Читать книгу Демоническая мать-перемать - Кара Килема - Страница 1

– Стас, твою ж мать! Ты накосячил со своим злоебучим колдовством… Хотя я предупреждал тебя не связываться с этим говном… В итоге ты забеременел! Демоном! От Евы! – Глеб сделал глубокий вдох и заговорил спокойнее, но от сведенных зубов его спокойная речь превратилась в рычание: – А теперь… Теперь ты говоришь, что не хочешь делать аборт! – Глеб все же сорвался на крик и даже хлопнул по столу. – Какого хера!

– Я не хочу убивать ребенка! – Стас, который не плакал, даже когда резал лук, ревел.

– Ребенка? Ребенка!? – Глеб схватился за волосы. – Эта нечеловеческая поебота разорвет тебя изнутри!

Стас завыл. Глеб, не ожидавший от бойца такой реакции, растерялся.

– Все норм, шеф, это гормоны, – Ева, мрачной тенью стоявший в углу, встал за стулом Стаса и начал массировать ему шею. – Мы его не убьем, мы просто не дадим обрести оболочку и проникнуть в наш мир.

За шесть дней до

Дверь с грохотом распахнулась, и в фойе ввалились два парня. Еле переставляя ноги и оставляя на глянцевом кафеле комья грязи, они поплелись к рецепции. Антон, администратор отеля, натянул улыбку, совершенно не стараясь сделать ее искренней. Эти постояльцы еще в день заезда выбесили одним своим видом. Они с Антоном были ровесниками, лет двадцать с небольшим, но Антон чувствовал, что ничего общего у него с ними нет. Тот, что в спортивной куртке и с коротким светлым ежиком, походил на гопника, но татуировка на шее в виде креста и серьги в ушах выдавали неформала. Второй, бледный, с торчащими в разные стороны волосами, был весь в черном: то ли гот, то ли панк, но тоже не совсем. Антона это раздражало. «Ты либо гопник, либо нефор, либо цивил, надо четко знать, кто ты по жизни, а не на полшишечки туда, на полшишечки сюда», – так он считал. За неделю, пока парни жили в отеле, Антон так и не разобрался, с кем имеет дело, и для себя определил их как «какие-то мутные питерские педики».

Антон окинул их ехидным взглядом и спросил:

– Веселая ночка?

Вид у обоих был ошалелый, а кулаки сбиты в кровь – явно всю ночь стояли на ушах, а потом подрались.

Парни ничего не ответили, но у Антона была тяжелая смена, и накопившееся говно выплескивалось, как из переполненной утки. Он вытерпел поток хамоватых бизнесменов, но любезничать перед этими упырями не собирался.

– Я даже боюсь представить, что за нетрадиционные развлечения вы отыскали в нашем захолустье, – Антон с наигранной улыбкой протянул ключи, стараясь максимально продемонстрировать пренебрежение.

Формально он был вежлив, но суть послания дошла. Коротко стриженный пацан сжал кулаки и определенно полез бы в драку, если бы не его приятель. Антон бы обрадовался такому повороту, тогда бы он имел полное право врезать. Он уже два месяца ходил на бокс и жаждал опробовать новые навыки.

– Поверь, тебе лучше не знать, – парень в черном забрал ключи и потащил друга к лифту.

***

Пока Ева копался с заедающим замком, Стас прислонился к стене и ковырнул ногтем стык обоев.

– Этот гандон принял нас за педиков, – Стас замученно закатил глаза.

– Пойди выеби его мамашу, чтоб знал, что это не так, – фыркнул Ева. – Лично я слишком устал, чтобы кому-то че-то доказывать.

Недешевый номер был до предела уныл. Две кровати, тумбочка между и письменный стол в углу – все из рыжего дээспэ под орех. Впрочем, ничего больше и не нужно.

Стас рухнул на кровать и без помощи рук стащил с себя кроссовки вместе с носками. Ева достал из сумки бутылку обожаемого пойла и, сделав большой глоток, прохрипел:

– Очешуенно, – от наслаждения он даже глаза подзакатил. – Больше я в твоих авантюрах с постом не участвую, каждый раз, когда я следую всем ограничениям, дело накрывается медным тазом. Только страдаю зря.

