Читать книгу Бессмысленные чувства. (м+м) - Жора Мора - Страница 8

– Однажды, в тридевятом царстве, жил себе молодой Принц. Он был очень одиноким. Принцу запрещалось покидать дворец, потому он не мог найти себе друзей. Когда Принцу исполнилось шестнадцать лет, то во дворце устроили пир. Однако на пиру было мало гостей и ни одного друга. Грустный Принц был безутешен. «Что толку от инсигнии, если я несчастен? Зачем мне королевство, если я один? Я хочу пойти и посмотреть мир!» – говорил он. Все отговаривали Принца, но он не послушал. Стоило Принцу выйти из дворца, как в небе заиграли молнии, поднялся сильный ветер и задрожала земля. Так и лишился Принц своего королевства.

– Какая грустная сказка… – маленький Цестилий натянул одеяло до подбородка. Бледный свет от светильника падал на круглое сонное личико.

Мама отложила тонкую книжку со сказками и понимающе улыбнулась:

– Что именно кажется тебе грустным? – нежно спросила Амила.

– Что Принц так и не завел друзей. И все потерял, – проговорил Цестилий, искреннее считая, что сказка неправильная.

– Именно потому нам нельзя быть такими, как этот Принц. Быть правителем страны значит думать о стране, а не о себе, – мама говорила ласково, но с наставлением. – Ты понял смысл истории?

– Но это грустно!..

Амила погладила его по волосам, а затем положила свою теплую ладонь на грудь малыша в том месте, где под одеялом пряталась инсигния.

– Жизнь вообще грустная штука, дорогой, – проговорила она. – И ты должен быть хорошим принцем, чтобы не повторить ошибки из сказки. Если тебе чего-то не говорят – не узнавай, если не разрешают – не делай. Все понятно?

Цестилий задумчиво кивнул. В силу возраста он и так бы слушался родителей, так что не считал свои обязанности тяжелыми. Понимание приходит с годами.

Цестилий больше не хотел слушать эту грустную сказку. «Одинокий Принц» вызывал в нем тоску, как будто такое действительно может случиться в любой момент. Пару дней Цестилий даже из замка боялся выходить, но мама убедила его, что смысл истории не в этом. Своими переживаниями Цестилию было не с кем поделиться. Он даже специально дождался урока музыки, на который они ходили вместе с братом.

Даримир злобно черкал ноты, потому что терпеть не мог уроки на фортепьяно, а Цестилий тихо наблюдал за ним. Брат был в опрятной одежде с белыми рукавами и черной жилеткой, однако ежик темно-русых волос и пара царапин на щеке сразу выдавали буйный характер наследника.

– А ты слышал сказку «Одинокий Принц»? – шепотом спросил Цестилий, чтобы учитель их не услышал.

За круглым столом сидели только они, учитель пока что раскладывал папки перед фортепиано, выбирая мелодию на сегодня. Его спина, облаченная в сиреневый пиджак, мелькала перед глазами.

– Забей на ту фигню, что говорит мама, – протянул с бунтарским настроением Даримир. – Она хочет, чтобы мы были послушными, вот и все.

– Но Принц лишился всего, потому что думал о себе…

– Это просто выдумки! Не будь таким глупым!

– Молодые принцы, – строго повернулся учитель. – Вижу, вы закончили?

Цестилий не успокоился. Будучи впечатлительным ребенком, он продолжал думать о грустном конце сказки. После урока музыки, где Даримир устроил бойкот учителю и сорвал занятие (и маме пришлось разбираться с этим), Цестилий потопал по коридору в одиночестве. Он, полноватый ребенок, считал, что если брат и мама не могут ему помочь, то отец сможет. Возле кабинета папы никого не было, но стоило Цестилию подойти, как он услышал голоса за дверью. Прерывать собрания строго не разрешалось, потому Цестилий прислонился к двери, чтобы понять: можно войти или нет.

