Читать книгу Мальтийское эхо - Игорь Саврасов - Страница 10

– 10 —

Оглавление

Они подошли к ярко-красному кабриолету. Зубная боль усилилась. Вера жестом пригласила Андрея в машину. Тот никогда не ездил в таких шикарных машинах с такими интересными женщинами. Женщина набрала чересчур большую, как показалось ему, скорость, и он пригнул голову. «Да, – подумал, – права Ирина. Роковая женщина. Надо держаться, надо привыкнуть». Чтобы «упростить выражение», как говорят математики, он поднял трость вертикально, как флагшток, и громко запел: «А ну-ка, песню нам пропой веселый ветер, веселый ветер, веселый ветер, моря и горы мы обшарим вокруг Мальты, найдем все клады, что зарыты там».

«Роковая» женщина послала ему воздушный поцелуй. Андрею стало легко с Верочкой. У этой чаровницы было чувство юмора, а это важно и в деле, и в любви, и вообще, в жизни. Сам он умел быстро попадать в «свою тарелку» в любой, достаточно доброжелательной компании.

– Ты не боишься сквозняка? Поёшь во всё горло!

– Нет, я боюсь собственной «ветрености». С тобой.

– Да чего там бояться: повеет холодом – сбросим газ.

«Она еще и умница! Остроумные женщины – такая редкость! Это уже не изюм. А какой-то рахат-лукум».

И белое сухое тосканское вино нужно человечеству.

Остановились у магазина с нескромным названием «Эгоист». Вера Яновна посмотрела в зеркало, поправила прическу, брызнула на себя духами, и парочка вошла в магазин. При этом женщина сама уверенно и спокойно распахнула дверь, с прямой спиной, взглядом царицы и походкой «от бедра», вошла первой. Мужчина в подражание ей тоже поправил свою «джеймсбондовскую» прическу, сделал холодно-равнодушное выражение лица и, придерживая тростью дверь, вошел в этот ковчег эгоизма и респектабельности.

Внутри оказалось довольно просторно и работал кондиционер. Вещей, казалось, было немного. Кое-где элегантно располагались манекены, полки и вешалки с немногочисленными брюками, рубашками… и всякая мелочь: сумки, ремни, запонки и пр. Больше всего места в центре зала занимали четыре кожаных огромных кресла и столик между ними.

К гостям мгновенно подошла ухоженная дама лет сорока, за руку поздоровалась с Верой (видимо, они были знакомы), кивнула Андрею и коротко профессиональным взглядом посмотрела на мужчину сверху вниз.

Вера перебросилась с ней несколькими фразами в сторонке и села в кресло. Откуда-то выпорхнули три девицы. Одна выкатила тележку с напитками, фруктами, конфетами и подвезла к гостье. Две другие, модельной внешности, в коротеньких черных юбочках и прозрачных белых блузках, обступили Андрея. Тот насторожился.

– Мои девочки всё сделают в лучшем виде! – приободрила его дама.

Девочки смотрели на мужчину как на родного. Опытными, ловкими движениями они снимали мерки во всех местах. Верхние пуговицы их блузок как-то сами расстегнулись, и оттуда выглядывали «прелести» в кружевных черных бюстгальтерах. Эти манипуляции порхающих возле мужчины женских ручек, колыхание их волос возле его лица, витающий в воздухе дорогой парфюм погружали в тот эдем, в котором знали толк искусные гетеры в Древней Греции или куртизанки в Венеции.

Вера смотрела на него иронично, с «пониманием». Девушки принялись носить коробки, появляясь из-за занавески, как волшебницы. Сначала содержание коробок показывали Вере Яновне, попросив Андрея присесть. Та что-то одобряла и откладывала, что-то браковала. Между этим, видимо, привычным для нее занятием, она шепнула Андрею:

– Ты, фельдмаршал, чего стоял как вкопанный, как шест… Нет, как памятник Кутузову?

– Я ловил кайф, Снежная Королева, – буркнул мужчина.

Затем он примерял одно, другое, третье… Всё это – под контролем четырех пар внимательных женских глаз.

Когда алмазные глаза Снежной Королевы загорались огоньком, он радовался: дает добро. Туфли, шляпу, сумку, ремень и бельё мужчине позволили выбрать самому. Андрей надел новое облачение, старые вещи уложил в сумку, и парочка вышла из магазина, держа в руках еще четыре фирменных пакета с обновками.

