Читать книгу Рагу из зернистой икры - Ирина Лобусова - Страница 16

Очередь была огромной. Это даже была не очередь, а толпа, настоящее столпотворение, ведущее себя на редкость организованно. Казалось, длинная черная змея с разноцветными вкраплениями вьется среди серых камней. Застывшие здания, тихие улочки словно наблюдали это удивительно скопление людей, ведущих себя очень тихо и как-то по-особенному ждущих своей цели. С огромным удивлением он отметил, что полиции возле очереди нет, и никаких заграждений тоже, кроме одного…

Это одно представляло собой несколько металлических стоек, поставленных друг к другу и наивно изображающих из себя ограждение. Возле прохода (стойки образовывали проход) стояли несколько охранников в спецодежде, пропускающие людей внутрь и занося их фамилии в длинные списки. Пропускали без ограничений всех. Он подошел ближе. Входящим было явно до 30 лет, и некоторые из них (и парни, и девушки) были очень красивы. Действительно, красавцы. Но тут же опытным наметанным взглядом он определил и наркозависимых, и явных проституток (вполне возможно, что некоторых из этих девиц сам когда-то отлавливал по притонам и ресторанам).

Входящие переговаривались тихо, приглушенными голосами, и быстро стремились присоединиться к огромной очереди (начало которой было в самом начале переулка). Впрочем, весь переулок был запружен толпой, и конец ее терялся где-то очень далеко в глубинах высокого серого здания. Самым интересным было то, что люди, пересекавшие переулок (какие-то старушки, явные пенсионерки и местные жительницы) смотрели на толпу как на нечто само собой разумеющееся и очень привычное, как будто действительно привыкли к этому зрелищу.

Как бы там ни было, а ему требовалось попасть внутрь. Поэтому он решительно направился к перегородке вслед за двумя девушками: одной – с разноцветной раскраской волос на голове, другой – черноволосой красавицей, чем-то смахивающей на кинозвезду из мексиканских сериалов. Словом, два вполне очаровательных создания…

– Фамилия! – буркнул охранник на входе (так равнодушно, что становилось ясно: несчастный произносит это слово в тысячный раз).

– Иванов! – буркнул первую попавшуюся на ум.

– Вы от кого?

– В каком смысле?

– Ну, от какого агентства или с актерских курсов?

– Ах, это…. Агентство «Престиж».

Охранник что-то записал в толстой и огромной книге.

– Проходите!

– А это уже началось?

– Нет, – охранник бросил на него какой-то странный взгляд (было похоже, что он собирается спросить у него документы), – кастинг начнется в три часа дня.

Сейчас было начало одиннадцатого утра. Охранник протянул ему картонную карточку.

– Ваш номер 573. Вы можете пройти.

573. Он просто поразился. Но разговаривать времени не было, за ним толпились люди, и он пошел вперед.

– Вас это удивляет? – черноволосая красавица снисходительно обернулась к нему через плечо (когда он встал за нею в конце очереди).

– Конечно! 573 человека! Разве это может не удивить?

– Сразу видно, что вы первый раз на кастинге! Говорят, вчера было тысяча семьсот четыре человека. На каждую роль в этом проекте претендуют по полторы тысячи человек. А ролей, выброшенных на кастинг, всего 17. Вот так-то.

– Зачем же вы здесь стоите? Полторы тысячи – это же нереально! Смешно!

– Нужно же хоть на что-то надеяться?

Он пожал плечами. Какое идиотское задание! И зачем именно его послали сюда?

– Они вызывают по 25 человек, – очевидно, девушка была настроена поговорить с новичком, – и все это длится очень быстро. Кстати, я слышала, что вы из «Престижа»? Ну, так это паршивое агентство! Агентство, которое вот-вот загнется! Оно не может устроить своих актеров ни в один приличный проект. Только на какую-то дешевку, где платят копейки.

– Разве здесь много платят?

– Гроши! Много платят только в рекламе, но туда еще надо попасть. Это не каждому удается. Год назад мне повезло. Попала в рекламу крупной фирмы, рекламирующей женское белье. Имя-то хоть себе сделала, а знаете, как со мной расплачивались? Трусами и лифчиками!

