Читать книгу Мобила Чингисхана - Илья Риф - Страница 3

Юрий Озеран взял в руки черный мобильный телефон, осмотрел его со всех сторон, встревожено посмотрел на Остапа и тихо сказал:

– Да, друг, это та самая "Мобила Чингисхана".

– Ты уверен, Юрик?

– Да, Ося, – Озеран повернул телефон и показал Бендеру знак на задней крышке. – Вот, смотри, – это клеймо нашего Хана. У него было специальное клише, которым он набивал такие знаки на всех своих вещах. А здесь, видишь, дата; без сомнения – это "Мобила Чингисхана".

– Но как, Юрий Александрович, она сюда попала?

– Помнишь, Остап, я тебе рассказывал, как Хан привлек меня к своим экспериментам. Так вот на протяжении полугода он продолжал свои исследования и эксперименты. Еще дважды он отправлял меня в прошлое: один раз на год назад, как раз в то время, когда я был на каникулах в Старгороде, а второй раз несколько минут я снова побывал в армии. Он отправлял меня в недалекое прошлое, которое я хорошо помнил, с той целью, чтобы своими неосознанными действиями я не смог что-либо изменить в будущем. Хан часто говорил мне: "Своими действиями в настоящем мы создаем свое будущее. Находясь в прошлом, необходимо очень осторожно обращаться с окружающими тебя людьми и предметами, ибо одним неосторожным движением, или сказанной необдуманно фразой, можно изменить течение будущих событий и вернуться в измененное и неузнаваемое настоящее".

Хан сам управлял моей телепортацией: к функциональным кнопкам меня не допускал – опасался, чтобы я не «улетел» куда-нибуть к «чертовой бабушке», – так он говорил. Но когда Хан лично испытывал свою машину времени, он включал функцию телепортации и вместе со своим аппаратом исчезал во времени; для возвращения "домой" активировалась кнопка памяти – там фиксировались временные параметры и координаты исходной точки. Все это, Остапчик, кажется сказкой и бредом, но это правда.

– Да, Юра, в это трудно поверить. Но давай опустим сомнения и предположим, что все рассказанное тобой – реальность, а эта старая мобила и есть та самая "Мобила Чингисхана", и ее действительно нашли археологи в татаро-монгольском кургане на берегу Волги. Чтобы во всем разобраться, необходимо проследить судьбу Чингиса Галиуллина, вашего студенческого Хана. Что с ним случилось после изложенных тобой событий?

– Да, да, Остап, сейчас я тебе все подробно изложу, – ответил Озеран, внимательно рассматривая "Мобилу Чингисхана". – Сейчас надо проверить, в каком состоянии аппарат, – Юрий снял заднюю крышку телефона, вынул аккумулятор и со знанием дела сказал:

– А аккумулятор-то давно потек! Впрочем, – это самый простой аккумулятор, только усовершенствованный Ханом: он заражается от солнечной энергии. Он его разработал специально для путешествий в глубокое прошлое, где нет электричества; вообще-то, сюда подходит любой аккумулятор, который подзаряжается с помощью обычного зарядного устройства. – Озеран еще раз внимательно осмотрел телефон. – По-моему, все остальное вполне исправно, – вот купим новый аккумулятор и смотаемся в гости к Ивану Грозному. Поедешь, Остапчик, в гости к Ивану Грозному, или к тому же Чингисхану?

– Испытаем, конечно, друг мой, но сейчас поведай ты мне о Чингисхане-студенте!

Озеран помолчал, как бы вспоминая минувшие события, а затем рассказал Остапу Задунайскому следующую историю:

"Итак, начал готовиться наш Хан к путешествию в двенадцатый век. Разумеется, об изобретении и опытах Галиуллина никто не знал, кроме меня. Хан все держал в строгом секрете, да и меня посвятил в свои дела только по необходимости: без помощника в настоящем ему было не справиться в прошлом. Чингис говорил, что необходимо собрать уникальные сведения об эпохе Чингисхана, усовершенствовать "Мобилу Чингисхана", и только потом опубликовать изобретение. Хан решил взять в прошлое видеокамеру, фотоаппарат, диктофон, бинокль и другую аппаратуру, чтобы запечатлеть путешествие для дальнейших научных исследований. Чингис считал свое изобретение несовершенным, находящимся в зачаточном состоянии, и приступил к разработке аппаратуры, которая позволила бы телепортировать в пространстве и времени значительные макроскопические объекты: заводы, например, аэродромы, воинские соединения, целые города. И это, как он утверждал, вполне возможно: необходимо только разработать аппарат по аналогии с "Мобилой Чингисхана", но со значительно большей мощностью, позволяющей воздействовать на крупные объемы. В своих разработках Хан частично использовал научные исследования в области квантовой телепортации, которые предполагают переносить в пространстве спутанные квантовые состояния. То есть, квантовая телепортация предметы никуда не переносит, а только копирует свойства частиц на точно такую же частицу, находящуюся на некотором расстоянии от первой частицы. В общем, не буду забивать тебе голову, сложными научными теориями, в которых, признаться, я ничего не смыслю, а постараюсь объяснить тебе доступно: объект при квантовой телепортации разбирается на молекулы и атомы, переносится на заданное расстояние, где снова собирается, – так доступно объяснил мне принцип квантовой телепортации Хан. То есть, если произойдет ошибка при манипуляции с атомами человека, то в заданную точку он прибудет уже не в своем первозданном виде, а не вполне понятным сочетанием частиц и атомов, или, возможно, животным, растением, камнем, или какой – либо другой субстанцией. Современная наука разработала теорию телепортации, которая предполагает перемещение в пространстве только частиц и атомов. Наш же Хан для телепортации макроскопических объектов применил принцип архивирования и передачи информации на расстояние посредством электромагнитных волн. Кроме того, он смог извлечь из пространства особые электромагнитные волны, с помощью которых стало возможным перемещать архивированные объекты одновременно и в пространстве, и во времени. Хан не вмешивается в молекулярное строение объекта, а архивирует его до размеров бесконечно малой точки, и перемещает в пространстве и времени.

Чингис изучал древние монгольские письмена, штудировал разговорный язык монгольских и татарских племен, по старинным рисункам сшил несколько экземпляров одежды того времени. Когда приблизилось время телепортации, он оформил в деканате академический отпуск на год и сообщил родным, что уезжает в научную экспедицию. Как я уже тебе говорил, Остап, для обратной связи он разработал телефон, который принимает звонки из прошлого, – этот телефон сейчас у меня.

И вот наступил "час Ч"! Вечером мы заперлись у себя в комнате; для начала, уточнили координаты "приземления" Хана в двенадцатом столетии – это должно произойти на территории нынешней Бурятии в междуречье рек Хилок, Чингой и Селенги. Затем Чингис стал собираться в дорогу: он оделся в одежду древних монгольских кочевников, спрятал в потайные карманы аппаратуру, несколько ножей, пневматический пистолет с травматическими резиновыми пулями, медицинскую аптечку, аккумуляторы, солнечные батареи и другие мелочи, необходимые в столь необычном и непредсказуемом путешествии. В специально пошитый походный мешок, – он шился по старинным монгольским рисункам, – мы положили запас провизии. Хан вручил мне телефон для обратной связи, пожал руку и обыденно, как будто уходил на несколько часов, сказал: "Пока, Юрка, до связи!"; приложил "Мобилу Чингисхана" к груди, нажал красную кнопку на панели управления, и исчез. Минут через двадцать мой телефон зазвонил.

" Все в порядке, Юрик, приземлился!" – весело сказал Хан.

Я не смог ничего придумать, как спросить: "Ну как там, Чингис, в Бурятии?"

Немного помолчав, Хан ответил: "Не вижу никакой разницы со столетием двадцать первым: светит солнце, кругом тайга, в реке плещутся утки, комары кусаются. Такой же жаркий июнь, как у нас в средней полосе. Я даже начал сомневаться, попал ли я в древние времена, или же просто переместился в Бурятию. Ничего, сейчас сориентируюсь по компасу и направлюсь по проложенному маршруту. До связи, друг!" – и отключился".

– Что же, – спросил Остап, – больше Хан тебе не звонил?

– Нет, позвонил через два дня и сообщил, что идет по пустынной местности, лишенной всяких признаков присутствия людей. Похоже, что он действительно попал в далекое прошлое, так как, сверив местность с современной картой, он убедился, что еще в середине двадцатого столетия на этой территории уже имелись большие поселения, проходили тракты, железная дорога. После этого звонка прошло почти семь месяцев, но Хан больше не отзывался.