– …Ваше Величество, это безрассудство! – послышался чей-то мужской бас. – Скрыть подобное и без того тяжело, нам потребовалось задействовать слишком много сил, а хватит ли их для поддержания тайны?

– Я сделаю все для этого! – тут же отозвался папа, голос его был напряженным. – Мы не должны позволить журналистам добраться до правды! Если понадобится, то избавься от самых смелых! Это слишком серьезно, чтобы думать о морали! Мне самому не нравится это, правда… Но нельзя рисковать… Заклинание молчания лишь вызовет больше подозрений и…

– Я понимаю Вас. Скорее всего, такого же мнения будет и кабинет министров.

– Самое главное – никто не должен знать, что на самом деле произошло шесть лет назад. Никто.

Цестилию было сложно определить, деловой это разговор или все же нет. В любом случае, он толкнул дверь и выглянул внутрь:

– Папа?

Лесталий вздрогнул и нацепил на лицо нервную улыбку. Его советник прочистил горло, делая вид, будто рассматривает картину. Неловкость в поведении взрослых сбила Цестилия с толку, но тот не понимал почему.

– Что случилось? – заботливо спросил у него папа. – Ты разве не должен быть на уроке музыки?

– Даримир опять злится, – простодушно ответил тот. – Пап, можно спросить?

– Давай позже, – Лесталий повел его за руку прочь из кабинета. – У папы срочное дело. Поговорим за ужином.

***

– Неправильно, – Райн перечеркнул пример по физике, над которым Цестилий был готов расшибиться.

Примеры по физике решались в кабинете, где царила тишина. Надзиратели помогали своим подопечным, если те хотели, а преподавательница строго выхаживала по рядам, наблюдая за процессом работы. Шуршание ручек по бумаге и тихие советы создавали серьезную атмосферу.

Цестилий и не пытался вникнуть в суть поставленной задачи. Он думал о том, что отец мог так тщательно скрывать много лет. Вполне возможно, что это дело никак не касается самого Цестилия, но любопытство брало верх.

– Соберись уже, – рыкнул Райн, Цестилий вздрогнул от резкости. – О поняшах своих мечтаешь, что ли?

– Прости, правда, – Цестилий покрепче ухватился за ручку, мол, я учусь. – Не могу выбросить из головы отца.

– Совсем бестолочь? – и хотя это был вопрос, звучало как утверждение. – Ты обленился в последние дни. Так уж и быть, я удвою нагрузки, – расцвел в улыбке тот. – Ты будешь так занят насущными проблемами, что не хватит времени на всякую раздражающую меня ересь!

– Почему тебя раздражает все, что интересует меня? – скептически спросил тот.

– Вернись уже к задаче, неуч.

Цестилий проворчал что-то под нос, но все же вернулся к учебе. Было действительно сложно привыкать к такому распорядку дня. Дома, пускай тоже был свой распорядок, но в нем было очень много свободного времени. Например, после занятия математики Цестилий вполне мог заняться своими делами, но только не в Королевской академии!

По истечению урока физики, Цестилий будто ощущал кашу в своей голове. Требовалась разрядка в виде видосиков в интернете, но ядовитая ухмылка Райна как бы намекала, что жаловаться не следует. Аудитория для пары по истории мировой магии напоминала больше историческую лабораторию, где на всех поверхностях лежат старые записи, на стенах располагались оригиналы древних карт или пометок, а на доске мелким шрифтом указывались даты, известные только самому преподавателю. Старый мужчина выглядел забавно в круглых очках, да еще и с пушистыми усами, будто каждый день забывает привести себя в порядок.

Цестилий сел на место, возле Шеля. Шель выглядел гораздо хуже – было видно, что физика точно не его любимый предмет. Райн отправился в конец кабинета, на специально отведенные места для надзирателей. Пара началась как-то больно быстро, Цестилий даже не успел прийти в себя.

– Ох, мать! – Шель обреченно откинулся на месте. – Эй, Цестилий! Ты готов к завтрашней контрольной?

– А? По чему? – не сразу отреагировал тот.

