Читать книгу Очарованные миражом. Звездная сага. Книга третья - Игорь Вереснев - Страница 5

После лесной прогулки аппетит разыгрался не на шутку. Пристинская с трудом дождалась, когда придёт время обеда. Сунув под мышку одолженную куртку, она вышла на улицу и сразу же увидела Аркадия и Ангела, направляющихся к столовой. Солнце старалось во всю, и от вчерашних луж ничего не осталось. Дорожка, выложенная лазоревой плиткой, выглядела такой чистой и нарядной, что Елена не удержалась и поскакала вслед за парочкой в припрыжку, совсем как девчонка. Услышав, Аркадий оглянулся и засмеялся невольно.

– Вот это я понимаю проголодалась!

– Да, аппетит чувствуется. Спасибо, Ангел! – Пристинская протянула девушке куртку.

– Ой, да зачем ты её в столовую тащила! – отмахнулся Аркадий. – Потом занесла бы как-нибудь.

– А вдруг понадобится?

– У Ангела одежды больше, чем нужно!

– Да, много, – подтвердила девушка. – Я иногда не знаю, куда её девать. Хочешь, тебе что-нибудь подарю?

Она придирчиво осмотрела Елену и вздохнула.

– Нет, не подойдёт. У меня есть комплект белья – супер, но на тебя узковато. А жаль, ты бы в нём выглядела королевой. Хотя ты и так выглядишь, как королева.

– Подарить бельё? – опешила Пристинская, не понимая, как оценивать подобное предложение.

– Ладно, девочки, пойдёмте обедать, есть в самом деле хочется, – Аркадий обнял их за плечи и мягко подтолкнул к двери столовой.

Ангел первая плюхнулась за столик и, схватив ложку, зачерпнула суп. На лице её появилось разочарование.

– Всего лишь фрикадельки. Вот бы суп с теми грибами, что мы насобирали!

– Они же дикие, несъедобные, их в суп нельзя, – Елена удивлённо покосилась на неё. – А куда вы их дели, кстати?

Девушка хотела что-то возразить, но, поймав взгляд Аркадия, промолчала.

– Грибы мы отдали Ирочке, – объяснил тот. – Она их сушит и белок подкармливает.

– Белок, значит, не жалко, – вздохнула Ангел и принялась за суп.

По мнению Елены, он был весьма неплохо приготовлен. Прозрачный золотистый бульон источал аромат, заставляющий слюнки течь. И вкус ничуть не уступал. Фрикадельки оказались сочными, упругими и одновременно мягкими. Так и таяли во рту.

Едва Пристинская, расправившись с первым, положила ложку, как Ангел поинтересовалась:

– Лена, тебе понравилось?

– Что понравилось? – не поняла Елена. – Суп?

– Нет, грибы собирать.

– Очень понравилось.

– И мне. Всегда. Нравится.

Ангел зачерпнула ложкой фрикадельку, медленно поднесла ко рту и, томно прикрыв глаза, ухватила её полными алыми губками. Елена перевела взгляд на Альментьева, удивлённая таким представлением. Тот рассматривал подругу с явным удовольствием. Как любимую игрушку.

Покончив с фрикаделькой, девушка скосила взгляд на соседку:

– Лена, ведь правда, он такой мягкий, упругий, скользкий? Нам, девочкам, он нравится.

– Кто?

Елена спросила и тут же сама догадалась, очень уж красноречивой была интонация. Разговор так неожиданно и круто начал набирать фривольность, что кровь прилила к щекам. Соседи по столику заметили это сразу же.

– Маслёнок, – прыснула Ангел, – а вовсе не то, о чём ты подумала. Но я тебя понимаю!

Аркадий строго погрозил ей пальцем:

– Ешь быстрее! Видишь, у Лены уже тарелка пустая, а ты всё разговоры разговариваешь.

Елена залилась краской ещё сильнее. На миг возникло желание вскочить и сбежать подальше. Но парочка вела себя так, как будто и не случилось конфуза. Альментьев пододвинул к себе второе – плов, больше похожий на обычную рисовую кашу, – энергично заработал вилкой. Ангел положила ложку, склонила голову на бок и принялась разглядывать поглощаемое мужчиной блюдо. Недовольно скривила губки.