Считалось, что пост укреплял тело и разум охотника, но, по закону всемирной подлости, когда они постились, случалась какая-нибудь лажа. Это дело исключением не стало. Они неделю грызли гречку, воздерживались от всего, а ведьма сбежала. Зато смогли отправить обратно в Пекло ее демонов, хоть какая-то польза.

– Не торопись, – Стас подскочил с кровати и забрал у Евы бутылку. – Ты нужен мне трезвым, у меня появился план!

– Да еб твою мать, Торквемада! Ты ж только что умирал от усталости, – Ева состроил недовольную мину, но глаза выдавали любопытство. – Так в чем план?

– Мы вызовем ее демона! – Стас просиял и достал из кармана пропитанный кровью и свечным воском блокнот, который они успели забрать у ведьмы, прежде чем она спалила все свое имущество.

– Ее демона? – Ева приподнял брови и наклонил голову чуть набок. – Ту огромную стремную кракозябру, которая несколько часов назад чуть не поимела меня щупальцами с шипами? Которую мы только что с великим трудом загнали в Пекло? Вот этого демона, да?

– Да, его. Но ты не парься, если мы его призовем, то он будет обязан слушаться нас. Призовем, расспросим про ведьму и отправим обратно.

– Призовем с помощью заклинания из ее гримуара? – Ева схватил блокнот и пролистал. – А ты уверен, что не накосячишь? Это все же высококлассное колдовство. Тут… тут даже латынь какая-то не такая…

– Сермо вульгариус, – уточнил Стас. – Понять можно.

– Ну… хуй знает… Ты про этот ритуал? – Ева открыл на развороте, сплошь покрытом мелким шрифтом с множеством исправлений. – Я не эксперт в народной латыни, но вот тут вроде написано, что нужна часть от предыдущего воплощения, а мы предыдущее воплощение взорвали.

Стас фыркнул, взял кроссовок, потряс, и оттуда выпал склизкий красный ошметок.

Ева с грустью посмотрел на бутылку, которую ему предстояло отложить, и развел руками – против таких аргументов идти было бесполезно.

Комната была маленькой, и кровати пришлось сдвинуть в угол, чтобы освободить место под пентаграмму. Стас разобрал заклинание, оно было длинным, но несложным, к тому же его предстояло петь, и ноты прилагались. А вот со вторым элементом возникла проблема.

– Что нужно?! – глаза Евы стали на пол-лица.

– Сперма, – Стас сохранял вопиющую для ситуации невозмутимость. – Не надо так смотреть. Семя – это один из самых распространенных ингредиентов, как лаврушка или шалфей. Но тут надо, чтобы семя появилось во время чтения заклинания и не покидало внутренний круг. То есть нужно, чтобы ты сел посреди пентухи и подрочил, пока я пою.

– Нет, давай я спою, а ты подрочишь, – Ева упер руки в бока. – У меня крутой баритон, демону понравится.

– А ты знаешь нотную грамоту? – Стас раскрыл блокнот на развороте с нотами и потряс им перед лицом Евы.

Ева ядовито усмехнулся и забрал блокнот.

– Представь себе, да.

– Все равно дрочить должен ты, – Стас забрал блокнот. – Заклинание должен прочесть непорочный, то есть тот, кто постился, а ты только что прибухнул.

– Да я один глоток сделал!

– Этого достаточно, – Стас прищурился и похлопал Еву по плечу. – Твои пороки начинают портить тебе жизнь.

– А типа если б я зожился, то дрочить под твой вой не пришлось бы! – Ева всплеснул руками и обреченно добавил: – Это будет самая сложная дрочка в моей жизни.

***

Чтобы бойкое солнце Заполярья не мешало, шторы уплотнили пледом, прицепив его булавками, которыми Ева утыкал будничную одежду. Воцарившийся мрак разгоняли только свечи. Стас сидел на кровати в углу, уперев лоб в стык стен и натянув капюшон, и пытался не подглядывать. Он читал нараспев заклинание, а по пояс голый Ева сидел посреди пентаграммы и пытался подрочить. Вдоль позвоночника шла цепочка алхимических символов, написанная смесью крови и слюны Стаса. Позвонки и ребра у Евы торчали, и он сам походил на демона. Волосы упали на лицо, и он жалел, что не может спрятаться в них полностью. Если бы его попросили назвать самый антисексуальный, странный и неловкий момент в жизни, то он бы, не задумываясь, назвал этот.

