Читать книгу Демоническая мать-перемать - Кара Килема - Страница 2

Ольга появилась уже ночью. Она встала у проема и, не вынимая рук из карманов мужского кожаного пиджака, окинула комнату взглядом. Все в тускло освещенной гостиной кричало о бедствии: книги, карты и чашки завалили стол; на стопке двухсотлетних фолиантов балансировала тарелка с квашеной капустой; Стас сидел на диване, завернувшись сразу в два пледа, и с отсутствующим взглядом смотрел в экран ноутбука; взъерошенный сильнее обычного Ева уткнулся в ветхий пергамент, один карандаш был в руке, второй в зубах, и за ухом торчала ручка. В воздухе витало отчаянье. Ольга не торопилась здороваться и явно смаковала момент. С нее можно было писать картину: Суворов оценивает место предстоящей битвы.

Вся жизнь Ольги была чередой сражений, в штабе она в основном сражалась со Стасом, который принес в ее жизнь больше проблем, чем все пойманные ею монстры вместе взятые. В сплав антипатии, уважения и отчаянной конкуренции, который только условно можно было назвать их взаимоотношениями, уже никто не пытался вмешиваться. Охотники штаба научились виртуозно игнорировать те молнии, которые заполняли помещение, когда Ольга и Стас встречались. По иронии судьбы именно Ольга лучше всех разбиралась в демонических беременностях.

– Я знала, что случится что-то подобное, – она развернула стул спинкой вперед и села.

– Знала что? Что я залечу от Евы? – Стас скептично покосился на Ольгу. Он знал, что рано или поздно коллеги начнут стебать его и Еву, поэтому решил сделать это самостоятельно.

– Нет, – Ольга проигнорировала иронию. Она совершенно не находила ситуацию забавной. – Что ты доиграешься с колдовством и подставишься. Что за ритуал вы, дегенераты, провели?

Ева протянул блокнот, открытый на нужном развороте. Минут пять Ольга молча изучала записи. Она хмурила выгоревшие добела брови, поджимала бледные тонкие губы, сжимала челюсти и наконец спросила:

– На кой черт вы это сделали?

– Ну… Ведьма сбежала… – Стас пожал плечами и добавил в тертое яблоко, которое ел из кружки, еще майонеза. – Мы решили призвать ее демона и допросить.

– Демон был с ней последние хуй знает сколько лет, но мы отправили его в ад, – Ева поспешил поддержать напарника, хотя с самого начала считал идею дурной. – А если бы мы его призвали, то он бы слушался нас… Не знаю, что не так пошло…

– Вы пьяными были? – Ольга посмотрела сначала на Стаса, потом на Еву, на Еву особенно пристально.

– Нет! – возмутился Ева и обиженно добавил: – С чего ты так плохо о нас думаешь?

Ольга изогнула бровь, как бы говоря: «А с чего мне думать о вас хорошо?»

– Надо быть либо конченым кретином, либо в умат пьяным, чтобы вписаться в этот блуд.

– Почему кретином-то? Годный план. Про беременность тут не написано ни слова, – запротестовал Стас.

– Потому что это, – Ольга бросила блокнот на стол, как отслужившие одноразовые перчатки, – заметки, а не подробная инструкция, здесь много чего не написано. Но если бы вы удосужились сложить два и два, то поняли бы, что речь идет как раз о демонической беременности, – Ольга посмотрела на озадаченных парней. – Не дошло? Ладно… – она потерла переносицу и глубоко вздохнула. – Демон – это дух. Пока он не вселится куда-нибудь, его возможности взаимодействия с нашим миром максимально ограничены. Ему нужна оболочка. Тело. Предмет. Хотя бы сраная мистическая доска. Вот вы призвали демона, пока ритуал идет, он летает по комнате и максимум, что может, это заколдовать сперму и перетащить ее из пункта А в пункт Б. Откуда у него должно взяться тело?

– Ну…

– Что ну? Из плевка спермы Евы?

– Да… Это же белок, тело состоит из…

– И как, по-твоему, из спермы появляется тело?

– Твою мать… – Ева уронил голову на стол.

– М… Я вижу, дошло, – Ольга усмехнулась и подкурила сигарету. – А этот демон сильным был?

– Более чем, – Стас нахмурился. – Что это значит?

