Читать книгу 4. Хашар. Беспощадная жестокость - Игорь Николаевич Евтишенков - Страница 8

Кусок лепёшки расклеился и прилип к зубам изнутри. Ногтем поддеть не получилось. Застряло между зубов. Нужна была тонкая веточка или стебелёк травы. У камня лежала стрела. Но у неё не было оперения. В ущелье могли быть какие-нибудь сухие ветки. Надо было поискать.

Вместо веток Богдан нашёл там лук и колчан Нурэя. Он прошёл дальше, внимательно приглядываясь к камням у подножия стен. До самого выхода ничего так и не нашлось. Только в конце, на земле, буйно росла трава, которая сразу помогла избавиться от застрявшей между зубов клейкой массы.

Вокруг было тихо и спокойно. Ничто не говорило о той смертельной опасности, которая притаилась по другую сторону хребта. Захотелось спуститься к реке и искупаться. Выплюнув горький стебель, Богдан вдруг поймал себя на мысли, что у него нет даже палки, чтобы защититься. Досадно. Уйгулану тоже не попросил. Забыл. Хотя, если честно, было не до этого.

Он вернулся к площадке и снова сел на шкуру. Одному было скучно. Ничего не хотелось. Даже повторять каты. Обычно они успокаивали. В теле появилась странная усталость, или, скорее, вялость. Пребывая в полусонном состоянии, Богдан замер и уставился невидящим взглядом вдаль. Однако с этого места не было видно того, что происходило в дальнем конце покатого склона, ведущего к спуску в долину. Там шёл Нурэй. И шёл он в сторону монгольской стоянки.

Ненависть и досада разъедали старшего охотника туматов изнутри. Да, он был бессилен перед чужаком. Но на любого есть управа. К счастью, эта управа была совсем рядом. Пусть чужая и злобная. Но что ещё оставалось делать? Возвращаться в племя? Зачем? Идти к Баргуджину и бросать вызов? Не примет. Даже в своём роду не поддержат. Тогда что? Ломать копьё и ждать совета старейшин? Нет, это было подобно смерти. Никто в племени туматов не мог сравниться с ним в силе и ловкости, никто не мог выследить и принести косулю из дальних предгорий, никто не мог победить медведя в одиночку. Кроме Билбэта.

От этой мысли в груди снова вспыхнула бешеная ярость. Нурэй пнул ногой камень, но тот даже не пошевелился. Большой палец пронзила острая боль. От неожиданности он вскрикнул и опустился на колено. Перед глазами замелькали белые мошки, и к горлу подкатила тошнота. От собственной глупости стало ещё хуже. Глаза застлала пелена бессильной злобы. Нурэй встал и пошёл дальше, скрипя зубами от боли при каждом шаге. А впереди, схватившись за луки, его поджидали несколько невысоких монголов.

Сотник вместе с тремя помощниками объезжал дозоры, проверяя, правильно ли начальники караулов выставили своих воинов. Те иногда сокращали расстояние вдвое. На этот раз всё было хорошо. Однако у последнего дозора к нему вдруг подскакал радостный десятник и сказал, что поймал дикаря. Хитрого дикаря, который знал имя великого Субэдэя-багатура. Он уже хотел ускакать обратно, чтобы отрубить пойманному охотнику голову, как вдруг услышал резкий окрик.

– Стой! Покажи. Где он? – сотник неожиданно почувствовал неладное. Не мог простой житель гор знать имя Субэдэя. К тому же, как он здесь оказался? Что ему было надо?

Вопросы множились, и интуиция подсказывала, что надо срочно увидеть этого дикаря. Когда они подъехали к воинам, те сидели рядом со связанным телом. Дикарь был больше и крепче любого из них, что только укрепило умного монгола во мнении, что тот пришёл неспроста.

– Ты кто? – сурово спросил он, не обращая внимания на хохочущего десятника, который достал саблю и показывал пленнику, как отрубит голову.

– Нурэй. Из племени туматов. Мне нужен Субэдэй. Или Чингисхан, – этих слов было достаточно, чтобы все вокруг расхохотались.

Сотник, наоборот, нахмурился и пристально посмотрел в лицо странному незнакомцу. Нет, тот не врал. И не отводил взгляд. Его глаза пылали внутренним огнём, но не огнём смерти. Этот человек не собирался на них нападать. И не был похож на разведчика. Несколько вопросов сразу всё прояснили. Это был предатель. Самый простой и глупый предатель, который за свою помощь хотел получить награду. Ценности в нём не было. Хотя… И тут сотник выпрямился, поразившись своей невнимательности. Он чуть не приказал убить этого дикаря, а ведь тот был из племени туматов, о котором говорил великий Субэдэй! Они не могли найти их уже много дней. Это была невиданная удача!

– Из какого племени, ты говоришь? – повторил он свой вопрос.

– Туматы, – прозвучал ответ.

