Читать книгу Загнанных лошадей пристреливают, не правда ли? Скажи будущему – прощай - Хорас Маккой - Страница 11

Протанцовано часов: 763

Осталось пар: 26

– Дамы и господа! – объявил Рокки. – Прежде чем начнется дерби, организаторы марафона попросили меня сообщить, что через неделю у нас состоится свадьба – настоящая, неподдельная свадьба, прямо здесь, на площадке. Браком будут сочетаться Ви Лоуэлл и Мери Хоули – пара номер семьдесят один. Покажитесь нам, Ви и Мери, пусть дамы и господа увидят, какая вы чудная пара. Разумеется, – продолжал Рокки, – если до того времени они не покинут состязания по результатам дерби. Надеюсь все же, что до этого не дойдет. Предстоящая свадьба совпадает с желанием организаторов марафона обеспечивать вам, нашим зрителям, исключительные развлечения на наивысшем уровне.

Миссис Лейден потянула меня сзади за свитер.

– Что у Рокки с рукой? – спросила она шепотом.

Не заметить, что с Рокки что-то случилось, было трудно. Его правая рука, как обычно, была продета в рукав пиджака, левая же висела на перевязи, и пиджак с той стороны только наброшен на плечо.

– Он ее вывихнул, – сказал я.

– Ему наложили девять швов, – тихонько уточнила Глория.

– Так вот почему его не было вчера вечером, – заметила миссис Лейден. – С ним произошел несчастный случай?

– Гм, да…

– Он упал?

– Гм, да, скорее…

– Позвольте представить вам очаровательную звезду киноэкрана мисс Мери Брайан. Вы рады нашим зрителям, мисс Брайан?

Мисс Брайан поклонилась. Публика зааплодировала.

– И короля комиков Чарли Чейза…

Раздались новые аплодисменты, когда Чарли Чейз поднялся в своей ложе и тоже поклонился.

– Не выношу подобных представлений, – буркнула Глория.

– Но ничего не имела бы против, если бы представляли тебя, а? – спросил я.

– Ну, удачи вам! – пожелала миссис Лейден нам вслед, когда мы двинулись к помосту.

– У меня просто нет сил… – заявила Глория, – нет сил смотреть на этих знаменитостей, нет сил снова и снова делать одно и то же.

– Иногда я жалею, что вообще с тобой связался, – вздохнул я. – Не хотелось так говорить, но это правда. – До нашей встречи я и представить себе не мог, что человек способен быть таким занудой…

Вместе с другими парами мы сгрудились на стартовой черте.

– Я устала от жизни, но боюсь умереть… – сказала Глория.

– Какая замечательная тема для песенки, – отозвался, услышав слова Глории, Джеймс Бэйтс. – Сочини песенку о старом негритосе на берегу реки, который устал жить, но боится умереть. Он мог бы собирать хлопок и жаловаться реке Миссисипи. Ну разве не дивная идея?! Да, и назови песню «Миссисипи, старая река».

Глория скорчила мину и метнула в Джеймса взгляд-молнию.

– Рад приветствовать вас, – обратился Рокки к миссис Лейден, которая поднялась на сцену. – Дамы и господа, – сказал он в микрофон, – счастлив представить вам самую страстную болельщицу нашего чемпионата по танцевальному марафону, женщину, которая не пропустила ни одного вечера с начала наших состязаний. Итак, миссис Лейден, руководство чемпионата награждает вас персональным пропуском, он откроет перед вами двери на все марафоны, где бы и когда бы они ни проходили. Аплодисменты миссис Лейден, дамы и господа! Не хотите ли что-нибудь сказать, миссис Лейден?

Та на мгновение замялась, изрядно растерявшись, она просто не знала, как ей сейчас себя вести, но, когда публика зааплодировала, сделала несколько шагов вперед и неловко поклонилась. Очевидно, это было одно из главных событий в ее жизни.

– Все болельщики нашего танцевального марафона вас, конечно, уже видели, – продолжал Рокки. – Каждый вечер миссис Лейден судит дерби, не будь ее, не было бы и дерби. Как вам нравятся наши соревнования, миссис Лейден? – спросил он, наклонив стойку так, чтобы женщина могла говорить в микрофон.

– Да блевать ей от них хочется, – шепнула Глория. – Ноги бы ее здесь не было, засранец проклятый!..

