Читать книгу Башня ветров - Ирина Грин - Страница 13

От тошнотворного запаха закружилась голова, к глазам подступили слезы.

– Что за… – пробормотал Иван, стараясь не дышать.

Рыбак успел разглядеть яркую зелень, огромные грозди кроваво-красных плодов, напоминающих гигантские виноградины, и в следующий момент рука Глеба втянула его обратно в комнату. Ватные ноги сами собой дотащили Рыбака до кровати, и он с размаху плюхнулся рядом с Асей, судорожно зажимающей ладонью нос и рот.

Откуда-то сзади потянуло холодом – Глеб открыл входную дверь. Спасительный свежий воздух вернул Рыбаку способность мыслить логически, хотя первая идея была из разряда полубредовых: а что, если Новиков никуда не ходил, а умер здесь, в переходе? Но чуйка тут же возмутилась: запах явно исходил не от трупа. Скорее, гниющая рыба или что-то в этом роде.

– Чем это у вас так пахнет? – спросил Рыбак у Ермолаева.

– Так «спрут» же, – пояснил тот, как нечто само собой разумеющееся.

– Умер он там, что ли?

– Если бы! Живет и процветает. Вообще «спрут» – это такой сорт помидоров. Многолетний гибрид, при благоприятных условиях способен вырасти до пяти метров. Невероятно высокоурожайный. «Спрут» – очередная игрушка Мати. Она где-то вычитала про помидорное дерево и загорелась мечтой обзавестись подобной красотой. Идея посадить томаты в переходах изначально выглядела довольно привлекательной – получалось что-то вроде зимнего сада. Да и помидоры сами по себе оказались очень вкусными. Предыдущие Матины любимцы, «заржавевшее сердце Эверетта», на мой вкус, были немного кисловаты, а эти сладкие, прямо сахарные. Опять же, с одного дерева можно снять до полутора тонн ягод. Да, да, я не оговорился. Помидор – это именно ягода. Будете разговаривать с Матей, имейте это, пожалуйста, в виду.

Иван покивал, мол, всенепременно поимеем.

– У нас в каждом переходе по десять деревьев, на круг получается больше пятидесяти тонн. Хватало и нам, и «Райскому саду», даже оставалось немного для бартера с дядей Каримом на чебуреки тети Ляйсан. Все бы ничего, да только Мате хотелось повысить эффективность производства, причем с минимальными затратами и желательно без применения химии. Кто-то из обитателей «Райского сада» посоветовал ей использовать в качестве удобрения кильку. Меня, разумеется, в известность никто ставить не собирался. Дамир – это местный таксист, услугами которого мы пользуемся, по совместительству двоюродный брат Мадины, привез бочки с рыбой, и на пару с Матей они раскидали ее под деревьями. Запах появился уже на следующий день, через неделю вонь стала прямо-таки убойной, и обитатели дома превратились в поборников свежего воздуха. Кстати, здесь царит просто круговая порука. Я думал, женщины набросятся на Матю, начнут требовать, чтобы она срочно ликвидировала источник вони, я уже мысленно прикидывал, во что обойдется замена грунта в галереях. Не тут-то было! Смастерили прогулочные накидки – вы их видели, двери обклеили специальными трехконтурными утеплителями – Новикова, кстати, идея, – и едят-нахваливают помидоры. Типа, после газовой атаки, так сказать, они приобрели неповторимый вкус. Насчет вкуса не скажу, мне кажется, такой же, но урожайность реально увеличилась.

– А как же их собирают? – спросила Ася.

– У Мати с Мадиной специальные респираторы. Кстати, скоро обед, и вам представится возможность продегустировать «спрута». Если вы тут закончили, предлагаю перейти в дом. Или вы предпочитаете сначала посетить выделенную вам комнату?

Иван вопросительно посмотрел на Асю, оставляя решение вопроса за ней. Разумеется, он бы выбрал обед, но мало ли какие планы у подруги. Конечно же, в ее выборе Рыбак был абсолютно уверен.

– Обедать, – кивнула Ася. И хотя ей очень хотелось сначала залезть под душ, она решила ограничиться малым. – Надеюсь, там найдется, где помыть руки?

– Если хочешь, можешь дать мне ключи от машины, я загоню ее в гараж, – предложил Глеб.

Конечно же, Ивану было жалко «Форда», одиноко торчавшего на улице, но он доверял своего любимца исключительно при крайней необходимости и довольно узкому кругу, в который Глеб Ермолаев пока что не входил.

– Я хотел после обеда кое-куда съездить, – сказал Иван вместо вежливого отказа.

– Куда? – спросила Ася, и в глазах напарницы Рыбак заметил явное нежелание куда-то ехать.

На самом деле он еще не придумал куда.

– Тут неподалеку, судя по навигатору, минут за сорок управлюсь. А ты пока пообщаешься с Мельниковой. Думаю, у вас найдется о чем поговорить. Только не вздумай пить никакие лекарства.

