Читать книгу Мобила Чингисхана - Илья Риф - Страница 2

По Гурзуфской набережной медленно ехал белый кабриолет, за рулем которого сидел бритоголовый парень лет двадцати восьми. Мощная шея и раскачанный оголенный торс были покрыты густым темно-коричневым загаром; половину лица закрывали огромные зеркальные очки, на шее висела крупная золотая цепь, на указательном пальце правой руки блестел большой золотой перстень-печать с изображением головы льва. Рядом с парнем разместилась пышная крашеная блондинка с огромным бюстом и большими пустыми глазами. На девице никакой одежды, кроме тонких ниточек купального костюма, не было; на ее руках, шее и ушах размещались различные драгоценные украшения; блондинка, громко чавкая, ела мороженое и часто беспричинно смеялась.

– Дамы и господа, принимайте участие в знаменитом Гурзуфском ежегодном летнем аукционе. Здесь Вы сможете приобрести драгоценные, старинные, неповторимые вещи; обладая этими вещами, Вы сами будете уникальными и неповторимыми! Драгоценные украшения, экзотические напитки, коллекционная одежда и сувениры из дальних стран ждут Вас. Спешите! Ибо, кто не успел, тот опоздал! – вещал в рупор конферансье.

– С нами Вы имеете уникальную возможность, не выходя из Ваших автомобилей, принять участие в знаменитом Гурзуфском Аукционе! Подъезжайте к летней сцене Пушкинского парка, принимайте участие в аукционе, – это престижно и незабываемо! Дамы и господа, леди и джентльмены, не упустите такую возможность! На Гурзуфском ежегодном летнем Аукционе Вы сможете приобрести… – опять завел свою пластинку служащий.

– Костян! – взвизгнула блондинка. – Давай купим что-нибудь, поехали в парк!

– Поехали, Жужа! – ответил Костян, сплюнул на тротуар жевательную резинку и свернул на аллею Пушкинского парка.

На деревянной летней эстраде аукционер, маленький черноволосый, средних лет человек, бойко вел аукцион. В руках он держал деревянный молоток и, провозглашая Лоты, стучал по трибуне.

– Кубинский ром, – объявил следующий лот аукционер. – В литровом фарфоровом графине, одна тысяча девятьсот сорок восьмого года разлива, из бара кубинского смотрящего Фиделя Кастро. Стартовая цена двести баксов. Господин на красном джипе покупает! Двести баксов – раз, двести баксов – два, двести баксов… Леди на черном "мерине» – двести пятьдесят баксов. Двести пятьдесят баксов – раз, двести пятьдесят баксов – два, двести пятьдесят баксов – три. Продано! Леди, поздравляю Вас!

– Костян! – заныла блондинка. – Давай что-нибудь купим!

– Да покупай, что хочешь, Жужа! Бабок – не меряно!

– Следующий лот, – прочитал по списку ведущий, – мобила Чингисхана, – аукционер показал присутствующим черный мобильный телефон, – это был самый обыкновенный мобильный телефон девяностых годов: крупных габаритов, с антенной, разве что с большим, по тем временам, монитором, – и сказал:

– Это мобила самого Чингисхана, который когда-то напал на нас, но мы его обломали. Мобила найдена археологами во время раскопок татаро-монгольских курганов на берегах Волги.

– Костян! – завизжала блондинка. – Это тот Чингисхан, который у нас в Челябе рынок держит? Я его знаю! Давай купим мобилу! А, Костян?

Костян сплюнул жвачку и лениво ответил:

– Давай купим, Жужа!

– Мобила самого Чингисхана, – продолжал аукционер. – Первоначальная цена – пятьсот баксов. Пятьсот баксов – раз, пятьсот баксов – два. Леди на белом кабриолете покупает! Пятьсот баксов – три. Продано! Мадмуазель, поздравляю Вас! Отличный выбор!

– Круто! – закричала Жужа. – Вот все обзавидуются!

К белому кабриолету подошла служащая аукциона, получила деньги и вручила странный мобильный телефон блондинке Жуже, совершенно обалдевшей от сознания своей крутости.

Аспирант медицинского университета Остап Задунайский после напряженного трудового дня в Гурзуфском санатории, с осознанием права на заслуженный отдых, прогуливался по набережной, вдыхал вечерний морской бриз, все ближе и ближе приближаясь к ароматной шашлычной, расположенной на бетонном моле-волнорезе, уходившем в море метров на тридцать.

Аспирантской стипендии и ставки ассистента кафедры харургии катастрофически не хватало на беззаботный пляжный отдых – по этой банальной причине ассистент-отпускник устроился экстрасенсом в местный санаторий; порекомендованный приятелем-однокурсником, который был племянником главного врача санатория, Остап получил в распоряжение кабинет, номер для проживания, и, главное, бесплатный пансион. Пользуясь покровительством главврача, аспирант (разумеется, не безвозмездно, – половина гонорара причиталось тетке приятеля), орудовал в оздоровительном заведении.