Ева был уверен, что ничего не выйдет, но недельное воздержание дало плоды. Вот только эмоции, которые он испытывал, было сложно назвать положительными, он будто насиловал сам себя.

Процесс вроде пошел, но кончить Ева не мог – все фантазии разгонял певучий бубнеж Стаса. Нужна была тяжелая артиллерия. Ева не хотел представлять Юлю, но без воспоминаний о ней он бы возился еще долго. Ева кончил, вспоминая, как целовался с родной сестрой и держал ее горячие бедра ночью на кухне их родителей.

Всхлипнув, он в секунду подорвался, натянул джинсы и выпрыгнул из пентаграммы. Стас перешел ко второй части заклинания. Огонь свечей стал больше, ярче и задергался, как от ветра, но буквально через мгновение затух. Стас замолчал.

– И? – осторожно спросил Ева, вглядываясь в темноту.

– Что «и»? – недовольно ответил Стас. – Демон должен был появиться внутри пентухи.

– Но его там нет, – Ева включил свет, там действительно никого не было, и начерченный мелом пентакль смотрелся на удивление буднично.

– Ты точно правильно подрочил? – Стас с задумчивым видом почесал подбородок.

– Прости, а как, по-твоему, можно неправильно подрочить? – яд засочился из Евы с каждым словом.

– Хм-м-м… наверное, я недостаточно непорочный… Возможно, имеется в виду реальный девственник… Ладно. Попытались, не вышло.

– Что? И все?! – Ева всплеснул руками. – Мы просто ляжем дрыхнуть?

– А че еще ты хочешь? Не получилось, не фортануло… Демон не призвался.

– То есть я зря тут…

– Ох, не сгущай краски, – Стас закатил глаза. – Ты дрочишь дважды в день просто так, а тут передернул для дела, и внезапно это стало тяжелым испытанием. Пф-ф-ф… Королева драмы.

Ева поджал губы и пару секунд жег Стаса взглядом, потом схватил полотенце и, пуская молнии, ушел в душ, где застрял на час.

Стас не стал ждать, когда напарник освободит ванную, и завалился спать, как был: грязным, потным, перемазанным демоническими ошметками. Даже кровати не стал раздвигать.

Его разбудил взвинченный и напряженный Ева, судя по мокрым волосам, только вышедший из душа.

– Это ты пол вытер?!

– Нет, с хуя ли? – так хотелось спать, что даже ворочать языком было лениво.

– А где тогда сперма? Стас? Стас! – Ева затряс его. – Вставай! Где сперма?

– Что? – Стас ничего не понимал.

– Семя, блять, сперма. Я кончил в круг, но на полу ничего нет!

– Может, на джинсы? Или ногой смазал, – Стасу пришлось сесть. – Возможно, поэтому и не сработало…

– Нет, Стас, я кончил ровно туда, куда надо, и все, видимо, сработало, – Ева поджал губы. – Вот только не так, как надо. Демон появился и стащил сперму.

– Ну… бля, возможно, – Стас пожал плечами и потер глаза.

– Хули ты так спокойно реагируешь?! – Ева соскочил с кровати и заносился по номеру.

– А хули ты так эмоционально реагируешь? – Стас сам понимал, что это не к добру, но почему-то совсем не волновался, будто бы принял лошадиную дозу успокоительного.

– Да потому что моя сперма у демона, а ты знаешь, что они делают! – Ева вцепился в волосы руками. – Я не хочу через пятнадцать лет охотиться на собственного сына-монстра, аки Роланд.

– Не ссы, – Стас собрался с силами, встал, подошел к трясущемуся в панике Еве и положил руки ему на плечи. Это всегда работало, Ева начал на глазах успокаиваться. – Скорее всего, демон взял сперму, но вырастить тело не смог, и она уже отправилась в Пекло на свалку.

– Хочешь сказать, что сперма нужна была, чтобы вырастить тело? – Ева за секунду помрачнел до состояния грозовой тучи. – То есть я демону стал бы папой?