– И ты можешь провести нас туда?

– Да. Но надо спешить. Они переправляются через реку. Завтра все уйдут. Будет поздно.

– Уйдут? – нахмурился сотник. Это была плохая новость. И тут он впервые в жизни принял смелое и правильное решение, которое в итоге должно было привести к гибели туматов. – Эй! – крикнул он дозорным. – Берите две десятки слева и справа. Идите туда, – он показал на склон, по которому спустился Нурэй. – Я вижу там плоское место. Поднимитесь. Дальше, он говорит, ущелье. На ту сторону. Там – лесные люди. Найдите их. Они переправляются через реку. Нападите и убейте. Тайрун, ты возвращаешься со мной в лагерь. Возьмёшь сотню и вернёшься. Понял? – кислое выражение лица подчинённого было красноречивее любых слов. Он хотел остаться и первым напасть на дикарей. Удача была совсем рядом.

Нурэя посадили на лошадь, за спину всаднику. Обычно пленных привязывали верёвками к сёдлам, и те бежали за лошадьми. А тут сотник поступил по-другому. Дозорные удивились. Небольшой отряд развернулся и поскакал к стоянке тумена. Оставшиеся воины собрались у центрального дозора. Десятник прикрикнул, чтобы перестали болтать. Ему самому было любопытно, что произошло, но обсуждать это сейчас было глупо. Тем более, надо было выполнять приказ. Иначе потом можно было поплатиться за медлительность. Он быстро распределил всех на тройки, и монголы, как муравьи, поползли вверх по крутому каменистому склону.

Субэдэй-багатур сидел возле шатра. Пил горячий чай и думал. Увидев лошадь тысячника, сразу махнул рукой. Тот прискакал неспроста. Когда спешивался, позади показались ещё пять всадников. Один из них, похоже, был сотник. Но они ехали чуть медленнее, ждали разрешения приблизиться.

– Не надо! Быстрей сюда! Что там? Говори! – оборвал тысячника Субэдэй. Ему не терпелось услышать, что произошло.

– Дикого охотника поймали. Из гор. Говорят, сам пришёл. Из племени туматов.

– Туматов? – не сдержался Субэдэй. Такой удачи он не ожидал. Проводники оказались бесполезны. Довели до слияния рек и признались, что дальше никто не ходил. Здесь простояли уже три дня, но ни троп, ни следов людей не нашли. Если бы не этот тумат, пришлось бы поворачивать обратно. – Давай его сюда! – пряча довольную улыбку в кончиках усов, приказал он.

К шатру подвели молодого, крепкого мужчину, высокого и сильного. Волосы были собраны в косу. На щеке и шее виднелись пунктирные линии татуировки. Лицо было широким, с большими бровями, глаза смотрели прямо и открыто. Однако в них не было ни дерзости, ни вызова.

– Говори! – ткнул ему в спину тысячник. – Ты кто?

– Нурэй… из племени туматов. Я – главный охотник, – дальше последовало молчание.

– Ну? – приподнял брови Субэдэй. – И зачем ты пришёл?

– Мне нужен вождь. Его зовут Субэдэй. Или самый главный вождь. Его зовут Тэмуджин или Чингисхан! – требовательно произнёс охотник. Среди стоявших рядом монголов пронёсся возглас удивление.

– Субэдэй – это я. Говори. Не бойся. Откуда ты знаешь имя великого Чингисхана?

– Я не боюсь, – спокойно ответил Нурэй. – Я слышал это имя от чужака по имени Билбэт. Он рассказывал о тебе и Чингисхане. Много рассказывал. Говорил, что ты – сын кузнеца. А Чингисхан в детстве был в плену и носил на шее деревянные колодки. Ещё говорил, что монголы убьют все племена в степи и пойдут дальше. Туда, где садится солнце.

На какое-то время в шатре воцарилось молчание. Для простого дикаря он знал слишком много. Это уже становилось интересно.

– Ты можешь показать, как найти туматов?

– Да, могу. Есть два пути. Один – через ущелье, другой в обход, через перевал. Но там стоят охотники. Они следят за твоими людьми.

– Тёмника сюда и всех тысячников! – приказал Субэдэй ближайшему воину и пристально посмотрел на Нурэя. – Сколько шагов до этих мест? Как туда пройти? Сколько лошадей проедут? – дальше последовали вопросы о количестве туматов, переправе, вожде, оружии и лошадях. Когда речь зашла об ущелье, первый тысячник осторожно сообщил, что сотник отправил туда тридцать воинов. Они должны были настигнуть туматов на переправе и уничтожить прямо там. Субэдэй похвалил его.

Неожиданность и скорость всегда приносили победу. Если так, тогда останется отправить тысячу к перевалу, смять там пару десятков дозорных и добить остальных у брода. Всё выглядело просто. Однако так было и в прошлый раз, когда ему не удалось довести дело до конца. Это воспоминание вызвало раздражение.