– История мировой магии же, – Шель кратко махнул рукой на преподавателя, который вслух вычитывал что-то из толстого учебника. – Я пообещал Леону, своему надзирателю, что буду учить тему самостоятельно, и забыл!

– История магии не такая сложная, как кажется. Главное запомнить основных деятелей, а там уже можно оттолкнуться, – рассудил Цестилий, ведь он знал, что сдаст контрольную работу.

В затылок больно прилетел сверток бумаги. Цестилий, потирая голову, обернулся назад. Райн злобно улыбался, прижимая палец к губам, намекая, чтобы его подопечный не болтал, а другие его коллеги глядели на него как на ненормального (бросил бумагу в принца!). Цестилий извинился одними губами и повернулся к лектору.

***

Контрольная работа оказалась совершенно не тем, чего все ожидали. Преподаватель раздал каждому по листочку, на котором было написано имя другого принца. Получив листочек с надписью «Вейвери Дримур», Цестилий повертел головой в полной растерянности. Не один он так сделал – другие однокурсники тоже оказались озадачены.

– Эм… Мэтр Африс, – неуверенно протянул Агвек Тарнц, – что это значит?..

– Не беспокойтесь, – отдав последнюю бумагу, преподаватель повернулся к группе. – Ваше задание будет парное! Я заколдовал все бумаги лично, так что поменять партнера вам не удастся! Суть в чем? Я дам вам неделю для подготовки проекта, который вы представите одногруппникам. Лучшее выступление получит не только самый высокий балл, но и разрешение покинуть академию на четыре часа.

После последних слов все заметно оживились и навострили уши. Цестилий пробыл в академии около месяца, если не меньше, потому не мог проникнуться всеобщей надеждой – не успел так сильно соскучиться по внешнему миру.

– Темы ваших проектов – выдающиеся волшебники из любого исторического периода, – мэтр Африс, заметив всеобщий интерес, усмехнулся. – В вашем распоряжении вся библиотека. Если там будет недостаточно информации, я без проблем дам вам пропуск в архив.

Цестилий посмотрел в сторону Вейвери, с которым придется работать. Тот выглядел поникшим, словно испугался говорить с другими людьми. Деваться некуда, придется собраться в одну команду. По окончанию пары Цестилий первым подошел к парте Вейвери. Тот вздрогнул, беспомощно посмотрел на приближающегося Тон-Тона, и неловко выдавил дружелюбную улыбку:

– Д-да… Мы в паре…

Райн подошел тоже, выхватил из рук Цестилия бумажку, прочел надпись и ехидно похихикал. Цестилий нахмурился, потому что не очень хотел работать с Вейвери, и Райн знал это.

– Да уж, – безрадужно, но вежливо ответил Цестилий. – Раз уж нам дали неделю, то нужно определиться с темой. Учитывая занятия и другие уроки, времени у нас крайне мало.

– Знаешь, – скромно проговорил Вейвери, сжимаясь будто изнутри, – я не силен в истории… Потому доверяю выбор тебе. Если что, то я буду искать всю информацию, которая тебе нужна! Я не стану отлынивать!

– Ох, нет, – мотнул головой Цестилий. – Нужна командная работа. Давай встретимся после занятий в библиотеке и решим, о ком писать доклад. Остальные могут выбрать самых знаменитых волшебников, потому придется хорошенько подумать.

– Ну… Ладно…

Было похоже, что Вейвери просто хотел поскорее отделаться от компании. Цестилий развернулся и ушел вместе с Райном, мысленно проклиная свою удачу. Почему его не объединили с кем-то, кто вообще в принципе способен на продуктивную работу? Хотя, может быть, Вейвери тоже не горит желанием получить увольнение на четыре часа, потому и не придется тратить много сил?

– Ну что ты! Тебе понравится с ним общаться, – хихикая, сказал Райн, как только они вышли в коридор. – Он совершенно не имеет своего мнения, но зато исполнительный.