– Тоже неплохо!

– Ага, вам легко говорить! Я пока все на рынках распродала – чуть мозгами не поехала! Говорят, хорошо сниматься в рекламах ресторанов. Там могут хоть накормить.

– Вы актриса?

– Я модель! Прожила бы я на актерские гонорары!

– Понятно…

Длинный конец очереди навевал тоску, и он вдруг понял, какими были у нее глаза (он очень долго пытался это определить, и все не мог). Глаза девушки были….голодными.

Дружелюбно махнув ей рукой, он быстро шел вперед, и шел очень долго вдоль целой очереди. Вторые двери (двери в здание) охранялись более жестко, и охранник едва не упал в обморок, когда он решительно вошел в дверь.

– Вы куда?! Вы что, с ума сошли?! – с ним явно обращались, как с обыкновенным голодным актером.

Он сунул удостоверение охраннику под нос:

– Уголовный розыск!

И быстро пошел по длинному, бесконечному коридору, в котором тоже были люди. Она была диво как хороша, и толпа расступалась, пропуская ее в дверях. Она плыла по коридору в длинном белоснежном пальто, и полы его развевались по ветру. Ее нельзя было не узнать. Она появлялась сотни раз – с экрана телевизора, с бигбордов уличных реклам, журналов, газет и рекламных проспектов. Ее утонченное лицо вызывало приступы восхищения фактически у всех, а потому ее приглашали рекламировать наперебой – сигареты и бюстгальтеры, машины и бытовую технику, шоколадные конфеты и духи, стиральный порошок и туристические агентства.

В последнее время она рекламировала крупнейшее туристическое агентство с мировым именем (наверное, потому, что особенно хорошо выглядела в каком-нибудь ультрамодном купальнике) на пару с известным итальянским актером. Итальянец был очень молод, хоть и засветился в нескольких фильмах, но карьеру свою только начинал, потому не брезговал рекламой в России. В паре с красавицей выглядел он сногсшибательно, и реклама пользовалась огромным успехом. Какой мужчина не мечтает о такой женщине! Казалось, она излучает саму доброту. А длинная линия ног и изящный овал бедра лишали разума даже самых стойких.

Волосы ее (черные, как вороново крыло) струились по спине как настоящий водопад, и вообще, выглядела она королевой, причем королевой милостивой и до предела очаровательной. Теперь, в коридоре, волосы ее были точно так же распущены по спине, а на лицо был наложен макияж нейтральных тонов. Правда, под глазами были круги, а сами глаза почему-то сохраняли очень хищное выражение, но это не играло большой роли. Люди в коридоре все равно расступались, пропуская ее, и она шествовала как королева среди своих подданных.

Позади плелась ее свита. Несколько парней и женщин, по сравнению с ней, довольно блеклого вида. Рядом семенила толстая девица в джинсах и с мобильником на груди, что-то без умолку болтая. Королева не поворачивала головы, всем своим видом демонстрируя к свите полное пренебрежение.

Посторонился и он, прижимаясь к стене, с тем, чтобы дать пройти этой будящей воображение процессии.

– Хороша, правда? – вздохнул охранник за его спиной (он недалеко ушел от входа), – а какая осанка! Вероника Долинская! Снимается в новом сериале!

– Разве она актриса?

– И актриса тоже. Главное она – лицо. Такую на любом плакате представить можно. Что уж говорить о каком-то сериале!

Тут что-то показалось ему подозрительным, и он обернулся:

– Как! Разве съемки уже начались?!

– Да две недели идут!

– А как же все это?

Тут охранник прикусил губу и быстро удалился на свой пост в дверях, лишь махнув на прощанье рукой, что означало: он и так сболтнул лишнего. Усмехнувшись, он пошел вслед за процессией Вероники Долинской.

Толстая девица наконец замолчала и теперь дышала часто и тяжело, пытаясь приноровиться к шагу длинноногой красавицы. Долинская поправила прядь волос, сбившуюся на лицо, и невероятно злобным тоном бросила:

– Муму отсюда поубирай! И побыстрее!

