Читать книгу Роса пустыни 1. Берешит. Комментарии к недельным главам Торы - Исраэль Дацковский - Страница 3

С появлением понятия о ценности записанных идей и ценности авторства на эти идеи немедленно появилась проблема плагиата. Наиболее остро эта проблема стояла в науке, в которой велся и ведется вечный спор о первенстве в высказывании идей и теорий. Идеи похищались, идеи публиковались под авторством совсем не того человека, который эти идеи предложил (естественно, без указания на источник), иногда использовался малоизвестный или совсем неизвестный оригинал для его широкого распространения под другим авторством. К плагиату не относились случаи публикации идей под «неавторским авторством» с вынужденного согласия истинного автора (иногда, впрочем, включаемого в соавторы). Не менее остро проблема плагиата всегда стояла в искусстве.

Классическим примером неразрешимого вопроса о добросовестном цитировании или плагиате остается соотношение текстов великих астрономов античности Клавдия Птолемея (II век их летоисчисления) и Гиппарха Никейского (II век до начала их летоисчисления). Приведем цитату из статьи «Птолемей» из Википедии:

«Спорным является вопрос о соотношении работ Птолемея с работами более ранних авторов. Существует предположение, что звездный каталог Птолемея был уточненной версией каталога, созданного ранее Гиппархом. В пользу этой версии говорит то, что, согласно исследованиям современных историков астрономии, все перечисленные в каталоге 1022 звезды могли наблюдаться Гиппархом на широте Родоса (36° с.ш.), но каталог не содержит ни одной звезды, которая могла быть видна в более южной Александрии (31° с.ш.), но не наблюдалась на Родосе».

Роберт Р. Ньютон в нашумевшей книге «Преступление Клавдия Птолемея» (1977) прямо обвинил ученого в фальсификациях и плагиате; однако многие крупные астрономы вступились за честь древнего ученого. Расчеты, проделанные российскими астрономами (Ю. Н. Ефремовым и Е. К. Павловской), просчитавшими собственные движения всех звезд Альмагеста, показали, что они наблюдались главным образом во II веке до новой эры, то есть Птолемей действительно использовал составленный во II веке до новой эры каталог Гиппарха, пересчитав его на свою эпоху с систематической ошибкой в прецессии (возникшей от того, что он принимал прецессию равной 1 градусу в 100 лет, а не в 72 года). В результате данные о положении звезд оказались приведенными на 60 год новой эры, а вовсе не на 137 год новой эры, как утверждает сам Птолемей. Однако современные ученые не склонны ставить это в вину Птолемею и вслед за Робертом Р. Ньютоном обвинять его в плагиате, указывая, что он нигде не называет себя автором наблюдений, его работа – справочник, а в справочниках и в наше время авторы материала не указываются. Да и не столь уж многие знают, что первым из нам известных людей, предложивших идею гелиоцентрического построения околоземного мира (при полном господстве геоцентрической системы), был Аристарх Самосский (III век до их эры), а не Николай Коперник спустя полторы тысячи лет после Аристарха или Галилео Галилей еще позже.

Но в огромном массиве идей иудаизма, в его бесчисленных книгах, в его многослойных комментариях (комментарий на источник, комментарий второго уровня на комментарий первого уровня, комментарий 39-го уровня на комментарий 38-го уровня (и это сегодня существует в иудаизме) и т.д.) проблема плагиата всегда стояла намного менее остро, чем в других областях науки и искусства. И это несмотря на то, что трактат Мишны «Пирке́й Аво́т» («Поучения отцов») за полтора тысячелетия до появления этических правил цитирования эти правила задает в явном виде (6:6): « [А также в изучении Торы преуспевает] … произносящий чужие слова от имени сказавшего их, ибо известно, что всякий цитирующий со ссылкой на автора несет избавление в мир, как сказано: «… и сообщила Эстер царю от имени Мордехая» (свиток Эстер 2:22)».

