Читать книгу Поль Мартан и Орден Вифлеемской звезды - Жорж Александр Ваган - Страница 2

Во Дворце открытий и изобретений всё гудело, как в пчелином улье. Закончилась последняя речь Анри де Мортимона. Журналисты, как стая гончих, завидевшая лису, в едином энергичном порыве двинулись к трибуне, откуда по боковым ступеням спускался кандидат в депутаты, речь которого произвела эффект разорвавшейся бомбы. Все только и восклицали:

«Вы слышали?», «Вы видели, как это было?», «Он божественен!»… Каждый, подбирая звонкие эпитеты, наперебой спешил высказать своё восхищение. Многие при этом, впрочем, превознося будущего депутата, стремились тем самым выставить напоказ собственную утончённость.

В толпе журналистов был и молодой, но уже известный общественности своей честностью и прямотой журналист студенческой газеты «Свет истины» Поль Мартан. Держа в одной руке записную книжку с вопросами, другой он старался проложить себе дорогу между спинами толпящихся коллег. Это ему удавалось довольно успешно благодаря сухому телосложению, и он продвигался всё ближе к заветным ступеням. Толпа сзади как бы подхватила его и, подобно волне, поставила прямо перед Анри.

Поль даже слегка растерялся от неожиданно представившейся ему возможности.

– В своей замечательной речи вы сказали, что закон есть высшая и главнейшая сила в обществе, – начал он.

– Да, а вы разве против главенства закона? – небрежно бросил Анри, едва взглянув на задавшего вопрос, и с улыбкой, подобной натянутой на лицо резиновой маске, стал вертеть головой, предоставляя многочисленным фотографам возможность снимать себя в разных ракурсах.

– Нет, я не против, если закон зарождается в недрах самого общества, как дитя у матери, и служит обществу. Но если он установлен насильно, то не может быть справедливым. А несправедливый закон это вовсе не закон. Ведь так говорит Августин.

– Что такое? – как бы не расслышав, издевательски переспросил Анри и, не дожидаясь ответа, объявил так, чтобы слышали все: – У нас нет несправедливых законов. Все наши законы выражают высшую справедливость!

Поль попытался возразить, но течение толпы понесло их обоих к выходу из зала. Там несколько человек из службы безопасности ловко отделили кандидата в депутаты от толпы журналистов.

В этот момент открылась дверь в банкетный зал и Поль увидел множество прекрасно одетых дам и месье с бокалами шампанского в руках. Было ясно, что все только и ждали виновника торжества. Одно лицо, мелькнувшее в зале, показалось Полю знакомым. Где он раньше мог его видеть? Задумавшись, Поль потерял из поля зрения Анри и на мгновение забыл, для чего сюда пришёл. Тем временем дверь захлопнулась и толпа стала постепенно рассасываться.

Поль машинально взглянул на часы. Половина пятого. До ужина в гостях у Пьера оставалось около трёх часов. Он решил прогуляться пешком и вышел на набережную.

Осенний Париж менял свои цвета с сочных зелёных на бордовый, красный, золотой… Днём было ещё довольно тепло, и Поль наслаждался прогулкой. Ему доставляло удовольствие бродить по городу, и он выбирал такой маршрут, чтобы попасть в какое-нибудь из любимых мест. Но при этом в него всё время не выходило из головы увиденное в зале лицо…

Молодой человек уже почти расстался с воспоминаниями детства и окончательно смирился с мыслью, что пережитые им когда-то приключения: похищение волшебной лупы, путешествие на олене Рудольфе, пиршество в доме Пер-Ноэля и всё прочее – произошли в увлекательном сне. Правда, мама с тех пор больше не болела, семейная жизнь наладилась, но единственный свидетель тех приключений кондитер Папаянис исчез при загадочных обстоятельствах. Поль хорошо помнил, что после памятных рождественских праздников, когда он шёл с мамой в школу, на месте знакомой кондитерской был уже другой магазин, а когда мама спросила у продавца, где же прежний владелец, тот ответил, что случился пожар, видимо, из-за неполадок с электричеством, и хозяин, к сожалению, по всей вероятности погиб, борясь с огнём. А когда Поль в сопровождении брата побывал у дома месье Ария, оказалось, что там никто не живёт. Жильцы соседних домов сказали мальчикам, что дом этот давно заброшен и они даже не помнят, чтобы здесь кто-то жил.

Но сегодня, как ни разубеждал себя Поль, он не мог отделаться от мысли, что увиденное им в зале лицо принадлежало тому зловещему персонажу его давнего сна, который называл себя месье Арием. Сначала это имя возникло только в его мыслях, затем он произнёс его вслух. К тому времени незаметно для самого себя Поль очутился на площади Трокадеро. Он присел за уличный столик одного из кафе и заказал чашечку кофе.

