Читать книгу Сказы - Ирина Жалейко - Страница 4

Война была позади. Село постепенно приходило в себя. Детский смех был слышен повсюду, на лицах женщин сияли улыбки. Все мужья вернулись домой живыми. Не это ли было счастье? Старцы восседали, гордо расправив плечи, потому что ни один человек из села не был взят в полон, ни одна семья не потеряла своих близких. Минуло их лихо2 злое, обошла боль стороной.

Со времени победы минул год. Хорошее лето предвещало богатый урожай. Лес шумел молодой листвой, обещая ягод в этом году без счёта. Голова3 селения Ведагор вышел на крыльцо дома, наслаждаясь рассветным часом. Это был высокий, широкоплечий мужчина со шрамом на щеке, что достался ему в награду от врага, который пал от его меча. Борода у него была небольшая, но окладистая. Его прямые светло-русые волосы были парой прядей прихвачены на макушке в небольшой хвост, а остальные густо рассыпались вокруг головы до плеча, словно сама ржаная солома. Зелёные глаза Ведагора внимательно смотрели вокруг.

Петухи прокричали утреннюю песню. Женщины коров уже отправляли в луга. Пёс вышел к ногам хозяина, заглядывая ему в глаза. Мол, пойдём сегодня поля оглядывать али в деревне останемся? Ведагор потрепал верного стража по голове.

– Погоди, набегаешься ещё в полях. Дома сегодня дела ждут, – сказал Ведагор псу.

К ним подошла статная женщина и подала мужу крынку4 свежего молока. Ведагор его с наслаждением выпил, вытер усы с бородой и посмотрел на жену. Её сине-зелёные глаза искрились счастьем. Волосы цвета спелой пшеницы были заплетены в две тугие косы5.

– Как наше дитятко себя чувствует сегодня, душа моя? – спросил Ведагор жену, руку ей на живот положив.

– Слава богам, подрастает малыш, – ответила женщина, ласково улыбнувшись мужу.

– Век бы на свою Ладушку смотрел, глаз не отводя, – сказал Ведагор и крепко поцеловал жену. – И трёх детей наших в лихую гади́ну сберегла, и ещё меня дитятком осчастливит.

– Век бы в твоих глазах отражалась, лю́бый, – она провела по его щеке рукой и пошла в дом.

– Ну, полно. Пора и за труды приниматься, – сказал Ведагор не то псу, не то себе, и пошёл к сараю.

Спустя время на порог дома выбежала девчушка лет шестнадцати. Зелёные, как у отца, глаза сияли радостью на утреннем солнце. Статью вся в мать пошла. Лицом была красива да белолика. Толстая коса ниже пояса отливала золотом на солнце. Никого такая краса не могла оставить равнодушным.

– Тятя6, тятя, я с тобой пойду, – крикнула она отцу и побежала к сараю.

Не один раз ей доставалось за нрав своевольный от матери. Упряма была, вся в отца. Старшая в роду. Ей рано пришлось повзрослеть. В лихие годы и топор в руках приходилось держать, и нож. Однажды на защиту братьев своих меньших встать пришлось. От лихих людей в тот день своими силами отбилась, к праотцам их отправив, пока взрослые к ним подоспели. Так в тот день её детство и закончилось. И часто с тех пор мать в её глазах боль видела. Нелегко у человека жизнь отнять. То́ только в былинах красиво выглядит, а в жизни след на душе неизгладимый оставляет. Та́ война у многих на долгие годы шрамы оставила. Кому на теле, кому на душе.

– Куда со мной собралась, Светозара? – усмехнулся Ведагор, выходя из сарая. – А матери кто по дому помогать будет? Ей уже одной не справиться, да и не женское дело топорами махать. Мы сегодня сруб ставить будем, а ты лучше мне обед принеси да братишек с собой приводи.

– Но когда на охоту пойдёшь, то меня с собой возьми, тятя, – Светозара прижалась к отцу.

– Доченька лю́бая, слово даю, что возьму тебя с братьями на охоту. Вот уж непоседа ты моя своевольная, – он поцеловал дочку в макушку.

