Читать книгу Старинный обычай. Часть вторая - Игорь Сычев - Страница 4

После месяца тренировок Бертвальд и Редвульф превратились в замечательных наездников. Преодолеть вслед за Мерлом двухметровый барьер стало для них пустяковым делом. Каждый день они тренировались на поляне возле монастыря, вместе с Мерлом и без него, поскольку воин полностью доверял им Ястреба и Сокола. Кони привыкли к мальчикам и слушались их, а мальчики усердно ухаживали за конями.

Вскоре жители города привыкли, что Мерл разъезжает по улицам в сопровождении двух иноземцев. Мальчики уже не напоминали прежних угрюмых волчат, однако никому, кроме своего наставника, не доверяли. Они были учтивы с теми, кто был учтив с ним, уважали тех, кого он уважал, и Мерл был уверен, что его враги непременно станут и их врагами.

Своим достижением он считал то, что саксы неплохо выучили местное наречие, и под руководством отца Элвина начали подготовку к принятию крещения. Насколько искренним и самостоятельным было подобное решение, судить было сложно. Мерл сомневался, не торопятся ли ребята, но отец Элвин его успокоил.

– Год я буду их обучать, а потом видно будет. Даже если они хотят креститься из любви и уважения к тебе, это уже неплохо, и душам их принесёт несомненную пользу. Нельзя оставлять ребят в плену язычества. Никак нельзя!

Этот месяц выдался для Мерла свободным, поэтому он объездил с мальчиками всё королевство, знакомя их с неизвестными доселе местами. Они посетили каждую деревню, охотились в королевском лесу, и даже провели несколько дней в гостях у Федельмида. Но однажды Мерл прибыл в монастырь погрустневшим, долго сидел в комнатушке своего отца, а потом сказал мальчикам, что через день им придется расстаться.

– Обычные мои обязанности, – объяснил он им. Нужно покинуть королевство, но через пару недель свидимся.

– Однако саксонские мальчики почувствовали, что Мерла ждут серьёзные испытания.

– Тебе предстоит отправиться в пределы враждебного королевства, добрый этелинг Мерл? – напрямую спросил Бертвальд.

– Предстоит, – вздохнул он, и поинтересовался, как это Бертвальд всё так легко угадал.

Сакс пожал плечами.

– Если бы ты ехал послом к союзникам, ты бы взял нас с собой.

Мерлу было приятно, что мальчик сказал об этом, как о чем-то само собой разумеющемся. Он и сам привязался к ребятам, и грустил от предстоящей разлуки. Но разговор на этом не закончился. Саксонские мальчики стали настаивать, чтобы воин взял их с собой. Вот этого Мерл не ожидал, и растерялся. И даже рассердился на их упорство.

– Я еду лазутчиком в Пиктавию. – сказал он, хмуря свои чёрные брови, – И друзей там не встретишь. Там смерть за каждым поворотом, в каждой долине и ложбине. Что, если кто-то из вас погибнет?

– А что, если погибнешь ты? – спросил Редвульф.

– Сотню раз там бывал, и ничего, – отрезал Мерл. – Будете жить в монастыре, следить за лошадьми, и ждать меня.

Но саксы не отставали. Это был их первый спор и первая ссора. И вдруг Бертвальд предложил пари, показавшееся Мерлу пустяковым, и дающее ему шанс без лишних огорчений избавиться от надоед.

– Ведь ты отправляешься послезавтра?

– Да. Что ты задумал?

– Воинское состязание! Ты достаточно хорошо знаешь лес возле монастыря?

– Да уж получше, чем ты и твой друг!

– Вот и славно. Завтра я и Редвульф спрячемся там, используя воинские хитрости нашего народа, и, если ты нас отыщешь, мы остаёмся, а если нет, идём с тобой.