– Ника, ну ты же знаешь… он же сказал… что же я могу сделать… понимаешь, так происходит потому, что…

– Я сказала: муму убрать! Всех! Абсолютно! И чтоб ни одна мне даже на глаза не попалась! А не то … И постарайся! Я не хочу, чтобы под моими ногами шастала эта падаль!

– Их позавчера привезли из трех агентств и…

– Да, и еще. Если оттуда – ты знаешь, о чем я говорю, хоть одну девицу увижу, Инга пожалеет, что на белый свет родилась! Да и ты тоже!

– А я тут при чем?! – взвизгнула девица.

– При том, что меня нельзя расстраивать! Ты же знаешь, что я этого не терплю!

В тоне Вероники Долинской звучало столько надменной злобы, что вдруг прямо на глазах она принялась терять все свое очарование…. С ним происходила просто удивительная вещь: вместо юной красавицы, поражающей своим очарованием, перед ним вырастала худая злобная баба средних лет, похожая на ужаленную мегеру, да еще с лиловыми синяками под глазами…

– Да, и еще. Если этот (грубое непечатное слово) вздумает меня с левого боку снимать, я ему (очень грубое непечатное слово), – и, удовлетворенно вздохнув, Долинская открыла дверь какой-то комнаты. От удивления у него распахнулись глаза. Все дело в том, что в последний раз подобные сочные выражения он слышал от одного подследственного, бандита со стажем, которого взяли в одном из притонов с килограммом марихуаны.

Белая дверь, за которой скрылась Долинская с толстой девицей (остальная часть свиты пошла дальше по коридору) являлась входом в гримерку возле огромного съемочного павильона, расположенного на первом этаже. Долинская оставила дверь приоткрытой, поэтому он без зазрения совести прислонился к двери и стал подсматривать и подслушивать (а кто на его месте подступил бы иначе при близкой встрече с такой звездой?). В комнате было несколько гримировальных столиков с ярко освещенными зеркалами и большой, широкий диван. Долинская швырнула свое белоснежное пальто прямо на пол и рявкнула на толстую:

– Где ящик с косметикой?!

– Ника, чего ты волнуешься? Гример будет с минуты на минуту.

По коридору шел официант (молоденький мальчик, явно студент) в черных форменных брюках, белоснежной рубашке и черной бабочке на шее. Мальчик нес поднос, на котором стояла дымящаяся чашка кофе. Никак не отреагировав на то, что он стоит под дверью гримерки, мальчик постучал костяшками пальцев и отворил дверь.

Он поднес кофе Долинской. Та, взяв чашку с подноса, чуть пригубила напиток. Внезапно лицо ее исказилось:

– Что?! Сахар?! Ты что, положил сахар, идиот?! Разве ты не знаешь, кретин, что мне нельзя подавать кофе с сахаром?!

Лицо мальчика пошло красными пятнами:

– извините… извините… в следующий раз это не повторится…

– В следующий раз говоришь, ублюдок?!

Дальше произошло невообразимое… Вероника Долинская вдруг выплеснула кофе в лицо официанту, а потом швырнула чашку ему в голову.

– Пошел вон!!!

По лицу мальчика, по его белоснежной рубашке текла коричневая жидкость… А Долинская тут же принялась рыться в своей сумочке – так, как будто ничего не произошло. Подобрав чашку с пола, официант быстро вышел из ее гримерки.

Застыв, он продолжал как громом пораженный стоять возле этой двери. За годы своей работы он видел многое. Он видел разрезанные трупы и отпетых уголовников, наркоманов и содержателей притонов, мошенников и самых жалких, опустившихся проституток… Но он никогда не видел такого! Он плюнул на пол и процедил сквозь зубы:

– Уродина! – потом пошел дальше по коридору. Теперь он знал, что Вероника Долинская, улыбающаяся с бигбордов и экранов телевизоров, самая отталкивающая, отвратительная и мерзкая женщина. Самая уродливая – из всех.