Читать книгу Тень Цитадели - Ирина Юрьевна Юрьева - Страница 3

Тень вернулась ко мне перед закатом.  Нечего ей сейчас шляться одной, ещё спугнет суккуба. Она вошла в меня, вызвав привычное покалывание татуировок.  Они стали заметнее и ярче. Я потянулась, разгоняя кровь по мышцам, и перевернулась на живот. Тело немного ноет из-за сна в неудобной позе. Надо бы хотя бы умыться, что ли, для порядка. Вставать окончательно не хочется, от слова совсем. Может просто закрыть глаза и ещё немного поспать?  Идея кажется очень привлекательной, тем более поспать, не раздваиваясь ради управления тенью, удается редко.  Заключив сделку с совестью и здравым смыслом, решаю, все же, предаться Морфею ещё на немного. Сны не частые гости в моей жизни, поэтому привычная темнота поглощает разум.

Сон как рукой сняло где-то посередине ночи. Что послужило причиной, не понятно. То ли скрип двери, то ли шум во дворе. Зато теперь стало совершенно ясно, что не сплю здесь не только я одна. Дом наполнился странными звуками, именно они дали сигнал мозгу, что клиент уже на месте. Более того, если прислушаться, то можно даже понять, чем именно заняты домочадцы.

Я поднялась с кровати и прислушалась сначала к звукам, потом к своим ощущениям. Звуки были весьма специфичны, а ощущения противоречивы. Из окна открывался вид на двор, освещенный луной. Несчастный пёс поскуливал, отчаянно сношая какую-то чурку. Бесчувственное бревно никак не желало ответить взаимностью псу. А снизу доносились весьма красноречиво стоны.  Что ж, похоже клиент не просто на месте, действо в самом разгаре. Может даже близится кульминация. Я накидываю куртку на плечо и, не спеша, спускаюсь вниз.

Хозяйка рыдает под дверью спальни взахлёб. Ее всхлипывания с успехом перекрывают стоны. Завидев меня, женщина судорожно стала указывать пальцем на дверь.

– Спокойно, – скорее показываю губами, чем говорю, хотя скрывать свое присутствие тут бесполезно.

Дверь открывается легко, без скрипа.

– Здрасте, – я демонстративно опираюсь плечом на дверной косяк.

На широкой двуспальной кровати с деревянным резным изголовьем творится нечто банальное, а именно супружеская измена. Хозяин дома подобострастно смотрит на пышногрудую брюнетку, которая довольно успешно изображает наездницу в диких прериях. Хотя, если быть объективными, мустанг из этого мужичка довольно дохленький. Больше всего он напоминает полудохлого мерина, проводящего всю жизнь у мельничных жерновов. Брюнетка издает стон полный наслаждения, не переставая двигаться бедрами, а потом переводит томный взгляд на меня. Ее грудь медленно вздымается, дыхание нарочито глубокое, ресницы трепещут словно бабочки. Не женщина, а мечта, вот только маленькие рожки в волосах выдают отнюдь не ангельскую сущность. Странно, что она их не прячет. В наше время многие подпиливают такое богатство, чтобы раньше времени не выдавать свою сущность.

– Мммм, – простонала женщина, откидывая голову назад, – Ты красивая, – небольшое, казалось, движение бедрами, но мужчина запрокидывает голову и стонет  от наслаждения. – Хочешь поиграть с нами? – еще один томный взгляд в мою сторону.

– Обязательно, – широко зеваю, не пытаясь прикрыть рот, – Слезай с него и пошли покурим.

Демоница пару раз удивленно сморгнула, а потом посмотрела на пол рядом со мной.

– А, так ты из тех, кто не отбрасывает тень?  – в голосе скользнуло разочарование.

– Угу, – еще один зевок, – Так ты идёшь?

– Да, – кивает женщина, тут же спрыгивая на пол.

Мужчина что-то невнятно бормочет, в попытке удержать свою идеальную женщину. Сомневаюсь, что он что-то запомнит из сегодняшней ночи. На утро ему останется головная боль вместе с чувством большой потери.

– Там холодно, – философски заметила я, указывая на наготу женщины.

Брюнетка отмахивается рукой, но потом все же стаскиваеь простынь с кровати. Хозяин дома перекатывается по постели, явно не понимая происходящего. Конечно,  в его сознании сейчас совсем другие картины  Когда мы проходим мимо хозяйки, она прожигает мою спину взглядом. Видимо её представление о борьбе с жутким монстром и мое поведение сильно разнятся. Вероятно, при виде демоницы мне следовало с диким криком выхватить меч, можно лазерный, можно обычный или даже деревянный, а потом с диким, нечленораздельным, но однозначно воинственным, криком отпилить нечисти голову. Нет, выглядело бы это определённо эффектно, но было бы неэффективно.  Я в красках представила себе процесс отпиливания вышеобозначенной части тела, причем в процессе демоница меня поддерживала и даже давала ценные советы. А потом ещё и помогала физически, давая мне возможность передохнуть от этого нелёгкого дела.