– Не люблю кашу!

– Зря. Тогда сок пей.

Девушка подняла стакан, поднесла ко рту. Помедлила, сделала маленький глоточек. Облизнула губы, нарочито демонстрируя розовый язычок. Она вела себя как капризный ребёнок. Но, может быть, так и ведут себя молоденькие любовницы миллионеров? Тогда инциденту в лесу удивляться не приходится. Пристинская сосредоточилась на каше…

– Ох!

Вилка, выроненная от неожиданности, полетела на пол – рука девушки лежала у неё на колене.

– Извини, я не хотела тебя испугать. Ты не подавилась?

В широко распахнутых глазах Ангела было сочувственно, но руку она и не пыталась убрать. Елена растеряно взглянула на Альментьева. Тот нахмурился, повернулся к спутнице:

– Ангел, прекрати. Это неуместно.

– Почему? Тебе, значит, можно, а я – белка, да?

Аркадий поднялся из-за стола, мягко, но настойчиво извлёк из-за него подругу.

– Пойдём, нам пора.

– Но…

– Нет.

Крепко обнял Ангела за талию и увлёк к выходу. А Елена осталась сидеть. Последняя фраза Альментьева в действительности не была односложной. Все оттенки этого «нет» Пристинская уловить не смогла. Но фраза пригвоздила её к стулу на добрых пять минут. А когда она всё же вскочила, выбежала из столовой, странная пара успела скрыться у себя в коттедже.

Всю вторую половину дня Елена места себе не находила. Взяла было ридер, но тут же отложила. Рядом с ней разворачивался «роман» покруче выдуманного! История, рассказанная Альментьевым, явно была не завершена. Она прямо-таки пахла загадкой, и у Пристинской проснулся зуд косморазведки. Плюнув на субординацию и воспитание, она начала поиски в Информатории.

Аркадий Альментьев был известным в деловых кругах Европейско-Российского Союза человеком. Владелец одного из крупнейших металлургических концернов и целого ряда предприятий помельче, вице-председатель Совета Промышленников и Предпринимателей «стоил» почти десять миллиардов. Многочисленные фото бизнесмена не оставляли сомнения – сосед по пансионату не самозванец. Но его спутница… Официальная супруга господина Альментьева, сорокалетняя бизнес-леди, к Ангелу никакого отношения не имела, как и ожидалось. Но и в качестве любовницы странная девушка нигде не упоминалось. Как это понимать?

Елена задумалась. Альментьев слишком видная фигура, чтобы окружающие его люди оставались незамеченными. Просто она ищет не там. Ну конечно, вот же ответ! «Дети: сын, Юрий Альментьев-Кирсанов, 13 лет; приёмная дочь, Ангелина Альментьева, 18 лет». С экрана смотрело знакомое лицо. Елена даже присвистнула. Браво, господин «гумбольдт», недурно устроились! Но на самом деле найденное объяснение ничего не объясняло.

К вечеру похолодало. Но брюки Елена надела перед походом на ужин не только по этой причине. От мысли, что может вновь стать объектом бесцеремонной фамильярности, слегка коробило.

Однако приготовления оказались напрасными. На ужин Альментьевы не явились, Ирочка-официант объяснила, что они заказали доставку в коттедж. Что ж, так, значит, так. Елена даже облегчение почувствовала – после «обеденного инцидента» и изысканий в Информатории желание общаться с новыми знакомыми поубавилось. Она допивала чай, когда в столовую вошёл Аркадий.

– Приятного аппетита!

– Спасибо! А где же Ангел?

– Она немного устала, – Аркадий опустился на стул. – Извини за то, что случилось днём. Не ожидал, что так получится. Ангел нафантазировала себе всякого о нас с тобой, её и понесло.

Пристинской осталось плечами пожать.

– Извинение принимается. По-моему, она у тебя странная.