– Хочешь сказать, всю работу придется делать мне?

– Ты страдаешь?

– Еще как.

Цестилий потер лоб. Ему не хотелось брать на себя всю ответственность за проект – ну серьезно, зачем ему такая морока? Ради лучшего балла? Да и средний пройдет. Ради пропуска в город? Цестилий не знал местного города, так смысл туда ходить?

– Это еще не все, – «обрадовал» Райн. – У тебя еще фехтование впереди.

– О нет… – взвыл тот. – Я не хочу…

Райн расцвел в удовлетворительной улыбке, словно слышит прекрасную музыку. В любом случае, идти на уроки мастера Эми-Ва придется даже через «не хочу». То, что они кошмарные – факт. Тело непривычно болело, в последние дни только начинало привыкать к новым нагрузкам, но Цестилий никак не горел желанием вырисовывать странные пируэты с деревянным мечом!

***

Библиотека располагалась сразу на два этажа, причем удлиненных. Некоторые книги парили в воздухе по зову студентов. Круглое помещение с куполообразным окном над головой полностью погрязло в атмосфере старинности, будто данное место прибыло прямо из прошлых веков. Темное дерево, из которого была сделана абсолютно вся мебель, добавляло месту темноты. Приходилось некоторым ученикам создавать светящиеся шары над головами для удобства.

Вейвери и Тон-Тон ожидали у круглого стола возле входа. Вейвери заметно дрожал от напряжения, сидя на стуле в тихом ожидании, а Тон-Тон с невозмутимым видом стоял рядом неподвижной статуей. Цестилий и Райн подошли к ним без спешки. У Цестилия отваливались руки и ноги, он был раздражен из-за урока фехтования, на котором его опять облили критикой по поводу нежелания работать, а тут еще это!

– П-привет, – Вейвери нервно подскочил с места. – Пока тебя не было, то мы взяли на себя смелость и поискали варианты для доклада.

Это уже радовало. Цестилий сел на стул, отдыхая всем телом, а Вейвери достал блокнот из сумки, которую придерживал Тон-Тон, и протянул его вперед. Цестилий видел, как нервничал Вейвери, старающийся дружелюбно улыбаться, потому не стал грубить даже из-за плохого настроения. Варианты, накиданные в блокноте ровным (даже идеальным) почерком понравились Цестилию, он быстро включился в работу.

– Ты выбрал представителей огненной магии? – уточнил Цестилий. – Почему так? Из-за собственной магии?

– Огненных магов очень много, – пожал плечами тот, будто сидит на собеседовании. – Я подумал, что таким образом мы избежим повторения с нашими одногруппниками.

– Нет, в принципе логично, но… – Цестилий еще раз оглядел список. – Скажи честно, тебе нужна победа?

Вейвери выдохнул и печально уставился в столешницу. Было похоже, что он полностью разбит.

– Я бы хотел увидеть город, – нерешительно признался он. – Но понимаю, что мне не светит даже такая мелочь… В конце концов, я ни на что не способен… И знаю, что ты считаешь, будто тебе не повезло со мной. Все нормально, правда! Я не слепой, но и не глупый, потому просто понимаю тебя.

– Ваше Высочество, – обратился Тон-Тон, вид его оставался по-прежнему равнодушным, – не стоит так говорить о себе.

– Он прав, – кивнул Цестилий, которого возмутили такие слова. – Да, признаю, я не обрадовался твоей кандидатуре, но только потому, что ты изначально показываешь себя с не лучшей стороны.

– Ах, как жестоко! – картинно ужаснулся Райн.

– А ты вообще должен меня поддерживать! – фыркнул наглому Райну Цестилий, а потом перевел взгляд на несчастного Вейвери. – Я не особо горю желанием вырывать победу зубами, но… Слушай, тебе это необходимо. Хотя бы ради поднятия своей самооценки. Потому давай постараемся.

Цестилий был искренен. Сам бы он ни за что не решился поработать на славу, но, видя понурое лицо Вейвери… Что ж, один раз можно и постараться.