Мерл невольно фыркнул. Вот наглец! Цыплёнок заморский! В прятки с ним играть! Это с человеком, который имел дело с лесным народом пиктов! Ну, хорошо же…

– Согласен. После завтрака отправляйтесь туда и прячьтесь. Я приду позже. Не найду вас за два часа, едете со мной. Прятаться будете на расстоянии двадцати метров от Тихого Притока, и не дальше чем на двести метров по течению. Начало – от сухого дуба, конец – серый камень посреди реки. Если я признаю, что проиграл, то протрублю в свой рог, и вы покинете свои укрытия. Желаю успеха!

– Обещаешь, что возьмешь нас с собой, если мы победим?

– Даю слово! А вы обещаете вести себя подобающим образом в моё отсутствие, если проиграете?

– Обещаем!

На том и разошлись. Мерл готовил к дальнему походу сбрую, оружие и припасы, и, находясь в монастыре, заметил, что мальчики занимаются тем же самым. В первые дни знакомства он им сам подарил дорожные сумки, удобные кожаные доспехи и короткие лёгкие мечи, и теперь, наблюдая, как саксы проверяют свою амуницию, качал головой. Мол, поросята самоуверенные! Затем он поехал в замок. Король Лугайд собирал совет, да и с глазу на глаз им предстояло поговорить о многом.

Но утром он был на реке, исполняя своё слово. Речушка Тихий Приток брала своё начало от нескольких неприметных лесных ручейков. Впадал в неё (предварительно пересекая весь город) и маленький ручеёк, источник которого находился на вершине Монастырского Холма. Тихий Приток огибал город с северной стороны, достигал скалы, на которой стоял Королевский Замок, и бежал дальше на юго-запад, постепенно расширяясь и утрачивая все признаки тихости, становясь бурным и стремительным притоком Клайда, к которому он пробивался чрез Южные Взгорья. Но на том месте, где Мерл и саксы договорились о встрече, речушка эта действительно была совсем неширокой и редкостно грязной, с илистыми берегами и отмелями. Гулять, однако, возле неё было приятно, и спрятаться там было где. Мерл неспешно брёл по берегу, осматриваясь по сторонам. Все хитрости пряток он знал, и знал, что один человек, пользуясь помощью своего товарища, может спрятаться так, что его не найдёшь. Но второму так уже не спрятаться, а в уговоре не указывалось, что он должен найти обоих саксов.

Он шёл вдоль реки, вооружённый длинным шестом. Для начала он решил исследовать реку. Река – отличное место для укрытия. Можно скрыться на дне, дыша через тростинку, можно надеть на голову гнездо болотной цапли или обмотать её речной растительностью, можно перемазаться илом и лечь на берегу, слившись с почвой. Он уже играл с пиктами в такие прятки, да только игра была намного серьёзней, и исход её всегда был фатальным. До сегодняшнего дня – для пиктов. Но нынче он шёл, не таясь, проверяя шестом подозрительные места, и рассчитывая на скорую победу. И вдруг удивлённо замер.

На берегу реки, накрыв здоровенную корягу своим плащом, сидел брат Давид и удил рыбу. Рядом пасся ослик Хрум. Возле монаха, прямо на речном иле, лежала вязанка рассыпанного хвороста. Мерл был удивлён. Место для рыбалки, конечно, удачное, но то, что старый монах любил рыбачить, было для него новостью.

– Доброе утро, брат Давид, – учтиво поздоровался он, – Не видал вас раньше за подобным занятием…

– И тебе доброе утро, Мерл. Так ведь пятница сегодня! Пришёл за хворостом, и так вдруг захотелось свежей рыбы! Но пока не клюёт.

– Место не очень. А вы здесь одни? Ничего подозрительного не наблюдали?

– Ничего и никого. Только твоих саксонских ребятишек видал. Играли тут, бегали по реке, а сейчас что-то притихли. Славные мальчуганы!

– Да уж славнее некуда!

– Можно было уточнить у монаха, где именно притихли «славные мальчуганы», но Мерл решил играть по-честному. Он обследовал всё русло, никого не обнаружил, и приступил к деревьям и кустарникам. Только через час усердных поисков он признался сам себе, что ему не удается найти мальчиков. Мерл начал волноваться. Или мальчики нарушили договор и спрятались не в обговоренном месте, или… Но такого быть не может!

