Читать книгу Затерянная библиотека - Изабель Ибаньез - Страница 6

Вид пьяного Уита потряс меня. Я расхаживала по своему номеру, яростно жестикулируя и размышляя о том, что увидела и что это значило. Я решила поискать другие выходы из «Шепердса», помимо главного, которым пользовались все гости, и увидела Уита в толпе солдат. Это казалось невозможным, учитывая, как он относился к военной службе. Не говоря уже о том, как к военным относилась я. Но он был там, непринужденно улыбался, слегка покачивался и прекрасно проводил время. Затем Уит заговорил с кем-то высокопоставленным, человеком в форме с наградами, и от этого зрелища у меня все перевернулось внутри.

Я ничего не понимала.

Уит не хотел связываться с военными. Он сам убедил меня в этом. Избегал любых напоминаний о военной службе, и потому я с трудом могла представить его за веселой беседой с этими людьми. И зачем какому-то британскому солдату или капитану вступать в разговор с человеком, который был с позором уволен?

Я оставила балконную дверь открытой, чтобы впустить свежий воздух. На небе показалась луна, ночь была тихой и безветренной. Следовало бы вернуться в постель, но мое сердце бешено колотилось. Когда-то я не доверяла Уитфорду Хейзу. Верила в худшие слова о нем. Потом он показал, что скрывал все это время, и мне пришлось изменить свое мнение.

С ним я чувствовала себя в безопасности.

Но когда я увидела его этой ночью, пьяным и веселым, в окружении солдат, в моем сердце вспыхнул страх.

Что, если я была права насчет него с самого начала?

* * *

– Просыпайся, Инес.

Я, уткнувшись в подушку, пошевелилась под простыней. Казалось, голос принадлежал Уиту. Я повернулась, всмотревшись сквозь плотную сетку от москитов. Это и был Уит.

– И кто теперь ведет себя неподобающе, – сказала я, когда обрела дар речи.

В обычной ситуации мои слова вызвали бы довольную улыбку или даже смешок. Но размытый силуэт Уита оставался безмолвным и неподвижным.

– Который час? – спросила я.

– Раннее утро, – резко ответил он. – Ты встанешь?

– Что-то подсказывает мне, что твои слова меня не обрадуют.

– Скорее всего, нет.

Я вздохнула. Внутренности скрутило предчувствием беды. Уит отодвинул москитную сетку, и я тихо поблагодарила его, поднимаясь с постели. Ситуация была неловкая, и я одернула свободную ночную рубашку, пытаясь скрыть застенчивость. Уит стоял в стороне, выражение его лица было отстраненным и настороженным. На нем была та же одежда, что и накануне вечером. От него пахло виски, гвоздикой, торфом и дымом. Интересно, успел ли он поспать или провел ночь с друзьями-солдатами?

– Я видела тебя в холле.

На его челюсти дрогнул мускул.

– Я знаю.

– Кто эти люди?

Уит пожал плечами:

– Неважно.

Я наклонила голову, размышляя. Разумеется, это были солдаты, и Уит явно знал их. Следовало бы спросить, почему он проводил время с ними, когда должен был готовиться к нашей свадьбе. Я почти не виделась с Уитом с тех пор, как он подробно объяснил, что я должна сделать. Его собственный список дел был огромным. Конечно, подготовиться к свадьбе за такое короткое время и тайком от моего дяди можно только чудом.

– Ты спал?

Уит проигнорировал мой вопрос. Я шагнула к нему и заметила паутинку красных прожилок в его усталых глазах и сжатые от напряжения челюсти. Обычно гладкое лицо заросло. Я снова почувствовала укол тревоги. Уит выглядел напряженным и нервным.

Он передумал жениться. Я была уверена в этом.

Он ошибся, сделав мне предложение: это было слишком безрассудно, подобную идею даже не следовало озвучивать. Уит собирался сказать, что согласился с моим дядей, что будет лучше, если я покину Египет и найду кого-нибудь другого. Конечно, люди все время вступали в брак по расчету. Должно быть…

– Мы должны пожениться сегодня.

Я моргнула.

– ¿Qué?[6]

Уит скрестил руки на груди.

– Это должно произойти сегодня. Слишком много людей могут вмешаться, пойти к твоему дяде и рассказать о наших планах.

У меня закружилась голова.

– Но…

– Я нашел свидетеля и человека, который сможет нас поженить. Но мне нужно получить разрешение. – продолжил Уит, не замечая, что я словно барахталась в глубокой воде, пытаясь удержаться на плаву. – Ты смогла найти выход из «Шепердса»?

– Да, – ответила я. – У меня нет платья. Обязательно жениться в такой спешке?