На улице очень свежо, чувствуется приближающееся дыхание осени. На небе не видно ни облачка, что позволяет рассмотреть звезды. Они складываются в замысловатые фигуры, которые являются созвездиями. Мне всегда было интересно,  как придумывали им названия? Почему покореженные ковши кто-то назвал медведицами? А условного мужика с палкой – Орионом?

– Воздух, – я вдохнула полной грудью ночную прохладу, – Хорошо.

– Угу, – кивает женщина, протягивая руку за сигаретой, ей явно не терпится получить свою дозу никотина. Есть старый анекдот про то, что капля никотина убивает лошадь, а сколько капель ликвидирует суккуба? Может заставить выкурить её пару сотен сигарет?

Никогда не любила эту дрянь, но всегда держу пачку для таких случаев. Иногда поговорить проще, окутываясь горьким и вонючим дымом. Почему? Да кто ж его знает. Вон даже нечисть совсем не прочь прикурить.

– Так о чем ты хотела поговорить со мной? – демоница с нескрываемым удовольствием затянулась дымом.

– Валить тебе отсюда надо, – я, в отличие от неё, так и верчу между пальцами незажженную сигарету, – И чем быстрее, тем лучше.

– С какого? – та удивленно поднимает идеальную бровь, выпуская колечки дыма.

– Ты уже пол деревни высосала подчистую, – несчастный пёс зашелся в крике отчаяния, все еще пытаясь добиться взаимности от чурки, но та раз за разом не отвечала на чувства кавалера. – И оставь уже в покое собаку!

Брюнетка плотнее запахивается в  простыню, и старательно пытается уменьшить влияние своей ауры.  Скулеж резко прекращается, Кобель устало плюхается пузом на землю.

Ну и на том спасибо.

– А мне здесь нравится, – пожимает плечами она.

– Ага, – киваю, убирая сигарету на место, смысл её мочалить в руках, – Жрать-то,  можно без передыха. Конечно, отлично тут, вон и жопу уже отрастила как у бегемота. Только учти, что резерв тут ограничен. Скоро мужчин не останется.

Я немного лукавлю, потому что суккуб выглядит очень сексуально, как ей и положено.

– Где?! – демоница совсем по – человечески подскакивает и принимается разглядывать свою пятую точку,  – Да ну тебя! – спустя минуту и тщетные попытки оценить масштаб бедствия, отвечает женщина. – От этого не толстеют.

Как избирательно она слышит слова.

– Если много жрать, то толстеют от всего, – я зябко ежусь, – Неужели не проще где-то в городе устроиться? Тут-то все мужики наперечет и на виду. А там с кем хочешь, когда хочешь и сколько хочешь. Хоть на завтрак, обед и ужин новое блюдо можно.

Демоница дергает плечом, а потом, кокетливо погладив рожек, добавляет.

– Меня выгнали.

– За зверский аппетит?  -не удержалась я от колкости.

Та фыркнула, то ли обидевшись, то ли оценив шутку.

– За питание в королевских покоях! – говорит женщина, с плохо скрываемой гордостью.

– И что? Не смогла удовлетворить короля? – мне отчего-то стало смешно.

– Смогла, – буркнула суккуб, опуская голову ниже. – Вот только королева была против. А маги там сильные, да и Жриц в Заливе немерено.

– А что, по-твоему, кроме Залива городов нет?

Нечисть задумчиво поскребла затылок.

– Ты даже не представляешь, как тяжело найти питание в провинции, – тяжело вздыхает женщина, словно говорим мы о мешке картошки, а не о сексуальной энергии. – Месяц назад нарвалась на деревеньку, с виду вполне приличная, а на деле сектанты!

– Да ты что? Неужели не верят в нечисть? – уже откровенно хохочу над ней.

– Хуже! – заржала демоница, – Они все дружно не верят в секс! И ладно бы не верили! Так они на голову ушибленные фанатики! – нечисть искренне возмущается. – Чуть с голода не сдохла там. Никого соблазнить не смогла! Никого! Железные люди! Грешным делом, даже на женщин стала заглядываться,  но и там – полный провал.

