Читать книгу Оборот времен - Иван Курносов - Страница 17

Док не оставил мысли обратиться к людям вживую с изложением «Пути перемен». Ему хотелось увидеть человеческую реакцию на эти мысли и слова. Он решил откликнуться на приглашение одного из участников Интернет-форума выступить у них в организации. Тот брал на себя оплату зала и гарантировал приглашение всех желающих участвовать в диспуте. Док подтвердил свое участие.

В назначенный день в зале одного из государственных институтов собралось человек тридцать, которые были готовы послушать про путь перемен. Выделялись несколько мужчин с косичками, десяток в свитерах и легких куртках, и еще несколько человек в костюмах. Трудно было не заметить двух женщин, сильно использующих яркую косметику. Организаторы суетились, названивая по телефонам, пытаясь вытащить на лекцию из кабинетов еще несколько сотрудников.

Док подождал немного и предложил начать встречу, поскольку ему еще предстоит другая лекция через два часа. Хотя он никуда не спешил в этот день. Он сказал это для того, чтобы преувеличить свою значимость и занятость. Организаторы извинились за малочисленность слушателей сдачей очередного отчета по работе и начали мероприятие.

После нескольких вводных экскурсов об И цзине Док рассказал о книге «Пути перемен», которая наиболее полно излагает лежащие в основе этой китайской книги идеи. Затем кратко о том, как он записал идеи, которые ему приходили в голову при размышлении над И цзином. И разъяснил некоторые положения книги «Пути перемен». Потом перешли к вопросам.

Встала женщина неопределенных лет с взбитой копной светлых волос:

– Я послушала вас и поняла, что вы проповедник людей без принципов. Времени людей, способных всю жизнь говорить одно, за ночь передумать и наутро сказать прямо противоположное. Это очень опасное время, – и чтобы придать своим выводам большей убедительности, привела известную китайскую поговорку: – «Не дай вам бог жить во время перемен». Это страшное время…

Док не дал ей продолжить. Глаза у него загорелись, и он, напружинившись, как перед броском, уверенным голосом ответил:

– Я не проповедник времени без принципов. Я говорю о том, что времена приходят и уходят. Это от нас не зависит. И нужно быть готовым к переменам. Разве солдат не должен знать перед атакой, что он может погибнуть? Просто он должен знать, за что. И если это случится, он знает, что его имя будет начертано на каменных плитах, а его семья и друзья будут гордиться им. Поэтому мы должны знать наше будущее, каким бы оно ни было. И не только знать, но и готовиться к нему. В этом суть идеи «Пути перемен».

Крепкий мужчина невысокого роста, с жесткими чертами лица. Он был, в отличие от всех, в костюме, хоть и побывавшем в химчистке, в белой рубашке с галстуком:

– То, что вы представили – идеология разрушения. Она губит веру в любую идею, а она не терпит сомнений. Ведь в идею нужно верить.

Из зала, с некой издевкой, прозвучал женский голос, обращенный к нему: «А во что ты теперь веришь? Скажи-ка нам». Не смутившись, мужчина продолжил:

– Я вот считаю, что для каждого самое главное – это общество, в котором он живет. Без него он не человек. Нужно соблюдать и уважать законы общества. Как раньше было. Вот что главное.

Он повернулся в сторону своего товарища, который сидел рядом с ним, чтобы увидеть его реакцию. Тот кивнул ему, и мужчина продолжил своим немного хриплым, прокуренным голосом.

– А сейчас все говорят личность, мое личное, не трогать, это мое. И что нам предлагает ваша идеология перемен? Все, мол, баста, власть поменялась – присягайте новой вере. Но человек только один раз присягает. У него может быть только одна мать и одна вера. Все остальное – безверие.

Док отметил, что это, возможно, «фанат социалистической идеи», который засыпал сайт письмами с подобным же текстом, и начал очень спокойно:

– Идея перемен не разрушает никакой веры. Речь в «Пути перемен» идет совсем о другом. Просто она дает знание о будущем.

Микрофон взял похожий на научного сотрудника пожилой мужчина. Четко и хорошо поставленным голосом сказал:

– Прав Аристотель – о началах не спорят, их принимают или отвергают. Надо их принять такими, как они есть, в силу собственного согласия с ними или же поверить большинству или лучшим из них. Что мы и делаем. Верим сегодня одним лучшим – ломаем, потом другим – строим. Потом третьим – опять рушим и снова строим. И каждый раз мы правы. Так ведь…

– Идея перемен позволяет нам с открытыми глазами жить в этих условиях. И не удивляться каждый раз, – быстро ответил Док.

– Это все из-за тех, кто не хочет жить честно, – выкрикнул фанат.

