Читать книгу Мировая революция - Илья Баксаляр - Страница 25

Ситуация в стране тем временем резко ухудшилась, цены на нефть упали, за ними последовал курс рубля, а стоимость продуктов питания и промышленных товаров, наоборот, увеличилась. Казалось, что цены пустились в дикий пляс и начали соревнования между собой, кто быстрей вырастет или упадет. Плата за квартиру тоже нанесла коварный удар по кошельку россиян. Самыми незащищенными оказались пенсионеры, которые уже не могли прожить на свою пенсию. Загнанные в угол нищетой, они стали выходить на акции протеста.

Больше половины пенсии Антона Ивановича уходило на оплату квартиры, когда он достал из ящика новую квитанцию на коммунальные платежи, обомлел: тариф вырос на половину, и от пенсии оставалась скромная одна треть – и это за маленькую однокомнатную квартиру. Старик отсчитал деньги, необходимые для оплаты счетов, и пошел в банк. Тянуть было опасно, за день просрочки платежа начисляли такие пени, что за месяц набегала большая сумма. Оплатив все квитанции, Антон Иванович пошел в магазин купить продуктов. Но, зайдя в магазин, страшно расстроился: литр самого дешевого молока стоил уже гораздо больше, а цена ржаного хлеба просто зашкаливала. На самую обычную докторскую колбасу смотреть он не отважился. «Как жить дальше?» – Антон Иванович невольно сгорбился. Жить стало невозможно, а ему еще и лекарства покупать. Расстроенный, он пошел домой, понимая, что прожил жизнь напрасно. Все, что он делал, не принесло пользы. Больше всего его возмущало, что в огромной стране не смогли использовать таланты людей, а только молились на цену барреля нефти. Сейчас за это придется дорого расплачиваться. Подавленными из магазина выходили не только старики, но и люди среднего возраста, даже молодежь. Все понимали, что жизнь превращается в борьбу за выживание, и светлого будущего не видать.

Старый учитель брел по улице, низко склонив голову под гнетом тяжелых дум . Он вспомнил, как молодым мчался на работу в любимую школу. Сколько надежд было в его душе, как горели глаза и каким сильным было желание учить детей, чтобы они, повзрослев, внесли свой вклад в развитие родной страны. Как хотелось видеть Родину самой передовой и процветающей страной в мире. Тогда в его глазах сияла надежда на молодое поколение. Антон Иванович всегда верил, что математика – это наука, которая перевернет мир, сделает его цветущим и комфортным для людей. Но проходили годы, математика стала не нужна стране, здесь работала только примитивная арифметика: как у кого отнять и что поделить, при этом ничего не прибавляя и не преумножая. Антон Иванович шел медленно, сильно мешала одышка, он присел на лавочку. Опять прихватило сердце. Как тяжело осознавать, что впереди только беспросветная старость, болезни, нищета и забвение. Слезы бессилия выступили у него из глаз.

***

На срочном совещании присутствовали премьер-министр, министры силового блока, финансов, иностранных дел. Президент вошел последним, по его лицу было заметно, как он напряжен. За ним следом шел Любарский. Министр внутренних дел докладывал об обстановке в стране:

– Пенсионеры бунтуют, собираются в большие группы, перекрывают дороги, мешают работать органам власти, блокируя здания администраций. Мы пытаемся их разгонять, но их все больше и больше. В Кургане толпа окружила здание городской администрации, полиция попыталась оттеснить пенсионеров, один старик упал, ударился головой о землю.

– И что случилось? – спросил премьер-министр.

– Умер. В городе начались беспорядки, пришлось вводить внутренние войска.

Президент резко повернулся к премьер-министру и спросил:

– Борис Иванович, в чем дело? Почему люди недовольны?

Тот, растерявшись, начал оправдываться:

– Сергей Иванович, извините. Мы не успели поставить вас в известность. В казне нет денег, пришлось напечатать дополнительно триллион рублей, выросла инфляция, а что оставалось делать? Не сокращать же зарплаты и пенсии.

Все посмотрели на президента. Тихомиров что-то обдумывал, а потом взглянул на министра МВД.

–Категорически запрещаю вам применять силу против пенсионеров! Надеюсь, вы меня поняли? Все свободны! А Вы, Андрей Николаевич, останьтесь, пожалуйста.

Неожиданное преображение Тихомирова из мягкого, интеллигентного человека в жесткого президента произвело на министров сильное впечатление, особенно на министра обороны Дубровского, который, уходя, напоследок еще раз взглянул на президента, чтобы удостовериться, что не ошибся. Да, он не ошибся. Лицо Тихомирова было жестким.

Тихомиров сел напротив министра финансов, рядом с президентом расположился Любарский, который казался спокойным и расслабленным. Он как всегда был в джинсах и голубой рубашке в клетку. Любарский лукаво посмотрел на Шевченко, и во взгляде его читалось: «Ай-ай, как нехорошо!»

– Андрей Николаевич, почему у нас казна пустая? – без прелюдий спросил президент.

– Но, Сергей Иванович, сейчас такая ситуация! Цены на нефть упали – нет налогов, – главный финансист страны явно волновался, чувствовал, что новый президент начинал набирать вес.

– Уважаемый Андрей Николаевич, – заговорил Любарский с едва заметной улыбкой. – Поясните, пожалуйста, а то Сергей Иванович не понимает, как получилось, что государство получило прибыль в тридцать триллионов рублей, а в бюджет вместо этой суммы поступило всего двадцать?

Министра финансов пробила дрожь. Он никак не предполагал, что Тихомиров и этот Любарский полезут в его финансовую кухню и мало того – еще и разберутся во всех его хитрых и запутанных комбинациях и схемах. Про эти деньги не знали даже ни премьер-министр, ни министр обороны.

– Андрей Николаевич, – подытожил Тихомиров, – даю вам срок три месяца, чтобы минимум пять триллионов изыскали. Лично с вас спрошу! И больше никакой эмиссии без моего личного разрешения. Надеюсь, на эту тему мы больше разговаривать не будем? Спасибо, Андрей Николаевич. Идите, работайте!

Капельки холодного пота выступили на загорелом лбу министра финансов.