Читать книгу Ёрт бы побрал этого Гвидония - Игорь Самойлов - Страница 4

«Ёрт бы побрал этого Гвидония! – мрачно думал Солипатрос, сканируя раскинувшуюся под взглядом местность. – Непыльная работёнка, пара пустяковых поручений, отличное вознаграждение. Не все ли провальные дела начинаются с таких обещаний? А ещё… ну да, вот и знакомца навестишь на халяву – знает нечистая сила, как подход найти…»

– Эх, – с сожалением вздохнул он, – кабы не долг, не дождался бы Гвидоний моего согласия. Да что уж теперь…

Мысль о долге вернула его в чувство. Дело было недавнее, и кто же виноват в том, что он увлёкся. Скачки м’фулликов – любимая забава на Флинне. И главное – ему повезло в первый же день! Не то чтобы прямо сказочно, но – прилично. Ну, а потом, как обычно: девочки, ещё девочки… немного сапира, местного вина. И пошло-поехало!..

На следующий день ничего от выигрыша не осталось. И что же ему было ещё делать, кроме как рисковать?

«Да уж, – почесал под мышкой Солипатрос, – было хорошо. Но – недолго».

Местность, уж если упомянули её, выглядела препаршиво. Какие-то жухлые кустики, редкие деревья, распаханная земля. «Видать, зима здесь. Или осень», – решил он. В прошлый раз, когда он был на Старой земле (или просто – Стразе), всё выглядело как-то приличнее.

Ну да что с них взять – аборигены. Отсталый народ. Да и всё тут – жуткая дырища.

Сам Солипатрос был созданием, которых когда-то на Стразе называли фавнами. Предки его лет так несколько тысяч назад эмигрировали из этого захолустья в лучшие места. Ну а с неудержимым ростом количества людей в эмиграцию устремились уже все древние народы. На Стразе остались люди и сколько-то представителей древних, которые, несмотря на докучающее соседство с людьми, смогли устроиться и жить. «Впрочем, разве это жизнь? – пронеслось у Солипатроса в сознании. – Так, имитация».

На Стразу попадали строго через таможню. Смешное с виду деревянное сооружение осталось за спиной у Солипатроса. Вместе со старым гоблином-таможенником.

«Вот ведь пристал, зараза: зачем сюда? надолго сюда? а что? а почему? Не всё ли равно тебе, старое корыто? Скоро уж ссохнешься весь, а всё туда же. Службист нашёлся! Да за такие деньги, сколько стоит пропуск на Стразу, надо кланяться, что сюда хотя бы кто-то приехал, а тут…»

Платил за таможню Гвидоний, поэтому Солипатрос не особенно-то и расстраивался по поводу оплаты. Но всё-таки повозмущаться надо было. Для порядка.

Из вещей у него был только конверт с письмом для передачи одному гномьему орфелику. В этом и заключалась его миссия. Какие уж дела крутил здесь Гвидоний и с кем, его не касалось. И знать он это не хотел совсем. С Гвидонием ведь как: чем меньше знаешь про его дела, тем лучше спишь. Впрочем, если подумать, действительно, дело-то плёвое, а долг вполовину уменьшится.

Мысль о скором освобождении от долга согрела душу Солипатроса. Да и тело тоже. С пояса до копыт он основательно зарос волосами, так что в этой части было не холодно, а вот выше… Он надел всего лишь лёгкий жилет, надеясь на скорое завершение тут всех дел, но не учёл погоду. И немного озяб. Штаны у него, впрочем, тоже были. Чуть пониже колен. Он всё-таки из цивилизованного мира. А то подумают чего не надо. Аб-б-боригены…

Надо было двигаться. Вот только куда? Перед ним лежала безжизненная земля, насколько хватало глаз. Даже завалящего полевика не наблюдалось, а ведь они-то везде обычно снуют. Поскребши в раздумьях голову, Солипатрос решил двинуться на запад. Гномьих племён на Стразе оставалось то ли два, то ли три. Не больше. Жили они под землёй у Серых гор. Где-то там и орфелики с ними.

«Интересный народец эти орфелики, – энергично вышагивая, думал Солипатрос. – Никто не знает, как они размножаются. Жён у них нет, детей их тоже никто не видел, а сами они вообще странные. Как только гномы с ними уживаются!»

Мысль о жёнах повернула его думы в другую сторону. Была и у него жена, была. Помнится, придёшь домой и стараешься подальше от неё, подальше, а она ласково так скажет: «Соля, неси свои коконьки сюда. Живо!» Скажет ласково, а сердчишко-то так и замрёт: ну всё, опять бить будет. И ведь точно! Вздует так, что мало не покажется. Насилу сбежал. Собственно, побег от благоверной и вынудил бедного Солипатроса оставить родные места и начать путешествовать в поисках лучшей доли.

Дааа, с кем не бывает…

Так хаотично, перескакивая с одного на другое, кружились думы в голове Солипатроса по ходу его движения. Здание таможни давно пропало из вида. Начинало смеркаться, и это не на шутку тревожило фавна. По-прежнему никто не попался ему на глаза. Что, впрочем, и не было слишком уж странным. В этом захолустье он и не ожидал большого трафика. Но хотя бы кто-то!

Внезапно он остановился, втягивая носом воздух. Пахло сыростью, плесенью, а это – верный признак леших. Леший бы ему сейчас совсем не помешал. Умение у них особенное. Знают такие тропы, что раз-два – и на месте. Там, где можно месяц шагать. И, наоборот, могут месяц водить там, где два шага до цели. В этом они специалисты.

Вдалеке виднелся небольшой лесочек. Голые ветки редких деревьев неуютно качались под небольшим ветерком. Может, там он, леший?