Елена думала закончить ужин молча и уйти к себе, но всё же не удержалась, поинтересовалась:

– Аркадий, можно спросить? Почему ты со своей прорвой денег сидишь в этой глуши, а не где-нибудь на фешенебельном курорте? Романтика? Или Ангела стараешься держать подальше от любопытных глаз? Извини, но я тоже посмотрела твоё «досье». Ангелина Альментьева числится твоей приёмной дочерью. И да, аллюзии с «Лолитой» очевидны. Или я не права?

Она перевела дыхание. Сама не ожидала, что решится спросить в лоб, без обиняков.

Альментьев хмыкнул.

– Ты меня прямо-таки засыпала вопросами.

– Не хочешь отвечать?

– Не хотел бы, не стал бы и пытаться знакомиться с тобой ближе. Вижу, пришло время поговорить откровенно. Пойдём прогуляемся? Обещаю, приставать не буду. Сегодня.

– Что ж, пошли.

Елена поднялась и решительно направилась к двери. Было забавно ощущать себя героиней одной из прочитанных романтических историй.

На крыльце Альментьев остановился, с удовольствием втянул свежий вечерний воздух, наполненный сосновым ароматом. Запрокинул голову и шумно выдохнул.

– Хорошо здесь. Тихо, спокойно, нет сутолоки. Сразу ощущаешь себя частицей мироздания. А то ведь и на звёзды посмотреть некогда. Тяжело сидеть на Земле?

Вопрос прозвучал так неожиданно, что Елена растерялась.

– Я думала, у нас другая тема на сегодня.

– Конечно, – Альментьев тряхнул головой и спустился с крыльца.

Вечер располагал к прогулке. Солнце зашло, но прогретый почти по-летнему воздух не успел остыть. Приятная прохлада конца первого осеннего месяца, свободная от назойливого зуда летающей мелочи, успокаивала, настраивала на лирический лад. Утопленные в бордюры фонарики превращали аллейку в световой туннель, пробитый сквозь окружающую темноту. Плитки керамопласта пружинили под ногами. А над головой мерцали звёзды, загадочно и чуть грустно. Сейчас они были гораздо ближе и понятнее, чем погрязшее в мелочной повседневной суете человечество. Далёкие острова… недоступные более.

Елена передёрнула плечами. На мгновение показалось, что рядом идёт Воронин, а всё, случившееся за последние два года – лишь дурной сон. Голос Альментьева помог вернуться к действительности:

– Начну отвечать на твои вопросы в той последовательности, какую считаю правильной. Прежде всего – о моей официальной жене. Эльмира надёжный друг и партнёр по бизнесу. К тому же у нас сын, наследник домов Альментьевых и Кирсановых. В своё время это был очень выгодный брак. В частности, и «Сталекс» это помогло к рукам прибрать. Брак по расчёту, и ни я, ни она ни разу о нашем союзе не пожалели. Значит, расчёт был правильным, как считаешь? Но в роли сексуальной партнёрши она меня давно не интересует, последние восемь лет мы живём порознь. Развод не оформляем, так как это привело бы к определённым неудобствам, – он щёлкнул пальцами. – Однако скоро обстоятельства могут измениться. И если я встречу достойную женщину…

– Ясно, Ангел не достойна. Но я не понимаю, зачем ты её удочерял, зачем такие сложности? Ты мог бы содержать девочку без выкрутасов. Кто осудит маленькую прихоть миллиардера?

Аркадий засмеялся.

– Ай-яй-яй, разложила по шаблону. В точности, как в женских романах. А в жизни, Леночка, всё гораздо сложней.

– Что ты говоришь, неужели?

Елена вдруг поняла, каким язвительным тоном разговаривает. Отчего? Разве её это задевает? Разве ей это не безразлично?

– Ангела я удочерил для того, чтобы дать ей достойный статус в жизни. Потому что я люблю её. Но официально жениться на ней я не могу. Ангел недееспособна, и юридически, и физически.

– Ты же сказал, что её вылечили?

Альментьев покачал головой.

– Вижу, ты меня невнимательно слушала в лесу. Что ж, тогда повторим. Что ты знаешь о псилоцибиновых грибах?