Остап посмотрел на Озерана, помолчал немного и сказал:

– История странная, Юра, и в ней нужно тщательно разбираться. Сейчас идем в парк на набережной, где на аукционе мой армейский друг Костя Тупикин купил эту самую "Мобилу Чингисхана". Надо найти археологическую экспедицию, которая, по словам аукционера, нашла этот аппарат в татаро-монгольском кургане на Волге.

– Да, ты прав, Остап! У археологов можно узнать координаты находки, исторические даты раскопок. В своем дневнике, который мне поручил вести Хан, я указал координаты, точную дату и время его "приземления в двенадцатое столетие". Возможно, археологические находки дадут нам возможность что-либо узнать о судьбе Чингиса Галиуллина.

Когда друзья пришли в Пушкинский парк, то увидели, что на летней эстраде идет аукцион. Аукционер бойко объявлял лоты, торговался, стучал молотком по трибуне. Наконец, аукционер последний раз поднял деревянный молоток.

– Продано! Поздравляю Вас, мадам, отличный выбор! На сегодня аукцион закрыт! Ждем вас в следующую субботу, в шесть часов вечера.

Аукционер, снимая на ходу бабочку и расстегивая сорочку, – стояла жара, спустился со сцены.

– Разрешите Вас на минутку, уважаемый, – Остап тронул плече служащего.

– Да, пожалуйста, – устало ответил аукционер.

– На прошлых торгах у Вас купили этот мобильный телефон, – Остап показал "Мобилу Чингисхана".

– Товар возврату не подлежит! – грустно промолвил служащий. – Об этом предупреждали в начале торгов.

– Не беспокойтесь, уважаемый трудящийся, речь о возврате не идет.

– А о чем идет речь?

– Нам необходимо найти человека, который выставил на торги "Мобилу Чингисхана".

Служащий обреченно посмотрел на Остапа и очень тихо, почти шепотом, ответил:

– Мы информации о своих клиентах не даем…

Озеран, с многозначительным видом слушающий диалог, наклонился к щуплому аукционеру, сунул ему под нос красную книжицу и официальным тоном произнес:

– Скрывая истину от следствия, Вы становитесь соучастником преступления!

Служащий побледнел.

– Я… я ничего не скрываю, – дрожащим голосом прошептал он. – Нам приносят вещи, мы обговариваем минимальную цену лота, заносим в журнал адреса и телефоны клиентов, а после торгов информируем их о результатах. – Перепуганный аукционер открыл конторскую книгу, которую держал в руках, – "Мобила Чингисхана": цена клиента – сто долларов США, продана за пятьсот долларов, на торг выставлена Пастуховым Михаилом Ивановичем; пожалуйста – адрес, телефон.

Озеран записал координаты продавца странной «мобилы» и строго спросил:

– Клиенту, значит, сто долларов заплатили, а четыреста куда ушло?

– Разница – это маржа организаторов аукциона, а я только наемный служащий, – печально ответил тщедушный человек и опустил голову.

– Свободны! Пока… – сказал Озеран.

– Спасибо, – тихо ответил наемный служащий и, растерянно шаркая ногами, ушел в свою конторку.

– Пастухов М.И. живет совсем недалеко, так что сейчас мы и посетим его, – сказал Бендер. – А скажи, Юра, чем ты напугал скромного трудящегося?

– А вот чем! – Озеран помахал в воздухе студенческим билетом. – Граждане, всегда требуйте у сотрудников правоохранительных органов удостоверения и внимательно их читайте!

Пастухов Михаил Иванович, человек лет шестидесяти, встретил посетителей приветливо. Он усадил их за стол под сенью ветвистого ореха и стал угощать вином собственного изготовления, виноградом и персиками.

– Так, значит, коллеги, учитесь в университете?

– Да, Михаил Иванович, в МГУ, на последнем курсе исторического факультета, – ответил Озеран. – Археология, древний Восток, в частности, эпоха Чингисхана.

Пастухов оживился.

– Я отдал изучению жизни и деятельности Чингисхана и чингизидов всю свою научную жизнь, коллеги. Принимал участие в двенадцати археологических экспедициях, перелопатил тонны грунта и камня от Бурятии до Волги на пути следования татаро-монгольской орды, написал три десятка монографий, защитил кандидатскую и докторскую диссертации; двадцать пять лет, я, профессор и академик истории и археологии, возглавлял исторический факультет Крымского университета. А сейчас я никому не нужен! Кругом только бизнес, бизнес, бизнес… Историей и археологией никто сейчас не интересуется!