– Я и не собиралась, – пробормотала Ася. Она хотела еще что-то добавить, но помешал звонок.

Рыбаку не требовалось видеть дисплей смартфона, чтобы понять – звонит Лебедев. Сейчас начнет ныть по поводу компьютеров. Как будто у них других дел нет, только разбираться, у кого из обитателей дома они есть, а у кого нет. У Новикова ноутбук определенно имелся. Вряд ли он, собираясь на прогулку, прихватил с собой оргтехнику. Хотя можно поинтересоваться у Карима с Ляйсан, имел ли он привычку приходить играть с ним в шахматы. Сам Рыбак, разумеется, не стал бы тащить с собой комп. Одно дело, когда просиживаешь штаны в офисе и надо как-то убить рабочее время. А другое – если идешь в кафе, где гостеприимные хозяева усадят тебя за стол, нальют ароматного чаю с разнообразными вкусностями. Сидишь, пьешь, ешь, передвигаешь шахматные фигуры, рассуждаешь о высоких материях… И где тут, спрашивается, место ноутбуку? Да нигде. Хотя, может быть, они записывают ходы, а потом анализируют партии с помощью компьютера, чтобы совершенствоваться в игре?

Рыбак попытался вспомнить Карима, и в памяти возник старый, но еще вполне бойкий лысый дедок с клочковатой бородкой а-ля старик Хоттабыч. Владеет ли он компьютерной наукой? А шут его знает. Сейчас пенсионеры пошли продвинутые, для них создано множество курсов и кружков по интересам. Да в те же шахматы необязательно играть с живым соперником. Зашел на сайт, выбрал виртуального соперника – и валяй, сражайся.

Так что с Каримом надо будет пообщаться.

Размышляя подобным образом, Рыбак слушал краем уха, о чем Ася разговаривает с Лебедевым. Ясное дело, тот ныл из-за того, что интересующий его вопрос до сих пор не решен. Ася вполголоса оправдывалась, и Рыбак чувствовал, как с каждым покаянным словом подруги в душе нарастает раздражение. Он уже было собрался отнять у Аси трубку и сказать не в меру разговорчивому программисту все, что он о нем думает, но тут она с облегчением вздохнула и спрятала телефон в карман.

– Что он сказал? – спросил Иван.

– Потом, – прошептала Ася, указав глазами на Глеба, из чего Иван сделал вывод, что лебедевские слова не предназначены для ушей хозяина дома. Кажется, тот тоже это понял, но виду не подал и со словами «Добро пожаловать» гостеприимно распахнул перед гостями дверь с замысловатой резьбой, изображавшей луговые цветы, до того тонкой, что можно было разглядеть крошечные тычинки и прожилки на листьях и лепестках. Ася застыла, словно завороженная этой красотой.

Иван переступил порог и очутился в огромной комнате, похожей на танцевальный зал, хотя вряд ли кому-то взбрело бы в голову устроить здесь танцы, уж слишком все было заставлено мебелью – диваны и диванчики, кресла и креслица, столы и столики разных размеров и мастей, тем не менее сочетавшиеся друг с другом. Обстановка была милой, уютной, немного забавной. Не иначе Ермолаевы отвалили кучу денег именитому дизайнеру. Все диванчики, словно подсолнухи к солнцу, были обращены к камину. Не какой-нибудь имитации живого пламени с помощью светодиодной подсветки, тлеющих фальш-поленьев и углей из полимерного пластика, а самому настоящему, с закопченным зевом топки, обрамленным мраморным порталом, кованой решеткой, небольшой дровницей, на которой ждали своего часа аккуратные полешки, подставки с кочергой и каминными щипцами, бронзовыми фигурками зверей на каминной полке. От всей гостиной веяло таким теплом и спокойствием, что Рыбак невольно позавидовал обитателям дома. Надо будет наделать фотографий и предложить Молчанову обустроить подобным образом комнату в своем доме, чтобы иногда приезжать с Аськой и тем, кто пока еще сидит у нее в животе, греться и успокаиваться. Мыслей о том, чтобы самому обзавестись подобным интерьером, Рыбак в голове не держал – слишком много мороки.

– Здесь у нас столовая. – Глеб толкнул еще одну дверь, тоже резную, но попроще, и запахи еды с порога атаковали детективов. Пахло каким-то фантастически вкусным мясом, сдобными пирожками, апельсинами и сладкими заморскими фруктами, названия которых Иван не знал.

– А вот и наши гости! Как раз к обеду! – радостно приветствовала Ивана маленькая бойкая старушка в длинном темно-синем платье в белый горошек, в которой он с трудом узнал Матю, или, по паспорту, Матильду Аполлоновну Пасичник. – Только вас и ждали, за стол не садились.

С прошлого приезда Рыбака с Асей в дом Ермолаевых во внешности помидороводицы произошли разительные изменения. Если раньше она была болезненно полной, рыхлой и агрессивной, то сейчас потеряла примерно треть своего веса, заметно помолодела и прямо-таки излучала спокойствие и любовь ко всему миру.