– Что, дружочек, заблудился? – неожиданно и противно проскрипело за ухом.

Солипатрос медленно повернулся. С достоинством. Всё-таки он из цивилизованных миров, не местная туземщина. Перед ним стоял, как он и предполагал, леший. По виду они разные могут быть. Но этот особо не заморачивался над внешним видом. Руки, ноги. Голова – как у человека, только больше чуток. Длинные слипшиеся волосы. Одет он был в какую-то невообразимую хламиду непонятного цвета. Может, когда-то это и было одеждой, но сейчас – просто грязным рваньём.

Солипатрос терпеть не мог неопрятных, но в данный и конкретный момент ему было не до сантиментов.

– Послушайте, милейший, – откашлявшись и сделав важный вид, начал он, – дела большой важности привели меня сюда. И как раз сейчас я раздумывал о том, как бы мне найти достойного гида, дабы сопроводить мою драгоценную персону к орфелику О’Брайану. Надеюсь, слышали о таком? – с вежливой, но строгой полуулыбкой сказал Солипатрос.

– Ага, значит, точно заблудился, – проскрипел леший.

«Ох и противный же голос у него!» – поморщился Солипатрос.

– А к гномам, милок, – продолжил скрипеть тот, – путь-то не близок. Ох не близок! Да и не любят они пришлых. Зачем тебе к ним, а?

«Тебя не спросил», – подумал Солипатрос. Но вслух учтиво ответил:

– Письмецо вот для него у меня.

– Письмецо-о-о… – протяжно передразнил его леший. Потом смешно выпучил глаза и задумчиво произнёс: – Надо же, не знал, что O’Брайан Сиплый читать умеет.

Затем замолчал, глубокомысленно глядя себе под нос, переминаясь с ноги на ногу.

– Так вы сопроводите меня к нему? – начал терять терпение фавн.

– А зачем? – удивился леший.

Солипатрос аж затрясся, но – внутри, а снаружи он излучал высокомерное спокойствие.

– Затем, милейший, что я так хочу.

– Точно хочешь? – подозрительно глядя на него, переспросил леший.

«Нет, ну он издевается! Деревенщина аборигенская! Чучело немытое! Грр…»

– Да, милейший. Точно и всенепременно.

– Ну если точно, – с сомнением вздохнул леший, – то могу провести к Серым горам. А дальше уж сам. Только О’Брайана Сиплого никто уже давно не видел. Может, помер он? – почти с надеждой в голосе спросил леший.

– Вот и узнаю заодно, – опять же с достоинством сказал Солипатрос. – Вперёд, милейший. Время – деньги.

– Как точно выразился, а? – захихикал леший.

По этому хихиканью Солипатрос мгновенно понял, что парень ещё тот прощелыга. Прозрачнее намёка трудно было найти.

– Кстати, о вознаграждении, – как бы между прочим невозмутимо продолжил Солипатрос. – Оно непременно будет, когда мы окажемся у Серых гор.

– Ну да, ну да, – понимающе подмигнул леший. – Непременно будет. Большое и удивительно прекрасное. Ладно, милейший, – мастерски передразнил его леший, – было приятно познакомиться.

На этой фразе он состроил такую гримасу, что Солипатрос, который и без этого кривляния всё понял, окончательно вышел из себя. Денег у него не было. Почти. Пара дублонов с Флинна, остаток выигрыша, составляла весь его капитал. И делиться ими с кем-то он отнюдь не жаждал, мягко говоря.

– Сколько? – с высокомерным холодом спросил Солипатрос.

– Пара монет, лежащих в кармане вашей жилетки, – и вы на месте, – деловым тоном предложил леший.

– Ладно, – сдался Солипатрос, гадая, как же этот жулик узнал о монетах.

Стемнело, и дальше препираться ему уже не хотелось.

– Одна монета сейчас, вторая – у Серых гор.

– Идёт, – кивнул тот, протягивая руку.

Солипатрос не горел желанием прикасаться к этому немытому туземцу, но всё же, пересилив отвращение, протянул руку. Не успел он вложить ладонь в руку лешего, как увидел за спиной у того горящие красным глаза какого-то существа в белом, почти невидимом балахоне.

– А это кто… – начал фразу Солипатрос, но закончить её не успел.

Леший, что-то почуяв, начал разворачиваться назад, но не успел. Возникшая из колыхающегося одеяния рука с блеснувшим в свете луны серпом сделала молниеносное движение – и голова лешего покатилась по жухлой траве.

Солипатрос стоял с протянутой для пожатия рукой. На неё из горла лешего брызнуло что-то горячее. Красные глаза под колышущейся тканью внимательно посмотрели на фавна. Фигура сделала шаг навстречу к Солипатросу, и тот, словно очнувшись, резко повернулся и бросился бежать. Уж что-что, а ноги его пока не подводили. Ужас, дикий первобытный ужас гнал его похлеще кнута.

«К ёрту поручения Гвидония! Домой! Сейчас же! Обратно! Мама!»

Какие-то несвязные звуки выплёскивались из его горла на бегу. Смелости посмотреть назад у него не было. Он просто дико скакал, как умел, по направлению к таможне. Время как бы перестало существовать для него. Он взмок, но не оглядывался. И не останавливался.

«Вот оно, это место, где должна стоять таможня. Вот оно, избавление. Путь к цивилизации. От этого дикого варварства. Вот ещё чуть-чуть», – думал он, взбегая на пригорок, где по его прикидкам уже должна была показаться неказистая избушка таможни. Она же – портал к Хрустальным берегам (так местные называли цивилизованный мир).

Но только вот там, где стояла избушка, сейчас не было ничего. Лишь невысокие кусты с засохшими на ветках ягодами да унылая голая степь.