Читать книгу Валентайны. Девочка счастья и удачи - Холли Смейл - Страница 14

И … охота началась.

– Привет! – Я широко улыбаюсь прикольному худому парню, предлагающему мне приветственный коктейль, и сдвигаю Максову шляпу назад так, чтобы стало хорошо видно лицо. – Кто вы по зна…

– Ты сначала хоть в дверь войди, – смеется Макс, вручая мне сверкающий бокал с голубым колотым льдом, и заталкивает меня в зал. – Не будь посмешищем, сестренка. Постарайся успокоиться.

Какой у меня умный брат. Я же не хочу по ошибке подцепить себе ужасного парня только потому, что он держит поднос с… (тяну через трубочку напиток) чем-то совершенно прекрасным.

Улыбаюсь и осматриваюсь, чтобы понять расположение сил.

Нижний этаж галереи «Тейт Модерн» – это длинный зал чуть ли не со стометровыми потолками, с которых свисают гигантские сосульки. На полу сверкают снежинки, очень похожие на настоящие, толпы парода сидят на белых кожаных диванах, а воздух над нашими головами прорезают голубые лазерные лучи. Недалеко от меня – полукруглая барная стойка с голубой подсветкой, вся заставленная ледяными бокалами, а в другом углу подтанцовывает диджей, положив одну руку на огромные наушники.

На стены вокруг нас проецируются фотографии горных вершин размера IMAX, и среди них мелькают небольшие кусочки мамы, снимающей фильм: изящная рука, прядь светлых волос, серые глаза.

Быстро оглядываю толпу, но родителей пока не видно, хотя уже очень поздно.

Я же вам говорила, что они не будут спешить и волноваться: настоящие профессионалисты.

– Макс! – перед нами выскакивает какой-то человек, и начинаются фотовспышки. – Макс Валентайн! Можно задать вам несколько вопросов? Посмотрите сюда!

– Иди, – шепчет мне брат, пониже натягивая мне на глаза шляпу и отталкивая от себя. – Лети как ветер, мой маленький Пудель, туда, где раньше был Турбинный зал. Ты свободна!

Я дрожу от волнения, крепче сжимаю свой ледяной бокал и решительно направляюсь к самому дальнему, самому людному, а значит, самому интересному залу.

Сияющие и залитые голубым светом, повсюду мелькают, смеются, пьют и болтают красивые люди, которых я знаю в лицо, но с которыми незнакома.

Здесь так много красивых парней, что у меня кружится голова.

– Какая же это все пошлятина, – громко говорит с южноафриканским акцентом какая-то женщина; она поднимает ногу и с отвращением смотрит на свой каблук. – Все липкое, как тебе нравится. Этот искусственный снег портит мне обувь.

Ее друг смеется.

– А ты хотела изящества от Джульетты Валентайн?

– Да, ты прав. Смотри, что происходит, когда становишься слишком старой для романтических ролей. Приходится самой снимать слащавый романтический фильм про горы. Я его еще не смотрела, но уверена: «Вершина» – это полный провал.

К горлу подступает комок. Мама – прекрасная романтическая актриса, а «Вершина», конечно, должна быть прекрасным романтическим фильмом. Но Валентайны всегда играют с достоинством, так что как будущий их идеальный представитель я стараюсь быть выше этого.

Будь апельсином, Хоуп.

– Привет, – говорю очень симпатичному официанту с большими карими глазами и русыми волосами с тугими завитками, который предлагает мне волован с козьим сыром. – Ну… и кто вы по знаку зодиака?

Он с удивлением смотрит на меня.

– М-м-м… Овен.

– А, – киваю я со знанием дела. – Баран. Я должна была догадаться по волосам и закускам на подносе.

Честно говоря, не лучший вариант для любовного союза: Овны могут быть агрессивными, склонными к конкуренции, а также упрямыми (готовы лбом прокладывать себе дорогу), но, уверена, мы сможем вместе поработать над этими недостатками.

– И… часто вы здесь бываете?

– М-м-м… каждую пятницу. Это моя работа.

– Как это мило. – Я кладу в рот волован. Хотя… это означает, что мы никуда не сможем ходить вечером по пятницам, а ведь по традиции это вечер свиданий. – Скажите, а вы работаете по субботам, на День святого Валентина, в канун Рождества и Нового года или, например, второго июля, потому что это мой день рож…

В мою сторону движутся Фейт и бабушка.

Странно, кажется, теперь на Эффи простое белое платье и совершенно никакой косметики. Может, она упала в лужу по дороге и ей пришлось избавиться от всего моего стильного наряда? Бедняжка!

Быстро, пока они меня не заметили, пониже натягиваю на глаза шляпу и вручаю официанту одну из своих подписанных фоток.