– Оболочка… тело демона можно слепить послабее, а можно посильнее. Для создания сильной оболочки, способной прожить годы, нужно потратить массу усилий, иначе бы у нас в каждой парадной по Князю тьмы сидело. Еще нужно время и… – Ольга посмотрела на Стаса и с сочувствием покачала головой. – Нужна человеческая жертва. Демона в данной раскладке вынашивает не сама ведьма, а некий непорочный. Я так полагаю, это и есть жертва. Тебя ждет несколько недель нарастающих мучений, а потом разорвет при родах…

– Это же хорошо, да? – осторожно спросил Ева.

– И что же тут ты видишь хорошего? – Ольга повернулась к Еве и посмотрела как на вконец поехавшего.

– Ты сказала, что нужно время… значит, у нас есть время.

Повисла пауза. Ольга посмотрела на Стаса и выдохнула густой дым.

– Да… какое-то время есть. Абортировать демона возможно, но как именно – я не знаю. Вам нужна консультация очень непростого эксперта, молитесь богу, чтобы Глеб смог договориться с ней, – Ольга сделала акцент на последнем слове так, будто бы они все знали, о ком идет речь.

Сказав все, что хотела, Ольга ушла. Ева со вздохом открыл банку энергетика.

– В следующий раз, когда ты предложишь вызвать демона, я попрошу использовать более проверенную методичку.

***

Под утро, когда стало очевидно, что они выжали все возможное из штабной библиотеки, ребята спустились во двор. Штаб занимал трехкомнатную квартиру в хрущевке. Это был один из тех домов, где бабки еще собирались на лавочках у подъезда. Глеб так и не сподобился придумать убедительную легенду, объясняющую бесконечные сборища подозрительных хмырей на четвертом этаже, поэтому коллективный разум местных пенсионерок сделал это за него. Бабушки разделились на два лагеря: одни считали, что у них там наркопритон, другие, что строительный офис. Была еще версия с публичным домом, но долго не продержалась.

Небо было еще темным, но звезды исчезали одна за другой. Стас, все еще завернутый в пледы, растекся на скамейке и открыл пиво.

– Ну и ссанина… – он скривился.

– А что ты ожидал от запасов Дена? – Ева прислонился к столбу, поддерживающему козырек, и глотнул энергетик, уже третий за ночь. – Тебе вообще пиво нельзя. Ты будущая мать.

– Не смешно.

– Не переживай. Избавимся мы от твоего демона.

– Я знаю… Просто сама по себе ситуация гадкая. Мне кажется, это просто судьба надо мной издевается… – Стас набрал воздуха, чтобы высказаться, но замолчал.

Ева посмотрел на мрачного и грызущего кулак напарника – понимание пришло спустя несколько секунд.

– Да будут у тебя дети. Нормальные, а не демоны… Возможно, тебе даже не придется самостоятельно их рожать, и за тебя это сделает какая-нибудь девушка, – Ева хмыкнул, понадеявшись, что юмор снизит градус отчаяния, но Стас даже не обратил внимания.

– Я уже перестаю в это верить.

– Да еб твою мать! – Ева закатил глаза. – Тебе сколько лет? Двадцать пять или семьдесят пять?

– Вот именно! Двадцать пять. Почти двадцать шесть. Даже если я встречу девушку прямо сейчас и каким-то чудом у нас завяжутся нормальные отношения, то не факт, что она захочет ребенка в принципе.

Стас любил детей и очень хотел завести собственную семью, но с длительными отношениями у него не складывалось. Профеминистски настроенный Ева хотел сказать, что нормальные отношения появятся, когда Стас перестанет оценивать потенциальных партнерш как инкубатор, но прикусил язык.

– Может, у тебя уже есть ребенок. Ты ж мужик и не можешь точно знать.

– Могу… – Стас глотнул еще пива и с отвращением вылил его в кусты. – У меня было не так много девушек, и ни у одной из них дети после наших встреч не появлялись. А вот в том, что лет через пятнадцать в дверь штаба постучит твоя малолетняя копия, я почти уверен.

– Пф-ф-ф…

Подпрыгивая на неровностях асфальта, во двор въехал серовато-бежевый седан.

Большие города,

Пустые поезда,

Ни берега, ни дна…

Глеб заглушил музыку и вышел.

– Бля… – не сдержался Ева и переглянулся со Стасом.

Глеб выглядел так, будто под прицелом пистолета разгружал вагоны.