– Демон же бесплотный, ему нужна оболочка, а оболочка состоит из белка. Он не был бы похож на тебя, не парься. Он был бы похож на ту херню с щупальцами, поэтому нужен был кусок плоти от предыдущего воплощения. Ты был бы папой демону в той же мере, как Элен Рипли мамой чужому. Расслабься, все равно ничего не выгорело.

– Ебучий пиздец… – Ева устало закатил глаза.

***

Поезд отправлялся вечером. Ева успел накидаться еще по дороге на вокзал. У вагона он сцепился с какими-то суровыми вояками, которые прицепились к радужным носкам Евы, а ночью его новые лучшие друзья притащили пьяное тело в купе и бережно уложили на верхнюю полку.

Ева накачался до полной отключки. Сначала Стас радовался, что Ева отрубился, ведь в таком состоянии этот идиот точно не сойдет с поезда на левой станции и никуда не вляпается. Но потом Стаса начала грызть совесть, что он радуется, ведь дело определенно шло к очередному срыву.

Стас проверил, не захлебнулся ли Ева рвотой, но тот преспокойно спал, в отличие от Стаса, который не мог заснуть и дергался всю ночь. Если днем его обуяло странное неуместное спокойствие, то теперь мучила беспричинная тревога. Пейзажи, мелькающие за окном, только подливали масла в огонь. Мистический и хищный Кольский Север: огромные валуны проступали сквозь тонкий слой земли и мха, будто кости живого мертвеца, чья кожа иссохла и сползла с черепа. Вцепившиеся в скудную почву маленькие березки таяли в легком, заполненном ночным солнцем тумане и сменялись вьющейся между сопок порожистой рекой с темной синей водой, чей холод чувствовался даже сквозь стекло старого поезда.

«Почему демон не появился?» – думал Стас, молча глядя в окно.

Спустя час раздумий он пришел к выводу, что точно сделал все правильно, значит, дело либо в Еве, что маловероятно, не такой уж этот ебанашка и особенный, либо в самом полуострове и полярном дне.

Хотя бухал Ева, плохо в итоге стало Стасу. Его начало мутить с самого утра и весь день выворачивало.

– Что с тобой? – спросил Ева, когда зеленый Стас в очередной раз вернулся из туалета.

– Хуй знает… – Стас сел и грустно посмотрел на упаковку лапши, которую не смог доесть. – Походу после недели постной пищи мой желудок отказывается принимать дошик.

***

По приезду домой Ева пустился во все тяжкие и пропал в андеграундных питерских клубах, где подвязался что-то там организовывать. Стас же пытался работать, пытался отдохнуть, но все валилось из рук – концентрация скатилась в ноль, постоянно хотелось спать и мутило. Стас даже записался к гастроэнтерологу, потому что чувствовал себя так, будто еда перестала перевариваться и просто гнила внутри. Ко всему прочему Стаса съедала совесть, что было на него не похоже, и это стало заметно окружающим.

– Так, я хочу знать, что произошло в Мурманске, – дорогу перегородил Егор. Он был старше на пятнадцать лет, выше на полголовы и в два раза шире. Формально он не был ни Стасу, ни Еве начальником, но по факту был их наставником.

– Я все записал в отчете, – соврал Стас, о финальном аккорде их командировки он умолчал.

– Было что-то еще? – Егор сканировал Стаса взглядом.

– Нет… – Стас не умел врать, как Ева, и чувствовал, что палится. – А с чего ты взял, что было что-то еще?

– Потому что Женя сорвался, а ты тут ходишь дерганный, как девица перед свадьбой! И это определенно подозрительно.

– Да не сорвался он. Он же постоянно что-то мутит на своих рейвах, наверняка закопался в подготовку очередного крезанутого перфоманса, который как всегда никто не поймет.

– Я бы в это поверил, если бы он трубку брал! – Егор закипел. – Он сорвался, и ты знаешь почему.

– Да ничего не произошло, – Стас закатил глаза, стараясь отыграть как можно лучше. – И Женя не сорвался.

– Каким же мудаком ты иногда бываешь, – Егор хлопнул по стене у самого уха Стаса и ушел, бубня что-то неразборчивое.