После следующего часа поисков Мерл потерял всю свою самоуверенность. Он подошёл к брату Давиду, который, к неудовольствию воина, упорно продолжал рыбачить, и наблюдал, как Мерл безрезультатно шастает по кустам. «Можно подумать, дел у него в монастыре никаких нет. Нашёл время!» – сердился воин. Он вздохнул, достал свой рог, и громко в него протрубил. А в следующую секунду задохнулся от удивления и возмущения, когда брат Давид отбросил удочку, поднялся, подтянулся, распрямляя спину, и с довольным видом произнёс:

– Вылезай, ребята! Он сдается!

Коряга, накрытая плащом, перевернулась, и из-под неё возник Редвульф. Рассыпанный хворост зашевелился, покрытый илом с ног до головы Бертвальд встал на ноги, и выплюнул изо рта полую тростинку. Мерл утратил дар речи. Монах, страшно собой довольный, обратился к воину с покаянной речью:

– Ты уж прости. Но они меня вчера весь вечер уговаривали, говорили, что для них это вопрос жизни и смерти, и что, если я им не помогу, они сбегут из монастыря и пустятся во все тяжкие. А поможешь, говорят, будем твоими вечными должниками. Ну я и решил… А что, собственно, ты им такого пообещал?

Мерл был готов рвать и метать, но брат Давид был особой духовной, и воин себя сдержал. Но своим победителям по дороге в монастырь высказал всё, что о них думал:

– Это и есть воинские хитрости вашего народа? Неудивительно, что, используя такие уловки, ваше племя подчинит себе весь этот Остров! Видно, правдива история про саксонский пир, на котором ваши соплеменники, используя коварство и хитрость, загубили лучших людей Британии!

Мерл раньше никогда не позволял себе напоминать мальчикам, что они представители враждебного для местных жителей племени, и тут же упрекнул себя за сказанное. Но мальчики не обиделись.

– Может, что и было, – промолвил Бертвальд, – но нас тогда и на свете не было. А ты должен исполнить слово.

– Я даже опытных товарищей с собой не беру! Вот прицепились, как репей!

– Ты зря сердишься, этелинг. Если мы окажемся никуда не годными воинами, судьба сама распорядится так, что мы лишимся жизни во враждебной стране, и ты избавишься от недостойных соратников. А если мы будем тебе полезны, то вместе вспомним о наших подвигах на пиру среди боевых товарищей.

Такая философия показалась Мерлу слишком мрачной. Но, во-первых, он напомнил себе, что эти суровые чужеземцы совсем иначе смотрят на жизнь, чем он, а во-вторых…

Мерл махнул рукой.

– Если меня смогли обмануть, то что вам пикты! Слово есть слово. Завтра отправляемся. И, признаться, я даже рад. Страшно не хотелось с вами расставаться.

Мерл пошёл вперёд, и краем уха услыхал, как Бертвальд тихо сказал Редвульфу на своём наречии, который воин научился понимать:

– И всё же эти северяне, поклоняющиеся Христу, странный народ! Если этелинг Мерл не хотел с нами расставаться, то почему просто не предложил поехать с собой?

Мерл усмехнулся, но погрустнел, подумав о предстоящих им испытаниях.

Первые дни пути им совершенно ничего не угрожало. Они проскакали пределы своего королевства, а затем, по Широкой Дороге, начали постепенный спуск к морю, приближаясь к владениям короля Локрина. Эта дорога была единственной, по которой можно было без помех добраться до королевства Катгабайлов извне. Защищена она была, правда, не слишком хорошо. Крепость с гарнизоном в сто человек стояла возле дороги, в миле от последней деревеньки, а границей королевства считался холм, с невысокой деревянной башней и немногочисленной стражей. Он назывался «Холмом Девичьих Слёз», и название это получил от злоключений несчастной принцессы, жених которой отправился на войну в Ирландию. Он не вернулся, а она долгие годы ждала его на этом холме, вглядываясь в далёкое море. Слабая оборона объяснялась тем, что первые удары пришельцев на себя принимало королевство Альт Клуйт, управляемое Локрином, а жители королевства Катгабайлов спешили к ним на помощь, и бились вдали от собственных границ. Правда, король Лугайд мечтал превратить Холм Девичьих Слёз в могучую крепость, но пока это были только планы.