– Здравствуйте, Матильда Аполлоновна! – вежливо отозвался Иван.

– Да ладно тебе, какая из меня Аполлоновна! – отмахнулась женщина. – Зови меня как все, просто Матей.

– Здравствуйте. – Ася оторвалась от созерцания двери и присоединилась к Ивану.

– Асечка, деточка, – Матя обвила ее худыми руками, – проходи! Давай одежку свою, я повешу.

Видно было, что Ася чувствует себя не в своей тарелке из-за такого потока внимания, но тут подоспела помощь.

– Матя, оставь девушку в покое. Видишь, на ней лица нет. Проходите, Ася! Сюда. Мы с вами еще не знакомы. Меня зовут Татьяна Максимовна, а это моя семья – Матя и Кира. Ну еще Глеб. Он не совсем семья. Зять. Сами понимаете – инородное тело.

От Ивана не ускользнуло, как при этих словах едва заметно дернулась щека Глеба. Он знал, что в прошлом у матери Киры диагностировали синдром Капгра, и только этот диагноз помог ей избежать уголовной ответственности за нанесение тяжких телесных повреждений соседу, которого она приняла за своего мужа, бросившего ее на произвол судьбы с маленьким ребенком. Ермолаев сказал, что у тещи сейчас стойкая ремиссия, но как тогда объяснить ее пренебрежительное отношение к зятю, который обеспечил ей сегодняшний уровень проживания? Да и Рыбака она игнорировала, делая вид, что не замечает, принципиально общалась только с Асей.

Татьяна Максимовна подвела Асю к большому столу, за которым уже сидели Варвара Мельникова, Ариадна Марс и Кира Ермолаева – миловидная брюнетка с пышной челкой.

– Здравствуйте! – сердечно приветствовала она Ивана с Асей. – Извините, что не встретила вас. Я работаю удаленно и сейчас как бы нахожусь на службе.

– Обеденный перерыв у нее, – ворчливым тоном пояснила Татьяна Максимовна. – Нет бы выбрать нормального мужа, чтобы можно было не работать, а только и делать, что заниматься этим, как его… Подскажи, Матя!

– Шопингом, бьютингом, – с готовностью бросилась перечислять Матильда. Очевидно, разговор этот велся не в первый раз.

– Так, хватит, – скомандовала Кира, и, к удивлению Рыбака, Матя тут же замолчала, да и Татьяна Максимовна утратила интерес к теме разговора.

– Будем ждать Сережину дочку с мужем или уже приступим к еде? – спросила она Киру.

Та посмотрела на Глеба.

– Я говорил с Дамиром, на шоссе пробка, и они будут не раньше чем через сорок минут.

– Это слишком долго, у Кирюши обед закончится. Да и Асе нужно поесть и отдохнуть с дороги. Подавай, Мадина! – распорядилась Татьяна Максимовна.

Помыв руки и вытерев их белоснежным полотенцем с логотипом «Райского сада», Ася с Иваном заняли свои места.

– Попроси, пожалуйста, у Глеба пароль от Wi-Fi, – шепнула Ася.

Интернет у детективов был свой, мобильный, в неограниченном количестве. Иван понял, что Асина просьба вытекает из лебедевского звонка, а потому, не задавая лишних вопросов, передал телефон подруги хозяину дома. Похоже, внутренним этикетом различного рода гаджеты за столом не приветствовались, и Матя нахмурила брови, отчего ее лоб сделался маленьким и морщинистым, но ничего не сказала.

– Извините, – сочла необходимым пробормотать Ася.

Матя, скорее всего, даже не расслышала, потому что в это время Мадина – высокая черноволосая девушка с фантастически длинной косой – Ивану даже захотелось проверить, настоящая ли она, – начала разливать суп из большой пузатой супницы.

Обед проходил в полной тишине, нарушаемой лишь звяканьем столовых приборов, и Рыбак никак не мог решиться спросить у Аси, чего от нее нужно было Лебедеву. Оставалось дождаться удобного момента, и он не заставил себя ждать. Где-то, кажется в глубине одного из кресел, раздался звонок мобильного. Лоб Мати снова катастрофически уменьшился в размерах, но тут она молчать не стала.

– Что за телефонные разговоры за столом?! – громогласно вопросила она.

– Я не за столом. – Глеб подскочил с места и помчался за продолжающим трезвонить гаджетом.

– Не за столом он, как же! – пробурчала Матя и хотела еще что-то сказать, но тут Ариадна Марс подняла правую руку, выставив вперед ладонь.

– Едут… Гости едут… – произнесла она придушенным, замогильным голосом. – Грядут перемены… Кого-то ждет большая потеря… Надо всем надеть обереги… Беременной Асе тоже…

Ее глаза жутко закатились, рука упала на стол, чуть не опрокинув тарелку с остатками супа, в глубине перстня вспыхнул и тут же погас зеленый огонь. Словно глаз спящего великана открылся на мгновенье и снова погрузился в дремоту.