Одной из явных причин такого положения было постоянное стояние всех авторов перед лицом всезнающего Тв-рца. В этом случае желание приписать себе авторство на чужую идею без ссылки на истинное авторство могло иногда пройти безнаказанно в этом мире, но одновременно вызвать вечный позор в общем безграничном поле знания, с целью открытия, познания и расширения которого и писались все серьезные труды иудаизма. Мишура преходящего, временного и неустойчивого почета, купленного обманом, никогда не привлекала никого из серьезно пишущих и исследующих мироздание, пытающихся по мере своих сил познать Тв-рца и донести это знание до других.

Другой причиной являлась постоянная неуверенность авторов, что они действительно первыми высказывают данную идею. Огромное количество идей было высказано устно на бесчисленных незаписанных уроках бесчисленными мудрецами, раввинами и просто «говорящими урок» (иврит: маги́д шиу́р) в течение тысячелетий, и этот процесс безостановочно продолжается и сегодня. Пришедшие из Талмуда и нередкие в наши дни ссылки в тексте типа «такой-то сообщил, что по мнению такого-то…», «такой-то сообщил от имени такого-то…», «как я слышал от рава такого-то» или «мой товарищ слышал на уроке…» указывают на слишком частую невозможность установить истинное авторство на ту или иную идею. Мы не можем представить себе количество идей, даже записанных на пергаменте или бумаге, но не удостоившихся переписывания и опубликования (после изобретения книгопечатания), количество великих идей, не дошедших до нас из-за многовековых преследований евреев, из-за пожаров, войн, вынужденных срочных и менее срочных эмиграций. Мы не можем даже приблизительно оценить количество и глубину идей, хранящихся сегодня в папках безымянных авторов и в памяти их компьютеров; идей, которые никогда не будут опубликованы, но которые реально существуют в безграничном поле знания в духовном мире.

Но есть и третья причина. Если мы возьмем только опубликованные книги, а их – десятки и десятки тысяч и они написаны на разных языках, и даже предположим, что авторы этих книг – действительно первые авторы высказанных идей, то, хотя эти книги и присутствуют сегодня в мире и собраны в огромные электронные библиотеки (только электронная библиотека на жестком диске «Оца́р hаХохма́» («Сокровищница мудрости») содержит более 120 000 книг по иудаизму), количество опубликованного давно превысило возможности человека ознакомиться с этим материалом хоть в каком-то приближении к относительной полноте ознакомления, и тем более стало невозможным впитать этот объем информации. Поэтому слишком часто при высказывании некоторой идеи автор не в состоянии проверить свой приоритет хотя бы в опубликованном материале. Одним из неполных и несовершенных способов такой проверки является получение «согласия» (иврит: аскама́) от одного или нескольких мудрых людей нашего поколения. Добавим, что слишком большое количество опубликованных по иудаизму книг обладают огромной сложностью. Такие книги не читают – их изучают. И каждый изучает их на доступном ему уровне. А изучение идет куда медленнее, чем просто чтение художественной литературы.

Не столь давно, беседуя об одной будущей книге с равом Исраэлем Ариэлем, руководителем иерусалимского Института Храма, мы привели ему пример недавно вышедшей минимальным тиражом тонкой книжки одного из бесчисленных учеников одного из бесчисленных ко́лелей (учебных мест для изучения Торы для женатых и работающих мужчин), посвященной хидуши́м (новым мыслям, взглядам и комментариям, дословно – «обновлениям». Это то, что автор увидел сам, не вычитал и не услышал на уроке, но вполне возможно, что такая мысль уже встречалась (и возможно, неоднократно) в неизвестных автору источниках) этого автора на трактат Вавилонского Талмуда «Ба́ва Ба́тра» («Последние ворота», по которому уже имеется непредставимо огромная библиотека комментариев, лишь очень малая часть которых включается в издания Талмуда или в переиздающиеся сборники комментариев). Рав Ариэль воскликнул: «Ну кому, кроме автора, нужна эта книжка! Кто ее откроет! Нам бы минимум из признанных комментариев освоить! И нет никакого основания считать, что эти хидуши́м действительно новые. Возможно, они новые только для автора в пределах освоенного им материала».

И все-таки люди продолжают писать, создавать новые (или «новые») комментарии, выражать себя и свое понимание изучаемого.