– Если я смогу получить разрешение, тогда да. Встретимся у Висячей церкви после захода солнца.

Уит отвернулся, и я потянулась к нему, но он в два счета пересек комнату и оказался у двери.

– Как ты пробрался в мою комнату? – спросила я. – Ключ ведь только у меня.

– Стащил запасной из холла, – бросил Уит через плечо. – В отеле ужасная охрана.

– Уит…

– Мне пора,– торопливо сказал он и ушел. Ушел, прежде чем я успела сказать хоть слово, прежде чем я смогла спросить, почему он ведет себя так странно, прежде чем я смогла потребовать, чтобы он посмотрел на меня. Всего один раз.

Я стояла неподвижно, потрясенная и испуганная. Казалось, палуба парохода, который увозил меня домой, уже раскачивалась у меня под ногами.

* * *

На свою свадьбу я надела черное, и будь я сентиментальна, позволила бы себе вспомнить, что именно это платье было на мне, когда я впервые увидела Уита. Но ужас окутал меня, словно саван, и я могла думать лишь об отстраненном поведении Уита. Я дотронулась до единственного украшения – материнского платка с ярким рисунком. Подумала, не снять ли его, но он служил напоминанием о том, почему я вообще выходила замуж.

Я не позволю своей матери победить.

Резкий крик вырвал меня из мыслей. Водитель экипажа едва не сбил бродячую собаку, которая радостно лаяла на детвору, игравшую перед небольшой рыночной палаткой. В воздухе витали ароматы специй: паприка, тмин, куркума. По соседству находился «Харраз», магазин трав и парфюма, внутри которого прогуливалось множество египтян и туристов. Все они выходили, источая ароматы эфирных масел, и мне очень хотелось заглянуть туда, но времени не было. Я ждала Уита на углу улицы перед церковью, с любопытством наблюдая за повседневной жизнью Каира. Никто даже не взглянул на вдову, стоявшую в одиночестве. Совсем недавно я, переодевшись, выбежала через главный вход «Шепердса» с уверенностью, которой вовсе не испытывала теперь, отсчитывая минуты.

Уит опаздывал. Сильно опаздывал.

Солнце село, над городом повеяло прохладой, небо постепенно темнело. Звуки вечерней молитвы разносились далеко в ночи. Обычно они успокаивали меня, но сейчас лишь напомнили о том, что человек, за которого я собиралась выйти замуж, не пришел.

В глубине души я сомневалась, что он вообще появится.

Возможно, он так и не получил разрешение; возможно, мой дядя узнал о наших планах и прямо сейчас разбирался с Уитом. Тысячи причин и объяснений проносились у меня в голове, и все они казались вполне вероятными. Но была одна, из-за которой все мое нутро словно сжалось в тугой и тяжелый комок, воплощение худших страхов.

Что, если и Уит просто бросил меня?

Я переминалась с ноги на ногу и старалась не думать о плохом. Вот только мысли продолжали клубиться в голове, словно дым, а на шее выступил холодный пот. Наверное, Уит передумал. Впервые в жизни я пожалела, что у меня нет карманных часов. Я решила дать ему еще несколько минут, прежде чем вернуться в отель, и мысленно начала отсчитывать секунды. Когда цифра перевалила за пятьсот, я наконец осознала.

Уит не придет.

Я медленно побрела в отель. Казалось, мои ноги двигались сами по себе. Что же мне теперь делать? Вот бы воспользоваться платком матери и навсегда исчезнуть. Но на людей его магия, вероятно, не действовала. Я собиралась перейти улицу, когда услышала чей-то голос. Вздрогнув, я поняла, что кто-то выкрикивает мое имя.

– Оливера!

В конце улицы показалась знакомая фигура. Уит стоял там, спрятав руки в карманы. Когда он подошел ближе, я почувствовала облегчение, словно кто-то наконец смазал ноющую рану бальзамом. Я резко выдохнула, вглядываясь в его черты. Уит казался более спокойным и менее напряженным. В моем сердце, словно наглый сорняк, проросла надежда.

Уит остановился передо мной.

– Привет, – осторожно сказала я.

Уит улыбнулся и вытащил лист бумаги.

– Я все получил.

– Разрешение? – спросила я. – Кто-то действительно разрешил нам пожениться?

Уит кивнул, а затем подался вперед и притянул меня к себе.

– Я сомневался, что у нас все получится, Инес. – Его рука легла мне на поясницу, и теплое чувство разлилось по моему телу до самых кончиков пальцев. Мягкий лен его рубашки коснулся моего виска, и я услышала ровное биение его сердца.

– Почему ты дрожишь? – прошептал Уит мне в волосы.

– Я думала, ты не придешь, – прошептала я в ответ.