К вечеру Стас был в полном раздрае, он все больше убеждался, что поступил погано, и Ева действительно из-за этого сорвался. Нужен был совет, раскрывать душу перед Егором не хотелось, и Стас позвонил Маришке. Маришка – его боевая подруга – хорошо знала и понимала Еву. Она давно засела в Новосибирске, но регулярно звонила по скайпу.

– Стас, ты идиот! – резюмировала Маришка, услышав всю историю. Она заметно похорошела. Волосы стали густыми и блестящими, а на щеках появился здоровый румянец. – Заставил Женька участвовать в таком сомнительном ритуале… Зазря… Да еще обесценил все его усилия!

– Пф-ф-ф! Подумаешь, великое усилие, подрочить в пентаграмму!

– Вот именно! Не просто подрочить, а в пентаграмму и при тебе! – Маришка всплеснула руками. – Женя очень закрытый парень…

– Охуеть закрытый парень, – с сарказмом возразил Стас. – Каждый раз, когда мы куда-то едем, этот закрытый парень трахает кого-нибудь в туалете поезда. И его ничего не смущает.

– Потому что этот кто-то исчезнет из его жизни на следующей станции. Можно не париться, как этому кому-то потом в глаза смотреть. А ты его напарник, максимально близкий человек… – Маришка вздохнула. – Ты хоть что-то понял?

– Только то, что надо его найти и поговорить.

***

Егор искал Еву уже пару дней, проверил все притоны и не нашел. Стасу потребовалась пара часов. У Стаса были ключи, но дома Евы не было, как и его любимых беговых кроссовок. Он вызвал такси и меньше чем через час оказался на въезде в Шуваловский парк, где стояла знакомая старая ауди со следами огромных когтей на черном борту.

Стас отпустил таксиста, достал банку маринованного чеснока и стал ждать напарника.

Ева, потный и усталый, появился через двадцать минут.

– Ты в курсе, что все на ушах стоят тебя ищут, а Егор убежден, что ты сорвался? – Стас приложил все усилия, чтобы это не прозвучало как наезд.

– Может, и так, – Ева открыл машину, достал фляжку с водой и сделал несколько глотков. Стас взял Еву за запястье и посмотрел предплечье, на что Ева хмыкнул: – Ты в курсе, что в ноги тоже можно поставиться?

Вены были чистые, и у Стаса сразу отлегло от сердца.

– Почему трубку не брал? – Стасу захотелось дать себе по морде за то, что вместо участия в голосе проявилась претензия.

– Не хотел, – Ева пожал плечами.

– Слушай… короче… Я реально не прав был… Для меня нет ничего такого, чтобы подрочить прилюдно, если этого требует дело, и я забываю, что для других людей это может быть не так…

Ева озадаченно поднял бровь.

– Стас… Ты… В порядке?

– Ну, бля… я типа ранил твои чувства и хочу извиниться. Хочешь, в следующий раз дрочить буду я, а ты петь?

Ева заржал и сложился пополам.

– Стас… Твою ж мать, – Ева вытер проступившие слезы. – Это пиздец как странно прозвучало. Садись, с тебя простава.

Стас зажал банку с чесноком коленями и начал пристегиваться.

– Что за фигню ты ешь? – Ева с сомнением посмотрел на банку.

– Маринованный чеснок. Меня после поезда все еще мутит, а эта дрянь, как ни странно, помогает.

– Да… Ладно… – Ева нахмурился.

Через пятнадцать минут Ева остановился у аптеки и, ничего не объясняя, ушел. Вернулся через десять минут с тестом на беременность.

– Это для кого? – спросил Стас, пытаясь выловить последнюю чесночину.

– Для тебя, долбодонт!

– В смысле? Если это прикол, то я не улавливаю суть, – Стас посмотрел на Еву, но тот был предельно серьезен.

– Иди поссы на тест.

– Какого хера мне ссать на тест? – до Стаса начало доходить. Мысль оформлялась медленно, будто огромная неповоротливая баржа проходила под разведенным мостом.

– Стас, мы вызывали демона по сомнительной инструкции, а сейчас тебя тошнит, и тебе вдруг стало не плевать на мои чувства, на которые плевать даже мне. Просто сделай это.

***

– Как это возможно? – тест в руке дрожал. Стас смотрел на две полоски и не мог поверить.