– Мне очень нравится, – сказала миссис Лейден. Она так волновалась, что едва могла говорить.

– Кто ваша любимая пара, миссис Лейден?

– Моя любимая пара – номер двадцать два, Роберт Сайвертин и Глория Битти.

– Любимая пара миссис Лейден – пара номер двадцать два, дамы и господа, спонсор – компания «Пиво „Джонатан”», от которого не толстеют! Вы болеете за них и желаете им победы, миссис Лейден?

– Да, я за них болею и, будь я помоложе, записалась бы на марафон сама.

– Отлично. Благодарю за беседу, миссис Лейден. Итак… теперь я имею честь вручить вам персональный бессрочный пропуск, миссис Лейден, – дар руководства чемпионата. Вы можете приходить в любое время – и как? Бесплатно! Бесплатно…

Миссис Лейден взяла пропуск. Она была настолько преисполнена благодарности и растрогана, что улыбалась, и плакала, и кивала – все сразу.

– Еще один великий миг… – съязвила Глория.

– Заткнись! – рявкнул я.

– Итак… судьи готовы? – спросил Рокки, выпрямляясь.

– Все готово. – Ролло проводил миссис Лейден к креслу, туда, где сидели арбитры.

– Дамы и господа, – сказал Рокки, – большинство из вас знакомы с правилами и порядком проведения дерби. Но для тех, кто подобные соревнования видит впервые, повторю их еще раз, чтобы вы знали, в чем дело.

Ребята состязаются на дорожке пятнадцать минут, мужчины должны шагать, ступая строго с пятки на носок, девушки могут бежать трусцой или как им угодно. Если один из участников будет вынужден по какой-либо причине уйти в бокс – так мы называем центр площадки, где стоят раскладушки, – если кому-то из них понадобится покинуть дорожку, независимо от причины, их партнеру каждые пройденные два круга будут засчитываться за один. Это ясно?

– Да начинайте же! – крикнул кто-то из публики.

– Персонал и тренеры готовы? Врач на месте? Отлично… – Рокки протянул стартовый пистолет Ролло. – Вы дадите старт нашим ребятам, мисс Делмар? – спросил Рокки в микрофон. – Дамы и господа, мисс Делмар – знаменитая голливудская писательница-романистка…

Ролло отнес пистолет мисс Делмар.

– Ну-с, приготовьтесь, дамы и господа, – нараспев произнес Рокки, – сейчас начнется. Прошу, мисс Делмар.

Пистолет громыхнул, и мы помчались.

Мы с Глорией пропустили вперед тех, кто рвался увеличить скорость, вовсе не пытаясь попасть в лидеры. У нас была своя система: задать равномерный темп и поддерживать его. Никаких денег, никаких спецпризов тем вечером не предвиделось. Да и будь они, нам-то какая разница.

Публика хлопала и топала, зрители жаждали пощекотать себе нервы, но в тот вечер все обошлось. В бокс ушла только одна девушка, Руби Бэйтс, и то только на два круга. И впервые за все время никто не рухнул на площадку, когда забег закончился.

Но кое-что испугало меня в тот вечер. Глория висела у меня на поясе тяжелее и чаще, чем когда бы то ни было. Последние пять минут дерби казалось, что ей конец, что у нее совсем не осталось сил. Мне практически пришлось волочь ее за собой. В этот раз мы были на волосок от выбывания.

Но все-таки не выбыли. Позднее в тот вечер миссис Лейден сообщила, что разговаривала с арбитром, который нас контролировал. Мы преодолели всего на два круга больше, чем проигравшая пара. Это нагнало на меня страху, и я решил, что впредь не стану полагаться ни на какую систему и как следует возьмусь за дело.

Последними оказались Бэрил Жерар и Женевьева Томблин, пара номер шестнадцать. Их автоматически дисквалифицировали. Я знал, Женевьева рада, что для нее все кончилось. Теперь она могла выйти замуж за капитана корабля, ходившего в промысловые рейсы. Познакомились они в первую неделю марафона.

Женевьева вернулась на площадку, когда мы обедали. Она уже переоделась и сейчас держала в руках чемоданчик.

– Дамы и господа, – сказал Рокки в микрофон, – эта очаровательная девушка сегодня покидает марафон. Разве не чудесно она выглядит? Попрошу аплодисменты, дамы и господа.

Публика зааплодировала, а Женевьева по дороге на сцену кланялась на все стороны.