Уит отодвинулся и посмотрел на меня.

– С чего ты взяла?

– Ты держался отстраненно, – сказала я. – Мне показалось, что ты передумал. И когда прошлой ночью я увидела тебя в холле, я не знала, что и думать.

– Мне пришлось попросить друга об одолжении, – произнес Уит, поморщившись. – И я слишком вжился в роль. – Он приподнял мой подбородок указательным пальцем. – Я не передумал жениться, Инес.

– Наверное, это ужасная идея, – сказала я. – Правда?

– Да, – тихо ответил Уит. – Но это лучший вариант из всех, что у нас есть.

Он был прав, но меня злило, что свадьба казалась единственным выходом. Я взглянула на наши наряды. Мы оба были одеты неподобающе. На мне не было нового платья с лентами и оборками или украшений в таком количестве, чтобы я сверкала, как далекое созвездие. Ткань моей одежды ощущалась тяжелой и неприятной. Я носила траур. И возможно, какая-то часть меня действительно скорбела. Я всегда думала, что моя свадьба пройдет под голубым небом, в церкви, которую я знала как свои пять пальцев, и после венчания гостей будет ждать сытное угощение. И уж конечно, под венец я пойду в окружении родителей и большой семьи, с любимой кузиной Эльвирой.

Но кузина погибла, мой отец пропал, а мать оказалась воровкой.

Мы подошли к старой церкви, которая возвышалась над воротами Вавилонской крепости, построенной римлянами. Уит шагал впереди, в очередной мятой рубашке темно-синего цвета, заправленной в брюки цвета хаки. Он не сменил обувь. Ботинки на высокой шнуровке были пыльными и поношенными. На его лице еще виднелись следы нашего заточения в гробнице: на щеке расплылся синяк, а через небритый подбородок тянулась неглубокая рана. Глаза по-прежнему казались усталыми и покрасневшими.

За свою жизнь я совершила немало безрассудных поступков, но тайная свадьба превзошла их все. Я старалась не думать о том, что сказали бы Tío Рикардо и Tía Лорена, если бы увидели меня сейчас. Но все равно ясно представила их выговоры.

Безумие. Глупость. Безрассудство.

Зато я сама распоряжалась своей судьбой. Приняла решение, которое позволит мне делать то, что я хотела, пусть даже это могло оказаться ошибкой. Я бы нашла выход. Всегда находила. По крайней мере, я доверяла себе настолько, чтобы понимать, чего хочу.

Все это позволит мне остаться в Египте – настолько долго, насколько возможно.

– Знаешь, почему эта церковь называется Висячей? – спросил Уит, нарушив ход моих мыслей. Он показал на железные ворота под стрельчатой крышей, на двадцать девять ступеней, ведущих к резной деревянной двери. – Неф нависает над проходом.

– Она прекрасна, – ответила я. Мое внимание привлекли две колокольни, которые обрамляли вход, украшенный арабесками. Как чудесно они смотрелись бы, если украсить их цветами и атласными лентами.

Уит шагнул вперед, и я последовала за ним. Сердце бешено колотилось о ребра при каждом шаге, который мы делали в унисон. Мы вместе поднялись по лестнице, и Уит открыл тяжелую дверь. Бросил на меня через плечо быстрый взгляд. Лицо его в угасающем вечернем свете казалось непроницаемым. Закат окрасил небо пурпуром, вечерняя молитва звучала все громче в сгущающихся сумерках.

– Ты готова? – тихо спросил Уит.

– Готова ли я? Нет,– ответила я.– Не могу поверить, что мы собираемся это сделать. Несколько дней назад ты собирался жениться на другой. Пять минут назад я сомневалась, что ты вообще придешь. Но теперь ты женишься на мне, и мы здесь. Когда мы войдем в эту дверь, глупая идея станет реальностью. У меня путаются мысли. А у тебя?

Уит захлопнул дверь. Опустил подбородок и уставился на свои ботинки. Когда он снова поднял голову, выражение его лица было натянуто нейтральным. Он посмотрел на меня в сумеречном свете и, казалось, принял окончательное решение.

– Нам не обязательно это делать, Инес. Мы можем вернуться в «Шепердс» и притвориться…

– Но что тогда будет?!– У меня сорвался голос.– Tío Рикардо по-прежнему распоряжается моим состоянием. У меня ничего нет, даже переночевать негде. Десятого января я должна освободить номер. Кстати, сегодня девятое, на случай, если ты забыл.

– Ты что-нибудь придумаешь, – с улыбкой сказал Уит. Но его глаза остались серьезными. – Всегда придумываешь.

– Я устала планировать жизнь на шесть ходов вперед. Притворяться вдовой и лгать тете, чтобы приехать в Египет, дважды сбегать из отеля, прятаться на «Элефантине»…

Уит по-прежнему сжимал дверную ручку.