«Черт бы подрал эту сумасшедшую старуху, возомнила себя невесть кем». – Иван посмотрел на Асю, но той, казалось, не было никакого дела до марсианского бреда. Воспользовавшись тем, что все внимание приковано к Ариадне, она что-то писала в своем смартфоне. Переписывается с Лебедевым, понял Иван. Закончив, Ася вышла из мессенджера и кликнула по иконке почты. Телефон тут же пискнул, сообщая о новом письме. Иван заглянул через ее плечо и заметил, что в послании нет текста, зато прикреплен какой-то файл. Все понятно. Лебедев прислал шпиона, который сейчас с легкого Асиного пальца пойдет гулять по местной Сети в поисках ноутбуков обитателей дома.

– Это Дамир звонил, они через пять минут будут здесь, – провозгласил Глеб, возвращаясь за стол. – Мадина, поставь прибор для брата, он согласился с нами пообедать.

Мадина подскочила, легкая, словно птичка, коса метнулась следом за хозяйкой. Настоящая, подумал Иван с уважением и перевел взгляд на Асину косицу. У нее волосы были чуть ниже плеч, и обычно она сооружала из них французскую косу, тщательно приглаживая, чтобы ничего не торчало, отчего становилась похожей на учительницу. Сейчас, после дороги, прическа растрепалась, русые волосы торчали во все стороны, и подруга напоминала Страшилу из книги про волшебника Изумрудного города, но, даже невзирая на это обстоятельство, Асина коса в глазах Ивана была прекрасней кос всех Мадин в окрестности. Рыбак вдруг почувствовал огромное желание зарыться лицом в соломенные пряди и сидеть так долго-долго, вдыхая аромат вербены, любимых Асиных духов, который в его голове уже давно ассоциировался с запахом любви. Права ясновидящая, ему должно быть стыдно за до сих пор не оформленные отношения. Но он старался. Честно старался! Даже обзавелся приличествующим случаю костюмом и в назначенный день явился в ЗАГС[8].

Тогда свадьба не состоялась не по его вине, но не будешь же все это рассказывать сумасшедшей старухе. А в том, что она сумасшедшая, сомневаться не приходится. Вот только пять минут тому назад что это было? Грядут перемены… Чтобы такое заявить, вовсе не нужно быть ясновидящим. Вся наша жизнь – сплошная цепь перемен. Да и потери, конечно, тоже случаются. Большие и маленькие. Вообще, величина потерь – вещь сугубо субъективная. Для кого-то посеять сто рублей – вселенское горе, а кто-то миллион потеряет и не поморщится. Про обереги – это, наверное, какая-то местная фишка, надо будет у Глеба поинтересоваться. Еще и Аську приплела, зараза! Хорошо, что та не слышала. С ее болезненной мнительностью подобные, так сказать, «пророчества» совершенно противопоказаны.

Ася сунула телефон в карман.

– Я что-то пропустила?

– Ничего особенного, вот-вот приедет дочь Новикова с мужем.

Ася машинально пригладила рукой волосы.

– Как я выгляжу?

– Как всегда, замечательно, – улыбнулся Иван, нисколько не покривив при этом душой.

Это была странная парочка – женщина лет сорока в длинном белом пуховике с надвинутым на лоб капюшоном и высокий мужчина в классическом однобортном пальто из черной шерсти. Кукольное лицо женщины, обрамленное белокурыми локонами, носило выражение избалованного ребенка, которое совершенно не вязалось с ее возрастом. Мужчина же выглядел законченным подкаблучником. По мнению Ивана, экстрамодное пальто было ему слегка коротковато, из-за чего зять Новикова казался выше и худее, чем был на самом деле. «Долговязый», – мысленно окрестил мужчину Рыбак.

– Здравствуйте, я – Антонина, это мой муж, Эдуард, – представилась женщина, стянула пальто и, небрежно бросив его на руки подоспевшей Мадине, поинтересовалась: – Где я могу попудрить носик?

«Чем, интересно, она собирает пудрить свой носик?» – задался вопросом Иван. В руках женщины не имелось ни сумочки, ни косметички, а бежевое шерстяное платье так облегало все изгибы стройного тела, что спрятать под ним хоть что-нибудь было проблематично. Мадина подобными вопросами не заморачивалась.

– Пойдемте, я вас провожу, – сказала она.

– Я с тобой. – Эдуард тут же стащил пальто, оставшись в более демократичных джинсах и светлом джемпере, отчего уже не выглядел таким несуразно долговязым.

– Эдуа-а-рд! – очень похоже передразнила Антонину Матя. – Весь обед испортили.

На самом деле обед уже плавно перешел в стадию завершения, Мадина убирала тарелки.

– Предлагаю чай выпить в гостиной, а эти пусть сами обедают, – подала голос Татьяна Максимовна.

– И то правда, – согласилась Матя, вылезая из-за стола.

Все остальные последовали их примеру. Только Кира, извинившись, скрылась за дверью, ведущей, как понял Иван, на второй этаж.