Отбоя в пациентах, а вернее, в пациентках, не было. Обращались к «целителю», в основном, дамы бальзаковского возраста, приехавшие на курорт "искать любовь" и с удивлением отметившие, что их прелести курортных кавалеров не интересуют, ибо и на пляжах, и в ресторанах, и на дискотеках полным-полно молодых девиц, которые ловко снимали пожилых "папиков" и опустошали их портмонэ. Дамочки приходили на прием к доктору-красавцу в сильно расстроенных чувствах, и у всех них было одно желание: вернуть неотразимость и привлекательность.

Большинство из них таяли под проницательным взглядом черных глаз молодого доктора, его речи о неповторимости и красоте каждой из них тревожили огорченные сердца дам, вселяли в них бурю надежд и страсти; они назначали доктору свидания, признавались в любви и готовности исполнить любое его желание. Остап никому не отказывал, но для чистоты лечения предлагал пройти полный курс процедур, а потом вернуться к обсуждению их отношений. Каждая из пациенток была уверена, что очаровала молодого человека и считала его своим будущим возлюбленным. Таким образом, наш "целитель" осчастливил сразу несколько десятков стареющих дам. И каждая из этих "красавиц" ежедневно приходила на прием к психотерапевту, щедро оплачивая его хитроумные сеансы.

Только что Остап вышел из кабинета главврача, где он отчитывался о проделанной с отдыхающими работе – на самом деле вручал благодетельнице ее долю гонорара, и, прогуливаясь по приморскому бульвару в сторону шашлычной, – необходимо было восстановить растраченные на сеансы с престарелыми дамами силы, – думал горькую думу:

«Больше трех-четырех недель не выдержу, а потом надо сматываться, – в противном случае протяну ноги. Жалко, конечно, терять доходное место, но, в любом случае, здоровье дороже. Нервов не меряно уходит на «лечение» сексуально озабоченных истеричек!»

В шашлычной, под большим шатром с изображением чаек и дельфинов, кипела курортная жизнь… Молоденькие официантки в белоснежной морской униформе и бескозырках с якорями на ленточках, трудились в поте лица: пиво, вино и другие, более крепкие горячительные напитки, лились рекой, гремел оркестр; волны, в унисон музыке и всеобщему беспечному настроению, весело бились о волнорез, обрызгивая отдыхающих соленой водяной пылью.

Остап вошел в шашлычную и безнадежно осмотрел увеселительное пространство: все столики были заняты.

– Не везет, так не везет! – сокрушился доктор – сказывалась депрессия, вызванная усталостью.

Остап уже собрался уходить, но вдруг чьи-то сильные руки подхватили его под мышки и приподняли над "палубой" шашлычной.

– Ося – это ты? – услышал он веселый крик.

Остап повернул голову и с удивлением увидел, что держит его под мышки Костя Тупикин, армейский кореш, чемпион дивизии по тяжелой атлетике и боксу, веселый парень и большой разгильдяй; целитель протер глаза и спросил:

– Ты что ли, Тупикин?

Бывший ефрейтор поставил Остапа на пол и со смехом ответил:

–Я, Остапчик, я!

Друзья обнялись.

– Иди к нам, дружище! – Костя потащил товарища к столу. – Знакомься – моя подружка Жужа! – представил он спутницу. – А это Остап – мой армейский браток.

Остап сразу оценил уровень развития глазастой блондинки, приложился к ручке размалеванной, практически голой девицы, и сказал:

– Костик, у тебя классная девочка, просто отпад!

От такого комплимента Жужа обалдела и, соответственно торжественному моменту, громко засмеялась и пропищала:

– А ты тоже нищак, прикольный пацан!

После обмена "великосветскими" комплиментами Костик усадил армейского товарища за стол.

– Девонька! – позвал он официантку. – Шашлыков! Много и быстро! И…

– И, – перебил его Остап, – водочки, очень хорошей водочки, холодненькой!

– Да! – подтвердил Костя. – Водочки и солененьких помидорчиков.

– И солененьких огурчиков, с капусточкой!

– Сию минуту! – козырнула официантка и убежала.

– Как ты, Костик? Чем по жизни занимаешься? – спросил Остап.

Тупикин поиграл канатообразными бицепсами на мощных плечах и, смеясь, сказал:

– Железо таскаю и бизнесом занимаюсь!

– Баксы мы стрижем на рынке с коммерсов, – вмешалась в разговор Жужа, – зелененькие!