Они стояли за вонючими мусорными баками. Бабка, выбрасывающая забитые хламом пакеты, подозрительно покосилась на них. Ева не обратил внимания, не подождал, пока она отойдет, и даже не сделал голос тише.

– Магия, – он облизнул губы. – Демоны перемещают семя, это классическая легенда. Видимо, демон появился, забрал мою сперму и переместил ее в тебя. Вопрос в том…

– У меня будет ребенок? – Стас уже не слушал, весь мир ушел на задний план.

– Ага, причем от меня, – фыркнул Ева, глядя вдаль. Когда он снова посмотрел на ошарашенного Стаса, все еще державшего тест, то понял, что зря это ляпнул. – О нет-нет-нет, Стас. Стас! Посмотри на меня! Это не ребенок! Не милый розовый младенец, это паразит! Нам нужно избавиться от него!

Бабка, внезапно появившаяся из-за бака, плюнула под ноги и проворчала:

– Сраные трансформеры, не понять, то ли парень, то ли девка, – и, прежде чем удалиться, бабка добавила, обращаясь конкретно к Еве: – А тебе постыдиться бы, мало того что извращенец, так еще и на аборт своего друга гонишь.

Стас вопреки обычному не возмутился, что их опять приняли за геев, и Женя, окончательно убедившись, что до напарника не достучаться, позвонил Глебу.

***

Шеф был в штабе один. Ходил вокруг стола и разбирал старые дела. Накурил так, что клубам дыма стало тесно в воздухе. Глебу было за сорок, насколько сильно за сорок, Ева не знал, ибо Глеб был в отличной спортивной форме и возраст выдавали только древняя дубленка и седина на висках.

Ева готовился к долгим, подробным и мучительным объяснениям, но шеф понял все на удивление быстро.

– Так, иди сюда, – Глеб притянул Стаса к лампе и, поправив и без того завернутые рукава, задрал Стасу футболку. – Живот у тебя всегда такой?

– М-м-м?

Стас был где-то далеко, и Глеб вопросительно посмотрел на Еву.

– У него всегда такой живот?

– А я типа знать должен, какой у него обычно живот? – возмутился Ева, но присмотрелся. – Вроде такой же, как был.

Живот у Стаса был плоским с восьмью кубиками и дорожкой рыжеватых, почти прозрачных волос.

– Я замечу, что беременен только шестой день, было бы странно, если бы были какие-то изменения, – флегматично заметил Стас.

– Нет, не странно, – Глеб отпустил край футболки и заходил по комнате. – Существует много типов демонических беременностей. Есть вариант, где беременность почти стандартная, но человеческое тело ребенка, предназначенное человеческой душе, отдается демону, но это мы отметаем, ведь Стас, как можно заметить, мужик… Все остальные варианты – это истинно демонические беременности. Формируется изначально демоническое тело, предназначенное для демона…

– Стас, ты слышал, – прервал Ева, – это демон, не ребенок…

– Женя, заткнись! – рявкнул Глеб. – Я пытаюсь изложить суть проблемы.

– Мой напарник забеременел демоном. Суть проблемы очевидна.

– Нет. Вы, кретины, суть еще не уловили. Истинно демонические беременности не протекают по законам биологии. Самый поганый вариант «стремительный», зародыш развивается за считанные минуты и в итоге разрывает тело жертвы.

– Как в старом «Чернокнижнике»? – нахмурился Ева, фанатеющий по старой мистике.

– Да. Именно. Но раз Стас еще цел, значит, какое-то время у нас есть…

– Время на что? – опомнился Стас.

– На аборт.

***

– И не забывай, это не ребенок. Ты просто инкубатор для монстра, и он тебя разорвет, – убедившись, что напарник успокоился, Ева перестал мять ему шею и убрал руки за спину.

– Ладно… хорошо… – Стас уставился на забитую пепельницу и закивал. – И как мы это сделаем? Боюсь, что в женской консультации меня не примут.

Глеб надел куртку и, окинув парней строгим взглядом, тяжело вздохнул.

– Я поеду к колдунье, поговорю с ней, а вы пока разберитесь, что за ритуал вы, охламоны, провели, почему он сработал вот так, – Глеб уже собрался уйти, но остановился в дверях. – Я пришлю к вам Ольгу.