– Старую одежду и кроссовки не выбрасывай – пригодятся, – задумчиво сказала Вера и хотела добавить что-то еще, но у нее раздался звонок. – Да, Иришка, мы будем через полчаса на Кронверкской набережной на нашем месте. Возьми такси и подъезжай. Целую. – И вновь обратилась к Андрею: – Сейчас около восьми, давай поедем покатаемся на катере, там и поговорим о деле. Владелец катера – мой знакомый, он будет нас ждать в условленном месте. И сестренка подъедет туда.

Вера припарковала машину, и они прошли к причалу. Катерок с улыбчивым молодым человеком, владельцем и командиром катера, был уже на месте.

– Добрый вечер, Вера Яновна, – парень кивнул Андрею, – я на пять минут до киоска – куплю воды, мороженое. Проходите на борт.

– Привет, Вадик, хорошо. Мы с Андреем Петровичем посидим, подождем сестру.

Когда парень ушел, она добавила:

– Он работал у нас раньше в институте. Золотые руки. Мог починить любую оргтехнику и любую столярную работу сделать! Но заработки лаборанта мизерны. Вот и прикупил старую посудину, отремонтировал. Видите, какая отделка? Теперь от клиентов, даже иностранцев, отбоя нет. Я сделала заказ на два часа.

Подошел Вадик, и Ирина подъехала. Парень ушел к себе в рубку, гости удобно расположились на палубе, и катерок отчалил. Какая прелесть – свежий ветерок после городской суеты! Неспешное скольжение по водной глади давало возможность отдохнуть и глазам, и сердцу, и уму.

Ирина внимательно рассматривала преображенного Андрея Петровича.

– Как тебе? – гордо опросила ее сестра, заметив взгляды девушки.

Та подняла большой палец вверх и воскликнула:

– Просто не Андрей Петрович, а Адриано Челентано!

Польщенный мужчина приподнялся и сносно изобразил танцующего Челентано, закручивая свое тело винтом, опираясь на трость и надвигая на лоб новую шикарную соломенную шляпу.

– Класс! – теперь Вера подняла большой палец вверх. – И всё-таки пора поговорить о делах. Позволь, Андрей, узнать чуточку о твоем семейном положении. Извини уж.

– Вы уже на «ты»? – удивилась Ирина. – Узнаю сестрицу!

– Мы уже и целовались, – трепанул мужчина.

– Успокойся, Иришка! К нашему «ты» нужно привыкнуть. Это необходимо в поездке. А брудершафт в традиции «преломления хлеба».

– Мою фамилию вы знаете: Цельнов, – начал серьезно Андрей Петрович. – Я женат, двое детей и трое внуков. А живу давно один. Достаточно?

– Мы понимаем: на тебя обрушилось много нового и неожиданного. Всё происходит быстро и сумбурно. Но поверь: так сложились обстоятельства. И мне еще нужно… знать немного о твоей семье. Наша работа и наша поездка курируется и финансируется Министерством иностранных дел. Им требуются анкеты, – серьезно сказала Вера Яновна.

– Мои студенты на обложках своих курсовых пишут: «Министерство образования». Ну, хорошо… – Андрей рассеянно смотрел на решетку Летнего сада.

Тут Ирина, чтобы, видимо, как ей неудачно показалось, смягчить «допрос», поинтересовалась:

– У вас русские корни?

– Да, – с легким раздражением ответил мужчина, – и после паузы: – Мои жена и дети живут в Америке, в Бостоне. Сначала уехал сын, ему тридцать семь. Он прекрасный программист. Сейчас у него свое дело. Женился на американке, двое внучат, мальчишек – пятнадцать и десять лет. Моя жена семь лет назад поехала помочь с внуками. У родителей-то все дела. Бизнес. Затем туда перебралась дочка. Ей тридцать. Она экономист и работает в фирме у брата. Тоже вышла замуж, но за русского, из семьи эмигрантов семидесятых. Он врач. У дочки прелестная девочка четырёх лет, моя внучка. Вот жена и нянчится то тут, то там. А видимся мы пару раз в год, в Бостоне: раз я прилетаю на Рождество или на Новый год, а раз – на чей-то день рождения.

– Еще раз извините, Андрей Петрович, за расспросы, – Вера опять сбилась на «Вы», – вы, наверное, скучаете, а мы тут…

– Ничего, всё верно. Неверно только твое «Вы», – улыбнулся наконец-то Андрей Петрович. – Теперь твоя очередь, Снежная Королева, открыть мне свои секреты… не личные, а эти вот «международные», из Министерства.

– Очень подходит тебе: Снежная Королева, – завистливо вставила Ириша. – Я только Принцесса у Платоныча.

