Читать книгу Воспоминания старого шамана. Модорхон - Хамархан Хамтай Александр - Страница 26
Глава 2. Народ кочевой, северный
Песня северного кочевника
ОглавлениеЖизнь моя светлая
Когда вижу я лес непроходимый,
Зимней белой одеждой припорошенный,
– Спою про него обязательно,
Вижу зайца впереди
– И про него не забуду спеть.
Вот следы впереди медвежьи,
Шел хозяин тайги по своим делам.
– Страшно ему на глаза попадаться.
Но я, его, все равно не боюсь,
Потому что есть у меня ружье,
И собаки есть верные.
Если что, залают, они, защитят,
Не дадут медведю напасть на меня.
Он хозяин тайги, у него свои заботы
И своя косолапая жизнь.
А у меня своя дорога, кочевая,
С медвежьей совсем не схожая.
Сани мои легкие, сани мои надежные,
Несутся быстро по лесу,
Несутся быстро по тундре.
Еду я далеко, еду я со своими оленями.
Жизнь моя светлая, – как солнце на небе,
Жизнь моя прозрачная – как сами небеса,
А мысли мои бесконечные
– Как сама вечность над моей головой.
Есть у меня семья: жена моя и дети,
Есть у меня братья и сестры,
Есть у меня родители.
Все они живы и здоровы, и все в пути находятся.
Жизнь моя летит, не останавливается,
Никуда не сворачивает моя жизнь.
Торопится она все увидеть и везде побывать,
Торопится новое познать и старое,
То чего предки мои видели,
И то, что увижу только я и никто другой!
Хорошая жизнь на земле, без горя и печали,
Со светлым днем она поднимается,
И весь день по дороге бежит,
Только с первыми звездами останавливается,
И на новой кочевке спать ложится.
Есть на земле и другая жизнь,
Жизнь людей ушедших, – предков наших далеких.
Не знаю ее совсем, но знаю точно,
Придет и мое время, и я сам пойду туда.
Оставлю земную дорогу и живых людей.
Тогда дети, мои, будут оленей запрягать,
Чум заново в дорогу укладывать.
Будет у моих детей жизнь светлая,
А путь, их, такой же легкий,
Как и у меня сейчас!
Вырастит тогда сын мой старший,
Скажет другим, как я сам говорил:
Жизнь моя светлая, – как солнце на небе,
Жизнь моя прозрачная – как сами небеса,
А мысли мои бесконечные
– Как сама вечность над моей головой!
«Жизнь моя светлая!»
(Песня северного кочевника)
Стояло пастушье стойбище
Стояло пастушье стойбище,
Чум стоял посередине леса.
Олени лежали там на снегу,
Отдыхали после длинного перехода.
Собаки мохнатые рядом лежали,
Там же с оленями отдыхали.
Самые лучшие друзья пастухов.
Самые надежные их защитники.
На охоту с ними, или в кочевку,
– Везде сопроводят, собаки,
Предупредят везде, защитят людей.
Снег лежит возле чума,
Ногами и копытами утоптанный,
Ветром северным уплотненный.
А внутри чума костер горит.
Теплится жизнь человеческая посреди Тайги,
Душу таежную от холода согревает.
Радуется Тайга своим детям,
Дарит для них новый морозный день.
Тепло пастухам внутри чума, уютно.
Вкусно пахнет там: по-особому по родному.
Хозяйка готовит ужин для своей семьи.
Все как обычно и просто, – ничего нового,
Однако приятно так, и так хорошо!
То, что у прадедов, у далеких было,
Все и у правнуков, их, сохранилось.
Истории старые кочевые пастушьи,
Передавались мужчинам и женщинам.
Женщины песни пели мелодичным голосом,
А мужчины, под треск у костра,
Делились сказаниями старыми,
Теми, что слышали раньше от предков,
И всем тем, что видели по своей дороге.
В том и счастье природное для людей кочевых:
Каждый день новое, в то же время знакомое,
Не однажды увиденное, не однажды хоженое.
Где люди чум поставили,
– Там и дом настоящий на целые века,
– Там и жилище у тех кочевников,
– Там и пища для них самих.
Летят птицы над чумом,
Все вокруг видят, все обозревают.
Лес под ними огромный заснеженный,
Со своими заснувшими жителями.
Реки, замерзшие, крепким льдом скованные,
Начало берут, они, высоко в горах,
В мелких ручьях и речушках текут,
Собирают свои холодные воды.
Наполняются по своему пути,
И широкими там становятся,
Где быстро бегут напрямую,
А где зигзагами обходят препятствия.
Большая тайга под низом у птиц,
– Тайга бескрайняя, беспредельная.
Где-то там посреди лесов,
Затерялся поселок малый.
Что там делают люди, и зачем там живут?
Видят птицы поселок,
И мимо него пролетают,
Есть, у них, цели свои воздушные,
Есть, у них, ориентиры свои.
Далеко, далеко тайга раскинулась:
Ни взглядом, её, птичьим не охватить,
Ни в голове человеческой не представить.
Там на самом далеком месте,
На бескрайних просторах тайги, есть конец земли.
Солнце там первое просыпается,
Новый день поднимает от крепкого сна.
Не одно поколение народ там живет,
Всю историю помнит, и другим передает.
В постоянстве том, счастье свое находит.
Так было раньше, так есть и сейчас,
Так оно будет после далеких времен!