В гостиной, той самой, с диванами и креслами, Мадина уже поставила на низкий столик вазочки с печеньем, вареньем, расстелила кружевные салфетки и с подносом, нагруженным целой кучей разнообразных чайничков, подошла к Рыбаку.

– Чай черный или зеленый?

Ивану, в принципе, было все равно, лишь бы не травяной. Он неопределенно покивал, и Мадина поставила перед ним сразу два чайничка. Сама она села в большое бежевое кресло, похожее на добродушного пса, и налила в пиалу чая.

Похоже, здесь, в гостиной, запрет на разговоры за едой не действовал – усевшись в кресло с самой высокой спинкой, Матя скомандовала:

– Рассказывай, Ада!

– Да нечего особо рассказывать, – принялась набивать себе цену Марс. – Все очень быстро произошло. Как будто полет, стремительный и смертельный…

– А кто летел-то? Кто, Ада? – теряла терпение Матя.

– Да не знаю я, не успела разглядеть!

– Хоть не Кэп?

– Нет, точно не он. У него же оберег мой, его я издалека узнаю.

– Что за оберег? – Это Антонина, приведя носик в порядок, в сопровождении верного Эдуарда присоединилась к компании.

– Мадина! – всполошилась Матя. – Ты почему гостей за стол не усадила? Они небось голодные с дороги.

– Не стоит беспокоиться, – возразила Антонина, – мы в аэропорту пообедали, еще и в самолете перекусили. Я с гораздо бо́льшим удовольствием послушаю ваши разговоры об отце. Это же его вы называете Кэп?

Судя по ее лицу, особого удовольствия перспектива посиделок в такой странной компании ей не доставляла, но за отсутствием выбора пришлось смириться. Антонина устроилась в кресле напротив Ариадны и, скрестив руки на груди, приготовилась слушать.

– Оберег… – постаралась вернуть к себе утраченное внимание Ариадна. – Это был шарф. Большой шарф. Батюшка ваш, Сергей Егорович, немного приболел, и я решила связать ему в подарок шарф. Дамир, добрая душа, – Ариадна с благодарность посмотрела на жующего печенье таксиста, – отвез меня в Ялту на рынок. Ты, кстати, Иван, собрался ехать куда-то? Смотри, сам не езжай. Пусть Дамир тебя отвезет. В горах скоро стемнеет, нечего разъезжать. А если все-таки поедешь, Асю с собой не бери. Не бойся, мы тут ее в обиду не дадим.

«И откуда она узнала, что я собираюсь уезжать? – подумал Рыбак. – Я сказал только Глебу и Асе. Подслушивала под дверью? Может, действительно не ехать?» Он собирался смотаться к Крылову, поговорить еще раз с глазу на глаз, попутно прикупить в каком-нибудь строительном маркете респиратор, чтобы обследовать помидорные кущи. Если нужно что-нибудь спрятать – тот же ноутбук, – лучшего места не найти. Можно, конечно, позаимствовать что-нибудь для защиты органов дыхания у Глеба, но кто знает, как он отнесется к подобной просьбе. Иван до сих пор не был уверен в намерениях хозяина дома и в его непричастности к пропаже постояльца. На обратном пути он собрался заглянуть к Кариму. Туда, конечно, можно и с Асей, но пусть лучше отдохнет и заодно послушает разговоры. Может, и удастся поймать золотую рыбку в этом мутном потоке информации. Ну пусть не совсем золотую…

Тут Рыбак заметил, что Ася вопросительно смотрит на него.

– А? Что? – вынырнул он из своих мыслей.

– Я спрашиваю, вас куда поселили? – Похоже, Ариадна задала этот вопрос уже второй раз.

– Не знаю, – пожал плечами Иван. – Глеб! Мы где с Асей остановимся?

– Во флигеле. У нас один пустой, я попросил Мадину приготовить его для вас. Если хотите, мы с Дамиром сейчас перенесем вещи из машины.

– Как во флигеле? – взвилась Матя. – Это почему во флигеле? В каком, собственно, флигеле? У Липы Петровны, что ли? Мадина! А ты чего молчала?

На скулах девушки вспыхнули красные пятна.

– Мадина тут совершенно ни при чем. Это я распорядился, – резко осадил женщину Глеб.

Матя обернулась к Татьяне Максимовне в поисках поддержки.

– А если Липа Петровна вернется? – поджав губы и глядя в сторону, мимо зятя, спросила та. – Вот возьмет и вернется сегодня ночью? Что мы тогда будем делать? Устроим переполох с переселением гостей?

– А если нет? – возразил Глеб. – Ивану с Асей удобнее будет поселиться во флигеле, чем в доме. Тут по ночам иногда бывает шумно, а Асе в ее положении как никому нужен покой.

Аргумент не сработал.

– Мадина, приготовь для Аси с, гммм, коллегой, гостевую комнату, а для Антонины с супругом – комнату ее отца. Думаю, даже если Сергей Егорович вернется, он не будет возражать против такого соседства.