Он подошел к ребятам медленно, будто бы подыгрывая театральной драматичности момента, но и Стас, и Ева заметили хромоту, идущую от перегруженной поясницы.

– Ну как? – Стас закусил губу.

– На твое счастье я умею договариваться, – Глеб подкурил сигарету, его рука, обычно твердая, как у хирурга, чуть тряслась. – Это будет недешево, но она согласится вас принять.

– Она? Она – это кто? – чуя подвох, Ева изогнул бровь. – Разве этим не могут заняться Безымянные?

– Нет. Безымянные… – Глеб нахмурился и посмотрел на Еву и Стаса. – Надеюсь, вы не успели им растрепать?

– Нет, – парни синхронно помотали головами.

– Это хорошо. Безымянные нам не друзья. Союзники – да. Но только пока наши интересы совпадают, – Глеб выдохнул дым в стремительно светлеющее небо. – Мы работаем с ними, потому что поставляем редкие артефакты, а не потому, что мы такие хорошие, защищаем мир людей. Не забывайте, главный интерес Безымянных – изучение магии. Если они узнают, что охотник беременен демоном, то сделают все, чтобы эту беременность сохранить. Исключительно для научных целей, конечно, но твоему разодранному телу в колбе с консервантом будет все равно.

Стас громко сглотнул.

– Ясно, шеф, – кивнул Ева, тоже предельно озадаченный. – Никаких Безымянных. А кто эта она, к которой мы едем?

– Колдунья, – Глеб поджал губы, будто бы из пальца брали кровь. – Охотников она не любит, в деньгах не особенно заинтересована, поэтому постарайтесь с ней не ссориться, вариант лучше найти не получится.

Глеб так беспокоился о том, чтобы его протеже произвели хорошее впечатление, что даже заставил Стаса сменить спортивные штаны и футболку на брюки и рубашку. Стас носил костюмы исключительно по зову сердца, что случалось крайне редко – он считал, что классический стиль сразу выдаст в нем интеллигенцию – но спорить не стал. Запасной комплект Глеба подошел идеально. Рубашка была немного велика в плечах, но так смотрелось даже лучше.

– Я выгляжу, как мальчик со скрипкой, – Стас посмотрел в зеркало и неосознанно помял давно сломанный палец.

– Ага, который смычком может горло перерезать, – Ева пожал напарнику плечо. – Тебе идет, правда. Такой приличный, – Ева зажал зубами губы, но они все равно предательски расползлись в ухмылке.

– А почему ты не заставляешь переодеться Еву? – Стас посмотрел на Глеба, который уже обрадовался, что обошлось без обычных препирательств. – Почему ему в футболке норм, а мне нет?

Глеб вздохнул и посмотрел на Еву так, как стилисты смотрят на совсем безнадежных клиентов.

– Потому что Ева мудак, и одеждой такое не скрыть.

– Я буду считать это комплиментом, – Ева ухмыльнулся, всем своим видом показывая, что преуспеть в мудачестве, как он, под силу далеко не каждому.

***

Колдунью звали Валентина Андреевна. Так было написано на бумажке с адресом, которую вручил им Глеб. Ехать пришлось в Кронштадт.

Утро выдалось ясным и теплым, как и все лето, которое в этом году шло наперекор стереотипам о дождливом Питере. После кольца дорога шла через дамбу, по обеим ее сторонам плескалась голубая, играющая солнечными бликами вода, а город таял в дымке далеко впереди.

Не проронившего ни слова за всю дорогу Стаса прорвало:

– Кронштадт – это город, как Сестрорецк и Зеленогорск, но с какого-то хера, они являются районами Питера… Город Кронштадт города Санкт-Петербурга, епт. До Зелика вообще час от ближайшего метро. Час! При этом Мурино, которое впритык к метро, – область! Все упирается в бабки и сферы влияния. Дело в областном и городском бюджете, потому что логики тут нет никакой.

– Ага, – непривычно молчаливый Ева слушал вполуха. Его тоже всегда удивлял этот факт, но сейчас голова была забита предстоящей встречей. Он еще в глаза не видел колдунью, но уже знал, что просто заплатить и получить быструю помощь не получится, определенно всплывет подстава. Ева буквально кожей чувствовал, что не может их проблема просто взять и разрешиться без геморроя.