– Правда? – изумился в свою очередь Вейвери. – Н-но… Тогда… Получается, что все мои варианты не принесут победу, да?

– Да, ты выбрал посредственных колдунов, – согласился Цестилий, но улыбнулся. – Однако ты соврал, сказав, что не силен в истории – я и половины не помню.

Райн опустил руку ему на плечо, многообещающе прочирикав:

– Я учту.

– О боги…

– Хм… что ж… – робко замялся Вейвери. – Наверняка самых великих деятелей уже разобрали. Я слышал, что Ошай говорил о Пайоне Красноокой.

– Что же, – Цестилий обреченно выдохнул, ощущая поражение раньше времени. – Шикарный вариант он выбрал!.. Пайона была великолепной знахаркой и ввела много лечебных заклинаний в медицину…

– Тогда что остается нам? Наверняка все самые известные личности уже были разобраны, – было слышно, как медленно угасает надежда в голосе Вейвери. – Максимильян Победитель занят, мастер Лай-Ла, Дастер Веронски… Все они наверняка уже разобраны…

– Хм, дай подумать… – Цестилий усердно шевелил мозгами. – Нужны те, кого остальные не захотели бы брать… Где мало информации… Архив нам в помощь, если что. За работу над таинственной, но великой личностью нам гарантирована победа.

– Эм… На ум пришел Кадмус Нечестивый… – неловко проговорил Вейвери, будто сморозил глупость. – Но о нем мало что известно… Да и он был темным колдуном… Неудачный выбор…

– Почему?.. – Цестилий, вспоминая все, что знал о Кадмусе Нечестивом, энергично закивал. – Это вариант! Даже если он и был темным магом, он все равно считается одним из самых гениальных исследователей в мире магии!

– Да, но он все равно оказался убит за преступления против живых. Думаешь, нам позволят писать о нем?

– А почему нет? О Кадмусе вряд ли что-то сказано в книгах, но архив!..

– Это будет трудоемкая работа.

– Именно! – воодушевился Цестилий. – Но мы справимся! Эй, Райн, ты…

Цестилий повернулся, но на мгновение увидел некоторое беспокойство на лице Райна. Обычно такого не происходило, и лишь единый миг, один взгляд, что так не типичен для Райна…

– Что случилось? – не понял Цестилий. – Рука?..

– Нет, все нормально, – отмахнулся Фрау, на его лице снова засверкала ухмылка. – За себя переживай.

***

Готовить доклад параллельно с другими уроками оказалось сложно. Учитывая, что другие многочисленные предметы тоже требовали повторения, Цестилий всерьез занялся учебой, чтобы не отставать. К счастью, Райн прекрасно справлялся с ролью репетитора. Оказалось, что он далеко не глупый, раз уж помнит так много всего.

В один из таких вечеров, когда Цестилий не пошел на ужин, а сидел и корпел над учебниками, Райн принес ему поднос с порцией, решилась одна вещь. Цестилий понял, что причина, по которой он не успевает все в срок, ясна как день: он запустил сам себя. Если бы он раньше повторил все эти темы, то сейчас бы не приходилось на них буксовать, и не приходилось бы так усердно готовиться к занятиям. Так что, технически, Цестилий просто пожинал плоды собственной лени.

– Ты на полном серьезе не помнишь эти даты? – Райн выгнул бровь, прекрасно видя, на чем именно остановился Цестилий за своим рабочим столом, усыпанным учебниками и конспектами. – Первый раскол королевства в третьем веке, изобретение целительных заклинаний, запреты на некромагию… Слушай, это не так и сложно.

– Да, но… – Цестилий устало потер висок, стараясь удержать в мозгах все даты (что казалось ему самым сложным в любой истории). – Я не особо парился над этим… Мои репетиторы обычно требовали от меня сдавать тесты хотя бы на восемьдесят баллов. А я на больше и не старался. И после проведения теста, половина сама собой забывалась.