– Я очень хотела бы продолжить этот захватывающий разговор позднее. Проверьте по зодиакальному календарю, когда будет благоприятный момент.

Потом быстро прячусь за колонну.

И как раз натыкаюсь на следующего красивого парня, который тоже стоит за ней. Здесь как будто ферма по выращиванию красавчиков. У этого блестящие черные волосы, зеленые глаза, и от него пахнет кокосом. Знаю его по телешоу о… волках, вампирах, ангелах. Ну, в общем неважно. По сути дела, это все одно.

– Ого! – говорит он, поднимая на меня глаза от телефона и широко улыбаясь. – Откуда ты взялась?

– Из Ричмонда, – улыбаюсь в ответ. – А ты откуда?

Он смеется.

– Стивенидж. И куда направляешься?

– Какой прекрасный вопрос, – с восторгом говорю я, игриво заламывая шляпу набок. – Наверное, в Голливуд, но это, скорее всего, долгосрочные планы. Мама говорит, очень важно сначала построить хорошую театральную карьеру здесь, в Англии, чтобы все знали, что ты серьезный актер. Может быть, сначала – ведущая роль где-то в Вест-Энде, потом в независимом фильме, который непременно получит какую-нибудь премию, и вот в этот момент я перееду в Лос-Анджелес, где…

Кто-то хватает меня за руку и резко тянет назад.

– Нет уж.

– Здоро́во, Макс, – смеется парень-волк-вампир-ангел. – Как дела?

– Если еще раз подкатишь к ней, чувак, сразу стану убийцей. Это моя малышка сестра, ей пятнадцать, а я читал газеты, так что отвали.

Макс разворачивает меня в другую сторону, снова натягивает шляпу мне на глаза и толкает меня обратно в толпу.

– Попробуй еще раз, Пудель. Постарайся выбирать получше.

Я сбита с толку и почти ничего не вижу, но снова смело шагаю в гущу гостей.

Родителей все еще нигде не видно (вот это спокойствие, обалдеть), зато есть еще один симпатичный парень, мой потенциальный Герой, который стоит у…

– Воу-воу-воу! Это кто тут пришел тусить с такими кислыми, тухлыми минами, а?!

Один за другим все гости замолкают и поворачивают головы к дальнему концу зала. Все внутри у меня холодеет, и я тоже медленно поворачиваюсь.

– Да расслабьтесь, чуваки! – кричит моя сестра в диджейский микрофон. – Мы богатые, знаменитые и везучие, помните? Мы самые счастливые люди на земле! Счастливые, счастливые, счастливые. Счастливые, слышите?! Так что же вам еще надо?!

Опасно покачиваясь, Мерси карабкается на пульт диджея.

– Отвянь, – добавляет она и пинает беднягу носком кожаного сапога на высоком каблуке. – Можно подумать, тебе тут не платят в десять раз больше, чем в «Макдоналдсе». – Потом она начинает стучать по микрофону своими кольцами. – Пора танцевать!

Тишина.

– Я сказала: пора танцевать!

Наклонившись, Мер стучит по кнопке, и начинает грохотать музыка.

– Воу! – несмело кричат несколько человек, наверное, ее друзей, и размахивают руками. – Давай! Зажигай!

– Бедные дети Валентайнов, – бормочет кто-то, качая головой. – Что творится в этой семье…

Натянув шляпу пониже, по краю зала я пробираюсь в сторону диджейского пульта. Мер подняла руки и трясет попой во все стороны, а ее распрямленные волосы беспорядочно развеваются.

Неудивительно, что бабушка никуда ее не приглашает.

– Что ты делаешь? – Внизу неожиданно появляется Эффи и пытается стянуть сестру вниз, схватившись за ее брюки. – Мерси, спускайся.

– Да, я опускаюсь, – со злостью кричит наша старшая сестра. – Я опускаюсь все ниже, и никому нет до этого дела!

– Сегодня ты не будешь это устраивать, – отвечает Фейт спокойным голосом. – Слезай сейчас же.

Мерси старается и ее отпихнуть, но Эффи легко уворачивается от ее ноги и быстро снимает туфли на каблуках, которые я для нее выбрала. Она взбирается босиком на диджейский стол, хватает Мерси за талию и вместе с ней спускается вниз. Моя красавица сестра оказывается на удивление сильной.

– Простите, все, – воркует она в микрофон, без усилий перекинув сестру через плечо. – На завтра не набралось материала для шестой страницы, так что моя сестра проявила чудеса альтруизма.

Кое-кто в смущении хихикает.

Диджей откашливается, надевает наушники и снова включает музыку, а Эффи тащит все еще брыкающуюся Мерси в одну из боковых комнат, закрытых для публики.

Я проскальзываю туда вслед за ними.