Проезжая по пределам родного королевства и пересекая земли Альт Клуйта Мерл был весел, пел песни, рассказывал мальчикам всевозможные истории (в том числе и про несчастную принцессу), и слушал их исполненные суровой печали повести о приключениях германских богов и героев. Но чем ближе они приближались к Пиктавии, тем серьёзнее он становился. Когда последние сторожевые посты остались позади, а впереди простёрлась широкая равнина, с виднеющимися вдали холмами, Мерл обратился к мальчикам:

– Сутки мы будем ехать по ничейным землям, а дальше – Пиктавия. Отныне я и впрямь ваш этелинг, и вы поклянётесь мне, что беспрекословно выполните любой мой приказ. Никаких споров или возражений, никаких хитростей и уловок. Я сказал, вы сделали. Присягните мне в этом, или разворачивайтесь, и возвращайтесь обратно.

– Присягаем! – в один голос воскликнули ребята.

– Вот и славно. Сегодня у нас последний день пути при дневном свете. После – передвигаемся только ночью и в сумерках. С Богом!

Лето было в разгаре, солнце ярко светило, а ветер приносил далёкий запах моря. Вереск благоухал в долине, и пчёлы собирали сладкий нектар с душистых цветов. Но Мерлу и мальчикам было не до красот. Переходя с рыси на галоп, они пересекли долину, и только ночью остановились, устроив стоянку возле небольшой пещерки на склоне холма, укрытой от постороннего взгляда вереском, боярышником и шиповником.

Утром Мерл провёл мальчиков на вершину холма, и показал им Пиктавию. Перед ними был край скалистых холмов, с изумрудными долинами и густыми дремучими лесами. Там было, где укрыться самим, но там можно было укрыться и дозору, поджидающему незваных гостей. Солнце, вчера яркое и весёлое, сегодня скрылось за плотными серыми облаками, и мелкие холодные дождевые капли упали на лица людей, стоящих на холме.

– Это нам на руку, – промолвил Мерл. – Спускаемся, нужно переодеться.

Удобную походную одежду сменили на тёмно-грязные штаны, туники и плащи с капюшонами. Надели кожаные сапоги с голенями до колен, проверили оружие. Мальчики были вооружены луками, кинжалами, и лёгкими мечами. У Мерла было длинное копьё, меч, кинжал и лук. К конскому седлу он прикрепил аркибалисту. Кольчугу он с собой даже не брал. Можно было дождаться сумерек и отправляться в путь. До вечера каждый из разведчиков успел хорошо выспаться. Лишнюю амуницию спрятали в пещере.

Первая ночь в Пиктавии прошла без приключений. Шли молча, ведя коней под уздцы, в кромешной тьме. Дождь продолжал моросить, это облегчало маскировку, но усложняло передвижение. Добравшись до широкой дороги, два часа ехали по ней верхом. Когда из темноты послышался скрип и ржание, Бертвальд напрягся и нащупал рукоять меча. Но тревога оказалась напрасной. Телега проскрипела возле них, и путников даже не окликнули. Такая погода, да и ночное время, не располагают встречных к разговорам. После двух часов езды по дороге вновь спешились и свернули в лес.

Следуя за Мерлом по узким лесным тропинкам, мальчики недоумевали, по каким признакам и ориентирам воин выбирает дорогу. Но держались они хорошо. Промокнув до нитки, спотыкаясь о коряги и стволы упавших деревьев, с израненными колючим кустарником лицами и руками, они не издали ни одного лишнего звука, и молча терпели все неудобства.