Другой же народ в вечном странствии пребывает,
Не привязанный, он, к одной местности.
Корни свои и традиции, он, с собой, далеко несет.
Дух у того народа крепкий, силой наполненный.
Неутомимый Дух, – древний, – Кочевой.
Водит народ, Он, своими дорогам,
Краями неведанными и не хожими тропами.
Открывает все тайны, народу, в его пути,
Сберегает в дороге людей преданных, верных,
Сберегает в пути, он, своих людей!…
«Стояло пастушье стойбище»
(Песня северного кочевника)
Мать наша – Тайга
Кочевой народ, северный, легкий
Нет у него ничего про запас.
Все что нужно, ему, – в дороге,
– Все по пути, у него, в Тайге.
Мать-Тайга для народа приветливая,
Заботливая, она, для него.
Не бросает своих детей,
Одних в беде никогда не оставит.
Соглядатаи есть у Тайги:
Звери малые, не заметные.
Есть у нее и защитники,
– Звери больших размеров – хищные звери.
Есть у Тайги маяки: горы высокие и холмы.
Далеко, их, отовсюду видно,
По ним ориентиры для легких птиц.
Птицы – воздушные сущности, – быстро летят,
Напрямую, Тайге, вести приносят.
У них другие законы и другие правила.
Так и живет Тайга со своими жителями,
Кочевому народу в его пути помогает.
По дороге, его, домом становится,
С легкой «ветреной крышей»,
И с лесными сосновыми стенами.
Водят сыны таежные свои сани в оленьих упряжках.
Знают они о «Таежной Матери»,
И любовь, ее, великую материнскую
В своих верных сердцах берегут.
Море есть на самом краю земли.
Холодное море, далекое северное.
– Как завет, оно, для того народа.
Стремятся к нему кочевники.
В своей жизни хоть бы раз повидать,
Поклониться Духам морским,
Поблагодарить их за путь не легкий,
За путь долгий кочевой и священный.
Везде им поможет Таежная Мать,
Позволит им море увидеть северное,
Поклониться ему позволит,
И назад вернуться, в родные края,!
«Мать наша – Тайга».
(Песня северного кочевника)
Катились кочевники по своему пути от раннего утра и до позднего вечера. К вечеру только становились на постой. Сами себе хозяева, сами себе гости. С духами местности здоровались, со своими духами вместе кочевали.
Оленей, они, распрягли, и пастись отпустили. Чум «подняли» высόко, – возвели его быстро на хорошем месте. Вещи в новое жилище из саней перенесли. Олени у кочевников приученные, от кочевья далеко не уходят. Траву копытят под глубоким снегом, питаются, силы восполняют для следующего дня. Собачки тоже умные, хозяевами прикормленные, – не далеко улеглись от чума, – лежат от дальнего перехода отдыхают. Шерсть у собак густая, защищает их от мороза и от ветра. Обо всех позаботилась Природа, о своих коренных обитателях.
* * *
Хозяин с хозяйкой развели костер в чуме, огонь запустили в свое жилище. Загорелся он, разгорячился, дымом стал виться. Через отверстие стал наружу выходить.
Высыпал пастух травы, из мешочка, в огонь. Молитву свою не хитрую прочитал. Подхватил огонь пахучую траву, проглотил, ее, сильным пламенем, обдал жилище травяным запахом, обкурил его изнутри: – каждый мелкий уголок, – каждый закоулок в чуме.
Услыхали Духи таежные, прилетели, пришли на запах. Поздоровался пастух с ними, поприветствовал и в гости пригласил. Обрадовались, Духи, новым пришельцам, – пастухам почитающим местные правила. В чум вошли, расселись вокруг костра. Рядом с пастухами сидят, греются, разговаривают и общаются беззвучно друг с другом. Понимают их пастух со своею женой, понимают чужое присутствие.
Хозяйка ужин стала готовить, первой пищей огонь кормить. Через стихию огненную к предкам своим обращаться, к бабушкам далеким, к хранительницам старых историй. Запела хозяйка песню в половину голоса, песню хорошую, про свою жизнь в тайге. Услышали Духи, ее, – обрадовались. Сидят на местах у очага, слушают внимательно. В котле варится похлебка, чум ароматами наполняет. Готовит хозяйка ужин, бульон деревянным черпаком помешивает. Закончилась песня пастушья, и тут же началась другая.
Дети кочевников рядом сидят, смотрят на свою мать и на своего отца. Слушают песни и глядят на костер. Длинный день у них оказался: большой переход сегодня сделали. Устали за всю дорогу, проголодались. Ждут с нетерпением не дождутся, когда же их мама покушать положит.
Сготовился ужин, стала хозяйка похлебку по плошкам разливать. Сперва хозяину налила, потом детям малым, а потом и себе. Мясо выложила на большой поднос. Отрезал пастух кусочек мяса и кинул в костер, еще отрезал и еще кинул. Поднял свою плошку и покапал бульоном в огонь. Снова Духов поприветствовал, покормил костер свежей пищей.
Радовались Духи местные новым гостям, – пастухам кочевым радовались. Пищи попробовали, песни их послушали. Приняли подношения от людей, рядом с ними посидели. Погрелись, они, у костра, а потом разлетелись по всей Тайге.
Наполнялась Большая Тайга радостью, от почтения и от любви от своих детей. Наполнялся «дом» пастухов новой энергией, с новой силой входили люди в Большую Тайгу.
