Читать книгу 4. Хашар. Беспощадная жестокость - Игорь Николаевич Евтишенков - Страница 3

С вершины скалы открывался прекрасный вид на предгорье и пологую долину. Однако радости этот вид не доставлял. Там расположились монголы. Хаотично разбросанные походные палатки тянулись до самого горизонта. Дым от костров поднимался в небо белыми струйками. Каждый костёр означал десять воинов. Много, очень много, не меньше трёх тысяч.

Богдан вытер рукой пот со лба и осторожно сполз по горячему камню вниз, к маленькому плоскому валуну. Дальше – спрыгнул на землю. В голове крутилась одна мысль: «Уже здесь! Уже здесь! Как быстро.»

По прямой до стойбища было недалеко, но он не знал дорогу, а камни и деревья могли помешать, если рвануться напролом. Лучше было по тропинке. Так надёжнее.

Богдан мчался, не замечая ничего вокруг. На одном из поворотов кусты у скал вдруг зашевелились, где-то в глубине треснула ветка, и посыпались камни. Однако свистевший в ушах ветер заглушил эти негромкие звуки. Когда он выбежал на вытоптанную площадку перед первыми гэрами, то сразу наткнулся на детей и женщин. Они закричали и присели от страха. А через мгновение радостно заверещали:

– Билбэт! Билбэт! Это – Билбэт!

Все повторяли его имя. Дети хватали за руки и дёргали. Их лица казались Богдану незнакомыми. Когда он добрался до гэра вождя, позади уже шла целая толпа подростков.

– Привет, бандиты! Отец тут? – крикнул он сыновьям Баргуджина. Дари и Саха тоже были на голову выше. Ребята явно подросли.

– Билбэт? – опешив, пробормотал один из них.

– Ну а кто ещё? Не камень же!

– Отец здесь. Подожди.

– Ждать некогда! Давай быстрей! – с плохо скрываемым раздражением бросил Богдан. Он хотел закричать, что за хребтом стоят монголы, но это могло вызвать панику. Внутри всё кипело, как перед самым важным поединком в жизни. Тело требовало движения и действий. Он злился на себя и всех вокруг, потому что уходило драгоценное время.

– Билбэт? Там?.. – послышались из холомо сразу три голоса. Они принадлежали Баргуджину, Уйгулане и её матери. Но из-за полога вышел только вождь. Он тоже внешне изменился: под глазами появились мешки, щёки осунулись, волосы поседели, плечи подались вперёд. Как будто прошло много-много лет…

– Ты?.. – нерешительно произнёс Баргуджин. Его голос дрогнул, но в глазах промелькнула искорка радости. – Где ты был?

– Э-э… Далеко, в своём племени, – и тут у Богдана вдруг сорвался с языка вопрос, который он даже не собирался задавать: – А сколько прошло?

– Одну зиму и лето, – последовал короткий ответ.

– Как же так? Целый год? Не может быть! Я же всего один день… – он растерянно оглянулся по сторонам. Теперь было понятно, почему все казались немного другими. В этот момент, как плетью, хлестнула мысль о монголах! – Надо поговорить. Там… там проблемы, – он понизил голос, чтобы никто, кроме вождя не слышал.

– Говори здесь, – Баргуджин сделал знак рукой, и все стали расходиться. Толпа подростков схватила младших братьев и сестёр, оттаскивая от жилища вождя. Вскоре рядом никого не было. Даже мелькнувшее лицо его жены Айланы спряталось за пологом.

– Монголы, – не повышая голоса, произнёс Богдан. – За хребтом. Много. Больше трёх тысяч. По всей долине, до самого горизонта. Думал, успею раньше. Но как-то странно всё. Целый год прошёл. Если бы не это, то… – он замялся, чувствуя, что путается в мыслях, не зная, как объяснить своё отсутствие.

– Ты вернулся из-за них?