Наступил рассвет. В густом непролазном кустарнике Мерл устроил временную стоянку. Уложив лошадей, люди прижались к их тёплым бокам и друг к другу. Этого тепла не хватало, но костёр разводить было нельзя, да и невозможно. Кто провёл вместе с тобой такую ночь, до конца жизни останется твоим верным другом и соратником.

Мерлу было тревожно. Прислушиваясь к сипловатому дыханию мальчиков, он думал о том, что, если дождь не прекратится и солнце не выглянет, их первая разведка может закончиться тяжёлой болезнью.

Дождь перестал, солнце выглянуло, да и саксов он недооценил. Он ещё не знал всех подробностей их прошлых злоключений, но ребята явно были закалёнными и привычными к лишениям. Никаких признаков болезни не было. Только лица немного посерели и осунулись.

Они развесили одежду на кустах для просушки. Мерл натерся медвежьим жиром, и приказал сделать то же ребятам. Позавтракали сухарями, вяленым мясом и луком. К полудню все трое чувствовали себя великолепно. Но песен и бесед не было. Любой случайно забредший в эти места охотник мог их услышать.

Когда начало смеркаться, Мерл достал из дорожной сумки несколько огромных чесночных головок.

– Вот теперь вам действительно предстоит суровое испытание, – промолвил он, – улыбаясь. Своего рода обряд приёма в число избранных воинов короля Лугайда. Повторяйте за мной. Это сделает нас незаметными для собачьего нюха.

Мерл очистил с десяток чесночин, закинул их себе в рот, и стал жевать. Затем выплюнул пахучую кашу изо рта и растёр по всему телу. Бертвальд и Редвульф последовали его примеру. Старший мальчик выдержал испытание достойно, у Редвульфа потекли из глаз слёзы, но в целом, всё обошлось. Однако радовались они рано.

– А теперь сделайте тоже самое с жеребцами, – приказал Мерл.

Редвульф хотел было сказать: «Пусть сами жуют!», но вспомнил о присяге и сдержался. Всё плохое когда – либо заканчивается, закончится и эта пытка.

Пропитавшись чесночным запахом, они двинулись вслед за Мерлом вглубь леса, ведя коней на поводу. Луна и звёзды светили на небе, и разведчики удвоили осторожность. Через час пути впереди они услышали какой-то монотонный шум, и вскоре ребята догадались, что это шумит река. А ещё через полчаса саксы отчётливо различили человеческие голоса. Мерл остановился.

– Впереди лагерь рыболовов. – шёпотом сказал он, – Редвульф остается здесь с лошадьми, мы с Бертвальдом ползём вперёд.

Он протянул мальчику свой рог.

– Увидишь или почуешь опасность, труби, садись на Кречета, и пытайся спастись. Мы будем действовать по обстоятельствам. Всё понятно?

Мальчик кивнул, Мерл и Бертвальд нырнули в кусты, и стали неспешно пробираться к вражескому лагерю. Вскоре они уже смогли различать костры, и силуэты возле них. Мерл держал перед собой аркибалисту, Бертвальд сжимал кинжал.

В лагере пока никто не спал. Люди сидели и ходили возле костров, занимаясь каждый своей работой. Шалаши рыболовов были сгруппированы в центре поляны, а костры были разложены вокруг лагеря. Некоторое время разведчики наблюдали за происходящим. Затем Мерл прижал палец к губам, и ткнул им в землю. Мол, молчи и будь здесь. Сакс жестом дал понять, что всё понял. Мерл отполз чуть в сторону и растворился во мраке. Пока его не было, внимание Бертвальда привлёк забитого вида белокурый парнишка, который сидел возле ближайшего к наблюдателю костра и потрошил рыбу. Видно, после её должны были коптить или вялить. Вот к нему подошел обнажённый до пояса мужчина, и что-то грубо сказал. Мальчик покорно кивнул, и продолжил работу. Рядом с Бертвальдом, как из воздуха, появился Мерл.

– Можно шептаться. Ни одного часового в округе. Видно, уверены, что здесь им некого опасаться. Кого ты там увидел?

Мерл заметил, как пристально смотрит Бертвальд в сторону лагеря.