– Я ей покажу охоту, – вышла на крыльцо Лада. – Ишь мне, что оба удумали, – сказала она, помахав полотенцем в их сторону. – Завтракать пошли, охотнички вы мои.

Ведагор со Светозарой засмеялись в один голос, заходя в дом.

День был солнечным, ясным. По небу носились стрижи, с криками пролетая над головой собравшихся. Значит, уже совсем скоро лето вступит в свои права. На стройку пришли мужчины двух родов. По осени будет свадьба. Это было радостное событие для всех. Жизнь продолжалась. Новые семьи, новое счастье. Один из родных племянников Ведагора суженную себе по сердцу отыскал, в сваты удачно съездил, отказа от девушки не услыхал. Сегодня был хороший день, чтобы заложить дом. Брёвна уже устоялись, время своё отлежали. И вскоре будет на этом месте новый дом, готовый принять к себе молодую семью.

– Здравь будь, Ведагор, – заговорил старший из соседнего селения.

– И тебе здравствовать со всей твоей семьёй, Горыня, – обнял друга Ведагор.

– Принимай под своё начальство славных тружеников. Смотри, сколько добрых молодцев с собой я привёл, – показал на своих родичей Горыня.

– Славное поколение растёт, славные молодцы, да и мои не плохи. Да, ребятки? – посмотрел на своих Ведагор.

– Да, Голова. И мы себя не посрамим.

– Посмотрим ещё, кто из нас мастеровитей будет, – звонко выкрикнул один из новоприбывших юношей. – Меня мой отец с пелёнок учил столярскому делу.

– Так и мы не лыком шиты, – хором засмеялись ему в ответ.

– Рад буду и у вас науке этой поучиться, – паренёк улыбнулся собравшимся, проведя рукой по своим золотым кудрям.

– Ну, полно пустое молоть. Пора за дело приниматься. Оно нас ждать не будет, дом сам не построится, – приструнил всех Ведагор.

– Познакомься с моим сыном, Ведагор. Подойди к нам, Злата́н, – сказал Горыня, махнув сыну рукой, который тут же направился к ним.

Была в юноше видна удаль молодецкая. На открытом лице сверкали лазоревого7 цвета глаза, очерченные чёрными как смоль ресницами и тёмно-коричневыми бровями. От чего его взгляд казался задорным, но пронзительным. Роста он был выше остальных, чувствовалась в его теле сила огромная. Златан почти полной копией отца был. Он шёл уверенной поступью. За таким мо́лодцем ни одна дивчина не пропадёт. Видно, немало он ловил на себе девичьих взглядов да слышал вздохов за спиной.

– Ну здравь будь, Златан, – протягивая юноше руку, усмехнулся Ведагор, словно себя молодым в этом юноше углядел.

У самого нрав был как у ершистого петуха. И за словом в карман никогда не лез, и в обиду себя никому не давал.

– И тебе здравствовать, Ведагор, – поздоровался с ним юноша.

– Пойдём посмотрим, чему тебя отец научил. Может, и мои ребята у тебя чему поучатся, – похлопав по плечу юношу, сказал Ведагор и со всеми отправился сруб ставить.

Если человек был мастером своего дела, то у него любая работа спорилась. А ежели вместе такие мастера собирались, то и вовсе дело на месте не стояло. Застучали молотки, зажужжали пилы. Златан песню начал, другие за ним её лихо подхватили. Так за делами, шутками да песнями дело спорилось, что и время замечать не приходилось. Пока солнце в зенит не поднялось да припекать не начало. К отцам из дому детишки обед принесли да и на гостей дорогих прихватили. Светозара с братьями своими младшими пришла, обед отцу принесла. Расстелив в теньке дерева покрывало, стала еду раскладывать да краем глаза на людей из соседней вёски8 поглядывать. Братья уже отца окружили, уговаривая их на стройке оставить. Тот отмахиваться не стал и согласие своё дал. Подрастали сыновья. Одному скоро уж двенадцать лет минет. Второму десять. Пострелёныши, всё им было любопытно, всё им было интересно. К столу своему Ведагор пригласил Горыню с сыном.