Вера Яновна не среагировала на слова сестры и серьезно, глядя в глаза мужчины, начала:

– Нам предстоит далеко не курсовая работа. Ты, Андрей, умеешь Видеть Слово Знака. Я кое-что смыслю в словах и в знаках. С завтрашнего дня ты – мой «муж». Мы – молодожены для внешнего мира. На время поездки.

Ирина было скорчила ироничную гримаску, но строгий взгляд Снежной Королевы остановил ее.

– Несколько дней назад мне позвонил некто Ричард, англичанин. Сказал, что он узнал из официальных источников о том, что я занимаюсь изучением архивов рыцарей-иоаннитов. Этим же занимается он. Он также знает о моем приезде на Мальту. И будет там искать встречи со мной. Может представить свои, как он выразился, должностные полномочия.

– А в чём же опасность? – не понимал Андрей.

– Давайте по порядку. Мальтийские острова – британская колония с 1813 по 1964 год. Последние великие магистры – британцы. Только в 1974 году провозглашена Независимая Республика Мальта. Немаловажно подчеркнуть, что британцы, да и мальтийцы тоже, весьма настороженно относятся к заинтересованности русских в отношении Ордена. И хотя Павел I фактически (но не в полной мере юридически) в 1798–1801 годах был великим магистром ордена иоаннитов, да еще и по просьбе самих рыцарей, спасающихся от Наполеона, отношение к нему, мягко говоря, сдержанное. Да и русских воспринимают как экспансионистов в отношении Мальты и вообще агрессивную нацию.

– Я историк, и всё это знаю. Чем нам опасен этот британец?

– Во-первых, в интонациях этого Ричарда я усмотрела большую неискренность. По разговору о предмете ясно и то, что он не ученый, использующий архивные материалы. Во-вторых, почему он не обратился ко мне через институт или Министерство? Мы не математикой занимаемся, наши исследования и материалы по ним имеют служебный, а иногда и секретный характер. Из этого я делаю вывод: у него свои, личные интересы. И он знает, что у нас с тобой, дорогой коллега, тоже! Но вот откуда он пронюхал о нашем личном интересе? Это и есть опасность!

– Это похоже на правду… Еще Екатерина Великая сказала: «Англичанка гадит», – заметил доцент истории.

– Вот именно. И еще: не нужно путать Мальтийскую Республику и современный Суверенный Мальтийский орден. Дипломатические отношения между Россией и Орденом установились лишь в 1994 году. И только в последние годы, благодаря содействию Российского культурного центра в Валетте и особенно представителю России при Суверенном Мальтийском Ордене Александру Дееву, бывшему министру культуры России, мы, архивисты, получили реальную возможность открыть взаимный доступ к Архиву внешней политики Российской империи и к Российскому государственному архиву древних актов, с одной стороны, и к спецархивам Валетты и особенно Рима – с другой. Естественно, и по периоду 1798–1803 годов в российско-мальтийских отношениях. В Национальной библиотеке Валетты большая часть архивов Ордена вообще в открытом доступе. А вот где мы, мой дорогой «внебрачный муж» еще покопаться должны, я могу сказать лишь предположительно.

Они проплывали по Крюкову каналу. Новая Голландия. Одно из самых любимых мест Андрея в Питере! Он любовался, как будто желая впитать в себя эти свисающие с влажных коричнево-грязных стен гирлянды зеленовато-бурой растительности, эту почти мистическую, диковинную красоту.

Судя по напряженно-выразительному и взволнованному виду лица мужчины, сёстры поняли, что тот ушел куда-то в себя, и молчали.

Через пять минут мрачность этого места растворилась, и они опять выплыли на светлые и широкие водные просторы.

– А можно «внебрачному мужу» высказать свои скромные догадки о том, где мы должны «покопаться»? – Лицо его стало обычным и немного задорным.

– Любопытно, – сказала молодая женщина.

– Катакомбы Св. Павла в Рабате, Катакомбы в Сиракузах и… и… еще что-то там, на Сицилии. Не ясно пока.

Обе сестры изображали классическую немую сцену.

– Как? Как это вы… то есть ты? То есть о Рабате ты прочел в путеводителе и четко проанализировал связь между Св. Павлом, легендой о змее, Укладкой и прочем? И еще удивительная интуиция! Но Сиракузы?! – глаза Веры Яновны выкатились, ноздри дрожали.

Она чуть не плакала от «фокуса». Нет, чародейства! От ее тела даже пошел жар.

– Ты читал о Сиракузах раньше?