– Вы не правы, Михаил Иванович, – возразил Остап.– Мы собираемся в экспедицию в Бурятию и очень просим Вашей консультации по некоторым вопросам.

– Да, уважаемый профессор и академик, – Озеран достал из барсетки "Мобилу Чингисхана". – В частности, нас интересует Ваше мнение по поводу этого предмета.

Лицо Пастухова посерело.

– Вы из милиции? Что-то не так с этим пошлым аукционом?

– Да все в порядке и с аукционом, и с этим мобильным телефоном, – успокоил академика Озеран. – Я, Михаил Иванович, действительно учусь на последнем курсе исторического факультета, – он протянул ученому студенческий билет.

Профессор внимательно ознакомился с документом.

– И чем Вас заинтересовал этот мобильный телефон?

– Михаил Иванович, мы знаем, что Вы были в экспедиции, которая делала раскопки татаро-монгольских курганов на берегах Волги, где и был, по словам работника аукциона, найден этот мобильный телефон.

Пастухов задумался, помолчал, а затем спросил:

– И Вы, молодые люди, уверены, что эта безделушка имеет отношение к эпохе великого полководца и государственного деятеля Чингисхана, да? А я, вот, не уверен! Скорее наоборот! – разволновался ученый. – А было это не на Волге, а в месте слияния рек Хилок, Селенга и Чингой в Бурятии. Кто-то из членов экспедиции, – были среди нас студенты из Крыма, Москвы и Томска, – подшутил; видимо, ночью, когда все спали, закопал в уже раскопанный курган шкатулку с этим злополучным телефоном. И вот, снимаем мы один слой, второй и в третьем находим шкатулку. Ничего особенного в этой шкатулке не было: обыкновенная древняя серебряная шкатулка работы Хорезмских мастеров. А, кстати, у меня есть фотоальбом той экспедиции. Видите ли, я вел дневники во время всех своих экспедиций, делал фото всех археологических раскопок. Отведайте пока мой виноград – сам вырастил! Я сейчас!

– Не на Волге! – разволновался Озеран. – А в слиянии рек Хилок, Чингой и Селенга, на территории Бурятии – именно там, куда "десантировался" Хан! О чем это говорит!?

– А говорит это о том, что мы на правильном пути, – поддержал мысль товарища Остап Задунайский.

– Вот этот альбом! – из дома вышел Пастухов. – Смотрите – это экспедиция тысяча девятьсот восемьдесят шестого года в Бурятию: профессор Курбанов из Томска – он был руководителем экспедиции, аспиранты из Москвы, студенты из Новосибирска, Киева, Симферополя. А это – Ваш покорный слуга в пробковом шлеме, – академик полистал альбом. – А на этой фотографии тот самый курган, где была найдена шкатулка с мобильным телефоном, а вот и она: я снял общий вид и каждую плоскость по отдельности. Смотрите: на этой фотографии плоскость со странным клеймом, напоминающим буквы русского алфавита "ЧГ", видно, конечно, плохо на фотографии, но, помнится, литеры "ЧГ", или похожие на них. Тогда все сразу решили, что это глупая шутка наших студентов, смущало лишь то, что шкатулка была найдена в ненарушенном плотном культурном слое, предположительно, двенадцатого столетия. Экспедицию восемьдесят шестого года в Бурятию организовывал Томский университет, а профессор Курбанов Алим Гургенович, декан исторического факультета, был авторитетным востоковедом, в частности, по эпохе Чингисхана, не только в Томске и нашей стране, но, не побоюсь этого сказать, и во всем научном мире. После окончания экспедиции, все найденные при раскопках экспонаты были перевезены в Томский университет для дальнейших исследований. Все сомнения в том, что шкатулка в культурном слое кургана – фальсификация, отпали, когда профессор Курбанов определил, что шкатулка действительно работы Хорезмских мастеров, но сделана не ранее шестнадцатого века, а найдена она, как Вы помните, в культурном слое двенадцатого века.

– А каким образом, Михаил Иванович, телефон из шкатулки попал на аукцион, – спросил Остап. – И где сейчас шкатулка Хорезмских мастеров?

