Читать книгу Из секретных ящиков. Клуб любителей изящной словесности - I SU - Страница 4

ПРОФЕССОР

Оглавление

Эту историю я услышала много лет назад, когда все герои были ещё не только живы, но и относительно здоровы. Всё в ней показалось мне преувеличенным и не очень-то похожим на правду. Даже и сама история была собрана мною из нескольких разрозненных фрагментов, услышанных в разное время от разных людей. Я также допускаю некоторую фантазию самих рассказчиков и самого героя, несколько склонного к мифотворчеству…

Все началось в Харбине, где в зажиточной семье хозяина кондитерской, расположенной недалеко от Соборной площади в Наньгане, родился мальчик, любознательный и веселый, как большинство детей, не ведавших, что где-то неподалёку, за Амуром, идёт гражданская война. Население города увеличивалось каждый день – то приезжали из России офицеры и солдаты Белой гвардии, их семьи и просто гражданские люди, не принявшие революцию. Город процветал, был богат и беззаботен. Семья мальчика в то время не знала трудностей, и он пошел учиться в частную «французскую» гимназию, где и получил прекрасное классическое образование.

Когда же власти Китая присвоили Харбин, многим русским его жителям пришлось принять советское гражданство, чтобы сохранить себе работу на железной дороге, ради которой некогда Харбин и был построен. Они позже вынуждены были вернуться в СССР, а все прочие граждане покинули город, когда советское правительство продало свою часть дороги японским властям Маньчжоу-го. Многие осели в Шанхае, в Пекине, в Тяньцзине. Позже они покинули и эти места – в поисках лучшей жизни отправились в Европу или в Америку. А наш герой последовал за своей мечтой потомственного эмигранта – вернулся в Россию, чтобы обрести здесь дом и будущее, которое сам себе вообразил безоблачным и прекрасным.

В молодости для счастья немного нужно, герой наш выбрал для жизни суровый уральских край, поразивший его воображение индустриальными колоссами той эпохи. Он не видел другого для себя призвания, кроме как стать горным инженером.

Горный институт принял его в свои стены – но и цена была заплачена соответственная: от многих убеждений пришлось отказаться, многие знания и умения запрещено было демонстрировать в присутствии горнозаводской молодежи, в комсомол вступить получилось, а в Первый отдел пришлось ходить по принуждению. Но все казалось нестрашным – на горизонте уже появилась любовь, минералогия с кристаллографией давались талантливому студенту легко, и геологическая практика казалась увлекательным приключением.

Студенты выехали на несколько дней – с рюкзаками, палатками и молотками. Целью их практики было знакомство со старинными разработками, следы которых находили в самых неожиданных местах, на каких-то скальных островах среди торфяников. Их осматривали, измеряли и наносили на карту. Чаще всего попадались просто ямы, то глубокие, то едва намеченные, в поросших травой и кустарником гранитных складках. Здесь некогда добывался гранат – невзрачный красно-коричневый камешек, после обработки, однако, обретавший шелковистый блеск и глубину. В некоторых скругленных временем валунах поблескивал он и по сей день и вываливался из породы после хорошего удара молотком. Но, разумеется, ценных экземпляров найти никому не удавалось.

В летнем сосновом лесу рано светало и поздно темнело, по вечерам подолгу сидели у костра в окружении мошкары, которую пытались разгонять тлеющими смолистыми веткам. Руководитель практики, немолодой уже преподаватель, знал множество страшных и смешных историй, которые рассказывал артистично, но без заискивания. Рассказывал про довоенное устройство приисков, про жизнь горняков при шахтах, про Уральские горы и их таинственную мифологию.

Сам он был родом с Мариинского прииска, который в советское время переименовали в Малышевский. Ещё до революции старатели искали там изумруды, называли их, впрочем, обидно -«худоватыми аквамаринами». Потом, впрочем, узнали настоящую цену, стали копать, искать, а в 20-е годы стали рыть промышленные шахты и добывать драгоценный камень уже килограммами. Сам он ещё помнил, как в двадцать четвёртом году извлекли «Скутинский» клад. Рассказывали в посёлке, как под покровом ночи его будто бы целиком увезли в Москву в секретном вагоне.

Изумруды как бы растут из гнезда, называется такое сооружение неромантично – щёткой, камень в ней мелкий, но встречаются отдельные экземпляры, трудно представить – до полу килограмма весом. Чтобы добраться до «кладов», горняки спускаются на 300 метров под землю, взрывают и разбивают на куски гранит и тоннами выбрасывают его на поверхность. Есть фабрика специальная, на которой эти куски ещё мельче дробят в поисках камней, а потом их попросту выбрасывают, как «пустую» породу. Чтобы не скапливались отвалы, разбирают их и отдают, кому понадобится, как щебень. Вот как раз здесь неподалеку есть железнодорожная ветка, вот, стало быть, насыпь её той самой «малышевской» щебенкой и отсыпают. Люди, однако, говорят, что если хорошо поискать, то можно изумрудной крошки насобирать и девчонкам сережки сделать. Только, как руководитель, я не разрешаю.