– Нет, просто Увидел. Да не смотрите вы обе на меня как на инопланетянина! Ты же, Иришка, умеешь целительствовать, ты, Вера, просчитываешь сложнейшие комбинации, расшифровываешь самые запутанные шифры. Вот рука твоя по воле сигнала из головного мозга горячая… И мне пришел сигнал. Всё просто. Да и про Св. Павла я всё-таки книгу написал, изучал его жизнь.

– Да уж, «проще» не бывает… Я хочу… хочу… прочесть быстрей твою повесть. Мне не терпится, я вся горю! – женщина обожгла своей рукой руку Андрея.

Тут вскочила Ирина и чуть не выпала за борт:

– Вы что, собираетесь «втихаря» вести там раскопки? Вот о чём… ты, сестрица, шепталась с бабулей и дядей! Это же очень опасно! – Она переводила тревожный взгляд с Веры на Андрея и обратно. – Ну, ты-то, Вера, авантюристка безбашенная, но вы, Андрей Петрович, – солидный, уже седой совсем! В чужой стране, на Сицилии! Там мафия! Вас либо в тюрьму, либо в «дурку» отправят!

– Ну, вот тебе и на! Солидный, седой. Недавно еще я был похож на Челентано, – добродушно заметил Андрей. – «Чтобы узнать, открыта ли дверь, нужно толкнуть ее».

– Наш человек! И глаза у него молодые, с огоньком! Нормальный пират! И рыцарь! – смеялась Вера. – Не волнуйся так, девочка моя! Все операции будут в основном логические и виртуальные. Вон чего Андрей умеет проделывать! А дверь мы лишь тихонько толкнем. И не забывай: у меня есть поддержка «сверху»! Связи с дипломатами и прочее.

– … В катакомбах была или… нет, есть Пергамент или Укладка? Не ясно… Пергамент у вас? – продолжал «чревовещать» доцент. – В Пергаменте описан случай со змеей и… или идет речь об Укладке?!

– Молодец! Браво! – хлопнула в ладоши старшая сестра.

Андрей Петрович на этот раз немного лукавил: он не Видел в полном смысле своего умения. Он добавил логику и хитрости вроде «и», «или».

– У нас кусок Пергамента – наверное, его вторая часть, где идет речь об Укладке. Мы поищем другой кусок – начало текста, где предположительно идет речь о змее. А о дальнейших поисках сейчас рано говорить. Почему Пергамент порван? Кто спрятал? Где искать? Мне нужно два дня работы в архивах на Мальте. Тогда я смогу выстроить свои логические цепочки и, если повезет, что-то найти. У меня недавно вышла книжка о Мальтийском ордене и его связях с Россией. Это в определенном смысле закрытое исследование, с грифом «для служебного пользования». Я везу два экземпляра на Мальту (второй предназначен в спецархив Рима). Это по линии соглашения МИДа и Ордена. Третий прочитаешь ты, Андрей. Там всего 117 страниц, из них почти половина – приложения документов той поры. Периода 1797–1805 годов. Еще планирую в Валетте «порыться» в периоде 1530–1570 годов. Ты почитаешь и мне поможешь с архивами.

– Легко! Я люблю читать! Читаю вот пять дней запойно!

– Мы платим полновесной монетой – читаем, и с большим удовольствием, вашу повесть, – улыбалась уже Иришка.

– Но главная моя задача – изображать пылкого молодожена и отгонять тростью Ричарда? – пошутил мужчина.

– Нет, главная – Видеть! И не изображать, а проникнуться ролью молодожена по Станиславскому! – наставительно поправила молодая женщина.

– Тут по этой системе крайне важна роль партнера по сцене, т.е. «молодой жены», – благодушествовал Андрей.

– Я буду стараться. – Вере Яновне уже нравилось «играть» с Андреем.

Она сложила руки и склонилась, как восточная женщина.

– Нужны шелковые шаровары, – хохмил Андрей.

– Хорошо, что-то поищу дома, а может, куплю в Стамбуле.

Ириша опять фыркнула, но ничего не сказала.

– Что касается трости – это скипетр фараона. Она работает двояко: оказывает благотворное влияние или служит индикатором биолокации. Для работы биолокатором петля скипетра должна располагаться на ребре указательного пальца, а сам скипетр – на весу. Благотворными свойствами он обладает, если его удерживать за конец длинной части. – Вера говорила и вертела в руках трость. – Ну, и рычаг, и опора, и стукнуть больно можно. Да! Совсем забыла, – она всплеснула руками, – мне же Вадик соорудил волшебный аппарат – радиэстезический зонд. Он учился на факультете радиоэлектроники в Политехе, но с пятого курса его исключили за грубость в отношении декана. Этот декан запретил исследования по излучению знаков, нарисованных или предметов, формы знака или предмета. Я не буду вдаваться в тайны уже моих исследований. Их суть – распознавание графических форм с помощью использования «герметических знаний». Это мое «ноу-хау». А вообще, «дистантная диагностика» известна уже давно, но, как генетика и кибернетика, была вредна для советской идеологии. А сейчас от заказов отбоя нет. – Вера была горда и величава. – Ох, я принесу сейчас от Вадика воды и мороженого!

