Читать книгу Смелость быть собой - Камила Голод - Страница 5

Когда Марк вновь остался наедине с собой, на него вдруг нахлынули сильные эмоции. Он вышел на улицу покурить и стал беспокойно расхаживать от скамейки к скамейке, пытаясь отыскать укромное местечко для раздумий. Наконец, он нашел приют под сенью старого каштана и начал успокаиваться.

– Эмма… Эмма… 35 лет… Столько сейчас должно быть Оскару… Где он? Что с ним? Есть ли у него семья? Может быть, я уже дед…

– Тридцать пять лет я тебя не видел… Ну что ж… сам виноват. Был молод, неопытен, с миллионом желаний, массой амбиций. Жаждал свободы, денег, развлечений. Хорошей жизни. Сейчас все это у меня есть. Только вот нужно ли мне оно, это все? Одиночество по вечерам, в пустой квартире, невыносимо. Пустота и тишина…Ненавижу… Оскар… Как бы я хотел найти тебя и на коленях покаяться за то, что бросил тебя и твою маму… Можешь не прощать, но мне нужно тебя увидеть, услышать, подержать за руку, помолчать рядом. Почему я тогда так поступил? У меня была умная и красивая жена, работа, друзья, а мне все равно чего-то не хватало. Безумно тянуло на приключения… Ох уж эта неуемная жажда чего-то неизведанного… Все суетился, гонялся неизвестно за чем, пока не остался один как перст. А цели так и не достиг. Потому что я даже не знаю, где она. Конечно, сейчас я могу рассуждать о том, что знаю, когда совершил ошибку, но от этого вовсе не легче. Я несчастлив. И, похоже, эта рана не затянется уже никогда.

Сын… Если бы ты только слышал меня сейчас…

Одновременно разговаривая и с сыном, и с самим собой, Марк порой чувствовал себя сумасшедшим, но как профессионал он находил себе оправдание. В психологии ведь все можно: писать, говорить, главное – пережить это.

– Почему я не говорю о твоей матери? Боюсь… Боюсь, что она не простила и не простит. И я бы на ее месте не простил… Она и тебе не разрешит меня простить… И будет права… Я помню твою маму как прекрасную женщину – терпеливую, любящую, прощающую, жертвующую своими интересами ради интересов других… Быть может, даже слишком часто жертвующую… Меня баловали… Мной дорожили…

Как бы я хотел получить второй шанс! Да я бы отдал все: деньги, славу, друзей, здоровье, все! За возможность сказать тебе: «Прости. Я люблю тебя всем сердцем. Я твой папа, позволь мне им быть, очень тебя прошу. Я хочу называть тебя своим сыном. Хочу обнять тебя и дать тебе понять, что со мной ты в безопасности. Я об этом позабочусь. Конечно, может быть, что у тебя уже давно другой отец. Но пока я жив, я верю… Как там у классиков: “Надежда остается, даже когда все потеряно».

C трудом сдерживая слезы, с гудящей головой Марк медленно вернулся в свой кабинет. Он был рад, что по дороге ему не встретился никто из коллег. Работать над презентацией новой книги было уже решительно невозможно, так как очередной приступ мигрени становился все невыносимее. Пришлось выпить таблетку и переключиться на подготовку к завтрашней лекции. Марку нравилась преподавательская работа. Нравилось пополнять свои знания, регулярно читая лекции молодежи. Нравилось дискутировать с ними. Нравилось отвечать на неожиданные вопросы. И он совсем не боялся, что с его преподавательской головы упадет корона, если вдруг выяснится, что он чего-то не знает. К сожалению, не все преподаватели признаются себе и другим в том, что они тоже не идеальны.