Читать книгу Кофе в сентябре - Ирина Шувалова - Страница 5

Почему именно кофейня? Давайте зайду издалека.

Я всегда воспринимала жизнь как мелодию собственного сочинения. Разные этапы жизни – разные громкость, темп и настроение. И инструменты, само собой. Я играла. Создавала мелодии. Иногда в прямом смысле, отводя душу на пианино. Восемь лет музыкальной школы – классика образования моего детства. Знакомо?

А, на вашем детстве остался незабываемый отпечаток клавиш аккордеона? Сильно.

Я «играла» активно, быстро, стремительно. Родители вложили в мое воспитание достаточно усилий, чтобы играла я «прилично», но в пробах жизненного пера рамок не ставили. Хочешь ярко-розовые волосы? Пожалуйста. Татуировку? Аккуратную, и заранее подумай, что нужно будет сделать, чтобы ее вывести. Автостопом по соседним странам? Найди способ позвонить или прислать открытку.

Это дало мне нужный запас эмоций, чтобы перекочевать из бурной юности не с кучей необдуманных поступков в рюкзачке, а с достаточным для взрослой жизни запасом эмоций.

Только потом, где-то в процессе погружения в эту взрослость я поймала себя на мысли, что уже очень долго мелодия моей жизни звучит заунывно и совершенно одинаково изо дня в день. Знаете… как будто на пластинку записали противное февральское небо и начали крутить по кругу. Нет, на первый взгляд все было отлично. Прекрасная работа, в наличии имелась личная жизнь, проходившая с переменным успехом. Друзья, путешествия. Только слушать, как фальшивит эта отличная жизнь, мне не хотелось. Фальшивила она, кстати, очень впечатляюще.

Выбора, кроме как отложить инструмент в сторону – вместе с работой и личной жизнью, а заодно искать подходящий и сочинять новую мелодию, не было.

Беда в том, что благодаря этой пластинке я умудрилась потеряться в своей жизни так, что не могла найтись в квартире. Дорога от кровати до кухни превратилась в лабиринт, а любимое кресло – в орудие пыток. Я и не подозревала, что в одном маленьком предмете мебели может быть такое огромное количество маленьких острых пружин.

Моим единственным ориентиром служил кофе. Я поглощала его до, после и вместо приемов пищи.

Кофе выдергивал меня в реальность, где существовали календари, друзья, новинки сериалов и остальной «супнабор» удовольствий. Я вылезала, аки гном подземный, – прическа, одежда и внешний вид соответствовали, – туда, где обитают нормальные люди. Исключительно за новой партией зерен или растворимой бурды из ближайшего супермаркета. Возвращаться на заезженный стабильный круг не хотелось. Потому что я четко поняла: вернусь один раз – всю жизнь буду кататься на этой пластинке, только на далеком финише осмелившись спросить себя: «Почему ты не решилась?».

Растворимого кофе, кстати, в те моменты мне хотелось особенно сильно. Может быть, вкусом этого, с вашего позволения, кофе освежить в голове, что все могло быть еще хуже – и я могла не проснуться.

На первый взгляд может показаться, что я просто начала беситься от сытой жизни. Люди, озабоченные тем, чтобы обеспечить хотя бы минимальные потребности и комфорт, не думают о душевных метаниях.

В моей жизни не случилось никакой трагедии – все живы, здоровы, целы. Кто-то счастлив там, в старых декорациях. Мне не нужно было преодолевать суровые испытания, чтобы достичь какой-то точки.

Но никому не дано судить, что из этого в итоге оказывается хуже.

Потом я помогла найтись. Не себе.

В какой-то из абсолютно одинаковых дней я на автомате варила кофе. Две чайные ложки сахара закинула в турку, дождалась запаха горелой карамели. Стружка имбиря. Две чайные ложки кофе. Подумать о том, что где-то я свернула не туда, это обязательно: без этого кофе не получался бы особенно вкусным. Залить холодной водой, смотреть, как вздыбится пенка, снять с печки, подождать, пока осядет, на огонь заново.

Когда я наливала свой сомнамбучино в кружку, в дверь постучали. Оказалось, что у меня есть дверь, а квартира не висит в воздухе. Тогда я об этом не слишком вспоминала. На пороге стоял сосед. На первый взгляд показалось, что это гном из соседней шахты. Волосы дыбом, глаза оттенка «помидор бычье сердце», взгляд потерянный, одного носка нет. Под правым глазом характерные вмятины от неудобного долгого сна лицом в подушку. Раньше такие экземпляры обильно выпадали перед моей дверью только в студенческом общежитии во время сессии.