Читать книгу Тысяча слов - Женя Онегина - Страница 3

Глеб разбудил меня рано. Едва рассвело. Коснулся плеча и позвал тихо-тихо:

– Кира, нам нужно идти.

Вставать не хотелось. Кажется, накануне я провалилась в сон, едва съела свой второй ужин. Глеб серьезно подошел к восстановлению моих сил и кормил, по его собственному определению, как младенца. Каждые три часа. А я послушно ела. Проглатывала маленькие порции до последней крошки, неимоверным усилием воли заставляя себя не просить добавки. Знала, что это бессмысленно. Глеб не был человеком, способным дать слабину. Такой же была магистр Риммус. Жесткая, бескомпромиссная. И надёжная. Так мне казалось когда-то.

Села, свесив с лежанки ноги. Перекинула через плечо и переплела растрепавшуюся косу. Зевнула.

– Повернись, – попросил Глеб, но в его голосе я почувствовала металлические нотки приказа.

Послушно встала и повернулась к нему спиной. Мужчина снова распустил мои волосы, позволяя темной массе упасть на спину, а потом аккуратно, но сильно прошелся по ним гребнем. Умело заплёл две косы и свернул их баранками, закрепив шпильками.

– Готово, – сообщил он и легко подул на шею.

Кожа мгновенно покрылась мурашками. Но я не позволила сбить себя с мысли. Вынула одну из шпилек и показала мужчине, всем своим видом демонстрируя удивление.

– Хочешь знать, откуда у меня шпильки? – хохотнул Глеб. – Да ты ревнивая, детка!

Фыркнула, возвращая шпильку на место. Щеки словно огнем опалило.

– Кира, – проговорил он совершенно другим тоном, – у тебя есть пятнадцать минут. Потом выходим.

Кивнула и поспешила к роднику.

Кусок вяленого соленого мяса и пару сухарей я доедала уже на ходу. Егерь четко придерживался заданного плана, и когда я вернулась к стоянке, он ждал меня у двери. Протянул шерстяную фуфайку с высоким воротом, проверил обувь – тяжелые ботинки на пару размеров больше моего, которые каким-то чудом нашлись среди вещей на стоянке, и недовольно поцокал языком. Я уже знала, что таким образом он выражает сомнение или недовольство.

– Надеюсь, их хватит для того, чтобы достичь долины. Иначе придется идти босиком. Откуда ты свалилась, Кира? С неба?

Я поспешно кивнула.

Он хмыкнул и протянул мне еду:

– Держи. Сегодня обеда не будет. А ужин, только если успеем достичь стоянки.

Я подумала, что в моем случае отвечать не обязательно, и, развернувшись, направилась в сторону сейда.

– Детка! Я рад, что ты такая послушная, – донеслось мне в спину. – Я очень люблю хороших девочек! Но нам в другую сторону, малыш!

Клянусь, ругательства сорвались с моих губ! Но только Глеб их не услышал. Он бодро зашагал в противоположном направлении, насвистывая незнакомый веселый мотивчик.

По моим подсчетам мы шли уже около двух часов. Никак не меньше. Дорога – еле заметная тропа – петляла между деревьев, темные кроны которых закрывали небо. Густой лес притаился и замер, наблюдая за нами. Точнее – за мной. Мой спутник, или провожатый, давно был здесь своим, и сейчас уверенно вел меня сквозь чащу вглубь Заповедника. Я знала, что мы удаляемся от стены. Чувствовала, что странный зуд, ни на мгновение не оставлявший меня на стоянке, становится все слабее. А мысли перестают путаться.

Глеб шел вперед, не оглядываясь. Не предлагая помощь. Лишь иногда бросал на меня изучающий взгляд через плечо, и мы шли дальше. Когда от усталости и неудобной обуви я начала спотыкаться, мужчина остановился, посмотрел на меня с интересом и произнес:

– Уговорила. Привал. Двадцать минут. Пять глотков воды и сухарь.

Я благодарно кивнула и взяла из его рук флягу. Сделала торопливый глоток. Потом второй.

– Кира, – голос Глеба звучал предупреждающе. – Пять, я сказал.

Я послушно отняла флягу ото рта и, подумав совсем немного, опустилась на землю. Там, где стояла. Хотелось лечь на спину и вытянуться, уставившись в небо. Вместо этого я положила в рот сухарь и задумалась.

