Читать книгу Поваренная книга дракона - Ив Але - Страница 6

– Ты же не любишь картошку.

Рыба сидела в кресле и потягивала пино гриджо со льдом.

– Не люблю, – меланхолично кивнул дракон. – Но она была такая красивая.

Ундина расхохоталась.

– Это только ты можешь купить еду, потому что она была красивая. Действительно, ну как пройти мимо такой привлекательной, соблазнительной картошки. Секси-потэйто.

– Смейся-смейся, я потом посмотрю, как ты будешь ее наворачивать.

Дракон разложил на столе молодые картофелины. Они были настолько идеальны, что у него поднялось настроение.

– Слушай, хотел у тебя спросить. Вот ты знаешь таких людей, которые не делают, реально не делают ничего плохого, но ничего, кроме желания послать их куда подальше, не вызывают?

– Ого. А подробностей?

За неспешной чисткой овощей дракон рассказал про Гарика. Ундина пару раз видела его коллегу, когда приходила к нему после работы, чтобы утащить поужинать в «Ганджо» или в безымянном ресторанчике на побережье, но они никогда с ним не общались.

– А! Так он из этих. Он такой хороший человек же.

– Ну, да, – ухмыльнулся дракон. – Клан Хороших Парней.

Рыба рассмеялась:

– Точно, клан. Они все такие правильные, что аж тошнит. Но все это, заметь, не мешает им залезать с немытыми ногами на чужие границы, не уважать личные тайны и удивляться при этом на уровне «а че такова». Мне иногда кажется, что они так старательно не делают ерунды как раз потому, что до трясучки боятся, что их выгонят из клана Хороших Парней. Быть плохим страшно, понимаешь? Потому что когда ты плохой, любая задница сможет прийти и обвинить тебя в том, что ты плохой.

– Ну, рыба. Вот что в твоем понимании быть плохим?

– Ну, Дро. Быть плохим – это не вписываться в стандарты, быть неудобным. Как только ты перестаешь быть удобным для окружающих, ты автоматически становишься плохим и огребаешь за это настолько сильно, насколько большой занозой в заднице становишься.

– Слушай, они ведь тоже неудобные, почему при этом хорошие? Вот мне он неудобен совершенно. И?

– Не нарушай законов логики. В чем они хорошие? Что поливают цветочки, едят здоровую еду и переводят бабушек через дороги? Нет, они эту белиберду вообще могут не делать никогда. Мы говорим с тобой о том, что они хорошие, потому что научились идеально соответствовать стандартам. А стандарты нужны для удобства. Но я считаю, никто не обязан быть удобным и уж тем более быть хорошим для всех. Надо же отдавать себе отчет в том, что это просто физически невозможно, то, что для одного хорошо, для другого – неприемлемо.

– Вот ты зануда, – рассмеялся дракон и взялся за сковороду.

Конечно, он понимал, о чем говорит ундина, и даже был согласен с ней. Но не ввязаться в спор не мог.

– Еще какая и, заметь, в клан Хороших Парней я тоже не попадаю, потому что считаю, что лезть в чужую жизнь – это плохо, а сплетничать мерзко. А хорошие парни считают, а че такова? Не делай ерунды, никто и сплетничать не будет. Но суть в том, что это два не взаимосвязанных действия. Можно и не делать ерунды, и быть хорошим парнем, но все равно найдутся дракон с рыбой, которые обсудят тебя со всех сторон и будут сплетничать, запивая драники вином.

Дракон усмехнулся.

– Лихо ты вывернулась.

– А че такова? – Ундина тоже засмеялась. – Разница лишь в том, что я плохой парень, и мне на это глубоко наплевать. Я, собственно, не скрываю того, что я мерзкая, скользкая рыбина. Но по сути, мы все в клане Обычных Как Все, потому что нельзя отделить хорошее от плохого, не потеряв при этом смысла.

– Держи, плохой парень.

Дракон протянул подружке большую белую тарелку с драниками и плеснул еще вина.

– А ты хороший или плохой парень, Дро? – спросила ундина, запихивая в рот золотистый драник, намазанный сметаной.

– Я… я надеюсь, что я просто дракон, если позволишь. Но… иногда я не могу быть плохим парнем.

– А оно тебе надо?

– Я не знаю. Пошли смотреть кино?

Он и правда не знал, что сбило его с толку в рассуждениях ундины. Конечно, он понимал, что она имела в виду. Тали говорила о том, что невозможно быть хорошим для всех, что надо быть просто собой, хорошим для самого себя, и не бояться того, что ты действительно не самый хороший в этой вселенной. И это нормально, потому что мы все состоим и из хорошего, и из плохого. Все же что-то его не то чтобы смущало в этой картине мира, но заставляло сопротивляться. Почему? На этот вопрос он пока не чувствовал ответа. Или боялся его услышать.

Нельзя сказать, что дракон был удобным. Эмили, к примеру, имела множество претензий по поводу того, какие решения принимал в жизни дракон. Он даже вспомнил, как однажды она сказала, будто он усложнил ей жизнь. Это было в тот день, когда дракон сообщил матери, что будет жить отдельно. Но нельзя было и сказать, что мать и сын как-то особенно ссорились из-за того, что он был ей неудобен. И поводов выяснять отношения у них не было, и вряд ли мама считала своего сына плохим. Непутевым, балбесом и безалаберным – да, но точно не плохим.