– Ты ведь прибыл сюда, этелинг, чтоб разузнать о планах врага? И намереваешься взять для этого кого-либо из них в плен?

– Возможно, но не сейчас и не здесь. Это простолюдины.

– А ты видишь белокурого мальчика прямо перед нами?

– Тот, который чистит рыбу? Да, и что?

– Я твёрдо уверен в том, что это мой соплеменник.

Дальше сакс объяснил Мерлу свой план. В лагере уже всё затихло. Этот паренёк, наверняка раб, и, похоже, хозяин запретил ему ложиться спать, пока он не выпотрошит огромную груду свежей рыбы, лежащей возле него. Бертвальд подберется к нему и тихонько позовет. От него наверняка можно узнать очень многое. План был неплохим, но Мерл сомневался. Он спросил, с чего это Бертвальд так уверен в том, что парнишка – его соплеменник. Сакс пожал плечами и ответил:

– Прислушайся. Он поёт на нашем наречии.

Мальчик действительно что-то тихонько напевал. Но Мерл боялся отпускать Бертвальда на такое рискованное предприятие. Поползти самому? Языка саксов он знает плоховато, мальчик испугается его, и…

– А ты подумал, что будет, если тебя схватят? – спросил он у Бертвальда.

– Ты хочешь знать, этелинг, умею ли я молчать под пытками?

– Я хочу знать, сколько людей мне придется изрубить, чтобы тебя спасти – грубовато отрезал Мерл. – Ладно, пробуй. Но если этот твой соплеменник поднимет шум, вскакивай и беги ко мне. В битву не вступать. Добежим до лошадей и ускачем. Это ясно?

– Да, этелинг.

– Тогда действуй!

Мальчик бесшумным ужом заскользил по траве в сторону лагеря. Всё прошло как по маслу. Мерл увидел, как маленький раб резко вскинул голову, но не вскрикнул и остался сидеть на месте. Потом, продолжая напевать, поднялся, и направился в сторону леса. Через минуту он уже беседовал с Мерлом и Бертвальдом. Правда, он очень удивился, увидев чернявого воина.

– Ведь это иноплеменник! – воскликнул он, поглядывая на Бертвальда.

– А ты думал увидать здесь Хенгеста и Хорзу? – спросил его Бертвальд. – Отвечай нам. Те, на поляне, друзья тебе?

По выражению его лица разведчики поняли, что пикты мальчику совсем не друзья. Расспросив его, они узнали следующее: звали парнишку Эдвином. Фризы взяли его в плен вместе с мамой и маленьким братиком, и продали пиктам. Их купил не знатный, но состоятельный пикт, и теперь они – его рабы. На них вся тяжёлая работа, а побои и унижения стали для несчастных обычным делом. Нынче они ловят и коптят рыбу для войска, поскольку предстоит великий поход на южные королевства.

Мерл не верил своей удаче, и обратился к Бертвальду:

– Рано или поздно я бы и сам всё разведал, но признаюсь, что ты сильно упростил мне мою задачу. Выражаю тебе благодарность боевого командира. Да и узнать эти новости я мог бы слишком поздно. Может быть, благодаря тебе останутся в живых многие мои друзья и союзники, а крестьяне северных королевств не увидят свои дома, объятые пламенем. Считай, что первое воспоминание для бесед у костра в кругу соратников у тебя уже есть.

И тут же стал расспрашивать у Эдвина, что ещё ему известно. Мальчик больше ничего не знал. Но потом вдруг вспомнил:

– Дальше на севере есть большой лагерь. Часть рыбы отправляют туда. Дым оттуда поднимается к небу, и много людей работает круглые сутки.

– Разберёмся, что там такое. Ну а ты пойдёшь с нами?

Эдвин покачал головой:

– У меня здесь мама с маленьким братиком. Они не выдержат пути, а одних я их здесь не оставлю.

– Дело твоё. А за услугу держи. – И Мерл протянул саксу серебряную монетку – Никому не показывай, а спрячь, и жди случая. Пригодится.