Когда герой наш об этом услышал, решил, что во чтобы-то ни стало, крошек этих добудет и девушке свой серёжки сделает. На следующий день с напарником своим сговорился и вместо положенной ямы гранатовой, двинули они в сторону, где паровозы свистели, мимо проползая. Там дорога изгибалась, поезда, и без того редкие, не спеша проходили опасный участок. Действительно, насыпь была новой, подобраться к ней можно было незаметно, кусты подходили совсем близко. Парни выбрали подходящий участок, где спрятаться было легко, и начали насыпь разбирать. Перебирали щебень слева и проверенный сбрасывали его направо, хорошо приспособились, быстро пошла работа. К полудню на солнце стало жарко, приятели ушли в тень, на траве полежали, порассуждали, стоит продолжать поиски или нет. Потому что никаких следов изумрудов, понятное дело, они не обнаружили. Решили вернуться в лагерь, а к вечеру ещё раз сходить к насыпи. Студенты как раз все на обед вернулись, чертежи свои сдали, находки показали, а им показать было ничего, сказали, что начали карту составлять, но не закончили.

Когда после обеда все разбрелись по своим делам, друзья тихо ушли из лагеря и решили через железную дорогу перебраться, чтобы с другой стороны насыпи поискать. Однако, не получилось: железная дорога охранялась, недалеко была станция и в определённое время по рельсам не ходили поезда, а ходили по шпалам патрули. Заметив людей в форме, быстро к ним приближавшихся, парни скатились обратно в кусты и убежали. Никто за ними не гнался, да, скорее всего, никто их и не заметил. Они отбежали подальше, сели на поваленное дерево и стали думать. Следующий день был у практикантов последним, должны были все закончить к обеду, собрать палатки, упаковать рюкзаки и все вместе идти на станцию, чтобы вернуться на поезде в город. Но изумруды все же хотелось найти.

Времени было мало. Они решили идти к насыпи ночью. Стемнело только к часам к десяти. В лагере всё затихло. Друзья осторожно выбрались из палатки и углубились в лес. В темноте все было незнакомым. Показалось, что деревья, камни и ямы поменялись местами, они уже стали думать, что не найдут дорогу, как вдруг в небо поднялась большущая луна и стало светло, как днём. Железная дорога была прямо перед ними. Выбрали место, где заканчивалась новая щебёнка и начиналась старая, слежавшаяся за долгие годы. Она поддавалась неохотно, пришлось найти палки и копать ими. Они перебрали уже несколько метров насыпи, когда им стали попадаться крохотные кусочки как бы светлого стекла, прилипшие к камням. Сначала они не обращали на них внимания, потом решили собирать в карманы, чтобы посмотреть при дневном свете. Последние несколько обломков они прихватили просто так, на память и побежали по знакомой тропе обратно в лагерь, никто их не увидел и в палатку забрались незамеченными.

На следующий день они вернулись в город. Герой наш разыскал свою любимую, они встречались, гуляли по набережной и ели мороженое. Про камни он позабыл, сразу по приезду свалил их в коробку, которую затолкал под кровать. Только осенью, вернувшись в институт, он встретил своего приятеля, и они вместе посмеялись над своими щебёночными приключениями. Однако, вернувшись домой, он достал пыльную коробку и открыл крышку. Тёмные камни он внимательно осмотрел и выкинул в мамин цветочный горшок. Внизу лежали два крупных крапчатых куска светлого гранита. Он взял один, положил его на картонную крышку от коробки, сходил за молотком. Ударил несколько раз, но откололись лишь крошки. Выбросил и его тоже. Взял второй кусок, тот был узким и продолговатым. Ударил молотком, и он развалился пополам. В середине стеклянным блеском выдавала себя чужеродная полоска. Он не поверил своим глазам, схватил камень и побежал в институт, теряя наполовину надетые ботинки. На кафедре он разыскал своего руководителя, вместе они спустились в мастерскую, там были необходимые инструменты, и аккуратно извлекли из камня полупрозрачный зеленоватый столбик. «„Берилл“», – сказал преподаватель. «Хочешь, разрежем его и отполируем». «Да, давайте…».

Из секретных ящиков. Клуб любителей изящной словесности

Подняться наверх