– Вот что мы называем спортивным духом, дамы и господа, они с партнером проиграли дерби в жестокой борьбе, но вот Женевьева здесь, и она снова улыбается нам, дамы и господа, и я выдам вам ее маленькую тайну… – Приблизив лицо к микрофону, он деланным шепотом продолжал: – Она влюблена и собирается замуж. Да, вот так, дамы и господа, наш танцевальный марафон стал прибежищем романтики, ибо Женевьева собирается замуж за человека, с которым познакомилась в этом зале. А сегодня вечером он здесь, Женевьева? Он здесь?

Женевьева улыбнулась и кивнула.

– Где же он, этот счастливец? – вопрошал Рокки. – Где же он? Покажитесь публике, капитан…

Зрители стали оглядываться по сторонам.

– Вот он! – возвестил Рокки, указывая на противоположный конец зала.

Какой-то мужчина перешагнул барьер ложи и направился к Женевьеве. Он шел той особой походкой, какой ходят моряки.

– Скажите нам пару слов, капитан. – Рокки передвинул стойку микрофона.

– Я влюбился в Женевьеву с первого взгляда, – произнес капитан, – и через несколько дней предложил ей бросить марафон и выйти за меня. Она отказалась, не хотела подводить своего партнера, и мне ничего не оставалось, как просиживать здесь штаны в ожидании. Я рад, что ее дисквалифицировали, потому что, честно говоря, весь горю от нетерпения…

Публика изнемогала от смеха. Рокки вернул стойку микрофона в прежнее положение.

– Золотой дождь для будущей невесты, дамы и господа!..

Капитан перехватил стойку и прижал микрофон к губам.

– Не слушайте его, люди, – заявил он. – Поверьте, я в состоянии сам о ней позаботиться.

– Вот бравый морячок, черт бы его побрал! – фыркнула Глория.

Золотой дождь не состоялся. О паркет не звякнула ни одна монета.

– Вот это называется скромность, – гнул свое Рокки. – Но думаю, стоит сказать, что жених Женевьевы – капитан «Тихоокеанской королевы», старого четырехмачтового барка, который сейчас бросил якорь всего в трех милях от курзала. Днем к кораблю каждый час ходит морское такси, и если кто-то из вас, друзья, хочет вволю порыбачить, отправляйтесь на лов с капитаном…

– Да поцелуй ты ее, мужик! – заорал кто-то из публики.

Капитан поцеловал Женевьеву, и, когда уводил ее с площадки, публика выла и аплодировала не переставая.

– Это уже вторая свадьба, которая состоится благодаря нашему танцевальному марафону, дамы и господа, – сообщил Рокки. – Не забывайте, пожалуйста, о большом торжественном свадебном обряде, свидетелями которого вы станете на будущей неделе. Пара номер семьдесят один, Ви Лоуэлл и Мери Хоули заключат брак прямо у вас на глазах. Музыку, пожалуйста! – бросил он оркестру.

Бэрил Жерар вынырнул из раздевалки, уже переодевшись, и направился к столу – наесться напоследок за счет организаторов.

Рокки уселся на край помоста, болтая ногами.

– Смотри не переверни мне кофе, – заметила Глория.

– Ага, ну как же. – И Рокки слегка подтолкнул стаканчик. – Как вам кормежка?

– Годится, – ответил я.

К нам подошли две дамы средних лет. Я уже видел их в ложах несколько раз.

– Вы здесь главный? – спросила одна из них Рокки.

– Ну нет, – хмыкнул тот. – Я только за него. Что вам угодно?

– Меня зовут миссис Хигби, – представилась женщина. – А это миссис Уичер. Могли бы мы поговорить с вами наедине?

– Ну… наедине здесь поговорить просто негде, – заметил Рокки. – Что вам угодно?

– Мы здесь в качестве президента и вице-президента…

– Что случилось? – спросил из-за моей спины проходивший мимо Сокс Дональд.

– Вот вам главный. – По лицу Рокки было видно, что ему полегчало.

Обе женщины уставились на Сокса.

– Меня зовут миссис Хигби, а это миссис Уичер, – повторила миссис Хигби. – Миссис Уичер – вице-президент, а я президент Лиги матерей за общественную нравственность.

– Ай-яй-яй! – шепнула Глория.

– Слушаю вас.

– Мы хотим вручить вам заявление. – Миссис Хигби сунула Соксу в руку какую-то бумагу.