– Они не пройдут! – раздался вдруг громкий голос пленного. Все повернулись в его сторону. Субэдэй почувствовал, как дрогнуло сердце. Оно подсказывало, что сейчас он услышит что-то важное. Так и произошло.

– Кто не пройдёт? – вкрадчиво спросил он. Все тысячники замерли, зная, что его зловещий прищур обычно не сулил ничего хорошего, однако на этот раз всё оказалось иначе.

– Эти… которые пошли в ущелье, – уверенно заявил тумат. – Их мало. Билбэт убьёт их. Всех, – для Нурэя этих слов было достаточно. Он считал, что объяснил всё ясно. Однако никто, кроме Субэдэя, его не понял.

– Сколько людей ушли туда? – не меняя выражения лица, спросил он тысячника. Тот сразу позвал своего подчинённого. Сотник, ожидая похвалы, вдруг увидел, что все напряжённо молчат и смотрят в землю. Он замер с улыбкой на лице и испуганно упал на колени.

Субэдэй стал задавать вопросы. Несколько фраз всё прояснили. Оставалось только понять, о ком говорил этот дикарь, потому что Субэдэй не верил ни в духов, ни в другие чудеса, полагаясь лишь на силу своей армии. – Это кто такой? Как он может убить три десятка воинов? Ты сказал, что у него нет оружия, щита, копья и лука. Может, ты врёшь? И хочешь, чтобы мои воины попали в засаду? – в его голосе прозвучала угроза, однако на охотника это не произвело никакого впечатления.

– Не вру. Две зимы назад твои воины уже приходили. Они должны помнить. На горе он сбивал их брёвнами. И с палкой дрался возле стойбища. Спроси у них, – устало заключил Нурэй, и теперь уже тысячники с недоумением посмотрели на своего предводителя. Однако тот ничем не выдал своего удивления. Внешне Субэдэй оставался спокоен. Его лицо по-прежнему было непроницаемо-суровым, а взгляд – пристальным и жёстким.

– Великий гуай, можно скажу? – послышался голос несчастного сотника, понявшего, что поощрения и награды ему не видать, и поимка этого странного пленника может обернуться для него бедой. Субэдэй вопросительно поднял брови. – Я помню его. Это страшный дух леса. Я видел его. Тогда, в лесу. Мы шли за повозками. Поджигали брёвна. Он выбегал и один нападал на нас.

– Один? – с недоверием переспросил Субэдэй. – Тогда почему он до сих пор жив?

– Он умеет останавливать саблю… рукой, – медленно ответил воин, чувствуя, что его слова звучат невероятно, но тут ему на помощь пришёл дикарь.

– Не саблю, а руку. Я тоже могу. Он меня научил, – сказал он, и теперь уже опешили все тысячники. Вдруг один приподнялся и осторожно добавил:

– Субэдэй, он говорит правду. Я помню его. Мы были на скалах. Обходили ущелье сверху. Мы видели их. На поляне. Там были уйгуры. Но потом всё смешалось. Уйгуров убили. А монголы дрались. И я видел этого духа. Он был там. С палкой. Без меча.

– Ты хочешь сказать, что лесной охотник может палкой убить твоих воинов? – спросил Субэдэй. Злая ирония в его голосе не сулила ничего хорошего. Тысячник поджал губы и опустил голову. Остальные тоже молчали. – Эй, ты! – кивнул он сотнику. – Бери своих людей! Догони их. Быстро. Идите к ущелью. Убейте этого духа. Потом спуститесь к реке и найдите брод. Туматы не должны уйти.

Тон военачальника не подразумевал дополнительных вопросов. Субэдэй не сомневался, что его люди справятся с каким-то сказочным дикарём. Для сотника это было наилучшей наградой, потому что настроение великого монгола не испортилось и он оставил его в живых. Значит, Субэдэй не считал отправку тридцати воинов ошибкой. Сотник вскочил на ноги, поклонился и побежал к лошади.

– Что же ты хочешь за свою помощь? – криво усмехнулся Субэдэй, повернув голову в сторону Нурэя. Ему было любопытно, почему этот сильный охотник решил предать своё племя.

– Только одно – дочь вождя, – не отводя взгляда, ответил тот.

– Кхе-хе, – расплылся в довольной улыбке Субэдэй. Ничего нового. Везде одно и то же. Он вздохнул. – Зачем она тебе? Женщин много. Степь большая.

– Хочу. Просто хочу. Убей чужака и дай мне дочь вождя. Разве это много?

– Хм-м… Нет, – честно сказал великий монгол. – Но глупо. Ладно. Пошли!

Всё стало просто и ясно. И даже немного скучно. Хотя если туматы уже начали переправляться через брод, надо было поспешить. Он приказал двум тысячникам взять пленника и немедленно выступать в сторону перевала. На этот раз туматы не должны были его перехитрить.