аромат волос осеннего дождя.

Что будет с нами и что станет?

Скажи, поведай, расскажи,

Но только знай, что в жизни этой

не будет без тебя пути.

Что будет, милая, что станет,

когда с тобою далеки,

и годы мчат уже не глядя,

запорошив следы нашей любви?

Мой милый, нежный и далёкий,

ты спрашивал, что ж будет с нами

сквозь года.

А я скажу, ответив сразу: любовь не смоет

серость мокрого дождя.

Не унесут её и реки, что потекут,

когда растает лёд.

Не растворит в потоке бурном ни снег,

ни холод, ни померкший свет.

Пройдут года, и по следам любовным,

по тем следам, что оставляли мы,

Пойдут по жизни наши дети,

но с повестью уже своей любви.

А я, а я тебя, мой милый, как раньше,

сильно буду обнимать

и на слова «тебя люблю я»

теплом согрею и не дам упасть.

Мой милый, нежный и далёкий,

с тобою буду я всегда,

Я подарю тебе всю нежность,

пьянящий запах от осеннего дождя.

И пусть не знаем мы, что станет,

да и зачем, пока живём.

Следы, понятно, заметает и заметёт,

когда уйдём.

Ну а пока давай с тобою

мы счастье хрупкое хранить

и время, что отмерил Бог нам,

в любви, согласии прожить.

Наклонила ива ветки ой да над ручьём

и роняет свои слёзы проливным дождём.

Дева ленту заплетает в русую косу

и тихонько напевает с грустью

песнь свою.

Милый, милый и любимый,

я тебя так жду

и в молитвах днём и ночью за тебя прошу.

Я прошу в молитвах Бога

возвратить тебя домой,

где в цветном платке у двери

жду не один год.

Ой ты, ивушка родная,

что ж ты плачешь так сейчас?

Не губи меня слезами,

дай надежду повстречать.

Знаю, милый мой вернётся,

под уздцы ведя коня,

и, обнявши у порога, скажет:

«Милая, скучал».

Милый, милый и любимый, я тебя ждала,

ленты в косы заплетая, молила за тебя.

Знала, милый и родимый,

что ко мне придёшь.

Без тебя нет жизни этой,

только плачет дождь.

Наклонила ива ветки ой да над ручьём

и роняет свои слёзы солнечным дождём.

Расплетает дева ленты из своей косы,

возвратился милый в стан свой

с милою побыть.

Ой ты, ивушка родная, милая моя.

Не рыдай, не плачь, не надо,

вот я дождалась.

На плечах платок красивый,

а вокруг поля,

где среди цветов цветущих

счастье и судьба.

Мчится тройка удалая,

гонит в даль ямщик спеша.

Только быстро мне не надо,

там не ждёт никто меня.

Облетели листья с веток,

дождь холодный моросит.

Мы с тобой стоим в беседке,

расставаясь не на миг.

Что случилось между нами,

как же так произошло,

Что любимая родная уезжает далеко.

Ты повенчана, любима,

такова вот жизнь твоя.

Ну а я один остался,

тройка мчит вперёд меня.

Не гони, ямщик, не надо,

пощади ты лошадей.

Впереди не ждёт отрада,

и любви там нет моей.

Всё осталось теперь в прошлом,

и её я потерял,

Не спеши, уже не надо, не гони,

вперёд ты мча.

Едет тройка удалая. Едет тихо, не спеша.

Быстро мне теперь не нужно,

там не ждёт никто меня.

Ты не грусти, когда исчезну,

и сердце болью ты не жги.

Так нужно. Значит, пришло время

и наши разошлись пути.

Прости, что я вот так исчезла.

Знать, не судьба нам вместе быть.

Она решила всё иначе, и дни свои

мне в одиночестве дожить.

Что значит боль, теперь я знаю,

и цену дням узнала я сполна.

Вердикт врачей: «Осталось вам немного».

Вот так в минутах жизнь оборвалась.

Ты не грусти, не плачь, когда исчезну,

а просто знай, что я всегда с тобой.

Тебя с небес лучами я согрею,

я буду ангелом вослед тебе лететь.

Зачем страдать, что было, не воротишь.

Да и меня с небес уж не вернёшь.

Живи! Ты счастья так достоин.

А я молиться буду за тебя с небес.

Не плачь, не рви свою ты душу.

Там, в небесах, иначе плачу,

И в грусти, что к тебе на землю рвётся,

я падаю дождём, слезинкой

по щекам струясь.

Будь счастлив! Не держи, не надо.

Никто не ждал болезни, как любви.

Но, дверь открыв ей, ускользнуло счастье,

и виноватых в этом нет, их не ищи.

Пройдут года, и боль твоя утихнет.

Ты знаешь, время многое снесёт,

И в новый дождь, когда смахнёшь

слезинку, ты больше не поймёшь,

что это я пришла с дождём.

Я помню, любимая, помню,

как ты мне шептала тогда,

Что время собою уносит любовь,

что меж нами сейчас.

Я помню, родная, я помню сиянье

твоих волос,

Сирени сладостный запах и ветер,

что нёс с собой дрожь.

Я вспомнил те летние ночи

и шорох цветов под окном,

То время, где дни, став короче,

нам ночи дарили вдвоём.

Я вспомнил сирени букеты и сад,

где гуляли с тобой.

Слова, что ты говорила,

сиянье твоих волос.

И знаешь, так сердце заныло.

Так грустно вдруг стало сейчас!

Как будто другой вот художник

рисует тебя за меня.

Я вспомнил, всё вспомнил дословно,

и шёпот твой в длинную ночь:

«Ты, милый, меня позабудешь

с другою в цветущую ночь».

Я вспомнил тогда свои речи.

Слова, что всё это лишь ложь.

Тебя никогда я не брошу,

как смог бы забыть любви дрожь?

Но годы вперёд уходили, и я,

в один миг позабыв,

Ушёл искать лучшее счастье,

а сегодня вот вспомнил тот мир.

Встрепенулось тихонечко сердце.

Мои мысли вернулись к тебе,

Дав возможность сделать набросок,

как художник на чистом холсте.

И вот, жизнь проживая с другою,

я рисую твой образ сейчас.

Где на фоне сирени цветущей

в сиянье любимая прядь…

Расплету я косы, косы русые свои,

и босой

пойду по полю, где поют мне соловьи.

До ручья дойду я, ноги намочу

и под ивой сяду, слёзы покажу.

Ой ты, ива-ивушка, порыдай со мной,

трудно на чужбинушке,

трудно мне одной.

Рвусь я птицей дикою во родны края,

где земля родимая, мама где моя.

Отдали, сосватали, не спросив меня,

и теперь блуждаю там, где чужа земля.

Птицей здесь далёкою я живу в тоске,

больно щемит душеньку,

больно сердцу мне.

Бьюсь здесь, словно пташка в клетке

золотой, косы расплетаю в поле я босой.

Песней соловьиной только и живу,

да тебе, родная, душу, что рыдает,

Вновь я изолью.

Как вы там, родные, на земле своей?

Повидаться б с вами в доме у дверей.

Мамочка родная, милая моя,

тебя я вспоминаю, плача по утрам.

Как бы мне хотелось птицей полететь

и к тебе в окошко взять и залететь.

Опустить головушку, взять тебя, обнять

и в страну чужую больше не летать.

Тяжелы обычаи, жизнь здесь тяжела,

в моей жизни полюшко, ива да вода.

Верные подруженьки,

здесь лишь только вы,

соловей на ветке да слёзы в тишине.