Испуганные глаза Мадины уставились на Глеба.

– Иди, иди, – поторопила ее Татьяна Максимовна. – А ты, Дамир, помоги гостям с багажом.

Мадина понеслась к лестнице, ведущей на второй этаж, Дамир направился к входной двери.

– А вы, – Татьяна Максимовна наконец-то посмотрела на Ивана, – сидите здесь, ехать на ночь глядя никуда не надо, утром отправитесь. Хватит с нас двух пропавших.

– Как двух? – удивился Иван. – А кто еще пропал?

Но мать Киры, судя по всему, не считала нужным пускаться в пояснения. Она удобно устроилась в кресле, притянула поближе столик с чайными приборами.

– Ася, попробуй варенье. Я сама варила. Инжир с грецкими орехами. Очень хорошо для женщин.

– Спасибо, – пробормотала Ася, – спасибо за все.

Рыбак понял, что это «все» относится не только к гостеприимству и экзотическому варенью, но и приказу сидеть дома, и решил, что в Симферополь смотается завтра поутру.

Он сходил за вещами, посмотрел выделенную им комнату и остался доволен. Конечно, она была немного меньше, чем флигель Новикова, но из нее имелся выход на деревянную веранду, опоясывающую весь дом по периметру, с которой открывался отличный вид на горы, море и виноградники. Ася будет в восторге.

Возвращаясь в гостиную, Иван столкнулся с Дамиром.

– Ты это, – сурово пробормотал тот, – на сестру мою особо не заглядывайся.

Рыбак уверил заботливого родственника, что ничего подобного и в мыслях не держал.

– У меня к тебе встречная просьба, – сказал он, придав голосу максимально дружелюбный тон. – Ты, по возможности, присматривай за моей напарницей.

Может, это прозвучало несколько двусмысленно, Дамир мог возомнить, что Иван предлагает ему поухаживать за Асей. Но тот лишь озадаченно кивнул:

– Договорились. Народ тут, в принципе, мирный, спокойный, но иногда посмотришь – вроде как малость не в себе.

Вернувшись в гостиную, Рыбак устроился поближе к напарнице.

– Что я пропустил? Выяснила, кто у них тут еще пропал?

– Да никто не пропал. Имелась в виду та самая Липа Петровна, в комнату которой нас хотели поселить. Она, оказывается, слепая, и Ариадна пыталась ее вылечить какими-то своими методами. А потом Липа Петровна внезапно получила наследство и уехала в столичную клинику делать операцию.

– Операция, – одобрительно кивнул Иван, – она, конечно, понадежнее будет, чем лечение гражданки Марс. Ты попробовала варенье из инжира?

Ася протянула вазочку:

– Держи.

Варенье и впрямь оказалось очень вкусным – крупные прозрачные ягоды с мелкими семечками, ароматные грецкие орехи и сироп – не очень сладкий, как Иван любил. От наслаждения он даже зажмурился, а когда открыл глаза, заметил, что все четыре дамы – Ариадна, Варвара Андреевна, Матя и Татьяна Максимовна – кутаются в жуткие шарфы немыслимых расцветок.

– А чего они утеплились? Ожидается похолодание? – шепотом спросил Иван у Аси.

– Это обереги. Слышал, как Марс скомандовала? Всем надеть обереги. Вот они и надели. Шарфы Ариадна сама вязала и наделила их способностью противостоять негативным факторам.

– Ты действительно так считаешь? – усмехнулся Иван.

Марс, которая сидела на довольно значительном расстоянии и никак не могла слышать слова Рыбака, возразила:

– А вы зря сомневаетесь, юноша. Кэп, кстати, поначалу тоже скептически относился к оберегам, а потом убедился, что они действительно помогают, независимо от того, верите вы в них или нет. Липа Петровна с юности была незрячей – сахарный диабет, что-то там с сосудами, – так вот, она постоянно спотыкалась, падала, вечно ходила с синяками. Я поняла, что только очень сильный оберег сможет помочь ей, защитить от падений. Думаете, его просто изготовить? Вовсе нет! Надо приподняться над собой, открыть душу потоку энергии, что идет к нам из космоса. Впустить ее в свое тело и усилием воли направить туда, где она особенно нужна! У меня только с третьего раза получилось подобрать необходимые нитки – розовые с жемчужно-желтыми крапушками. И шарф я вязала три дня. Спросите, почему так долго? Да просто пряжи получилось очень много – это тоже внутренний голос подсказывает, сколько ниток нужно купить. Пожалеешь денег, купишь чуть меньше или довязать поленишься, раньше закроешь петли – и все, работа насмарку.

– А папа? – подала голос Антонина. – Вы говорили, что тоже связали ему оберег?

– Конечно! Я начала рассказывать, да меня перебили некоторые. – Ариадна сурово посмотрела на Рыбака. – Я никак не могла подобрать ему цвета, словно душа его не впускала меня. Они же, военные, народ закрытый. Клятву дают не раскрывать никому государственные секреты. А потому оберег Кэпа виделся замкнутым, холодным, стальным, словно гроб.