Около 23 часов Андрей был уже у Юлии Станиславовны. Вера с Ириной подбросили его до дома в Мучном, а сами уехали на Смольный проспект. Вера жила там. На прощание она пообещала Андрею после возвращения с Мальты пригласить его в гости и показать, как прекрасен вид из ее окон на Смольный монастырь в вечернем освещении.

Юлия Станиславовна начала хлопотать на кухне. Паша сидел в другой комнате за компьютером. Андрей Петрович не отказался от предложенного чая и, присев на диван, взял в руки лежавший на столике альбом. Альбом был раскрыт на странице, где располагались иллюстрация одной из любимых картин Андрея – «Странник над туманом» немецкого пейзажиста Фридриха Каспара Давида. Символизм и одиночество, характерные для полотен этого художника, легко и приятно ложились не только в приоритеты Андрея в искусстве, но и вообще в строй его души. Но почему альбом живописи в 700 страниц раскрыт именно на этой странице? Опять знак?!

Юлия Станиславовна подкатила к дивану сервировочный столик-тележку с чаем, вареньем и закусками. Услужливо постелила на колени мужчины тряпичную салфетку, проговорив:

– Вы, наверное, устали за рабочий день?

– Да, – промямлил Андрей.

– А позвольте полюбопытствовать: с чем связана ваша служба? И каковы успехи за этот день?

«Служба». Словечко театральных и военных людей. Андрей чуточку раздражился, но невежливо, право, ей было бы не спросить. А ему – не ответить. Может быть, в традиции тех, прежних женщин XIX века спрашивать за вечерним чаем мужчин об их делах, о прошедшем на службе дне.

– Да так, один… проект.

– Инженерный? Строительный? Архитектурный? А может быть, творческий?

– Да-да, еще какой творческий! – Андрея «понесло». – Наша строительная компания намерена кое-что «сотворить» на острове Сицилия. Пока будем вести геолого-разведочную работу. Местные мафиозные структуры пытаются «вставить палки в колёса» прогресса. Ну да ничего: у нас свои палки! – он приподнял грозно трость.

Впечатлительная женщина закачала головой, заморгала и проговорила полушепотом:

– Необходимо заручиться государственной поддержкой!

Андрей чуть было не брякнул, что, мол, флот уже направлен к берегам Палермо, но осекся, вспомнив про мужа Юлии. Но так как по законам жанра даже в маленькой одноактной комедии финальная мизансцена должна быть как удар литавр, мужчина проговорил со значительным видом:

– Основные мафиозные структуры под контролем наших лучших дипломатов! У них связаны руки!

– Вы знаете, у моей Веры, сестры Иришки, большие связи в дипломатических кругах! Может быть, обратиться к ней?

– Мы рассмотрим этот вопрос на следующем заседании. Спасибо за чай. Очень вкусный. Пора «бай-бай», – и зевнул.

– Вот и чай Вера достает через этих дипломатов.

«Знаю… где, – подумал про себя Андрей, вспомнив слова Марии Родиславовны. – Любовник-таможенник-контрабандист во фраке и с верительной грамотой».

– Бельё на стуле, диван можно раскинуть. Спокойной ночи! – И женщина удалилась «на цыпочках».

Мужчина устроился на диване, погасил свет. События дня вереницей парусников ускользали из сознания.

«Стро-ительная компания. Троица авантюристов! Замечательно!» – услышал сквозь дремоту Андрей голос пани Марии.

Затем образ женщины трансформировался в образ странника с картины. Тот повернулся! Когда на полотне он стоял спиной к зрителю, поза его воплощала раздумья и волю. Он не боялся ни тумана, ни бездны за краем обрыва скалы, на которой стоял, опираясь на трость. Но сейчас на его лице были неизбывная печаль и тревога: «бездна вглядывалась в него». И вдруг снова решительность во взгляде! И трость превратилась в меч! И на груди мальтийский крест! И меч был воткнутый в камень! Странник развернулся лицом к бездне и стал в дозоре!

Мальтийское эхо

Подняться наверх