Читать книгу Прощай, полуостров! Она - Ирина Агапеева - Страница 6

– Я знаю, что ты живешь в большом красивом доме. Тебе он нравится? Не могла бы ты нарисовать его для меня?

Анна Сергеевна протянула пациентке карандаши и лист бумаги. Дарина даже не взглянула на них.

– Я никогда не бывала в таком большом доме. Мне интересно, как там все устроено? Большой сад, тропинки? Есть ли у вас цветы? Я видела только дворцы в детских книжках, похож ли твой дом на дворец? Возможно, у вас есть мраморный пол и лестницы с бархатными дорожками, клетки с щебечущими птицами, доспехи в углу?

Губы Дарины слегка дрогнули. Неужели это несмелая улыбка? Девочка взяла карандаш и начала рисовать, а доктор замерла, боясь пошелохнуться.

* * *

– Люси! Люси! – отец закричал с порога, хотя в этом не было никакой необходимости. В их квартирке даже шепот был слышен в каждом закутке.

– Что случилось? – Мама расчесывалась, стоя у маленького зеркальца, висевшего над раковиной. Она повязала на лоб ленту, а Дарина любовалась ею.

– У нас теперь есть дом. Самый настоящий! И больше мы здесь ни минуты не останемся! – ликовал отец.

Ни минуты? Сердце Дарины ушло в пятки. Ей казалось, что сейчас они немедленно должны будут покинуть их уютный мирок, даже не собрав вещи, и бросить дом, вещи, игрушки.

– Дом? Целый дом? – недоверчиво спросила мама. – Далеко?

– Целый дом. Большой. Там, конечно, надо много чего сделать, тебе будет, чем заняться. Он далеко отсюда. На другом конце города, зато там чистый воздух, малолюдно. То, что надо!

– А как же работа? Школа?

– Работать не будешь. А школу мы поменяем.

Последние слова заинтересовали Дарину: поменять школу, может быть, совсем неплохо. Люси поджала губы. Дарина знала, что таким образом мама выражает протест. Она не успела ничего ответить, как папа сказал:

– Давайте прямо сейчас поедем туда и посмотрим на него. А уж потом будешь надувать губки.

Он был так счастлив, что подхватил маму и крепко поцеловал, а она растаяла и рассмеялась.

– Хорошо, поехали.

Дом и впрямь оказался очень далеко. Папа повез их на такси, чтобы первое путешествие не показалось мучительным в душном переполненном троллейбусе, но даже на такси поездка показалась бесконечной. Девочка никогда прежде не бывала в этом районе и не понимала, куда они попали. Машина заехала в частный сектор и колесила по узким улочкам так долго, что ей показалось, что они уже в другом городе. Наконец, отец сказал:

– Вот тут, тормози.

Их дружная семья выбралась из такси, которое отец немедленно отпустил, словно боялся, что кто-то посторонний помешает их знакомству с новым жилищем. Дарине казалось, что свершается некое таинство, когда отец, потрясая ключами, подошел к металлической калитке. Бетонный забор окружал дом, и заглянуть во двор никак не удавалось. Папа открыл калитку, которая слегка скрипнула, и торжественно сказал:

– Дамы, прошу!

Дарина хихикнула, и мама улыбнулась. Как волнительно было переступить порог. Сердце Дарины трепетало, она ощущала себя Гердой, попавшей в сказочный сад к старой волшебнице. За калиткой и правда росло несколько розовых кустов, одичавших, но все равно усеянных бутонами. Неровная бетонная дорожка вела прямо к дому. Дара замерла и ее мама тоже, потому что дом был огромным. Дарине он вообще показался заброшенным сказочным дворцом, и где-то там, на втором этаже, покоится спящая красавица – Аврора.

– Боря, – мама, не веря своим глазам, повернулась к мужу. – Он же огромный. Откуда такой дом?

– Мне его подарили.

– Кто?

– Неважно, милая. Главное, что теперь он наш. Я же обещал, что мы будем жить в большом доме.