Дракон достаточно легко сходился с людьми, хотя близко никого не подпускал, не было необходимости. Единственным его близким другом была ундина, которая умела залезать в его кресло с ногами, но при этом не влезать в его пространство, наоборот. Дракон любил звать ее в гости, готовить для нее и потом смотреть, как она ест. Им было удобно и комфортно друг с другом, и редко бывало, чтобы к таким посиделкам присоединялся кто-то еще из их приятелей. Самой ундине было все равно, какой дракон, что он делает и как, она не измеряла его никакими категориями, кроме одной – он был ее другом. Тали в принципе не измеряла категориями, ей было важно, ее или не ее. Если она ставила метку «мое», то уже было неважно, кто и что делает. При условии, что это не нарушало ее личного равновесия.

Кошка, как казалось дракону, видела хозяина достаточно удобным, чтобы не гадить где попало и не рваться сбежать в открытую входную дверь. И по всей видимости, она считала его интересным собеседником, потому что нередко приходила посидеть рядом с драконом и помяукать ему о чем-то своем, кошачьем, истинно важном. Дракон даже взялся бы утверждать, что Кошка его по-своему любила. Как кошка вообще может любить дракона.

Лилечка относилась к дракону нейтрально и немножко по-тетушкиному, что было неудивительно, учитывая его статус – «сын Эмили». Как еще она могла к нему относиться? Только так. Но при этом Лилечка не упускала случая притащить дракону поручений, даже тех, которых точно не было в его обязанностях. Считая этот офисный приют временным, Дро, естественно, упустил момент, когда список поручений стал длиннее, чем его должностная инструкция. Он в который раз подумал, что пора завязывать.

Интересно, каково это – быть плохим? Дракон посмотрел на ундину, активно поедающую драники с вином.

– Слушай, а что в тебе плохого? В смысле, что окружающие считают в тебе плохим?

– Ну, – рыба отломила кусочек драника и угостила Кошку. – Самое прекрасное, что я слышала в свой адрес, это – ты всегда делаешь только то, что хочешь.

Дракон рассмеялся:

– А так, безусловно, нельзя?

– Нет, так нельзя. По мнению моего собеседника, я должна учитывать интересы других людей, задумываться о том, не обижу ли я кого своим словами или действиями, идти на компромиссы.

– Но рыбы так, конечно, не делают, – съязвил дракон.

Ундина повернулась к другу и почти серьезно сказала:

– Дро, скажи мне. Почему я должна учитывать интересы других людей в ущерб своим собственным? Вот где в этой альтруистичной схеме мое личное мещанское счастье?

– Так не получится не учитывать. Разве нет?

– Разве где, – рассмеялась рыба. – Давай на примерах. Вот смотри. Допустим, ты любишь красное.

Дракон энергично замотал головой.

– Допустим, мой друг, только на время моих рассуждений. Ты любишь красное, я люблю белое. Я иду к тебе в гости и покупаю и красное, и белое. Чьи интересы я учитываю при этом?

– Мои? Если бы я любил красное.

– Нет, ящерица ты хвостатая. Я учитываю свои интересы, потому что мне хочется хорошо провести время, а для этого у моего друга должно быть хорошее настроение. Понимаешь?

Воспользовавшись возникшей дискуссией, Кошка скинула на пол еще один драник, при этом изящно увернувшись от рук дракона, который попытался ее остановить. Ну, не изящно, конечно, а благодаря везению, но выглядела она триумфатором. Почти Наполеон, усмехнулся про себя дракон, а вслух продолжил:

– Давай возьмем что-нибудь повыдержаннее пино гриджо. Моя мама хочет, чтобы я работал и помогал Лиле, я не хочу. Соответственно, если я покину офисную обитель, я не учту ее интересы.

– Дро, ну что ты за странное существо, – вздохнула ундина. – Где тут интересы Эмили? Ее желание твоей офисной карьеры – не более чем ее личные «хочу». По большому счету, свалив из офиса, ты просто разрушишь ее ожидания, но это никоим образом не скажется ни на ее интересах, ни на ее жизни. Помогать Лиле? Ну, это условное. Лиля не беспомощный инвалид с десятком детей и больной бабушкой, которой жизненно необходима помощь. Да даже будь оно так. Эмили хочет помочь Лиле? Вот пусть сама идет к ней в офис и помогает, резонно же.

На последних словах Тали дракон заржал в голос.

– Ты злая, беспощадная, неблагодарная сволочь, рыба. Ты в курсе?

– Ну, это прям новость дня, – Тали рассмеялась в ответ. – Я стараюсь всегда исходить из своих собственных интересов. Могу – помогаю, не могу – нет, хочу – делаю, не хочу – не делаю. Все не так уж и сложно, хотя и у меня есть болевые точки; если нажать на них, я сделаю что-то… ну, скажем так, не характерное для меня. А про неблагодарную сволочь я уже где-то слышала… Ах, да. От маменьки. Но вот ее интересы меня волнуют в первую очередь с конца.

– Оно и понятно, – кивнул дракон и притащил с кухни еще одну тарелку с драниками.

Временами накормить ундину было очень непросто. И это ему нравилось.

– По кину?

– И по вину, – согласилась рыба.