– Я знаю, Оливера, – тихо произнес он.

– У меня нет другого выхода, – продолжила я. – И мне нужно остаться в Египте. Моя мать…

Уит отпустил ручку и подошел ближе. Положил руки мне на плечи и согнул ноги в коленях, чтобы наши взгляды встретились. Его дыхание коснулось моих губ.

– Милая, я знаю.

Ласковое слово, словно мягкое прикосновение, развязало узел напряжения, который стянул мои виски. Уит редко говорил так – только когда я была безутешна или в смертельной опасности. Его близость сводила меня с ума. Этот громила станет моим мужем, если я того захочу. Это казалось невероятным, невозможным. Волнение заставило мою кровь быстрее бежать по жилам. Я хотела быть с Уитом, но мне также хотелось контролировать свою жизнь. Если я скажу Уиту «да», мой дядя больше не сможет диктовать свои условия и определять мое будущее. Значит, я останусь в Египте, как и хочу.

Больше никакого планирования. Никаких хитростей. Когда мне приходилось выкручиваться, я напоминала себе мать. А мне не хотелось быть похожей на нее. Не хотелось унаследовать то, что может причинить боль стольким людям. И вдруг я вспомнила, что уже сделала это.

Мои действия привели к смерти Эльвиры.

Курок спустила не я, но кузина приехала из-за меня.

Больше всего на свете мне хотелось искупить вину за это. Помешать матери продать артефакты, принадлежавшие Клеопатре. Выяснить, что произошло с моим отцом. Меня переполняла огромная тоска, она давила на плечи, вжимала в землю. Одержимость могла похоронить меня заживо.

Если только я не начну действовать.

– Не молчи, – прошептал Уит. – О чем ты думаешь?

Я тряхнула головой, пытаясь сосредоточиться на происходящем. На мужчине, который стоял передо мной. Иногда мне легко удавалось прочесть его мысли. Когда наши сердца соединялись, и на мгновение мы начинали смотреть на мир одинаково. Но чаще всего я с трудом понимала Уита. Я все еще не знала, почему он хотел жениться на мне.

Ласковое обращение было всего лишь словом, а не обещанием.

– У меня свои причины, – прошептала я. – А у тебя?

Уит отстранился и кивнул, будто предвидя этот вопрос. Его вчерашние слова все еще звучали у меня в ушах. Вес этих слов, произнесенных глубоким баритоном с мягким аристократическим акцентом. Его широкие плечи были напряжены, а руки дрожали. Он нервничал, когда произносил:

«Выходи за меня».

Это было вчера. Теперь, стоя перед церковью, я сомневалась, что полностью осознаю серьезность своего решения. Брак заключался навечно – или, по крайней мере, мне этого хотелось. Я смотрела на Уита, который словно окаменел, подбирая нужные слова.

Он засунул руки поглубже в карманы.

– Я попросил твоей руки по своей воле и только, – сказал Уит. – В полном хаосе моей жизни ты единственное, что имеет смысл. Ты спросила, каковы мои мотивы, я еще не знаю все, но одно я знаю точно. – Он хрипло вздохнул, не сводя глаз с моего лица, и неприкрытые эмоции, таящиеся в их глубине, потрясли меня. – Ты единственная, с кем я хочу быть, Инес.

Мои губы приоткрылись.

Его голос понизился до хриплого шепота.

– Пожалуйста, сделай меня самым счастливым человеком на этой земле.

И планета снова накренилась, словно потеряв равновесие. Земля, казалось, ушла у меня из-под ног, а колени подогнулись. Уитфорд Хейз был многогранной призмой, и я думала, что видела все грани. Дерзкий ловелас, подмигивающий девицам, солдат, верный своему генералу, пьяница с красными глазами и флягой в кармане, авантюрист, знавший, как обращаться с динамитом, человек, влюбленный в Египет, и брат, обожавший свою единственную сестру.

Но я никогда не видела его неприкрыто уязвимым.

От этой грани перехватило дыхание.

– Тебе этого достаточно? – подстегнул меня Уит.

– Да, – выдохнула я.

Он кивнул, серьезный и преисполненный мрачной решимости. На лбу у него выступили капельки пота, и тогда я поняла, что он все еще нервничал. Возможно, Уит пытался казаться спокойным и уверенным ради меня, но в действительности его сердце билось так же быстро, как и мое.

Он открыл дверь и протянул мне руку. Я, не колеблясь, взяла ее с легкой улыбкой, чувствуя, что смогу справиться с дядей, матерью, тетей и всеми, кто встанет у меня на пути.

Мы вошли в церковь.