– Понимаете, молодой человек, шкатулка с этим нелепым телефоном много лет пылилась в архиве Томского университета. А два года назад, при проведении инвентаризации, шкатулку оставили в экспозиции ремесленников древнего Хорезма, а телефон, как случайно попавший в исторический архив, хотели утилизировать. Профессор Курбанов, который отправлялся на отдых в Гурзуф, захватил его с собой, и при встрече вручил мне на память о казусе в Бурятской экспедиции. А этим летом, в Пушкинском парке, я случайно попал на аукцион исторических вещей; пошлый, конечно, аукцион, но услышав историю телефона, аукционер согласился принять его на торги, а на следующий день выплатил мне сто американских долларов. Время, видите ли, дорогое, а на мою профессорскую пенсию я еле-еле свожу концы с концами. Так что эти сто долларов мне очень кстати!

Озеран положил руку на плече академику.

– Михаил Иванович, нам необходимо срочно увидеть эту шкатулку шестнадцатого века!

– Но, Юрий Александрович, как я понял, Вас интересует эпоха Чингисхана и его потомков, но, видите ли, эта шкатулка никакого отношения к этой великой эпохе не имеет.

– Ошибаетесь, Михаил Иванович, имеет отношение, и самое непосредственное!

Лицо профессора стало серьезным, он поправил очки и официальным, как на экзамене, тоном произнес:

– Потрудитесь объяснить, студент Озеран, какое отношение имеет шкатулка Хорезмских мастеров шестнадцатого века к эпохе Чингисхана и чингизидов?

– Позвольте мне, профессор, посоветоваться с моим товарищем Остапом? – спросил Озеран.

– Да уж, советуйтесь, только не долго: у меня много работы в саду!

Озеран отвлек Остапа в сторону.

– Понимаешь, Ося, академик – спец по истории Монголии и Чингисхану, даже древний монгольский язык знает, письмена читает; без такого человека нам Хана не найти – надо ему все рассказать и привлечь к поискам Галлиулина. Собственно, мы ничем не рискуем! Какой здравомыслящий человек поверит, что студент телепортировался и путешествует где-то в двенадцатом столетии? Если не поверит, то посмеемся вместе с ним и уйдем восвояси. Главное мы знаем, что шкатулку и следы Хана нужно искать в Томске.

– Да ты прав, Юра, профессор нам пригодиться! Мне кажется, что Пастухов человек увлеченный, – такие верят во все необычное и странное, он не будет отрицать возможность телепортации сразу – захочет все проверить сам. Только скажи мне, почему экспедиция восемьдесят шестого года раскопала "Мобилу Чингисхана", когда он телепортировался в двенадцатый век много позже?

– Ничего странного, Остап, в этом нет. Если наш Хан телепортировался в двенадцатый век, то его след в истории прослеживался много веков вплоть до нашего времени. Эту мобилу могли найти и в четырнадцатом веке, и в девятнадцатом, и в любом другом. Так или иначе, сейчас мы воспринимаем нашу действительность и историю с учетом следа Чингиса Галиуллина, ибо, как он часто мне напоминал, каждый из нас сегодня делает совокупное будущее грядущих поколений.

Друзья подошли к профессору.

– Михаил Иванович, эту самую шкатулку Хорезмских мастеров в Московском антикварном магазине год тому назад купил студент-историк Чингис Галиуллин, – сказал Озеран. – Прошу Вас, сейчас не задавайте никаких вопросов, а сначала выслушайте меня.

– Извольте, – недоверчиво произнес Пастухов. – Присаживайтесь за стол, я Вас слушаю.

Озеран подробно изложил историю студента Чингиса Галиуллина.

Во время всего рассказа профессор не проронил ни слова, только по мере изложения его потухшие глаза все больше и больше наполнялись ярким светом, который бывает только у путешественников, изобретателей и ученых перед открытием неизведанного.

Озеран вытер ладонью запотевшее лицо, прихлебнул из кружки виноградный сок и усталым голосом сказал:

– Я все рассказал Вам, профессор! Вы поможете нам встретиться с академиком Курбановым?

Профессор вскочил из-за стола и заметался по саду.

– Невероятно! невероятно, молодые люди! Телепортация в прошлое! Какие неограниченные возможности для науки! Немедленно, немедленно едем в Томск!

– Так вы согласны нам помочь? – в унисон воскликнули Остап и Озеран.

– Немедленно! немедленно в Томск, к Курбанову! – восклицал академик Пастухов. – Немедленно в Томск! Немедленно в Томск!