– Бывает же, – отсмеявшись, говорю  ей.   – Но отсюда надо уезжать, а то попа уже не помещается нигде. Так и будешь всю жизнь простыней оборачиваться.

Вторая попытка оценить размеры пятой точки была более удачной, но не более информативной. Червячок сомнения, подаренный мной, активно размножался, не давая здраво мыслить.

– А если не уеду?  – в глазах читается вызов.

– Вас же нельзя убить обычным оружием? – я задаю вопрос, прекрасно зная ответ на него.

– Нельзя, – брюнетка явно не чувствует подвоха.

– А этим?

Моя тень резко появляется вплотную к женщине, держа в руках небольшой нож. На первый взгляд, им сложно будет отрезать даже кусок яблока, настолько он мал.  Вот только особенность у него имеется. Как там в старой сказке говорится? Яичко не простое, а золотое. (На кой бабке с дедом в деревне золотое яйцо, где его даже продать никому нельзя, мне было до сих пор не ясно.) Так и этот атрибут служителей Цитадели простым не является. С его помощью можно уничтожить не только тело, но и саму сущность. Принято считать, что душа бессмертна, но любая жрица может с этим поспорить. И, более того, наглядно продемонстрировать, как она умирает.

– Теневое оружие, – охает брюнетка, всплеснув руками.

Простынь перестаёт держаться даже на честном слове и падает вниз.

– Но как? Жрицы вашего уровня есть только в столице! – вскрикнула демоница.

Теперь нечисть смотрит на меня с нарастающим интересом. Она абсолютно права. Жрицам от второго уровня и выше не рекомендуется покидать столицу и уезжать далеко от Цитадели. Вот только, я давно наплевала на это правило. Меня тошнит от шума городов, а от столицы буквально выворачивает. Неоднократно получаю выговоры и взыскания от начальства, но следовать их указаниям выше моих сил.

– Ага, – зеваю, – Только в столице…и здесь. Поэтому, чтобы уже к утру тебя не было в этой деревне.

Брюнетка пафосно поклонилась, признавая власть тени, а потом растворилась.

– Она вернётся? – из-за спины раздался заплаканный голос хозяйки.

– Если не самоубийца, то нет.

Тень привычно втягивается в меня, заставляя кожу под татуировками чувствовать покалывание.  А что дальше? Надо думать.

Праздник избавления от нечисти начинается задолго до рассвета. Хозяйка не смогла дотерпеть до утра и побежала радовать товарок. Теперь, когда злобная искусительница повержена, мужья будут хранить верность. А если кому и придёт в голову сходить налево, то жена спокойно объяснит нерадивому супругу с помощью скалки, что такое хорошо и что такое плохо.

Хозяин дома заперся в комнате, наотрез отказавшись участвовать в столь специфичном празднике. Хотя, вероятнее, с уходом суккуба у него просто кончились силы. Мужская половина деревни ещё пару дней пробудет в вялом состоянии. Это побочный эффект магической, кхм, любви.

Бабы делились радостной вестью друг с другом, постепенно собираясь в доме. Они очень быстро собрали на стол нехитрую, но довольно разнообразную закуску, а потом перешли к обсуждению новостей. Особенно способствовали этому большая бутыль самогона и еще более здоровенная ёмкость с домашним вином.

Я не особо вслушиваюсь в женскую болтовню, их треп хороший фон для приёма пищи. Как только мой нос улавливает запах еды, желудок предательски издает крик раненного кита, напоминая, что последний раз я ела вчера утром. Что ж, грех не воспользоваться таким щедрым столом. Поэтому, недолго думая, я придвигаю к себе большую тарелку с еще горячими оладьями и принимаюсь есть. Как только мои зубы погружаются в горячее, пышное тесто, в помещении воцаряется гнетущая тишина. Что произошло, понять я не успела, но на всякий случай решаю дожевать.

– Фто-то не факт? – не выдержав, спрашиваю я.

Горячее тесто обжигает рот, что не способствует быстрому поглощению.

Тишина давит на уши, как будто все присутствующие разом перестали дышать. Даже с моими железными нервами есть в такой обстановке становится сложно. Но отвечать никто, видимо, не собирается.

– Эти оладьи были чьими-то персональными? – на меня смотрят так, словно, я совершила какое-то святотатство, не меньше, – Их нельзя есть?  Они принадлежат духу покойной бабушки главы местного колхоза?

Женщины, кажется, даже не моргают. В городах Жрицам уступали дорогу, некоторые особо пугливые граждане даже переходили на другую сторону улицу, кто-то размашисто крестил или просто шарахался в сторону. Пару раз даже бывало падали в обморок, но такие осуждающие взгляды я встречаю в первый раз.