Стас, у которого закончилось возмущение, тяжело сглотнул и уставился вперед. Ева медленно выдохнул, мельком взглянул в зеркало заднего вида и, убедившись, что может на секунду отвлечься от дороги, украдкой посмотрел на напарника через Тени – лучше бы он этого не делал. От испуга руки дернулись, машина вильнула, и идущий на обгон пыжик, резко выпрыгнувший из слепой зоны, в панике засигналил. Громкий звук выдернул Еву в солнечную реальность. Пока мозг соображал, что происходит, руки вернули машину на полосу.

– Это что сейчас было?! – Стас балансировал между просто эмоциональной речью и полноценным криком. – Не спи!

– Прости…

Ева еще раз взглянул на напарника: в реальности Стас был бледнее обычного и только. Семь уставших Стасов из десяти. В Тенях же все его тело покрывала склизкая тонкая пленка, похожая на ту, что выстилает изнутри рыбье брюхо. Лицо Стаса еще было свободно, но от шеи эта херня уже наслаивалась, а ведь еще несколько часов назад только вязкая черная жижа выступала из пор как пот. Чем бы ни являлась эта дрянь, она заворачивала парня в кокон.

Стас посмотрел на Еву волком, будто бы догадался, что тот что-то увидел. Ева уже приготовился к вопросу в лоб, но Стас угрюмо шмыгнул носом и отвернулся к окну. Они работали вместе уже несколько лет, и Ева до сих пор не признался, что имеет странный и никому непонятный талант видеть то, чего не видят даже ведьмы, только демоны.

Машина выехала с дамбы на развязку, и Ева закрутил руль, пытаясь поспешно всунуться в нужную отворотку. Через пять минут они припарковались на одной из центральных, но удивительно малолюдных и тихих улиц. Припарковались, но продолжили сидеть в машине, пережевывая мысли.

– Колдунья, значит… – вздохнул Ева, глядя сквозь лобовое стекло на отреставрированную кирпичную пятиэтажку.

«Знаю я таких колдуний», – про себя подумал Ева.

– Ага. Колдунья, – кивнул Стас, но тон указывал, что он согласен с Евой.

Они мрачно переглянулись и, хотя ничего больше не сказали, прекрасно поняли, что думают об одном и том же.

Запихнув тревогу глубоко внутрь себя, ребята пошли к колдунье.

Вопреки возрасту дом сохранился прекрасно. Парадная, лаконичная, как во всех подобных сталинках, отличалась чистотой, на подоконниках стояли цветы, по лестнице сквозняк разносил свежий летний запах листвы и нагретого солнцем бетона. На откосе окна второго этажа кто-то ключами робко вычертил «Хуй», но надпись тонула в общем благообразии. Даже придверные коврики были ковриками, а не просто небрежно кинутыми тряпками.

– Не нравится мне здесь, – прошептал Ева и передернул плечами.

Нужная дверь ничем не отличалась от всех остальных, таких же чистых и аккуратных. Стас поправил рубашку и нажал звонок. Зазвучала приглушенная электрическая трель, очень отдаленно напоминающая птичье пение.

Стас посмотрел на Еву и подозрительно изогнул бровь: «Что-то и мне тут стало не по себе».

Ева пожал плечами: «Здесь и вправду как-то мутно, – затем чуть дернул головой и изобразил улыбку. – Ты сделай лицо поприветливее. Мы должны понравиться».

Стас развел руками: «Как? Это мой максимум!»

Невербальный диалог прервал звук замка. Дверь открыла женщина лет пятидесяти с по-военному прямой осанкой и крепкими, покрытыми неровным загаром руками. Ее лицо скрывалось за квадратными очками в массивной мужской оправе. Любой близорукий модник оторвал бы такой аксессуар с руками, но колдунья вряд ли об этом догадывалась. В отличие от энергичного Глеба, ее возраст чувствовался сразу. И Стас, и Ева с порога ощутили провал между поколениями, требующий называть ее по имени-отчеству и исключительно на «Вы».

Она окинула парней придирчивым, даже брезгливым взглядом и жестом приказала входить.

– Обувь оставьте на коврике.