– Скажешь тоже, Ада: гроб… – Матя размашисто перекрестилась.

– Дамир повез меня в Ялту на рынок, там есть хороший магазинчик с пряжей. Раньше торговала Текмине, такая умница, ручки золотые. Она все успевала – и покупателей обслуживать, и вязать. В сезон от отдыхающих отбою нет, все хотят ажурные маечки из хлопка. А потом хозяин посадил вместо Текмине свою подругу. Той вообще ничего не нужно. Сидит и в телефоне ковыряется. Сейчас молодежь какая-то безответственная! Лишь бы развлекаться да детей делать. А жениться не хотят. – Это был увесистый камень в огород Ивана, и Ариадна с вызовом посмотрела на него – давай, ответь что-нибудь.

Рыбак отвечать не стал, и ясновидящая решила воззвать к Асе:

– Причем не только парни не хотят, но и девчонки беременные. Как будто это хорошо – плодить безотцовщину.

Вместо ответа Ася протянула Ивану вазочку с вареньем из инжира – свое он благополучно уничтожил еще в самом начале чаепития.

– О чем это я? – сама у себя поинтересовалась Ариадна, не дождавшись возражений. – Ах да, о пряже. Привез меня Дамир в магазинчик, сидит там эта фифа, на меня даже взгляда не бросила. Я иду, смотрю на пряжу, и тут меня словно огнем опалило – лежат ниточки яркие, словно золотой апельсин. Я к ним руку протянула, чувствую – да, вот оно! Как раз для нашего Кэпа. Забрала все, что было. Связала за ночь. Девчонки, все, кроме Липы, чуть в обморок не упали. Не наденет, говорят, Сережа (это они так его за глаза называли, в глаза только Сергей Егорович или по званию – Кэп). А он надел и спасибо сказал. Он вообще вежливый был, батюшка ваш.

Ивану эти пустопорожние околониточные разговоры были совершенно неинтересны. Другое дело Ася. Подруга вся превратилась в слух, что не укрылось от Ариадны. Теперь она говорила, не сводя глаз с девушки, как будто в комнате они находились вдвоем, поэтому фраза насчет батюшки прозвучала абсолютно нелогично. Хотя какой логики можно ждать от женщины, объявляющей себя ясновидящей?

– А Липе Петровне помог ваш оберег? – совершенно невпопад спросила Ася.

– Конечно! – вскричала Ариадна, а Матя с Татьяной Максимовной закивали, словно китайские болванчики. – Она больше не падала так сильно.

– Просто почти сразу после того, как ты связала Липе шарф, – прервала молчание Варвара Андреевна, – приехал Сергей Егорович, и она перестала гулять по окрестностям в одиночестве.

Ариадна нахмурилась из-за подобной дискредитации своего оберега.

– А ты не подумала, милочка, – сказала она, поджав губы, – что появление Кэпа есть не что иное, как результат моих трудов? И наследство, с помощью которого Липа, помяни мое слово, обретет зрение, – тоже в какой-то мере моя заслуга. Я же остатки пряжи пускаю на сень.

– Куда? – переспросил Рыбак, чувствуя себя оболваненным.

– Сень, молодой человек, – это своеобразный покров. Помните, как у Пушкина: «Лесов таинственная сень с печальным шумом обнажалась…» А я, наоборот, облачаюсь в свою сень и благодаря нитям, пропитанным космической энергией, вступаю в связь с обладателями оберегов. Вот и с Сергеем Егоровичем недавно общалась посредством сени.

Последняя фраза прозвучала совсем уж двусмысленно. Иван представил Новикова, каким видел его на фотографии из личного дела, – холодный стальной взгляд, сжатые губы. Не человек – терминатор какой-то. А тут его описывают всеобщим любимцем, вступающим в связь под сенью…

Ход мыслей Рыбака нарушила Варвара Андреевна, которой, похоже, тоже надоел бред ясновидящей.

– Мадина, подлей, пожалуйста, горяченького чаю, – попросила она.

– Мне тоже, – обрадовался Рыбак. – И варенья, если можно. Того, вкусного, из инжира.

При виде Мадины, шустро прибежавшей на зов, в голове у Ивана забрезжила идея. Не сказать, чтобы здравая, но за неимением лучшего сгодится, надо же с чего-то начинать. А что, если у Ариадны или, к примеру, Липы Петровны тоже имелся защитник вроде Дамира, который, заметив знаки внимания, оказываемые родственнице, решил призвать ухажера к порядку и несколько переусердствовал?

– Я правильно понял, что после появления Сергея Егоровича Липа Петровна прекратила одинокие прогулки и гуляла исключительно с ним?