– Ну да, – Райн сел на соседний стул, скучающе облокотившись рукой о край столешницы, – это тебе не хронология поняш.

– Да почему я все время должен объяснять? – фыркнул немного раздраженно тот. – Наследному принцу не обязательно быть успешным во всем – достаточно просто не быть непроходимо глупым. Обычно не наследные принцы живут в свое удовольствие, занимаясь бизнесом или другой престижной карьерой. Я тоже рассчитывал жить именно так.

– Конечно, ты можешь делать что хочешь, но прежде чем искать работу, нужно закончить заочно ВУЗ, – осадил Райн своей осведомленностью. – И как ты собрался поступать, если сдаешь тесты на восемьдесят баллов? Не хочу расстраивать, но тесты при поступлении королевских персон значительно сложнее.

Цестилий неприятно вздернул носом. Он-то понимал это, просто не хотел об этом думать – чтобы не расстраиваться. В конце концов, Цестилий считал, что образование можно раздобыть и из-за факта того, что отец абитуриента король страны… Однако, учитывая порядки Страфии, такие уступки вряд ли будут. Чем выше статус – тем выше требования, все справедливо.

– Я не знаю… – честно вздохнул Цестилий. – Иногда чувствую себя бесполезным мусором…

– А это еще с какого хрена? – озадачено поинтересовался Райн. – У тебя априори больше возможностей для самореализации, так что не вижу проблем.

– Это так кажется, – Цестилий откинулся на кресле, чувствуя себя грустным и подавленным. – На самом деле ограничений слишком много. Я бы не прочь стать аниматором, но такая работа не годится для принца. Мне можно заниматься бизнесом, политикой, изобразительным искусством и музыкой. Недавно только актерское мастерство стало тоже доступным, моя кузина с радостью занялась этим делом. Но я не хочу заниматься ни чем из перечисленного.

– И что же тебе по душе?

– Не знаю, – вновь вздохнул тот. – Правда, не знаю.

Райн снисходительно хмыкнул, и Цестилий понял почему, пускай и поздно. У Райна вообще не было выбора. Вполне возможно, что он хотел бы жить иначе. Но все надзиратели – это сироты из разных стран, которых отобрали из-за высоких умственных показателей. Какой выбор? Какая самореализация?

– А ты? – потому-то Цестилий и спросил прямо. – Чем бы хотел заняться ты, если бы освободился от дел надзора? Кажется, это возможно сделать в определенном возрасте.

– Да так, ничем, – Райн ответил легко, но Цестилий ему не поверил. – Мне нравится моя работа.

– Тебе за это платят?

– Конечно! Причем приличные деньги. Я их не трачу, потому не знаю, какая сумма на моей карточке сейчас.

– Не тратишь? – мгновенно удивился Цестилий. – Это возможно? А планшет?

– Он рабочий, а не мой личный. Хотя надзиратели используют предоставленные гаджеты как хотят, – Райн пожал плечами, его действительно все устраивало. – Бесплатное проживание, обучение, жизнь в центре материка – разве это не сказка?

Цестилий лишь неопределенно улыбнулся. У него тоже есть «бесплатная» крыша над головой, образование и жизнь в роскошных апартаментах, однако ему этого недостаточно. Можно ли считать это избалованностью?

– Заканчивай уже с мировой историей, – настоятельно сказал Райн, – и поужинай. Я что, зря ходил в столовку? Нет. Потому что ты сейчас же будешь ужинать.

– Спасибо.

***

Вейвери принес несколько толстых книг и опустил их на стол. Тяжелая древесина издала неприятный глухой скрип, но выдержала.

– Это все, где я нашел упоминания о Кадмусе, – сообщил Вейвери, вытирая пот со лба, будто принес целую телегу кирпичей. – Но это не библиография. Далеко нет. Просто упоминание его некоторых деяний.

Цестилий ощутил тягостный прилив отчаяния. Потому-то о Кадмусе Нечестивом писать доклад сложно – о нем просто-напросто мало чего известно! Однако Кадмус беспроигрышный вариант! Нужно действительно потрудиться для лучшей оценки!