В глаза сразу бросился свежий, но сделанный в духе начала нулевых ремонт: виниловые бежевые обои, двери под орех с изогнутой вставкой из матового стекла, пластиковый половичок и календарь на три секции с котятами. Все очень чистое и скучное, как привокзальный ларек с сувенирами. Валентина Андреевна провела ребят в комнату, вопреки всем представлениям о жилище колдуньи, очень солнечную и просторную, где по центру была разложена медицинская кушетка. Ребята застряли на пороге – на совершенно непохожих лицах появилось абсолютно одинаковое выражение удивления и легкой озадаченности. В комнате причудливым образом сочеталась обычная мебель и оборудование медицинского кабинета: громоздкий диван, по стандарту придвинутый вплотную к длинной стене книжный стол у окна и узкий шкаф рядом; у другой длинной стены, как раз напротив дивана стояло два металлических столика для хирургических инструментов, на которых под кусками белой простыни лежало что-то объемное; в углу же застыло гинекологическое кресло, такое старое, что на железных элементах облупилась краска. Стас даже чуть дернулся, когда увидел его. Учась в медицинском, он видел точно такое же, а на практике помогал женщинам на поздних сроках залезать и слезать с более современной версии и никогда не испытывал ни страха, ни смятения перед этой конструкцией, но сейчас у него почему-то задрожали колени.

– Что встали, проходите.

Стас показал на книжный стеллаж, заполненный колдовскими склянками:

– А разве ультрафиолет не вредит этим штукам?

– Нет. Этим штукам, – передразнила колдунья, – ультрафиолет не вредит. Раздевайся до пояса и ложись на стол, джинсы приспусти.

В ее голосе было столько пренебрежения, что сомневаться не приходилось: она бы и палец о палец не ударила, если бы не Глеб.

Стас, растерявший всю свою борзость еще на Кольцевой, начал неуверенно расстегивать рубашку, а Ева подошел к стеллажу со склянками. Это были чистые стеклянные баночки, заполненные мутной жижей. Подобные часто стоят в кабинетах биологии, но с этих регулярно стирали пыль и не трогали жирными пальцами. Ева повернул одну, и из мутного раствора выплыл человеческий глаз с двумя зрачками. От неожиданности Ева чуть не опрокинул склянку.

– Ничего не трогай! – рявкнула колдунья. – Иди сюда, стой и руки держи на виду.

Ева послушно встал у кушетки, где уже лежал и испуганно смотрел в потолок Стас.

Колдунья обильно сбрызнула руки антисептиком, дозатор которого был прикручен к стене рядом с диваном, и с сосредоточенным видом начала давить пальцами на живот. Сначала под ребрами, потом спустилась ниже. Стас, не отрываясь, смотрел в точку на потолке и стискивал зубы, а когда она коснулась между выступающими костями таза, он зашипел от резкой боли. Ева инстинктивно сгруппировался и с трудом пресек самопроизвольное движение, которым бы оттолкнул колдунью.

– Тут больно? Сильно? – спросила Валентина Андреевна. Стас поджал губы и закивал. – А ты, – она посмотрела на Еву, – расслабься. Я не собираюсь калечить твоего друга.

Она придвинула тележку. Под тряпкой оказалось устройство, похожее на смесь аппарата ЭКГ и астролябии. Несколькими четкими движениями она поставила Стасу на живот и грудь присоски и включила тумблер. Из корпуса с размеренным шумом поползла миллиметровая бумага. Ева любопытно вытянул шею и уставился на линии, будто бы мог в них понять хоть что-то.

Валентина Андреевна выключила аппарат, оторвала лист и погрузилась в графики. Она пробубнила под нос цифры и заявила:

– Глеб не наврал. Беременность действительно сверхъестественной природы.

– Да неужели? Кто бы мог подумать, – хором ответили Стас и Ева.

– Ваш сарказм неуместен. Вставай.

Валентина Андреевна еще раз осмотрела Стаса, заглянула в рот и в уши, посветила фонариком в глаза.

– Так, ладно. Рубашку можешь надеть, остальное снимай и садись на кресло. Пеленка с собой есть?

– К-какое кресло? – Стас побледнел еще сильнее, чем был.

– А как ты думаешь? – ведьма догадалась, что пеленки у него нет, и сунула в руки одноразовую.

– З-зачем?

– Ты хочешь избавиться от демона или рожать собрался? – Валентина Андреевна сорвала тряпку со второй тележки, и на свету блеснули хромированные инструменты. Стас на подкашивающихся ногах пошел к креслу. – Брюки положи на стул. И не дрожи ты так, – добавила она, неожиданно смягчив тон, – сейчас я сделаю простой осмотр.

– Какой осмотр? – Стас сглотнул слюну. – В куда осмотр?

