Читать книгу Повесть о бурной любви - Horacio Quiroga - Страница 5
V
ОглавлениеТем временем маленькая Эгле вышла на балкон. Рохан, покоренный красотой ночи, притянул ее к себе и стал рассеянно гладить по волосам. Мало-помалу Эгле приблизилась к его другу, и вскоре, когда Рохан посмотрел вниз, он увидел, что голубые глаза Эгле смотрят на него с выражением глубокого изучения, – или, вернее, которое, начавшись как изучение, теперь было ничем иным, как глубоким созерцанием.
Существо, заметив, что за ним наблюдают, отвернулось. Рохан остановил ласкающую его руку, и Эгле прижалась к нему ближе.
– Ты уезжаешь? -спросил он.
– Да, завтра, – ответил Рохан, играя теперь с шеей Эгле.
– Он уезжает? -повторила девочка через мгновение.
– Да, моя девушка, да, – ответил наконец Рохан, немного удивленный. Он заметил что-то необычное в своем маленьком друге. Существо снова посмотрело на него, но тут же отвело глаза. Мгновение спустя она снова подняла их, расширенные.
– Ты любишь меня? -спросил Эгле, его голос был напряженным.
– Я очень люблю тебя, Эгле....
Она смотрела на него всю дорогу с недоверчивой мукой. Затем она добавила, отвернувшись, с каким-то болезненным, давно приобретенным убеждением:
– Я его очень люблю…
Рохан притянул ее ближе к себе и нежно поцеловал:
– Эгле…
– Я буду любить его всегда, – продолжала Эгле, почти плача. Она обняла Рохана за шею и прижалась к нему. Рохан, гораздо более тронутый, чем он мог бы подумать, спросил ее очень низким голосом:
– А когда ты вырастешь, будешь ли ты любить меня?
Существо покачивало головой туда-сюда, как это делают уже сформировавшиеся женщины, когда вопрос уже несет в себе мучительный ответ:
– Да, да…!
– А ты выйдешь за меня замуж?
Эгле ничего не ответила, но с трепетом прижала свое лицо к его лицу. Ее неподвижные глаза, полные слез, говорили высокой луне о том непревзойденном блаженстве, которое никогда, никогда не наступит. Она больше ничего не говорила, все время обнимая его и прижимаясь к нему своей влажной щекой.
Рохан не знал, что делать, что сказать девочке? Он чувствовал себя немного нелепо. Пока, наконец, голос Мерседес не позвал его внутрь. Музыка закончилась, и было непростительно, чтобы воспитанный человек, как полагали в Рохане, должен был уделять такое мелочное внимание своим друзьям, которые хотели его отвлечь.
– Нет, я все слышала. Очень хорошо, Лола… Очень жаль, что когда я вернусь, я больше не услышу этого.
– Почему?
– Потому что вы будете женаты.
– Ты так думаешь? -Мерседес вскочила на ноги. Только не с этим, это слишком неформально для Лолы. Я бы хотела… – Ты не передашь мне его, Лола?
Рохан заметил:
– Если бы я был так же уверен, что проживу сто лет, как я уверен, что найду ее незамужней.
Мерседес прищурилась, и очень медленно:
– Мистер Рохан кажется мне…
– Что?
– Эй! -Ты собираешься сказать: "Мои волосы покрыты снегом"?
Мать пожала плечами от безостановочного бреда и пошла в дом.
Лола с дивана, где она жмурила глаза, уже сонные, продолжила:
"Год отсутствия в твоих прекрасных глазах…
– Какие? -спросил Рохан.
– И она настойчиво посмотрела на него, подняв глаза от пуфа, с одной из тех ироничных улыбок, которые заставляют нас задуматься, не потеряли ли мы раньше, задолго до этого, какой-то повод, который больше не будет нам предоставлен.
Наконец, посерьезнев, Рохан удалился. Эгле очень прямо прислонилась спиной к хвосту рояля. Рохан наклонился и поднял ее подбородок.
– Прощай, Эгле.
– Прощай…
– Ты хочешь поцеловать меня? -сказал он с уверенной улыбкой человека, который знает, как контролировать ситуацию.
Но существо смотрело в его глаза так безутешно, что Рохан устыдился своей улыбки и не поцеловал ее.