Райн молча передал ему планшет, а Цестилий вбил в поисковик имя волшебника. Вейвери изумленно распахнул глаза:

– Тебе можно пользоваться интернетом?

Цестилий пожал плечами:

– Только когда у Райна хорошее настроение.

– Да я всегда хороший, – отмахнулся с ухмылкой Райн.

Вейвери посмотрел на Тон-Тона, но тот категорично мотнул головой, мол, нет, я не пойду тебе на уступки. Вейвери, разумеется, спорить не стал. Цестилий тем временем пролистывал сайты, стараясь найти достоверную информацию, но, как бывает с эксцентричными людьми, личность Кадмуса обросла слухами и домыслами. Некоторыми из них Цестилий поделился со скептическим тоном:

– Кадмус дель Тод служил темному богу, был расистом, был сумасшедшим, хотел всех убить, запугивал народ, ел младенцев…

– Это уж слишком сильно похоже на типичного злодея из мифов, – несмело подметил Вейвери.

– Да, потому о нем так и говорят. Очевидно, что в интернете найти правду будет почти что невозможно.

– Эй, народ! – внезапно окликнули их со спины.

К столу подошла Гвинесса Силин, облаченная в длинное легкое платье цвета морской волны. Возле нее стояла ее надзиратель. Форма женщин-надзирателей практически не отличалась от мужской, исключением служила длинная юбка в пол вместо брюк. В руках девушки-надзирателя была стопка буклетов, один из которых Гвинесса протянула компании:

– Вот! Познакомьтесь с программой литературного клуба! Мы устраиваем небольшое представление по мотивам романа «Я, ты и ночная стужа»!

Цестилий взял буклет, на удивление хорошо оформленный, с приятным шрифтом, но не горел желанием тратить выходной день на представление старого романа, который ему все равно не нравится. Однако Гвинесса тянула улыбку, ожидая ответа, в ее глазах тлелась надежда.

– Ну, если будет время… – неопределенно проговорил Цестилий. – Роман достаточно скучный, тебе не кажется?

– Нет! – возмутилась она.

– Да там вся книга – сплошные диалоги о жизни между двумя умирающими женщинами.

– Потому что книга сконцентрирована на эмоциональном состоянии умирающего человека, – Гвинесса упрямо уставилась на Цесттилия. – Момент, когда Марилла умирает в постели, а Льяна не способна позвать доктора из-за стужи за окном, самый драматичный!

– Это правда… – задумчиво кивнул Вейвери.

Он не ожидал, что Гвинесса его услышит, потому вздрогнул, когда девушка буквально всучила ему в руки буклет с широкой улыбкой:

– Именно этот момент мы обыграем! Приходи, пожалуйста! Мы очень постараемся сыграть хорошо! Я ходила на уроки актерского мастерства, правда!

Вейвери, вжавшись в сиденье стула, поспешно панически закивал, лишь бы Гвинесса прекратила так ярко и выразительно наседать. Стоило Гвинессе получить согласие, как она тут же успокоилась:

– Тогда буду ждать вас! Не подведите!

И ушла искать кому бы еще втюхать буклет. Цестилий отложил приглашение на стол, решив подумать над предложением позже, и вернулся к учебникам, в которых, правда, было по одному-два абзаца информации о Кадмусе дель Тод. Краткая биография не вызвала никакого интереса.

«Кадмус дель Тод выходец из народа кочевников. Успешно закончил обучение в Национальном Университете Колдовства Цырсталя (королевство Страфия), после чего занялся исследовательской деятельностью. Сферой его исследований стала темная магия, но больше всего он развил современный спиритизм. Кадмус дель Тод ставил эксперименты на живых людях, нарушая при этом закон, за что был казнен.»

Мизерная информация – ее никак не растянуть на целый доклад.

– Делать нечего, – решил Цестилий, – нужно искать в архиве.