– И это тоже, Ося! – подтвердил Тупикин. – А как ты, друг?

– Да я в полном порядке!

– Чем занимаешься?

– Да почти тем же, чем и ты, Костик. Психотерапевтом в санатории работаю, престарелых дамочек омолаживаю. Тоже, можно сказать, бабло стригу.

– Круто! – закричала Жужа. – Ты паренек что надо!

Костя наполнил рюмки и провозгласил тост:

– За встречу, Остапчик, за наших армейских братков!

Вспоминали службу на Плацдарме, сослуживцев; пили за командира полка Панюкова, за старшину роты Джелиева, и даже за здоровье начальника гауптвахты Кости Палто.

– А помнишь, Остап, как ты полковника Панюкова постриг?

– Помню, помню! Хотел парикмахером устроиться, от службы закосить, а попал на "дачу" к Косте Палто, начальнику гарнизонной гауптвахты.

В полночь Костя Тупикин начал прощаться.

– Ты, Остап, не пропадай! Телефон я тебе записал. Звони! А у меня "стрелка" с местными пацанами. Пропустить никак нельзя!

– Остапчик, прикольный ты пацан! – восхищалась пьяная Жужа, – Костян, я хочу подарить ему мобилу, которую сегодня купила. Ту самую мобилу Чингисхана, который рынок у нас в Челябе держит.

Костя взял в руки затертый мобильный телефон и пустился в объяснения:

– Вот смотри, друг, – это мобила того самого Чингисхана, который очень давно пришел из Монголии и хотел нас захватить. Так говорил дядя на торгах в парке; еще он говорил, что мобилу нашли археологи в кургане на берегу Волги. Жужа ее купила и хочет подарить тебе. Бери, друг, на память!

– Костик, че ты гонишь? Это мобила нашого Чингисхана из Челябы, с которым ты на рынке зелень стрижешь, – вмешалась Жужа.

– Какая разница, чья была? Тепер твоя, Остапчик! – Костя всунул в руки Остапу странный мобильный телефон. – Правда, он почему-то не включается, но, я думаю, ты разберешься.

– Ну, тогда и от меня подарок прекрасной Жуже, – Остап протянул разомлевшей блондинке перламутровую зажигалку, исполненную в форме дельфина.

От восторга Жужа завизжала на всю шашлычную:

– Круто!

Однополчане распрощались, дав обещания встречаться чаще.

Остап Задунайский отправился к себе на квартиру, а его однополчанин – на "стрелку" с гурзуфскими пацанами.

На Гурзуф опустилась ночь…

Остап шел по опустевшей набережной и вертел в руках подарочный мобильный телефон.

– Мобила Чингисхана, – повторял он, – мобила Чингисхана… Где-то я уже это слышал… Мобила Чингисхана… Вспомнил!

Год тому назад Остап встретил школьного товарища Юрку Озерана, который и поведал ему странную историю про необыкновенный мобильный телефон; он называл его «Мобилой Чингисхана».

История, рассказанная Остапу Задунайскому школьным товарищем Юрием Озераном:

« Как ты помнишь, Остап, после школы я завербовался на стройку в Забайкалье, потом служил на флоте три года, а после службы поступил в универ на исторический факультет. Учился у нас на курсе парень из Казани, звали его Чингис Галиуллин; крепкий такой парень, ширококостный, с рыжей шевелюрой на голове и раскосыми черными глазами. Он был тоже из армейских ребят: два года оттарабанил в десанте; к тому же Чингис носил рыжую бороду. Укрепилась за ним слава, что по внешности он вылитый татаро-монгольский полководец Чингисхан. Так и приклеилось к нему прозвище – Чингисхан; а коротко, как все звали его, – Хан.

Чингис был человеком увлеченным; учился легко, все всегда знал, самостоятельно штудировал гору книг, и на любой вопрос по истории или археологи у него всегда был очень увлекательный и правильный ответ. Но самым большим его увлечением была история восточных народов; особое внимание он уделял изучению жизни своего тезки – знаменитого татаро-монгольского полководца Чингисхана. Зарождение татаро-монгольского государства, военные походы, битвы, государственное и военное устройство – все это Хан знал досконально; по старинным восточным манускриптам, трудам ученых-востоковедов он изучил письмо и язык древних монголов. Чингис уверял, что встреть он любого татаро-монгольського воина, то свободно смог бы общаться с ним на его древнем языке.

Но не только историей увлекался наш необыкновенный десантник Чингис: все свободное от изучения истории время Чингиз занимался физикой и электроникой.

Так сложилось, что все годы учебы в университете мы Чингисом жили в одной комнате, которая со временем превратилась в экспериментальную лабораторию физики, электроники и мобильной связи. Занимался Чингис ночи напролет, спал не более трех часов в сутки, но всегда был свеж и бодр – сказывалась армейская закалка. Последние два года с нами жил аспирант Лева Лапехин – он был ассистентом кафедры археологии и специализировался на эпохе Чингисхана и чингизидов.