– Но в таком…

– Может, все же пойдем, посмотрим?

Дарина уже приплясывала на месте от нетерпения, так хотелось увидеть дворец изнутри.

Входная дверь была деревянная, массивная и добротная.

– Кто же здесь жил раньше? – спросила мама, но отец не ответил, лишь пожал плечами, мол, какая разница.

Он отпер дверь и зашел первый, включил свет, потому что уже смеркалось, и в доме было темно.

Первое, что бросалось в глаза – повсюду дерево. Деревянный пол, деревянные панели, а на второй этаж вела деревянная лестница с гладкими отполированными перилами. Мебели почти не было, видимо, осталось то, что забирать не захотели – старая рухлядь. Но здесь не было пыльно и не создавалось впечатление, что жилище покинули давным-давно. Дух был вполне жилой, воздух не застоялся, никакой паутины в углах и крысиных следов.

Люси хотела спросить о владельцах, о том, куда они подевались, но, бросив взгляд на мужа, осеклась. К чему ее расспросы? Она может что-то изменить? Может ли она отказаться от дома, от мечты, от мужа? Ответ – нет. Потому Люси сказала:

– Давайте осмотримся. Чего мы стоим в прихожей? – она уже взяла на себя роль хозяйки, и обратной дороги не было.

Планировка дома была отличной: явно не типовой проект, где все комнаты смежные, потому что экономили на коридорах и дверях.

– Я покажу тебе кухню, – Корсаков потащил жену за руку на кухню, а Дарина поспешила за родителями.

– Даааа, это здорово, – протянула мама, как только оказалась в кухне.

– А что здесь? – Дарину, как и всех детей, привлекла маленькая дверца. Она с трепетом приоткрыла ее, ожидая чего угодно.

– Кладовка, скорее всего, – мама и сама с любопытством заглянула в комнатку. – У меня будет кладовка! Вот бы еще было, что туда складировать…

– Будет, Люси, обязательно будет!

Они еще полчаса ходили по дому и восхищались. Большие светлые комнаты, практически не нуждающиеся в ремонте, хорошие деревянные двери и полы. Дом был пропитан запахом дерева, что создавало умиротворяющую атмосферу и уют. Ни Дарина, ни Люси не допускали теперь и мысли о том, чтобы отказаться от чудесного дома.

Вернувшись в свою каморку, все семейство долго не могло уснуть, размышляя каждый о своем, но их думы свелись к одной и той же мысли – их ждала новая жизнь.

Люси даже не успела расстроиться из-за работы: дом так захватил всю ее жизнь, что времени грустить не оставалось. Она мыла каждый уголок нового жилища, прикидывала, что им нужно и как лучше расставить мебель. То немногое, что они привезли с собой, просто потерялось в огромном доме, и если раньше проблема была в том, что вещи негде было хранить, то теперь вопрос заключался в том, где найти столько мебели, чтобы комнаты не пустовали.

Конечно, в первую очередь она занялась комнатой дочери, хотя Дара наотрез отказывалась спать сама. Она семь лет спала в одной кровати с родителями и теперь просто боялась оставаться ночью одна и вообще боялась огромного пустого дома, потому почти весь день девочка проводила во дворе, копаясь на грядках и прикармливая соседских котов.

Постепенно их жизнь стала улучшаться. В доме появились продукты: отец привозил много еды, и кладовка заполнялась. Мама много времени проводила на кухне, радуясь, что ее кулинарный талант может, наконец, расцвести. Дарине очень нравилось сидеть с мамой и наблюдать, как она готовит. На кухне было много места и казалось, что мама танцует, когда готовит – так быстро и плавно она двигалась.

Теперь и отец больше времени стал проводить дома. К нему приходило много разных людей, и они запирались в небольшой пристройке к дому. Что они там делали, Дара не знала, но следовала указаниям родителей и не мешала отцу. Как только они обжились и перестали ощущать себя в гостях, отец занялся ремонтом. Он говорил, что дом – его крепость и надо сделать ее неприступной. Дарина смеялась и считала, что папа шутит, ведь крепости совсем не такие. Там есть башни и бойницы, и служат они для того, чтобы прятаться от врагов. А им от кого прятаться? Но игра девочке нравилась, она поддакивала отцу, и только мама хмурилась, слыша такие разговоры.