Капелька меда с недоеденного оладушка падает стол. Звук упавшей капли показался сравнимым по громкости со взрывом.

– Тетя Жрица, – девочка лет шести дергает меня за руку, вызвав, тем самым возглас ужаса среди взрослого населения. – А ты разве обычную еду ешь?

– Ем, – честно признаюсь я, опешив от такого вопроса.

– А мама говорит, что Жрицы едят человечину, – не унимается девчонка. – Или душу высасывают.

Кто, та самая мамочка, стало понятно сразу. Толстая рыжая женщина, сидящая в дальнем углу, от последних слов дитятки пошла крупными красными пятнами, а живости гневной мимики могут позавидовать столичные актёры. Так вот оно что! Значит местные жители не видели Жрицу, поедающую оладьи. Тогда надо ещё пару глотков компота сделать, чтобы окончательно шокировать население.

– Что ты, маленькая, – сохранить серьёзный вид и не рассмеяться, довольно сложно в этой ситуации.  – Мы кушаем тоже, что и другие люди, тут твоя мама немного приукрасила.

– И вы не утаскиваете маленьких детей в тёмный лес? – малышка  глядит на меня с все большим недоверием.

Мамаша побледнела, сливаясь цветом лица со скатертью на столе.

– Нет, – детей мной пугают впервые, по крайней мере так откровенно. – Но ты маму слушай, в лес не ходи. Туда и другие чудища утащить могут, более прожорливые.

Девочка скептически наклонила голову на бок и пошла переварить полученную информацию. Ее определённо расстроило, что ничего ужасного во мне нет. Детей не кушаю, в лес не утаскиваю – скукотища. Рыжая женщина кинулась вслед за девочкой со скоростью голодного гепарда.  Похоже, малышку ждёт порция новых родительских нравоучений.

В помещении стало совсем неуютно. Оживленные разговоры прекратились, гости перестали есть, но при этом расходиться никто не собирался.

– Простите ее госпожа Жрица, – робко вступается хозяйка дома, – Она ребёнок совсем, причем непослушный. Вот сестра и пугает её всем подряд.

Извинения были неискренними. Скорее всего, меня таки подозревали в нетрадиционных гастрономических пристрастиях.

– Ничего страшного, – улыбаюсь как можно шире, главное не переборщить, а то получится кровожадный оскал. – Но нас действительно надо бояться, – в моем голосе была солидная доля сарказма, но ее никто не заметил.

Хозяйка словно окаменела, а я спокойно пошла к выходу.  Не могу сказать, что этот инцидент сильно испортил мое настроение, но находится за столом больше не хочется.

Рассвет уже занимался, ночь подошла к своему концу. Какая-то бестолковщина. Я облокотилась на столб, на котором держится крыша навеса. В доме снова гудели бабы, празднуя избавление селения от страшной напасти. Бьюсь об заклад, что если бы деревню избавили от десятка упырей, они бы меньше радовались. А тут мужей вернули в лоно семьи – праздник. Ведь, если муж загуляет с соседкой, то ей можно и волосы повыдергивать, а вот если с демоницей, то придется только локти кусать. Проблема с суккубами решается обычно только договорённостью. Нет, маги пытаются сыпать заклинаниями, размахивать руками (один профессор из магической академии даже патентовал замысловатую позу из разряда заверните правое ухо за левую ногу- для борьбы с искушением самое то), но, как показывает практика, для избавления от сущностей это не подходит. Жрицы могут убить любую чисть и нечисть  при помощи теневого оружия, но применяют его крайне редко.  Гораздо проще использовать пистолет и магические пули, чем посылать Тень с кинжалом. А с некоторыми сущностями так вообще лучше договариваться, чем тупо палить.

Воздух холодный и кристально чистый. Его хочется вдыхать полной грудью снова и снова. Вдох – выдох, но внутренняя гармония не возвращается.  Я отпустила Тень, чтобы та проверила местность. Может тогда это дурацкое ощущение тревоги отступит.

Меня здесь ненавидят, и это нормально для Жрицы Теней. Мы всегда будем вызывать в людях негативные эмоции, страх, отчаяние, даже зависть иногда. Нас считают темными сущностями. У людей даже есть поговорка: «Когда рождается Тень, умирает человек». Они верят, что мы человечину едим, но при этом спокойно пускают в дом и ждут помощи. Странно это все и непонятно, хотя я уже давно не пытаюсь понять людей.

Противно заскулила изможденная любовью собака. Бедный кобель уже еле стоял на лапах, но упорно продолжал искать взаимности. Твою мать! Собака!