– Я не сильна в ботанике.

– Странно, я думал, любовь к биологии у вас в роду наследственная. Тогда проведу краткий экскурс.

Маленькие, невзрачные на вид грибки, о существовании которых Пристинская и не подозревала, получили известность благодаря псилоцибину. Приём четырёх-восьми миллиграмм этого вещества вызывал галлюцинации и лёгкое опьянение. При большей концентрации возникало сильное отравление. Псилоцибин нарушал работу мозга, влияя на обмен серотонина, замещая его в мозгу и нервной системе. Организм такого обмана не прощал, и серотониновая система, контролирующая большинство жизненно важных процессов – память, поведение, интеллект и многие другие, – начинала работать со сбоями. Что в конечном итоге заканчивалось психозом и деградацией личности.

Человечество познакомилось с галлюциногенными грибами много тысяч лет назад. Их употребляли, употребляют и, очевидно, всегда будут употреблять. Обычно эти эксперименты довольно безобидны. Но не в случае, когда тринадцатилетняя девочка попыталась сбежать из безнадёжно-серой реальности в мир красочных грёз. За три года она прошла весь путь от рая до ада, и дверь назад для неё захлопнулась.

Альментьев помолчал, продолжил:

– Не могу пока сказать, где находится заведение, куда я поместил Ангела. Да это и не так важно на данном этапе. Личность ей восстановили, но чтобы не началась рецессия, требовалась какая-нибудь сильная привязанность. Любовь – самое сильное чувство, не правда ли? Теперь Ангел живёт полнокровной жизнью, а я могу заботиться о ней и делать счастливой.

– Хочешь сказать, что её «запрограммировали» любить тебя?! Да ну, разве такое возможно?

– Леночка, возможно всё, что человек способен себе представить. И гораздо больше.

– Вот как… А моральный аспект? Ты не оставил ей выбора.

Альментьев обнял её за плечи.

– Не было никакого выбора. Та девочка, о которой я рассказывал, умерла два года назад – её мозг не мог функционировать. Умерла и кремирована. Но в наше время гибель физической оболочки это не окончательный приговор. Смерть личности – сложнее. Ты верно сказала – Ангела программировали, так как иного выхода не было. Потому что без сохранённой заранее копии восстановить личность в прежнем виде невозможно. Многое пришлось дописывать, что именно – решал я. Например, Ангел не умеет ревновать. Зачем омрачать счастье девочки? Если мне нравится женщина, то она нравится и Ангелу. Такое простое решение проблемы.

Они шли, словно светлым тоннелем сквозь небытие. Рассказ спутника лишь усиливал ирреальность происходящего. Елена старалась разобраться в свалившейся на неё информации. И не могла.

– Аркадий, зачем ты мне это рассказал? Насколько я знаю, клонирование человека запрещено во всех цивилизованных странах. А эксперименты с личностью… я и не слышала о таких! Конечно, я понимаю, твои слова – только слова, я ничего не смогу доказать. Но всё равно, зачем тебе признаваться в… сомнительных делишках?

– Я рассказал, потому что не приемлю, когда между близкими людьми остаётся недоговорённость. А мне бы очень хотелось познакомиться с тобой ближе. Гораздо ближе.

Их лица были рядом, Елена чувствовала его дыхание на своей щеке. Сердце вдруг бешено заколотилось. Она подумала, что надо протестовать, пытаться высвободиться из этих самоуверенных объятий, но как-то вяло, отстранённо. И облизнула пересохшие губы в ожидании неизбежного поцелуя…

Объятья разжались, Альментьев отстранился и улыбнулся удовлетворённо.

– Чуть не забыл, я же обещал к тебе сегодня не приставать. А я всегда держу своё слово. Спокойной ночи!

Он развернулся на носках и быстро пошёл назад по дорожке. Елена хотела возмутиться тем, что её бросают одну посреди ночи, но тут же сообразила, что стоит в двух шагах от своего коттеджа. А она и не заметила, как здесь оказалась, настолько была увлечена рассказом. Пробормотав «спокойной ночи» в пустоту, пошла к дому.