– Неправильно, – возмутилась Ариадна, – он взял шефство над всей нашей компанией и устраивал совместные прогулки. Вернее, вылазки, так он это называл. Придумывал маршрут, договаривался с Дамиром, и мы ехали, не зная куда. А Кэп по дороге рассказывал, рассказывал, рассказывал… Да так, что казалось, истории оживают, и ты уже в центре событий, происходивших здесь много лет назад. Ты песчинка океана Тетис, который когда-то бушевал на этом самом месте, ты звезда из далекой галактики, и за окном не горы и крымский лес, а бесконечность… Да, именно так, это Крым, детка, – последняя фраза была адресована Асе, – Сергею Егоровичу удалось даже Липе показать небо в алмазах. Вот каким замечательным рассказчиком был наш Кэп. Хотя что это я? Почему был? Он жив. Я видела его совсем недавно. В шарфе, повязанном поверх пальто. Пока шарф на нем, никакие беды ему не страшны.

– Извините, пожалуйста, – встрепенулась Антонина, которая, казалось, дремала в своем кресле, – вы сказали, что видели моего отца.

– Ну да, разумеется. Поднялась над повседневностью, заглянула за грань неведомого…

– Может, пойдем спать? – прошептал Рыбак.

– Подожди, – покачала головой Ася.

– О чем это я, – продолжала Ариадна. – Ах да, о Сергее Егоровиче. Сколько он разных историй знал, просто бессчетное множество. Только о службе своей не рассказывал – как я уже говорила, это государственная тайна. Но я знаю, что тяжело ему было. Тонул, горел. Летом видела, когда футболку надел, – у него ожоги по рукам, словно жгуты. Спросила его как-то, а он только усмехнулся. Было дело, сказал, и все. Молчок. Тайна. А про Крым, его обитателей, горы, реки – часами мог говорить. Ему бы книги писать! А что, гораздо лучше получилось бы, чем у чьих-то внучек, которые и не жили вовсе, и пороху не нюхали, да и не читали хороших книг вовсе, а туда же – сочинительствовать.

– Можно подумать, ты читала, – снисходительно улыбнулась Мельникова.

– Да мне и читать не надо, я только посмотрю на книгу и сразу знаю, о чем. Любовь, морковь… Если женщине за пятьдесят, то уже безнадежная старуха, к тому же выражается на каком-то архаичном языке типа «Инда взопрели озимые…»[9] или «Не лепо ли ны бяшет, братие»… А у мужчин возраста нашего Кэпа только одно занятие – мух давить.

Ася не удержалась и тихонько прыснула.

– Смеешься, конечно, – обрадовалась такой своеобразной поддержке Ариадна.

– Извините, – покаянным тоном пробормотала Ася. – А мне нравятся книги Даниэллы Купер. У нее получается находить слова, которые трогают душу и сердце.

Взгляд, которым наградила Асю Мельникова, был полон благодарной признательности. «Умеет же она завербовать людей в ряды добровольных помощников», – подумал Рыбак, а вслух произнес:

– Наверное, мы вас покинем. Ася устала с дороги, да и я, честно говоря, засыпаю на ходу.

– Конечно, конечно, – закудахтала Матя.

– Завтра поедем в Ялту, покупать тебе нитки для оберега, – заявила Ариадна. Причем сказано это было таким командирским тоном, что Рыбак дернулся в кресле, оказавшемся чересчур низком, пытаясь встать, но Асина ладонь мягко надавила ему на колено.

– Да, я с удовольствием, – сказала его напарница.

– Ну вот и замечательно. Дамир, отвезешь нас, – последовал еще один приказ.

– Слушаюсь, – водитель шутливо взял под козырек отсутствующей фуражки.

– Ты забыл, что ли, как Сергей Егорович говорит: к пустой голове руку не прикладывают, – попеняла ему Матя. – Я тоже с вами поеду. С удовольствием пройдусь по набережной.

– И я, – негромко произнесла Варвара Андреевна.

– Ты? – зло рассмеялась Ариадна. – Ну уж нет! Мы поедем сразу после завтрака, чтобы к обеду вернуться. Ты в это время еще спать будешь.

– Я пораньше лягу, будильник поставлю на восемь утра, – жалобным тоном взмолилась Мельникова, однако чуткое ухо Рыбака уловило в этой мольбе фальшивые нотки. «Не так проста бабушка известной писательницы», – подумал он.

– Ну, ну, посмотрим, – усмехнулась Ариадна.

– А может, я вас отвезу? – предложил Рыбак.

– Еще чего не хватало, – возмутилась ясновидящая. – Дамир Ялту как свои пять пальцев знает, а ты? У прохожих, что ли, дорогу спрашивать будешь? Нет, дорогой, занимайся своими делами.

– А может, и правда пусть он вас отвезет? – встрял в перепалку новиковский зять Эдуард. – А Дамир бы нас отвез в полицию. Мы хотим узнать, что делается для поисков Сергея Егоровича. Да, Тося?

– В полицию вас отвезу я, – тоном, не терпящим возражений, заявил Глеб. – Завтра весь день в вашем распоряжении. А сейчас, если нет вопросов, предлагаю всем отправиться отдыхать.

Может, у кого-то и остались вопросы, но озвучивать их никто не стал.