– Ректальный, – вздохнула Валентина Андреевна, со звучным хлопком натягивая перчатку, такую же синюю, как и одноразовая пеленка. – Если, конечно, ты не умолчал о пикантных подробностях, и у тебя нет влагалища.

– А что? Может появиться? – спросил пораженный Ева. – Ну… типа не в кишечнике же демон развивается, наверняка адаптирует тело под себя… может и выход себе накастовать?

– Оригинальная концепция, – хмыкнула Валентина Андреевна, и ее губы чуть изогнулись в снисходительной улыбке. – Демону не нужна ни матка, ни влагалище, он развивается между внутренних органов, а взаимодействие с телом носителя не подчиняется законам биологии, тут идет чистая магия. Он в магии, как в коконе. А выход демону не нужен, когда он созреет, то просто разорвет тело… Хотя может вылезти и через рот, но путь к глотке все равно прогрызает… так что…

– О боже… – Стас схватился за кресло.

– Так, ты почему все еще в штанах? – строгость голоса стала по большей части напускной. Она кивнула в сторону Евы. – Твой друг может остаться, а может выйти в коридор.

– Пусть выйдет, – без колебаний решил Стас.

– Да? – Валентина Андреевна усмехнулась. – А вдруг я решу напасть на тебя и превратить в лягушку?

– Я справлюсь.

К возмущению Евы выгнали его не просто в коридор, а аж в парадную, где он, как запертый в клетке лев, бродил туда-сюда и прислушивался к каждому шороху. Время ползло невыносимо медленно, Ева сел на ступеньки и задумался. Можно было бы заглянуть в Тени. И Ева хотел заглянуть в Тени, но в подъезде он вряд ли мог увидеть что-то значимое – Ева вытянул руку и посмотрел, как трясутся пальцы, – а цена каждого погружения была высокой.

«Или похер, нырнуть?»

Ева уже настроился, как дверь с шумом открылась, и Валентина Андреевна разрешила зайти. В комнате Стас трясущимися руками пытался застегнуть ремень, на его белом лице проступили мелкие рыжие пятна, а лоб блестел от испарины.

– Значит так, молодые люди, – Валентина Андреевна хлопнула в ладоши, призывая к вниманию. – У вас есть шесть недель, но я рекомендую не затягивать с абортом.

– Хоть сегодня! Что для этого нужно? – просипел Стас. Валентина Андреевна написала на бумажке стоимость и протянула. Стас взял листок, и его глаза округлились. – Нихера себе!

– Что-что-что? – Ева заглянул через плечо напарника и схватился за волосы. – Твою ж мать!

– Глеб сказал, что штаб покроет половину суммы, но если цена вас не устраивает, то можете идти делать аборт в любую женскую консультацию, где принимают беременных демонами мужчин, – тон Валентины Андреевны был нарочито услужливым, что в совокупности со смыслом сказанного было прямым издевательством.

– Все устраивает, – Ева и Стас мрачно переглянулись.

«Это дохера бабла».

«Не ссы, я тоже вложусь».

– Тогда вот список того, что вам нужно достать. Ингредиентов не так много.

Стас пробежался глазами по бумаге.

– Это все очень редкие артефакты, их нельзя просто купить.

– Как знал, что будет подобная хрень, – Ева поджал губы и закивал в такт своим мыслям. – Вот нельзя просто заплатить и получить, что нужно, обязательно будет квест по доставанию алмазов из жопы дракона.

Валентина Андреевна проигнорировала возмущение Евы, как учителя старших классов игнорируют отвлекающие реплики с задних парт.

– У вас есть шесть недель, чтобы достать. Насколько мне известно, вы профессионалы.

– А если не достанем? – у Стаса промелькнула мысль, что все в списке не нужно для аборта, просто колдунья хочет с их помощью получить дорогие редкости. Вслух он этого не сказал.

– Молодые люди, это вам нужно или мне?! – Валентина Андреевна занервничала. Стас смотрел на нее, будто через прицел, и она поспешила объясниться: – Я не занимаюсь поиском ингредиентов, это ваша задача. Можете достать, купить, украсть… мне без разницы, но без всего того, что есть в списке, я ничем помочь не смогу.

– Блядь… ладно. И что получается? Мы должны прийти, когда все это будет на руках, или нам нужно записываться на конкретную дату? – было непонятно, язвит Стас или спрашивает серьезно.