Площадь была освещена прощальными лучами заходящего солнца. В проёме между двумя музеями виднелась Эйфелева башня. Поль наслаждался покоем и красотой ландшафта и постепенно почти убедил себя в том, что встревожился понапрасну. Конечно же, ему только показалось, что лицо сегодняшнего незнакомца привиделось ему когда-то в том памятном сне.

Поль любил сидеть тут и работать над своими заметками. Он вынул из внутреннего кармана записную книжку, пробежал взглядом последние строчки и зафиксировал полученный от Анри ответ на свой вопрос. «Да, – подумал он. – Такие люди отчаянно рвутся к власти, услаждая слух доверчивых простаков, но горе ждёт всех, если они её получат. Тотчас же их дела станут противоречить данным обещаниям…»

Поль взглянул на часы: «О, уже почти шесть вечера! Надо поторопиться». Он бросил на стол несколько монет, встал, помахал рукой официанту и двинулся ускоренным шагом. Пересёк площадь, вышел на авеню Поля Думера и минут через пятнадцать был дома.

Он жил один в старой родительской квартире уже более семи лет, с тех пор как умерла мама. Пьер к тому моменту уже больше года жил со своей молодой красавицей женой неподалёку, на авеню Моцарта. Мама перед смертью успела порадоваться рождению своей внучки Джунии, а Поль стал крёстным отцом девочки. Как раз вечером после этого торжества мать впервые почувствовала себя плохо и, когда они с Полем возвращались домой, сказала: «Теперь я могу умереть спокойно». И действительно, спустя пару месяцев её состояние резко ухудшилось и буквально за несколько дней она угасла. Похоронили её в ясный летний день, и с тех пор Поль жил один. Он не стал занимать родительскую спальню, так и остался в детской комнате.

Дома Поль уселся за письменный стол и, вынув записную книжку, начал печатать статью на пишущей машинке. Работа давала ему возможность сосредоточиться и отвлечься от забот и воспоминаний.

Ритмичный стук машинки как бы заглушал все посторонние мысли. Поэтому работа не утомляла Поля, а придавала ему новые силы. Время за машинкой летело незаметно, и когда он посмотрел на часы, было уже без четверти восемь.

Поль быстро собрался и отправился в гости к Пьеру. На углу площади Ля Мюет и авеню Моцарта он купил коробку отменного шоколада и поспешил на званый ужин.

Брат был его единственным настоящим другом. Пьер с женой и дочерью жили в доме номер одиннадцать, на третьем этаже. Квартиру на авеню Моцарта подарил молодожёнам отец Жанет. Это был человек, облечённый государственной властью и обладавший, как он сам о себе говорил, весом в обществе благодаря безупречной репутации. Такой подарок он сделал более из чувства долга, чем из любви к единственной дочери. Но надо сказать, что зятя он воспринял благосклонно и по-своему даже полюбил его. У него были планы дальнейшего развития государственной карьеры, и вот судьба свела его с человеком, который должен был способствовать реализации этих планов. Поэтому он оградил молодую семью от забот о материальном благополучии и устроил Пьера на перспективную должность в каком-то бюро. Проработав некоторое время там, он мог затем занять освободившееся тёплое местечко в ведомстве своего всемогущего тестя…

Джуния в нетерпении бегала взад и вперёд, ожидая гостя. Девочка всё теребила то одного то другого родителя: «Ну когда же придёт дядя Поль!?» Она очень любила своего крёстного: ведь только он рассказывал ей всякие истории о необычайных приключениях, участником которых, несомненно, был он сам. А если дядя отрицал своё участие, она спрашивала, откуда же тогда он знает все подробности. Она была очень умна для своего возраста и училась в той же школе, которую окончили когда-то её папа и дядя Поль.

Надо сказать сразу, что мать Джунии Жанет не разделяла радости дочери по поводу ожидавшегося прихода дяди Поля. Она считала его неудачником, а общение с неудачником, по её мнению, могло принести несчастье и в их благополучную семью. Однако она не осмеливалась открыто высказывать своё мнение мужу, зная, как тот уважает старшего брата.

Раздался звонок, и Джуния побежала к двери:

– Дядя Поль, дядя Поль! – её голос звенел, как бубенчики на рождественской упряжке Святого Николая. Она открыла дверь, и дядя Поль подхватил на руки бросившуюся ему навстречу девочку, а она наградила его звонким поцелуем.

– Тебе не стоит самой открывать двери, – пожурил её дядя Поль.

– Но ведь я знала, что это ты пришёл! Я знала!

– Дядя Поль прав, доченька, тебе нельзя самой открывать двери, – услышала Джуния отцовский голос.

– Но, папочка…

– Не спорь с отцом! – перебила её Жанет.

Поль бережно опустил на пол племянницу, поздоровался с Жанет, а затем обнялся с Пьером и растрепал его шевелюру, как привык делать в детстве. Пьер изобразил недовольство тем, что ему испортили причёску, но на самом деле был рад. Рад, что есть в его жизни тот, кто знал его с младенческих лет, его лучший друг Поль. Жанет же, напротив, была рассержена, хотя и тщательно скрывала это, и тут же бросилась приводить в порядок голову мужа. Пьер принял у Поля пальто, и Джуния за руку потащила дядю в столовую.