– А в чем дело?

– Говоря коротко, – выпалила миссис Хигби, – наша Лига матерей за общественную нравственность осудила ваше мероприятие…

– Минутку, – прервал ее Сокс. – Пройдемте ко мне в кабинет и там все обсудим.

Миссис Хигби переглянулась с миссис Уичер и кивнула.

– Отлично, – согласилась она.

– Вы пойдете с нами, ребятки, и ты тоже, Рокки. Эй, сестра, уберите посуду. – Он улыбнулся дамам. – Видите, мы не позволяем нашим ребяткам делать ничего лишнего, чтобы не тратить даром силы. Прошу сюда…

Он повел нас с площадки за сцену, в свой кабинет. Когда мы шагали за ним, Глория сделала вид, что споткнулась и рухнула на миссис Хигби, обхватив ее за шею.

– Ох, простите, простите меня, я не хотела, – тут же извинилась Глория и уставилась в пол, словно пытаясь понять, за что зацепилась.

Миссис Хигби ничего не сказала, только с яростью взглянула на Глорию и поправила шляпку. Глория толкнула меня локтем и подмигнула, кивнув в сторону миссис Хигби.

– Помните, ребята, вы тут свидетели, – шепнул нам Сокс, когда мы заходили в его кабинет, кстати, ужасно тесный. Я заметил, что в нем почти ничего не изменилось с того дня, когда мы с Глорией пришли записываться на марафон. Разве что на стену Сокс прикрепил фотографии обнаженных девушек. Увидев их, миссис Хигби и миссис Уичер тут же многозначительно переглянулись.

– Прошу садиться, – сказал Сокс. – Так в чем, собственно, дело?

– Лига матерей за общественную нравственность осудила ваши состязания, – заявила миссис Хигби. – Мы находим их аморальными и унизительными, они оказывают губительное влияние на публику. Мы постановили, что их необходимо прекратить.

– Прекратить?

– И немедленно. Если вы откажетесь, мы обратимся к городским властям. Это аморальное и унизительное явление…

– Вы совершенно не правы, – прервал ее Сокс. – В марафоне нет ничего унизительного. Наши ребята от него просто без ума. С начала соревнований все они прибавили в весе…

– Но в марафоне принимает участие молодая женщина, которая в ближайшее время станет матерью, – сказала миссис Хигби, – некая Руби Бэйтс. Это преступление – заставлять ее целый день ходить и бегать, когда вот-вот должен появиться ребенок. И абсолютно недопустимо выставлять ее перед публикой полураздетой. Полагаю, ей следует надевать хотя бы жакет…

– Поймите, – снова перебил Сокс, – я никогда не смотрел на это с такой точки зрения. Мне всегда казалось, Руби знает, что делает, и на ее живот никто внимания не обращал. Но я понимаю вашу позицию. Хотите, чтобы мы исключили ее из состязаний?

– Разумеется, – подтвердила миссис Хигби, и миссис Уичер кивнула.

– Ну ладно, – вздохнул Сокс, – как вам будет угодно. Со мной всегда можно договориться. В конце концов, я оплачу ее счет из роддома… Благодарю, что вы обратили на нее мое внимание. Я немедленно распоряжусь…

– Это не все, – продолжала миссис Хигби. – Вы в самом деле собираетесь на будущей неделе устроить здесь свадьбу или просто заявляете об этом, чтобы привлечь толпы безрассудных зрителей?

– Я никогда не вел нечестной игры, – сказал Сокс. – Свадьба пройдет по всем правилам. Я не могу себе позволить обманывать публику. Можете спросить любого, с кем я имел дело…

– Ваша репутация нам известна, – прервала его миссис Хигби. – Но все равно мне даже не верится, что вы в состоянии допустить нечто настолько святотатственное…

– Двое молодых людей, которые собираются пожениться, в самом деле любят друг друга, – вмешался Рокки.

– Мы не допустим подобной профанации святых понятий, – настаивала миссис Хигби. – Требуем немедленно прекратить состязание!

– А что будет со всеми нами? – спросила Глория. – Можно отправляться прямо на улицу?

– Только не пытайтесь оправдываться, мисс, – оборвала ее миссис Хигби. – Эти состязания аморальны. Они привлекают отбросы общества, один из ваших участников был беглым убийцей – тот итальянец из Чикаго…

– Ну, в этом моей вины нет, – сказал Сокс.