– Да, я узнал, что они не простят. Там пришёл Субэдэй. Я это точно знаю, сам читал. Но как же он быстро! Вот чёрт! Надо срочно уходить. Прямо сейчас!

– Хм-м… – и без того узкие прорези глаз стали ещё уже, две глубокие морщины вдоль носа сжались, выражая недовольство, и какое-то время вождь молчал, обдумывая его слова. – Значит, пора, говоришь? Я ждал этого… – как-то странно протянул он.

– Все здесь? Охотники тут?

– Да, вчера вернулись последние. Из рода Талая. С той стороны озера.

– Что ты молчишь? Надо срочно собираться. Всем.

– Не спеши. Откуда они могут прийти? Только из-за леса. Там горы ниже. И проход узкий, – предводитель туматов говорил медленно и явно не спешил.

– Отправь туда людей. Прямо сейчас. Пусть сделают два лагеря и следят за перевалом. А все остальные пусть уходят, – горячился Богдан. Он никак не мог понять, почему тот ведёт себя так спокойно.

Пристальный взгляд сменился глубоким вздохом. Баргуджин действительно задумался. За последний год он постарел на целую жизнь. Об этом говорили ослабшие мышцы. Да и в душе возник какой-то непонятный страх. В сердце больше не было огня, как раньше, там образовалась пугающая пустота, похожая на вязкое болото, и с каждым днём оно всё больше и больше высасывало из него силы. Иногда ему казалось, что внутри поселился страшный неведомый зверь, который наконец дождался своего часа и стал медленно поедать волю, приближая неизбежный конец. Тем не менее появление чужака внезапно изменило всё наоборот: чёрный шар в груди вдруг наполнился чем-то горячим и ярким. Вместо слабости Баргуджин вдруг почувствовал невероятный прилив сил. Не понимая, что с ним происходит, он прислушивался к внутренним ощущениям, пытаясь найти ответ, и именно этим было вызвано его молчание.

– Билбэт! Билбэт! – вдруг раздалось вдалеке. Это были Тускул и Тэлэк. Богдан улыбнулся. Они почти не изменились. Только на правой щеке у каждого появились по две полоски тату. Да плечи стали немного шире. Увидев суровый взгляд вождя и толпившихся неподалёку подростков, парни в недоумении остановились. На их лицах застыло смешанное выражение радости и настороженности. Разговор, судя по всему, был серьёзный.

– Позовите главных охотников! – приказал вождь. – И шамана тоже…

Юноши поспешили за соплеменниками. Радость сменилась недоумением. Они не знали, что происходит и даже не успели поговорить с Билбэтом. Это было явно не к добру.

– Ты хочешь собрать совет? – осторожно спросил Богдан, нервно поглядывая в сторону горных вершин.

– Нет. Будем собирать гэры. И готовить стрелы, – уже совсем по-другому ответил Баргуджин. В его глазах загорелся весёлый огонёк. Для Богдана это было странно, но он решил промолчать.

Весть о возвращении Билбэта разлетелась по становищу быстрее ветра. Все старшие охотники сразу поспешили к гэру вождя. Места хватило не всем, поэтому толпились у других жилищ, стараясь увидеть Билбэта и поделиться тем, что услышали.

– Монголы, монголы… – слышалось вокруг, и лица охотников темнели, в глазах появлялась суровость, кулаки сжимались, но они всё равно ждали решение вождя.

– Туматы! – послышался наконец голос Баргуджина. – Билбэт вернулся. Он видел монголов. За Медвежьей горой. Они стоят в долине, – вождь обвёл соплеменников хмурым, тяжёлым взглядом. Они не шевелились и, казалось, даже не дышали. Он продолжил: – Нам надо уходить. Всем. Снова. Да, прошла всего одна зима. Я знаю… Охота была хорошей. Но туматы не готовы воевать. Сейчас не готовы. Нас мало. Монголов много. Они рядом. У нас нет времени. Надо отправить людей к перевалу. Род Талкая и Нурэя, дайте десять охотников. Пойдут туда. А где Нурэй? – все стали с удивлением переглядываться. Его почему-то не было среди глав родов. Родственники сразу засуетились, и несколько человек стали проталкиваться к краю, чтобы найти его. – Эй, приведите Нурэя! Все остальные – по гэрам, собирайтесь! Талкай, твои идут на перевал. Тихо, очень тихо. Ты понял? Не высовывайтесь.

