Читать книгу Похитители старичков и старушек. Марка сказочника, или Опус, Кропус, Флопус! - Игорь Жуков - Страница 10

– Ммм… ааа… – произнес Семён Семёнович.

От встречи с любовью у него опять отнялись руки, ноги и язык. Наступал полуобморок.

– Позвольте представить, – учтиво поклонился Кокоша Шляпкин. – Татьяна… нет, Ольга… нет… Лиза! Лиза Вторая, внучка моей старинной приятельницы Лизы Первой, урождённой княжны Таракановой.

– Позвольте представить в свою очередь, – не менее учтиво поклонился Пёсик Фафик. – Сенбернар Ионафан. Мы с ним в домино играем.

– Козла забиваете, – понимающе кивнул старичок куплетист.

– Какого козла? – попятился Фафик.

– Вы всё-таки не очень образованная собака, Фафик. «Забивать козла» – это и значит играть в домино. Так говорят в народе.

– Понимаю, фольклор, – Пёсик вдруг стремительно лизнул руку Лизе Второй.

Ионафан последовал его примеру.

– И кто же чаще выигрывает? – поинтересовалась Лиза Вторая.

– Да по-разному. То Ионафан «козлом» остаётся, то я. Для нас, вообще-то, результат не важен. Мы и считаем-то с трудом, всё путаемся, у кого сколько очков на руках… то есть на лапах.

– Вот это оговорка! – потряс своей страсбургской тростью Шляпкин. – У собаки – и на руках! Вы, Фафик, человекоподобный пес. По-научному это называется «антропоморфный».

– Красиво звучит, – Фафик даже сконфузился. – Меня это, пожалуй, устраивает.

Поэт стоял как статуя и был готов упасть.

– Семён Семёныч, дорогой! – спохватился Кокоша Шляпкин. – Мы ведь вот по какому делу. В газете «Весёлые дедуганы» (вы мне её оставили) я прочитал о потерпевшей старушке Таракановой, которую похититель заставлял заниматься алгеброй. «Не моя ли это старинная приятельница Лиза, урождённая княжна?» – подумал я. Очаровательная Лиза, которой я преподавал в школе литературу, пока меня не выгнали из учителей за дух вольности и призрак свободы. Восхитительная Лиза, которая всегда понимала меня, хотя моложе лет на двадцать. Чудесное дитя! Сейчас она часто гуляет с тремя собачками…

– Я её, кажется, видел, – не удержался Фафик. – Замечательная старушка: рядом всегда три лохматые собачки. Как будто они её охраняют. С виду бедная, в стареньком пальто. Но три собачки придают ей весьма солидный вид.

– Она и есть, – продолжал Шляпкин. – Я отправился к возможной княжне и убедился, что моё предположение верно! В вечер гнусного преступления она, к сожалению, вышла в круглосуточную аптеку за валерьянкой, без собачек…

После нападения Лиза Тараканова не встаёт с постели. За ней ухаживает внучка Лиза Вторая (у неё другая фамилия, я забыл, какая), она любезно согласилась проводить меня, – старичок подмигнул господину К., как поэт поэту. – Еле слышным голосом Лиза Первая поведала то, что смогла запомнить во время похищения. Алгебры она и в школе-то совсем не знала…

Всё то же самое: мешок, глухой голос, скрип пера, старое кресло, запах гуталина. Но одна дополнительная деталь: Лизе Первой удалось дотронуться до одного из похитителей (если их, конечно, несколько). Шерсть, жёсткая курчавая шерсть!

– Зверь! – прорвало Семёна Семёновича. – Неужели зверь?!

– И грамотный зверь, – заметила Лиза Вторая. – Уроки учит, пером скрипит.

Тут влюблённый наконец сдвинулся с места и поцеловал руку внучке похищенной урождённой княжны.

– Семён Семёнович К., поэт и сказочник, – представился он. – А теперь, похоже, по совместительству мститель и сыщик. Может, кофе выпьем?

– А вам никогда не говорили, что вы очень напоминаете артиста Евгения Леонова, если бы он не был лысым? – ответила Лиза Вторая. – А почему К.?

– Говорили… Что же касается К… Потому что имя поэта – всегда многообещающая тайна, даже для него самого. Возможно, это «К.» означает «самое безобидное из неизвестного».

– Всё, пора, – опомнился сенбернар Ионафан. – Я пошёл к синоптическим собакам.