– Почему притихла? – через некоторое время спросил Глеб.

Посмотрела на него удивленно.

– Притихла, притихла, – засмеялся егерь, – и явно что-то замышляешь.

Тряхнула головой.

– Проклятье! – прорычал Глеб, а я вздрогнула. – Кира! Ну скажи хоть слово! А то мне кажется, что я схожу с ума! И тебя вообще не существует!

Заставила себя улыбнуться, надеясь свести все к шутке. Но мужчина рывком поднял меня на ноги. Обхватил за щеки руками. Стиснул скулы. Я не могла отвести взгляда от светлых, почти прозрачных глаз, на дне которых плескалась тьма. Я видела ее, ощущала вдруг усилившийся на кончиках пальцев гул. Я дрожала в его руках. Но не от страха, нет. От предчувствия чего-то неизбежного. Его губы были сухими, а поцелуи жёсткими. Словно он наказывал себя и меня за ненужную слабость. За трепет. За тугую безграничную боль где-то глубоко в груди.

– Девочка моя, – прошептал Глеб, отстраняясь, – сладкая, глупая девочка.

Я молчала. И впервые благодарила судьбу за то, что не могу говорить.

Стоянки мы достигли за час до заката. Я с трудом переставляла ноги, мечтая только рухнуть на лежанку и не вставать пару дней. Но мой провожатый не позволил. Скомандовал немного сердито:

– Шагах в пятидесяти за срубом будет родник. Бери флягу и котелок и дуй туда. Скоро стемнеет.

Я послушно отправилась за водой. Напилась вдоволь и умылась. Заповедник снова притаился, наблюдая за мной. Решая, достойна ли я. Откуда пришло это ощущение, я не знала. Стену я уже не чувствовала. Как и надвигающуюся с закатом тьму. Но сейчас я была уверена. Точно знала, что мое место здесь.

Когда я вернулась, Глеб уже разжег огонь в очаге. Быстро подвесив котелок, он вручил мне припасы и сообщил:

– Ужин на тебе, детка. Я надеюсь искупаться до темноты.

Я приподняла брови. Искупаться?

– Ты не нашла реку? Занятно… – егерь довольно улыбнулся. – Значит завтра встаем пораньше и искупаем тебя.

Подсознание услужливо подкинуло мне несколько картинок подобного купания, и я постаралась скрыть пылающие щеки. Глеб же громко засмеялся и направился к выходу, наконец оставив меня одну.

Без ложной скромности скажу, что суп в тот вечер мне удался. Глеб, после купания одетый лишь в одни штаны, низко сидящие на мускулистых бедрах, снова поцокал языком. На сей раз выражая одобрение. Мужчина бросил на меня насмешливый взгляд и подмигнул. На темных волосах блестели капли воды. Вдруг захотелось протянуть руку и коснуться отросшей на подбородке щетины.

– Я так и знал! – воскликнул он. – У тебя куча талантов, детка.

Я думала, что усну мгновенно. Но сон не шёл. Едва тьма упала на Заповедник, Глеб запечатал дверь. Поворошил угли в очаге и устроился на лежанке.

– Отбой, Кира. Доброй ночи! – проговорил он, стоило мне пошевелиться в своем углу. – И да, можешь не отвечать. Я не обижусь.

Тихо хмыкнула в темноту. Огонь давно уже прогорел, а я все лежала без сна, прислушиваясь к ровному дыханию егеря. Куда мы идём, я не знала. Но Глеб явно дал понять, что поможет мне скрыться. Только можно ли спрятаться от Магистрата? Я была уверена, что меня ищут. Что охранитель Лерой рано или поздно возьмёт след. В конце концов, он знал про Ксандра, остальное выяснить будет достаточно просто.

Ксандр… Я верила ему. Думала, что тот вечер изменил многое. Но как же я ошибалась!

Тем временем скрежет за дверью нарастал. Я поежилась от этого звука. Глухой. Царапающий. Он вибрировал внутри, словно кто-то тянул из меня жилы. Так я чувствовала себя только однажды. В базилике. Когда случайно оступившись, вошла в круг камней. Тогда безумный скрежет ударил по ушам, заставляя упасть на колени. Что-то похожее я ощущала, когда Глеб поцеловал меня. Только боли практически не было. Лишь сладкая, тягучая истома.