– Отведайте, гости дорогие, чем богаты, – присаживаясь возле скатёрки на землю, сказал Ведагор.

– А кто это тут такой тихий да скромный нам обед принёс? – спросил Горыня.

– Это дочка моя Светозара, – гордо сказал Ведагор.

– Сразу видно, что света от неё много идёт. Да столько, что и глаз не отвести, – сказал Златан, пристально посмотрев на девушку, та зарделась румянцем да глаза опустила.

– Откушайте, люди добрые, снеди9 нашей, не побрезгайте, – произнесла Светозара.

– С таких рук всякая еда слаще мёда будет, – присаживаясь рядом с отцом, произнёс Златан.

– Познакомься, дочка, с Головой соседнего села Горыней и его сыном Златаном, – сказал ей отец.

– Рада знакомству, – сказала Светозара, тишком глянув на Златана.

Юноша открыто посмотрел на неё, а его лицо озарилось ясной улыбкой. Светозара робко улыбнулась ему в ответ да опять глаза опустила.

– И мы рады познакомиться с детьми Ведагора, – сказал Горыня.

Мужчины принялись за тра́пезу10, а Светозара пошла к младшим братьям, что возле сруба крутились. Там уже вся малышня собралась, обсуждая что-то друг с другом. На Светозаре было яркое голубое платье, которое подчёркивало её девичий стан. Золотая коса вдоль спины раскачивалась от её плавных шагов. Она шла, словно лебедь по воде плыла.

– Хороша у тебя невеста подрастает. Али кто к ней сваты уже засылал, Ведагор? – спросил Горыня у друга.

– Пока сватов не привечали в доме. Я сам с войны вернулся недавно. Не о том голова моя болела. Пока хозяйство в порядок приводил, раны свои зализывал да силы восстанавливал, – задумчиво произнёс Ведагор.

– Да-а-а, потрепало нас всех на этой войне против супостатов11. Потрепало. В моём роду не все домой вернулись. Не всем радоваться пришлось. Сын мой старший голову сложил далеко от дома своего. Только его прах матери домой и вернул, – вздохнул Горыня. – Но боги миловали моего второго сына Златана. Да и младшие трое подрастают. А там, глядишь, и Златан себе по сердцу девушку отыщет.

– Ты не печалься, отец. Всему своё время будет. Нам всем ещё долго раны зализывать. Долго по ночам ушедшие из жизни нас тревожить будут. Не скоро мы это забудем. Не скоро, – сказал Златан. – Но жизнь продолжается. Вот и в наших родах свадьба по осени будет. Пойду-ка я с малышнёй пообщаюсь.

Златан схватил в руки пирожок, улыбнулся отцу, поклонился Ведагору и отправился к ребятне.

– О чём речь ведёте, витязи юные да девицы-красавицы? – услыхала Светозара за своей спиной звонкий голос Златана.

– Объясняем девчонкам, как в руках топор держать нужно, – засмеялись мальчишки.

Девчонки тихо застыли в сторонке, гостя разглядывая. Мальчишки гордо посмотрели на Златана, мол, а нас учить ни чему уже и не нужно. Сами и так всё знаем.

– Почто девушке топор в руках? Ей бы вышиванку12 да мужа хорошего. Не так ли, Светозара? – Златан улыбнулся, внимательно посмотрев на девушку.

– Светозара сама кого хочешь поучит топор в руках держать. И ты на мою сестру тут сильно глаза не распахивай. В обиду её не дам, – гордо встал впереди сестры старший из братьев.

– Я не собирался сестру твою обидеть чем. И помыслов таких не было. Как звать тебя, славный защитник сестры? Меня Златаном, – сказал он, протягивая руку пареньку.

– Меня Любояром кличут, – пожимая протянутую руку, ответил мальчишка.

– Крепка рука, хороший у тебя брат подрастает, славный защитник, Светозара, – перевёл взгляд на девушку Златан.

– Я и сама себя от злых людей защитить смогу, – гордо посмотрела ему в глаза Светозара.