– Вот как раз ваша-то вина и есть, именно ваша. Мы пришли сюда потому, что наш долг – охранять город от проникновения подобных вам типов.

– Не возражаете, если мы с ассистентом выйдем на минутку, чтобы кое-что обсудить? – спросил Сокс. – Возможно, мы найдем решение…

– Пожалуйста, – согласилась миссис Хигби.

Сокс кивнул Рокки, и они вышли.

– У вас есть дети? – спросила Глория, когда двери за ними закрылись.

– У нас обеих взрослые дочери, – ответила миссис Хигби.

– А знаете ли вы, где они сегодня вечером и чем занимаются?

Женщины молчали.

– Пожалуй, я могу вам подсказать, в общих чертах, – продолжала Глория. – Как раз сейчас, когда вы, две благородные дамы, выполняете здесь свой долг перед людьми, которых совсем не знаете, ваши дочери наверняка в чьей-нибудь холостяцкой квартирке, догола раздевшись и напившись допьяна, предаются радостям жизни.

У миссис Хигби и миссис Уичер дух перехватило.

– Так всегда случается с дочерьми пуритан, – продолжала Глория. – Раньше или позже кто-нибудь из них залетит, и девица окажется настолько глупа, что не сообразит, как с этим справиться. И вы выгоните ее из дому этими своими заскорузлыми представлениями о порядочности, и хотя вы все время всех учите, у вас нет времени объяснить собственным детям, как устроена жизнь.

– Ну, это… – Лицо миссис Хигби начало багроветь.

– Глория! – вмешался я.

– Ваша моральная лига и все ваши сраные дамские клубы, – продолжала она, полностью меня игнорируя, – кишмя кишат иссохшими страхолюдинами, на которых в жизни никто не клюнул. Почему бы этим бабам не собраться с духом и не нанять за деньги какого-нибудь жеребца? Это именно то, чего им не хватает.

Миссис Хигби метнулась к Глории с поднятой рукой, словно собираясь ее ударить.

– Только попробуй тронь меня. – Глория даже не шевельнулась. – Только тронь, и увидишь, что я сделаю с твоей задницей!

– Вы… вы… мерзкая шлюха, – прохрипела миссис Хигби вне себя от ярости.

Двери распахнулись, Глория отлетела в сторону, вошли Сокс и Рокки.

– Эта… эта… – Миссис Хигби грозила Глории пальцем.

– Хватит кудахтать, – прервала ее Глория, – говорите по-человечески. Вы ведь можете произнести это слово. Шлюха. Ш-л-ю…

– Заткнись! – рявкнул Сокс. – Уважаемые дамы, мы с ассистентом решили принять все требования, которые вы нам собираетесь предъявить…

– Требование одно-единственное – закрыть этот притон, и немедленно! – заявила миссис Хигби. – Иначе утром мы отправимся в мэрию. – И она направилась к дверям, а миссис Уичер – следом.

– Вам, мисс, – сказала она Глории, – вам место в исправительном доме!

– Там я уже была, – ухмыльнулась Глория. – У нас была начальница – очень похожа на вас. Кстати, лесбиянка…

У миссис Хигби опять перехватило дух, она вылетела из кабинета, миссис Уичер – за ней.

Глория захлопнула за ними двери, упала в кресло и расплакалась. Закрыв лицо руками, она пыталась подавить рыдания, но все было напрасно. Глория сотрясалась и корчилась от отчаяния, как будто потеряв всякий контроль над верхней половиной тела. Некоторое время в кабинете были слышны только ее рыдания и шум вздымавшегося океана, который доносился из приоткрытого окна.

Потом к Глории подошел Сокс и ласково положил руку ей на голову.

– Ничего, детка, ничего, – сказал он.

– Так, все, что ты увидел и услышал в этом кабинете, должно остаться при тебе, – велел мне Рокки. – Не вздумай рассказывать остальным…

– Буду молчать, – пообещал я. – Значит, придется прикрыть марафон?

– Еще нет, – вздохнул Сокс. – Пока это значит, что нам придется кое-кого подмазать. Утром я поговорю со своим адвокатом. Но Руби придется сказать, Рокки. Она должна уйти. Многих женщин при ее виде коробит. – Он оглянулся на дверь и выругался: – Черт, надо было мне ввязаться в это дело! На хрена мне эти проклятые бабы…