– Сам по себе человек не может быть плохим или хорошим. Это круг сил, действующих на него, и обстоятельства делают его таким, – произнес Док и оглядел зал. – Я займу немного времени и отвечу одной старой армянской притчей, которую записал академик Орбели. Она очень точно эту мысль выражает. Во сне царь увидел, как с неба падают лисицы. Никто из его придворных прорицателей не мог объяснить ему, что это означает. Объявили награду в тысячу золотых монет тому, кто растолкует царский сон.

– За такие деньги любой из нас готов задурить голову царю, – раздался выкрик из задних рядов.

– Один бедный крестьянин, у которого была знакомая змея в горах, взялся разгадать сон царя. Змея считалась на востоке символом мудрости. Он пообещал ей половину награды, и она предложила сказать царю, что наступают времена, когда люди будут хитры, как лисицы. Царю понравились его ответ, и бедняк получил тысячу золотых монет. Обрадовавшись богатству, какое ему даже не снилось, он решил не отдавать змее ее долю.

В зале наступила ожидающая тишина, ее нарушил только ясно прозвучавший в тишине из задних рядов голос: «Он нам басни будет рассказывать». Хлопнула крышка откидного кресла, и кто-то пошел к выходу из зала под шиканье сидевших в зале.

– Через какое-то время царь снова увидел сон, в котором с неба падали овцы. Позвали того же крестьянина и попросили разгадать и этот сон. Ему было стыдно снова обращаться за помощью к змее, но он пошел, деваться некуда. Царское желание – закон. Раска ялся перед ней в своем грехе и обещал вдвойне наградить, если она ему поможет и на этот раз. «Скажи царю, – прошипела она, – что пришло время, когда люди станут простодушны, как овцы». Опять бедняк получил тысячу золотых монет. Он все их честно отдал змее.

Док хорошо расслышал в зале женский шепот: «А зачем змее деньги? У нее все есть». Хотел сразу же ответить, но решил досказать притчу:

– В третий раз царю приснился сон, будто с неба градом падали сабли. Царь опять велел позвать этого человека, чтобы истолковать сон. Тот снова пришел к змее. Она и на этот раз разгадала сон. «Скажи царю, что наступает время, когда люди станут использовать насилие». Бедняк, получив в награду тысячу золотых монет, опять решил не отдавать змее ее долю. На этот раз он решил ее убить, вдруг она узнает, что он получил деньги. Подкрался к ней незаметно и попытался ударить ее палкой по голове. Но та ускользнула. Огорчился человек, что зло сотворил, но ответила ему змея: «Не переживай, ты не делал что-либо сам от себя, а лишь действовал по велению времени. Ты обманул меня во время обманщиков, раскаялся и вернул мою долю награды во время людей, чистых душой, а попытался убить меня – во время людей насилия».

Кто-то в зале даже захлопал. Док немного подождал и сказал:

– Поэтому о людях и их поступках следует судить и оценивать их с учетом их времени. Один и тот же поступок в разные времена может означать подвиг или же преступление.

По реакции зала Альберт понял, что аудитории притча понравилась. А Виктор, сидевший на первом ряду у сцены, подумал, что раньше от него эту притчу не слышал. Видимо, готовился к лекции.

– А все из-за того, что мы хотим иметь все большее и больше, – начала свою речь дама в очках и в летах, похожая на учительницу. – Нужда ли двигает нами? За советские годы человеку не давали свободы, но голодных не было, не давали изысканной одежды, но одели. Ему захотелось большего. Горе тому, кто позарился на чужое богатство, как говорится в Библии. Мы захотели жить так же, как те немногие за рубежом. Именно немногие, а мы хотели так жить все.

Док терпеливо ждал вопроса.

– А как мы нерационально расходовали? Разве где-нибудь столько ели хлеба, мяса, как у нас? Это не голод двигал нами – это ненасытность, которая действительно породила настоящий голод от непомерности желаний…

Ему понравилась мысль, что все-таки мы сами в чем-то ответственны, а не только они и власть. Он сам хорошо помнил то время и всегда удивлялся, когда тучные, трудно найти более верного слова, еле передвигавшие от постоянной отдышки ноги люди чаще всего кричали: «Мы голодные, нам нечего есть». И когда они видели хлеб, то брали по несколько батонов, конфеты – килограммами, зефир – большими коробками. Когда самой популярной мерой веса стала «упаковка». Что это? Это не голод. Это то, что приводит к голоду. Никакая промышленность не выдержит такого. Ведь эти люди – опухоль, которые поедает оставшиеся здоровые части организма. Они уже с трудом могли передвигаться, не только работать.