– Не волнуйся, вождь. Талкай слышал. Ляжем в кустах. Не увидят.

Охотники разошлись. Но вокруг гэров уже чувствовалась молчаливая напряжённая суета. Женщины, сурово насупившись, стягивали шкуры и скатывали войлок, убирали мешки и утварь. Дети испуганно жались друг к другу. Подростки помогали матерям. Со стороны сборы туматов напоминали немое кино, и, засмотревшись, Богдан не заметил, как к нему подошёл Баргуджин.

– Пошли! – спокойно сказал он. Появившаяся у входа в гэр Айлана замерла, сжав в руках край полога. Баргуджин заметил на лице жены испуганное выражение и негромко добавил: – Собирайся. Дочки помогут. И сыновья. Мы к скале.

– Зачем? – тихо спросила она, и в этом коротком вопросе, который сорвался с её губ, как лёгкий порыв осеннего ветра, чувствовалась неподдельная тревога.

– Он должен знать путь. И ещё… Мы не были там двадцать дней. Вдруг они уже пришли? – в ответе вождя тоже ощущалось напряжение, но не такое отчаянное и резкое, как у его жены. Айлана явно не хотела, чтобы Баргуджин уходил.

– Это выход в другую долину? – осторожно спросил Богдан.

– Да. Пошли! Там поговорим, – явно недовольный тем, что позволил своим чувствам вырваться наружу, проворчал вождь. Из гэра показались Уйгулана и Аруна. Обе выглядели, как испуганные косули: губы сжаты в полосочку, в уголках глаз затаился страх, пальцы дрожат. Почему они не радовались его возвращению? Почему не подошли раньше?

Уйгулана смотрела задумчиво и серьёзно. В её глазах была непонятная решимость. В то время как немая сестра, чуть не плача, поджимала губы и тяжело вздыхала. Уйгулана видела во сне старого шамана. И тот сказал ей, что племя должно пойти за чужаком. Чужак вернётся, чтобы спасти их. И ещё Уйгулане надо всегда быть рядом с ним. Всегда.

Бедняжка Аруна выслушала сестру утром и показала знаками, что тоже видела старого Улуга. Она взяла Уйгулану за локоть и прижала к себе. Это означало «помогать». Когда они разговаривали, у обеих ещё оставалось сомнение, что это была случайность, что всё это сон и, может быть, чужак не вернётся. Но теперь жизнь резко изменилась. Билбэт стоял перед ними, живой и невредимый, полный сил и желания помочь. А вместе с ним вернулась и угроза их племени, их жизни.

Богдан ничего этого не знал. Он стоял, не в силах оторвать взгляд от лица Уйгуланы. Она совсем не изменилась. Только губы, казалось, стали немного тоньше. Или это она их просто поджала? А в глазах читался немой вопрос. Главный вопрос. Но что он мог сейчас ответить? «Да, всегда да!» Но не при всех.

Сердце заколотилось, Богдан сглотнул комок и набрал воздух, чтобы подбодрить девушек, но Баргуджин бесцеремонно толкнул его в плечо и кивнул в сторону спуска.

– Давай! Пошли!

– Да, да, иду, – только и смог пробормотать он, ещё раз бросив на Уйгулану полный любви взгляд. Она жалко улыбнулась, не в силах преодолеть охвативший её страх, но это короткое движение губами говорило, что Уйгулана всё поняла. Она тоже его ждала и любила!