– Погоди-погоди, у меня тут есть кое-что для тебя… – Поль вынул из наружного кармана пальто красивую коробочку.

– Ой, спасибо, шоколад!

– Пока отложи шоколад, – приказала ей мать. – Сперва мы будем ужинать. Да и вообще он вреден для зубов.

– Ну, от одной коробочки большого вреда не будет, – заступился за Джунию папа.

– Ты всегда защищаешь её! – возмутилась Жанет.

– Ну что ты, дорогая, я люблю тебя больше всех на свете, – Пьер обнял и поцеловал жену.

– А меня, папочка? – с наигранным хныканьем спросила Джуния, глядя на него широко раскрытыми голубыми глазами. Пьер только подмигнул ей из-за плеча Жанет. Джуния улыбнулась ему в ответ, но продолжала всхлипывать. Мать погладила её по голове и успокоила:

– Твой папочка любит тебя больше всех.

Все дружно подошли к столу и расселись. Полю предоставили место во главе стола, Пьер расположился слева от него, Джуния справа, а Жанет напротив.

За ужином у Поля несколько раз всплывало перед глазами лицо Ария, и в эти моменты взгляд его как бы застывал. Пьер заметил его необычную задумчивость и поинтересовался, чем брат обеспокоен. Поначалу Поль давал уклончивые ответы, но когда подали десерт, вдруг неожиданно заговорил об этом сам:

– Сегодня я кое-кого видел.

– Кого же? Уж не призрак ли какой? – спросил Пьер.

– А почему ты подумал именно о призраке? – вопросом на вопрос ответил Поль, всё ещё не решив, стоит ли говорить о том, чем ему так хотелось поделиться.

Жанет встала из-за стола и предложила Полю и Пьеру перейти в каминную, пока она будет укладывать Джунию.

– Мама, ну можно я ещё чуть-чуть с вами посижу, я же уже большая!.. – захныкала Джуния, протягивая руки в сторону дяди Поля.

Тот, присев на корточки, поцеловал её и что-то прошептал на ушко.

Джуния тут же заулыбалась и, поцеловав его в щеку, дала маме себя увести. Но не успела она покинуть комнату, как Пьер сделал вид, что плачет.

Джуния, вырвавшись из рук матери, подбежала к отцу и бросилась ему на шею:

– Спокойной ночи, мой любимый папочка!

– Спокойной ночи, моя королева, – ответил Поль, уже улыбаясь.

Жанет строго взирала на этот спектакль. Она не любила сантиментов и считала, что строгость лучшее средство для воспитания девочек. Она требовательно посмотрела на Джунию, та послушно подошла, взяла маму за протянутую руку и, уходя, ещё раз произнесла с лёгкой грустью в голосе:

– Спокойной ночи, папочка и дядя Поль.

Поль поспешил воспользоваться тем, что они остались одни, и, придвинувшись поближе к уху Пьера, как будто кто-то мог его подслушать, шепнул:

– Знаешь, кого я сегодня видел? – он покосился на дверь, в которую вышли Жанет с Джунией, и продолжил: – Я сегодня был на встрече с кандидатом в депутаты Анри де Мортимоном. И там, в группе его поддержки, увидел… – Поль сделал паузу и, наконец, выпалил: – Месье Ария!!!

Пьер посмотрел на Поля так, как будто услышал нечто невероятное.

– Но, Поль, – удивлённо заметил младший брат. – Его же не существует! Это же из твоего сна, из мира твоих фантазий! Арий, Пер- Ноэль и тому подобное…

Поль умоляюще посмотрел в глаза Пьеру и сказал:

– Поверь мне, я действительно его видел!

– Ну хорошо, – сдался Пьер. – Предположим, что это так. И что ты хочешь сделать?

– Ну, не знаю, – замялся Поль, – я об этом ещё не успел подумать… Хотя нет, успел. Я думаю посетить тот дом на улице Ранелаг.

– Мы ведь когда-то уже побывали там и выяснили, что в нём никто не живёт, – возразил Пьер. – Что ты там надеешься обнаружить?

– Это было очень давно, – ответил Поль.

– Ну что ж, тогда придётся нам сходить туда ещё раз, – уступил напору старшего брата младший.

Поль обнял Пьера:

– Спасибо, ты самый лучший брат в мире! В этот момент вошла Жанет.

– О, какие нежности! – с иронией заметила она.

– Это мы уже прощаемся, – смущённо ответил Поль. – Мне пора домой: ждёт срочная работа.

– Пожалуй, я провожу тебя до дома, заодно и проветрюсь, – сказал Пьер.

– Только недолго, – предупредила Жанет. В душе она была рада, что Поль уже уходит.

Втроём они направились в прихожую. Поль поблагодарил Жанет за ужин, поцеловал её, и они с Пьером вышли на улицу.