Читать книгу Знание в контексте - Игорь Прись - Страница 16

Как было сказано выше, общая проблема со случаями (типа) Гетье состоит в том, что в этих случаях, даже если субъект применяет свои когнитивные способности, его убеждение оказывается истинным лишь случайно. То есть оно с лёгкостью могло бы оказаться ложным. (Как мы увидим в следующей главе, знание может отсутствовать даже тогда, когда истинное мнение не могло бы с лёгкостью оказаться ложным.) Субъект не знает об этой случайности – эпистемической удаче, – не имеет рефлексивного/интроспективного доступа к ней. Если бы он узнал о ней, он узнал бы, что его истинное убеждение не было знанием. Таким образом, случаи Гетье указывают на существование «внешнего» условия для знания в том смысле, что чистый интернализм оказывается несостоятельным. Эпистемология добродетелей, принимающая во внимание лишь когнитивные способности (добродетели) субъекта, но не условия внешней среды, которые могут оказаться неблагоприятными для знания, даже если субъект безукоризненно применяет свои подходящие эпистемические способности, не может быть общей теорией знания. В лучшем случае она имеет ограниченную область применимости.

Можно предложить следующий общий метод построения случаев Гетье. Начать с истинного обоснованного мнения, которое есть знание и превратить его в истинное обоснованное мнение, которое не есть знание, путём введения двух компенсирующих друг друга случайностей: первая случайность состоит в том, что, несмотря на свою обоснованность, мнение оказывается ложным (это всегда можно сделать, так как с точки зрения традиционной эпистемологии обоснование не фактивно), а вторая – в том, что существует нечто, не имеющее отношения к очевидности и обоснованию мнения, что делает мнение истинным.

Предположим, например, что мы пришли на концерт Юрия Шевчука. На самом деле, артист опаздывает, и на сцену вышел его двойник. У нас формируются ложное убеждение, что на сцене Шевчук. Тем не менее, это убеждение является (интерналистски, не фактивно) обоснованным. Предположим теперь, что через несколько минут настоящий Шевчук оказывается за декорациями практически за спиной у своего двойника, но мы его не видим. Тогда наше убеждение, что на сцене Шевчук, становится не только обоснованным, но и истинным, хотя и не по причине своей обоснованности. Однако, оно по-прежнему не есть знание.

Согласно Линда Загзебски знание не может быть истинным мнением, удовлетворяющим некоторому дополнительному условию, которое с необходимостью не влечёт истинность мнения, поскольку всякое истинное мнение, удовлетворяющее такому условию, может быть сделано ложным, а затем вновь истинным, но уже случайным образом. Формула Загзебски имеет следующий вид: Знание ≠ истинное мнение + Х [54]. Загзебски полагала, что проблему Гетье способна решить эпистемология интеллектуальных добродетелей [55]. Но, как уже было отмечено выше, удовлетворение одному лишь условию подходящего применения когнитивных способностей или интеллектуальных добродетелей субъекта недостаточно для наличия знания.

Д. Притчард эксплицирует два естественных структурных условия, которым должно удовлетворять любое знание и о которых мы уже упоминали выше. Одно из них является, условно говоря, «внешним», то есть относится к условиям окружающей среды, характеризует, насколько последняя является эпистемически благоприятной, а второе – «внутренним», связанным с применением когнитивных способностей познающего субъекта[37]. Согласно внешнему условию, истинное мнение субъекта не должно быть случайным, то есть не могло бы с лёгкостью оказаться ложным и в этом смысле является безопасным. Согласно внутреннему условию, истинное мнение должно быть результатом применения когнитивных способностей или (интеллектуальных) добродетелей субъекта. Между этими двумя условиями, согласно Притчарду, существует связь, позволяющая их интегрировать в единое целое – знание. Это структурное определение знания – антислучайная (безопасная) эпистемология добродетелей, комбинирующая антислучайную (безопасную) эпистемологию, принимающую во внимание только «внешнее» условие, и эпистемологию добродетелей, принимающую во внимание только «внутреннее» условие [56–57]. (Для обозначения теории, которую мы называем «антислучайной/безопасной эпистемологией», употребляется также термин «противоудачная эпистемология». См., например, статьи А. Р. Каримова и А. З. Черняка [55].) Мы вернёмся к двухкомпонентной теории Притчарда в Главе 2. Основные положения его теории в связи с подходом С. Голдберга и ЭСЗ Уильямсона рассматриваются в Главе 1 Части 4.