В то время на наших просторах мобильная связь была в зачаточном состоянии: мобильные телефоны, которые появлялись в продаже, были не очень удобными и совсем надежными. Чингис выписывал американские и английские научные журналы, где публиковались самые современные работы по мобильной связи и электронике, читал их в подлинниках. В общем, увлекся он разработкой и конструированием мобильных телефонов, и создавал причудливые их экземпляры с самыми диковинными функциями. Погрузился он как-то в проблемы телепортации предметов во времени и пространстве. Целый год только этим и занимался, а потом как-то показывает мне черный мобильный телефон с выдвижной антенной и говорит:

"Юра, я сконструировал мобильный телефон, с помощью которого могу телепортироваться в любую эпоху с точностью до указанной на мониторе даты и времени суток, и в любую заданную точку координат. Причем, попав, к примеру, в эпоху Чингисхана, я смогу звонить на твой телефон и принимать твои звонки. Не буду тебя утруждать разъяснениями своих разработок, но, если коротко, я изобрел специальный способ архивирования магнитных волн и ограниченного пространства, которые после архивирования можно передавать во времени и пространстве; также в этом телефоне есть специальный навигатор, который привязан к системе наших координат, что позволяет переносить предметы в заданную точку.

Понимаешь, Юрик, в скором времени я решил посетить эпоху Чингисхана, и мне здесь, в нашем времени нужен ассистент, который будет получать информацию из прошлого, обрабатывать ее и передавать мне результаты. Конечно, любая мобила для этого не годится, но я собрал для тебя специальный аппарат, по которому ты сможешь поддерживать со мной связь. Своему аппарату я присвоил кодовое название "Мобила Чингисхана". Я все рассказал, дружище, за тобой решение; чтобы ты не сомневался, проведем небольшой эксперимент: я отправлю тебя во вчерашний день на лекцию профессора Самойлова; лекция началась в одиннадцать. Определяем координаты аудитории, задаем их на панели задач, там же задаем вчерашнюю дату и точное время прибытия в прошлое; задаем на таймере срок пребывания в прошлом, – есть и такая функция в "Мобиле Чингисхана", которую при необходимости можно включить – это как таймер раскрытия парашюта. Я думаю, на первый раз, хватит тебе двух минут на посещение недавнего прошлого; на лекции, Юра, постарайся себя вести так, как вел себя вчера.

Я ему сообщил, что всю вчерашнюю лекцию Самойлова я благополучно проспал; на что Чингис ответил, что никаких других действий предпринимать нельзя, ибо изменив что-то в прошлом, можно изменить и настоящее.

Чингис вложил в мою правую руку "Мобилу Чингисхана", которую я прижал к груди, а затем, по его команде, нажал красную кнопку на панели управления. Поверишь, Остап, я ничего не почувствовал, только секундный легкий звон в ушах; и вдруг очутился в аудитории на вчерашней лекции профессора Самойлова. Профессор что-то увлеченно рассказывал, Чингис, который всегда сидел в первых рядах, конспектировал, остальные ребята занимались кто чем.

Вскоре я снова услышал легкий звон в ушах и очутился в своей комнате в дне сегодняшнем.

– Ну, как ты? – спрашивал меня Чингис.

Но я был так ошарашен и удивлен происшедшим, что не мог отвечать на его вопросы; наконец я пришел в себя и тихо спросил:

– Хан, а что это было?

– Как что? – удивился Чингис. – Телепортация! Я тебе битый час рассказывал, а ты ничего не понял?

– Хан, так этого не может быть!

– Как ты убедился, Юрий Александрович, может! и было! Согласен?

– Да, но…

– Никаких но! Будешь ассистировать мне в путешествиях во времени и пространстве?

– Да, Хан, буду!

– Отлично! Я думаю, что за несколько месяцев я подготовлюсь, и мы продолжим эксперимент.

– Вот в таком эксперименте, Остап, я принимаю участие, – сказал Юра Озеран. – Сейчас наш Хан дни и ночи что-то пересчитывает, переделывает, готовится в гости к Чингисхану. Такая, брат, история!»

Тогда Остап не поверил школьному товарищу, тем более, что Юрка и школе слыл выдумщиком и фантазером. Но сейчас он задумался и набрал телефонный номер Озерана.

– Юра, приветствую тебя! Тут такая история, – сказал Остап и поведал приятелю о странном подарке армейского товарища.

– Ты где? – тихо спросил Озеран.

– В Гурзуфе, Юра.

– Срочно выезжаю!

– Жду!