Мы полагаем, что в этих «новых» мыслях, новых только для автора и только в силу его незнания огромных пластов уже созданного и опубликованного, содержится огромная ценность. Человек творит в высшем смысле слова, видит новые, созданные его проникновением в тексты связи, образы и мысли. Каждое его открытие – во-первых, истинное открытие, во-вторых, это его открытие перед Всезнающим Тв-рцом (а Тв-рец выдает патент и на такое открытие, которое автор сделал самостоятельно, даже если эта информация уже была известна в мире, но не была известна автору повторного открытия), в-третьих, это открытие – новая ступень его (пусть только его) познания мира и Тв-рца. И пусть это уже опубликовано, автор-то открыл это новшество самостоятельно, не списывая его у кого-то и не приписывая себе приоритет этого открытия. То есть многократное для мира открытие в таком прочтении является истинным полноценным открытием каждого автора. А значит, оно не несет в себе даже тени плагиата. И, значит, обладает огромной ценностью в глазах Тв-рца. Поэтому в идеях иудаизма нет таких четких правил приоритета, какие созданы, например, для мира технических изобретений.

Нам также нужны книги, разъясняющие уже открытое на определенном языке, на уровне сложности и в порядке изложения, соответствующих возможностям восприятия той или иной группы читателей или учеников. Ведь учебник математики не претендует на новизну высказанных в нем математических идей.

Следует добавить еще одну черту процесса создания хидуши́м. Если некто освоил новую идею на уроке при объяснении учителя или выучил что-то из книги, понял материал и изученные идеи стали теперь его принадлежностью, то это ни в какой мере не является открытием ученика – его новые знания взяты из внешнего по отношению к ученику источника и заслугой ученика являются только изучение и восприятие материала (что уже само по себе не мало). Но если он что-то открыл самостоятельно своим анализом, а не взял из внешнего источника, даже если его открытие широко известно в мире, то такое событие является полноценным открытием в глазах Тв-рца. Конечно, не обо всех таких открытиях следует широко оповещать мир, но не нужно и приуменьшать успех разума, самостоятельно продвинувшегося в ему неизвестное.

Говоря о плагиате в иудаизме, нельзя не отметить еще одну, не принятую у других народов и в других областях знания особенность цитирования. Изучая с учителем одну из алахических статей современного мудреца Торы, мы обратили внимание на отсутствие кавычек и ссылок на источник при цитировании Талмуда. На наш удивленный вопрос человека, привыкшего к строгим этическим канонам цитирования, принятым в науке, учитель ответил, что в серьезных текстах иудаизма достаточно распространено цитирование базовых источников на языке оригинала (Тора, Пророки и Писания, Мишна, Гемара) без кавычек и ссылок, так как серьезные читатели такие цитаты легко узнают, знают не только откуда производится цитирование, не только текст первоисточника вокруг приведенной цитаты, но и основные комментарии, как следует понимать эту часть текста первоисточника. А серьезные тексты изучают, как правило, серьезные же читатели. При этом для других текст может оказаться закрытым, и они могут даже заподозрить автора в плагиате из базовых и широко известных источников иудаизма.

В силу изложенного выше мы не претендуем на приоритет ни в одной высказанной нами мысли. Мы понимаем, что существенная часть приведенных мыслей уже высказывалась ранее, и мы не указали авторов высказываний только в силу нашей неосведомленности об этом. Но эти мысли пришли и нам в голову, и поэтому они появились в этом тексте. Везде, где нам было известно о чьем-то авторстве высказываемых мыслей, мы это явно указали.

В нашей работе неоднократно бывали случаи самостоятельной нашей разработки комментария, который тем не менее являлся невольным полным или частичным повторением уже опубликованного комментария одного из известных законоучителей, живших задолго до нас. Но в момент разработки нашего комментария мы в силу ограниченности наших знаний не подозревали, что такой текст уже существует. После обнаружения такого совпадения взглядов с тем или иным крупным законоучителем и испытанной гордости за то, что хоть в какой-то точке наши взгляды совпали с еврейским гигантом мысли, соответствующий эпизод удалялся из нашего комментария.