– В том мне сомнения нет. И пирожки ты вкусные печь умеешь. Оторваться от них не могу, – сказал он, откусывая пирожок и глядя ей в глаза.

– Это каждая девушка делать умеет. Эка невидаль, – хмыкнула она ему в ответ.

– Не скажи. Не каждая девушка так вкусно приготовит, – улыбнулся Златан.

– То́ маменька моя так вкусно печёт. Её впору благодарить. Не меня. А я учусь у неё пока.

– Значит, есть у кого обучаться. Я думаю, что и ты мастерица на все руки. Вон какая лента мудрёная в косу твою вплетена. Да и ремешки у братьев да отца твоего узором радуют. Али то не ты сделала?

– Это моя сестра красоту такую делает. Она и плетёт, и вяжет, и вышивает лучше всех в округе, – гордо сказал Любояр.

– А мне сплетёшь ли поясок? – спросил Златан, всё ещё глядя на Светозару.

– Много чести незнакомому человеку пояса плести, – хмыкнула Светозара, холодно посмотрев ему в глаза.

– Так время ещё познакомиться будет, дом чай не один день ставить будем. Али я тебе чем-то не приглянулся? Али обидел чем? – спросил Златан.

– На обиженных воду возят. Да и я себя в обиду не дам. Рука у меня крепка, любому обидчику зубы пересчитаю, – показала кулачок Светозара.

– Надеюсь, что мне их пересчитывать не придётся. Я ведь сюда не на войну пришёл, а с помыслами светлыми и чистыми. Молодым дом ставим. А там, глядишь, и другой ставить начнём.

– Хочешь – начинай другой, хочешь – не начинай, то́ дело твоё, – всё больше почему-то ярилась Светозара.

– То́ дело не одного касается, а двоих. Почто неженатому человеку дом, ежели в нём жены не будет? Бобылём13 и под отцовской крышей жить можно, – сказал Златан.

– Мне что до того, где ты жить собрался. Мне и под отцовской крышей хорошо, – сказала Светозара, насупившись.

– Не пойму я тебя, Светозара. Вроде и слова плохого я тебе не сказал, и не обидел чем. А ты меня словно во враги записала, – удивлённо застыл Златан.

Светозара гордо посмотрела ему в лицо. Он увидел, как на её глаза слёзы стали наворачиваться, губа нижняя затряслась. Златан и вовсе растерялся. Хотел прикоснуться к её голове, чтобы успокоить, но она от него как от огня в сторону шарахнулась, развернулась спиной и припустила со всех ног домой, позабыв и про отца, и про обед, и про всё на свете.

– Что это с ней, Любояр? – спросил Златан, непонимающе переведя взгляд на её брата.

– В войну к нам в деревню с двух сторон лихие люди нагрянули. Матери наши в поле были. Пока старшие мужчины с ними бились, двое татей14 пробрались к нам во двор. Может, за добром. Может, ещё зачем. Один в хлев сразу пошёл, а мы там за сеном прятались. У сестры моей в руках нож был отцовский, да рядом вилы с топором лежали. Тать нас усмотрел и бросился к сестре. Я ему наперерез побежал, да кулаком в лицо получил так, что сознание потерял. Младший брат за ногу его ухватил. Тот его отшвырнул к стене, да так, что потом три месяца выхаживали. Думали, что и не встанет. А после тать сразу на сестру набросился. Так она его ножом порезала, а потом сверху вилами к земле пригвоздила. Когда я очнулся, то на сестре было всё платье порвано. А рядом с первым и второй тать лежал. Она ему на ноге сухожилье перерезала, а когда тот упал, то ему на голову топор и опустила. Не дала моя сестра над собой надругаться да нас убить. Но с тех пор ни о каком замужестве и слышать не хочет. Не ты в том виноват. В том война виновата да я, что не сам защитил сестру и брата. Мал ещё был, силёнок не хватило.

– То́ не ты виноват был, Любояр. Не ты, – Златан прижал к себе мальчишку и вздохнул, глядя вслед убежавшей Светозаре. – То́ время такое было. Та́ беда никого стороной не обошла.