За лето их «крепость» успела преобразиться: ее покрасили, расширили пристройку и сделали из нее вход на улицу и в дом. Забор надстроили, и он стал очень высоким, кроме того за домом, в подвале, велись какие-то работы, но Дарину туда не пускали. Теперь каждый день, даже проведенный в одном и том же месте, стал для Дарины особенным. Сновали рабочие, приходили новые люди, она прикормила множество кошек, которые теперь норовили проникнуть в дом и стащить что-то с кухни. Мама ухаживала за розами, и они расцвели пуще прежнего. Это было лучшее лето в жизни Дарины, она и думать забыла о том, что лето заканчивается и ее ждет новая школа. На новом месте у девочки не было друзей, она все время проводила за высокими стенами своего дома и познакомиться с кем-то не могла. Мама утешала скорее саму себя, чем дочку, приговаривая:

– Ничего, пойдешь в новую школу, и у тебя появятся друзья. Будешь приглашать их в гости, у нас теперь столько места, что хоть весь класс можно позвать.

Однажды папа сказал:

– Я договорился о школе. Устроил Даринку в ту самую спецшколу.

Люси удивленно посмотрела на мужа:

– Как тебе это удалось?

– Ты все еще сомневаешься, что мне удается все, что я задумал?

Дарина поразилась тому, как отец был серьезен, и впервые задумалась над тем, что он прав. Ведь так и есть: он обещал им дом, еду и школу и все сделал. Она посмотрела на отца другими глазами: он словно стал выше и сильнее, и как-то враз оказался главнее мамы. Люси стояла рядом с ним в ярком фартуке, с ободком на распущенных волосах и выглядела удивленной школьницей, которая не знает, что делать и как себя вести. Дарину просто душила любовь к матери в тот момент, ей хотелось обнять ее и утешить и, она сама не понимала почему, защитить от всемогущего отца. Но девочка поняла, что решения принимает отец, и раз и навсегда усвоила это. Она ощутила в тот миг, что они с мамой скорее сестры, потому что положение у них почти одинаковое. Есть они – две слабые девочки, и есть папа, который все знает лучше.

Люси не заметила какой-либо перемены в поведении дочери, отчасти потому что Дарина была послушным ребенком, отчасти потому что у них почти никогда не возникало разногласий и ей не приходилось волевыми усилиями заставлять дочь делать что-либо. Наоборот, в последнее время Дарина стала проявлять чуткость, она предлагала помощь и старалась всячески подбодрить мать. Люси умиляло поведение дочери, и она списывала это на новую жизнь и новые переполнявшие девочку чувства.

Дарина с мамой были словно одним целым, они находили отраду друг в друге, тогда как отец все больше от них отдалялся. Теперь у него не было необходимости приходить вечером домой после работы, потому что он и так почти все время находился дома, правда, не с ними, а со своими друзьями. Время от времени мужчины куда-то уезжали, потом возвращались и вновь уезжали. Никакой закономерности в их поведении не было. Прекратились и совместные ужины, разговоры о семейных делах. Дарина после своего открытия сторонилась отца и боялась его потревожить, а мама, казалось, и не нуждалась в его присутствии. Он ведь вроде дома, сидит вон там, в пристройке, обсуждает что-то…

Дарина была счастлива, но иногда девчушке казалось – что-то ускользает, чего-то недостает. Они с мамой так же ходили гулять, совсем рядом располагалось водохранилище и лес: маршрут их прогулок изменился, но стал более интересным. Иногда они ездили к морю, но за лето всего несколько раз: отец был слишком занят, а мама терпеть не могла душные электрички. Папа обещал, что на следующий год они с мамой обязательно поедут в пансионат и поймут, что такое настоящий отдых. Но этому так и не суждено было сбыться.