Не услышав вопроса, Док начал говорить:

– Видимо, общество для того, чтобы двигаться дальше, должно очиститься, должно сбрасывать с себя грязь, иногда соскабливать вместе с кожей, заставляя людей шевелиться и беречь то, что уже имеем. Я бы сказал так. Да, социализм одел и накормил людей, дал им уверенность в будущем. Этих целей он достиг, построил развитое социалистическое общество. Именно развитое. А дальше идет застой и упадок. Здесь все правильно. Общество, чтобы спастись от раковой болезни, должно сбросить с себя весь нажитый балласт. Заставить всех почувствовать страх и неуверенность. Это оборотная сторона. Это накопилось. Пришло время для перемен. От чего и к чему? Вот вопрос. От того, что имеем, к тому, что хотим иметь. А сохранится ли при этом то, что имеем? Нет. Перемены требуют своей платы.

Док повернулся в сторону организатора собрания. Тот извинительно произнес:

– В нашем государственном институте мало получают, поэтому народ с тоской вспоминает старые добрые времена.

– А почему того, что у нас было раньше много и дешево, сейчас нет, а если есть, то дорого? – крикнул кто-то с места.

– Я же сказал – нет. В жизни всегда надо выбирать, делать выбор между тем, что нам дорого, и тем, что нам нужно. Мы выбрали этот путь.

– Но мы не знали! Нам говорили, что завтра дадут то, что мы хотим, – выкрикнул с места мужчина из первого ряда.

– Но говорили ли вам, что старое вы тоже сохраните?

В запальчивости из задних рядов привстал мужчина в очках, с модной узкой бородкой, лет тридцати пяти, в свитере:

– Нам говорили, что будет лучше. На рельсы были готовы лечь, чтобы поверили. Мы поверили, и что – сейчас стало лучше? И кто оказался на рельсах?

Реплики из зала слышались одна за другой. Превращаясь в обычный спор с поиском виновных. Док вынужден был парировать их все сразу. Он все больше и больше распалялся. И уже в его словах появилась жесткость и напористость профессионального пропагандиста:

– Нужно всегда и за все платить. Если вы хотите что-то приобрести, то должны заплатить своим временем, трудом, деньгами, часто и жизнью, наконец.

– Это правда, жизнью. Сегодня в мирной жизни гибнет больше людей, чем раньше на войне. Я как раз и говорю, что вот этого нам не обещали, – считая, что поставил точку в споре, мужчина в очках сел на место под одобрительные выкрики соседей.

– Ты же хотел, чтобы я тебя не обманывал. Надо всегда думать, стоит ли то, что ты хочешь, того, что ты имеешь, – Док в запальчивости перешел на «ты».

– Если я правильно поняла, вы хотите, чтобы мы ничего больше не желали в жизни? – Это была молодая женщина в модной кофточке, претендующая на внимание. Она оглядела участников и продолжила звонким голосом, – это вы говорите богатым, они ничего уже не хотят, они все имеют, – и еще раз оглядев зал, села.

– Не совсем так. На самом деле они хотят еще больше. Это по-своему самые несчастные люди. Я имею в виду тех, у кого есть все необходимое для человека. В молитвах есть призыв из ба вить нас от искушения. Сегодня больше тех, кто готов искушаться, даже к этому стремится. Стойте подальше от пламени, чтобы вас не обожгло. Старайтесь быть от него по дальше.

– Но тогда без света и тепла замерзнешь, – не выдержав, с места выкрикнула та же молодая женщина.

– Что же делать? Каждому свое. Лучше не скажешь. Жаль, что эти слова оказались на воротах, которые ведут в ад. Многие, а может, и все добрые намерения приводят к тому же. Ведь в каждом добре кроется элемент зла. Ты сделал человеку доброе дело, он расслабился, потерял бдительность, подумал, что мир стал добрее, и он уже верит в это, хуже того – ждет, что ему так же, в то же время кто-то сделает доброе дело. Ожидание добра – это и есть зло. Человек становится открытым к другому человеку, к природе. Посмотрите в уголовной хронике и в истории болезней, и вы найдете многое из того, к чему это приводит.

Организатор встречи, пытался уже несколько раз показать Доку на часы. Док резко и неожиданно для всех остановил разгоревшийся спор, бросив в зал: «На сегодня все. Благодарю. До встречи».

На выходе Дока встретил человек в черном длиннополом пальто и шапочке из серой шерсти на голове. Он мягко подошел к нему и тихо сказал: «Вера только от бога. Все от бога». Пока Док раздумывал, что ему сказать, он тихо исчез.

Отчет об этой встрече был размещен на сайте клуба. Текст «Пути перемен» постепенно получал все большую популярность. Дока стали чаще приглашать на встречи. Он продолжал проповедовать идею перемен и стал распознавать своих приверженцев. Это, в основном, были те, кто пережил гибель большой веры и искал новую идею. Как, собственно, и он сам.