Мой провожатый разбудил меня на рассвете. Снова. Просто подхватил на руки, откинув в сторону спальник, и вынес из избы. Недолгий крутой спуск, и мы оказались на берегу реки. Довольно широкой и полноводной, с тёмной, но прозрачной водой. Я споткнулась, стоило Глебу поставить меня на землю. Босые ноги мгновенно утонули в песке. Влажном и прохладном после ночи. Он подхватил меня за локоть и засмеялся:

– День только начинается, а ты уже на ногах не стоишь!

Бросила на него хмурый взгляд исподлобья.

– Понял. Осознал. Больше не буду! – ответил мужчина, вскидывая вверх руки. – Только не бросай меня, детка! Я заблужусь один в этом лесу!

Клоун! Я попыталась улыбнуться, но получилось не очень. Глеб заливисто расхохотался.

– Кира! Девочка моя! – взмолился он. – Я все слышу! Ты не могла бы думать потише?

Скрипнула зубами. Отвернулась и пошла к воде. Она была ледяная. Но мне так хотелось вместе с пылью и грязью дороги смыть с себя усталость последних дней, что раздумывала я не долго. Стянула штаны, в которых целую вечность назад вышла из своих комнат в башне Магистрата, и шагнула в воду. Рубашка доходила мне до середины бедра. И я буквально затылком – и не только им – ощущала внимательный взгляд егеря. Но мне вдруг стало все равно. Прошлой Киры больше нет. Ксандр сделал все, чтобы она исчезла. Расстегнула мелкие пуговки и стянула сорочку с плеч. Странно, довольно простое, тонкое кружевное белье не скрывало ничего, но при этом дарило некое чувство защищенности. Ложное, конечно. Потому что я услышала напряженный вздох Глеба за своей спиной. И больше немедля с головой опустилась в холодную темную реку. Плавать я не умела. Дыхание перехватило, и я рефлекторно открыла рот, тут же захлебнувшись. Попыталась встать на ноги и вынырнуть на поверхность. Но течение не позволило. В то же мгновение сильные руки подхватили меня и дернули вверх. Я закашлялась, все еще не имея возможности сделать нормальный вдох. Мокрые волосы упали на лицо, и Глеб аккуратно отвел их назад. Я вцепилась в его шею руками, испугавшись, что он снова меня отпустит. Но он держал крепко. Спросил немного сипло:

– Кира, а плавать ты разучилась точно так же, как говорить?

Яростно мотнула головой, и мокрые волосы больно хлестнули по лицу, заставив поморщиться. Егерь рассмеялся.

– Я понял тебя, детка. Но как бы заранее знать, что ты ещё не умеешь?

Он все говорил и говорил какие-то глупости, а я прижималась к его горячей груди и не сразу заметила, что снова оказалась в воде. Но теперь Глеб меня не отпускал. Наоборот, устроил поудобнее, подхватив под бедра, и шепнул:

– Держи меня крепко.

И поцеловал, силой прижимая к себе. Я оплела его торс ногами, заерзала нетерпеливо. Его руки под водой сжали мои ягодицы, приподнимая, позволяя почувствовать его желание. Тихо всхлипнула ему в губы. Потерлась проступающими сквозь мокрый лиф сосками о его грудь. Глеб зарычал, углубив поцелуй. Проникая в мой рот языком, сводя с ума безумным ритмом. В ушах зашумело. Где-то на задворках сознания мелькнула мысль, что это не Ксандр. Что в этот раз все может быть иначе. И должно быть. Что Глеб просто так меня не отпустит. Но тут он прервал поцелуй, слегка пройдясь языком по губам в нежной ласке. Приподнял меня над водой и прикусил прикрытый тканью сосок. Я выгнулись в его руках. Подалась вперед, исподволь прося ещё. Но Глеб торопливо коснулся языком шеи, пощекотал за ухом и понёс меня к берегу.

– Нужно переодеть тебя в сухое, детка, – проговорил он как ни в чем на бывало и поставил меня на землю.

Кожу все еще покалывало от холодной воды, а губы припухли от его яростных поцелуев. Распахнув глаза, я смотрела за тем, как Глеб протягивает мне кусок плотной жесткой ткани и чистую рубашку. Машинально взяла и то, и другое и направилась в сторону сруба. За спиной раздался всплеск. Не выдержала и обернулась, чтобы увидеть, как мужчина в несколько широких гребков достиг середины реки.