Читать книгу Русская шаль - Группа авторов - Страница 9

Хотелось бы прозрачности во всём.

Тебе в моём спадающем наряде.

А мне в твоём притворно-беглом взгляде.

В озябшем лесе, в речке под мостом.

Там исподволь, откуда ни возьмись,

Появится ледок осенним утром.

И сколько, мой Ромео, ни резвись,

А станешь стар. И даже целомудрен.

Четвёртой стадией безумства

Награждена? Нанесена

На некий атлас, карту, зуммер.

В анналы, в списки, в письмена.

Сотрётся К, исчезнет имя,

Совсем, до конченности Э.

Но в чьей-то памяти, незримы,

Пребудут живы буквы все.

Я недостаточно красива для те…

Нистых аллей,

Где тихо, но от этого не менеепрекрасно плачет ива,

Не успокаиваясь доводами тополей.

Я недостаточно красива для те…

Рнового венца,

Где мощно, античным художником,

Потомкам всем на диво, я в бархате. Струится свет с лица.

Я недостаточно красива для те…

Лодвижений

В старинном танце, в поклоненаклонясь учтиво.

А ты опять, – ты лучшая из женщин.

Зачем же ты соединил их, автор,

На краткий миг, на горе, на печаль.

Перемени сюжет, пусть будет завтра

Мне тех, двоих, детей уже не жаль.

Проснётся вовремя Ромео. И Джульетта,

К его груди прильнув, уронит нож.

О автор, ты же властен над сюжетом!

А он ответит: «Тени не тревожь».

Голову на плаху – на, руби!

На груди рубаху – кто не грешный тут?

Высоко над нами го-лу-би.

Правда на крови всегда замешана.

Но в палаты после не ходи.

Нет там ни жены, ни деток малых.

Их

Чёрный ворон спрятал на груди.

А тебе не хватит сил, чтоб сжалиться.

Открыты двери. Вещи частью собраны.

Ракетки спеленали в целлофан.

Но свет из комнатыкаким-то странным образом

Струится, словно кровь из свежих ран.

На пианино, там, заложен нотами

Набросок чьей-то женской головы.

Забытый, он мелькнёт за поворотами

Дороги и судьбы моей, увы.

Его найдут, всего через столетие.

Три месяца зимы, не малый срок.

Пойдём, вы скажете, сыграю, дети вам,

Шопена или Шуберта кусок.

Проснутся мухи, между рам заснувшие,

И с потолка опустится паук.

Как век назад, опять игрой заслушавшись,

Замру я под гипнозом быстрых рук.

Не много было развлечений

В моём дому.

Всегда одна. Свет предвечерний.

Хвала ему.

Ученье, но не геометром

Даны азы.

И осушались слёзы ветром.

Соль от слезы.

И всё запомнить надо это.

И соль, и свет.

Мне надо было стать поэтом.

И я – поэт.