– Позвоните накануне. Вот тут, – колдунья протянула еще один лист, – подробно написано, что как хранить и транспортировать, чтобы не потерять волшебные свойства артефакта.

Стас молча взял лист и направился к выходу, но Валентина Андреевна его остановила:

– Это не все.

– Что еще?

– Демон быстро растет. Если ты не хочешь в ближайшее время носить шестидесятый размер, то я могу остановить его рост.

Через минуту Стас опять лежал на столе.

– Демон плетет защиту вокруг тела, это ее легко пробьет, но инъекция болезненная. К счастью, делается однократно, – Валентина Андреевна ходила вокруг кушетки и пристегивала Стаса ремнями на липучках. Стас решил, что это для того, чтобы он лишний раз не вертелся при болезненной процедуре, и не протестовал, а Ева хоть и хмурился, но видя спокойную реакцию напарника, не лез с вопросами. – Главное пойми, это почти полностью останавливает рост демона в объеме, но морфологически он продолжит формироваться. То есть через шесть недель, если ничего не делать, из тебя вылезет не десять килограмм зубов и когтей… или как он там выглядел… а грамм пятьсот, но полностью сформированный… А вес наберет уже вне твоей утробы, возможно, сожрав твое тело и тех, кто окажется рядом.

– Перспективы все радостнее и радостнее, – вздохнул Стас и возвел глаза как бы к небу, но так как он лежал, то возвел он их не к небу, а к виниловым обоям.

– Я не пытаюсь напугать тебя, мальчик. Я просто хочу, чтобы ты понял, чем грозит промедление. Мужчины в этом вопросе крайне безответственны. Не хочу, чтобы ты подумал, что если живот не растет, то можно отложить на потом. Откладывать нельзя, – Валентина Андреевна проверила, хорошо ли зафиксирована рука, и сама себе довольно кивнула.

– Я все прекрасно понял: через шесть недель меня разорвет монстр карманного формата. Коли уже это снадобье.

– Его еще приготовить надо.

– А зачем было меня привязывать сейчас?

– Чтобы ты ничего не своровал. Просто предосторожность, не обижайся, – Валентина Андреевна посмотрела на Еву. – А ты иди со мной, будешь следить за процессом, чтобы потом не говорили, что я подмешала что-то не то.

Она взяла с полки несколько склянок, старую книгу и пошла на кухню.

– Будто бы я пойму, если это произойдет, – проворчал Ева и поплелся следом.

Он хмуро наблюдал, как Валентина Андреевна смешивала зелье в маленьком чугунном сотейнике, сверяясь с рукописными заметками, вложенными в книгу отдельным листом. Она отмеряла жидкость с помощью мерного стакана, а порошки взвешивала на аптечных весах.

«Сразу видно, человек ответственно подходит к делу, точно рассчитывает дозировку… А я все на глаз отмеряю, – подумал Ева, и перед глазами встало, как карточка разделяет полосу светло-розового порошка на две дорожки. – Отмерял. Отмерял. В прошедшем времени!» Он поспешил поправить себя, но волна воспоминаний уже накрыла с головой: порошок розовый, порошок желтый, бьющий в нос запах парацетамола. Сразу за этим из колотой раны памяти потек бурый раствор заполняющий шприц и тепло, врывающееся в тело, такое реальное, что на висках выступил пот… Ева схватился за стул, будто бы навязчивые образы могли утянуть его в прошлое.

Спасаясь от воспоминаний, Ева нырнул в Тени. Все окрасилось в темные, почти лишенные цвета краски, свет будто вяз в пространстве, и тени лежали неправильно, как на картине неграмотного художника. Самих Теней было немного, даже мало. Они скопились аморфной субстанцией по углам и, почувствовав экзорциста, боязливо сжались. Никаких ловушек, которые делали ведьмы, Ева не увидел. Сама колдунья почти не поменяла облик, но на ее теле появились рубцы и шрамы, один из которых, на щеке, нагноился и сочился сукровицей. Варево закипело. Пар поднялся к решетке вентиляции, и через секунду из нее потекла пришедшая на зов черная жижа. Она текла вверх, на идущий трещинами потолок, и все собиралось в лужу прямо над сотейником. Когда Теней скопилось достаточно, вниз потянулась нить с крупной каплей, она коснулась зелья и на глазах истлела как спичка, оставив еле заметный серый след на месте лужи. Хотя колдунья пользовалась Тенями, сама она их видеть не могла и ориентировалась на строгий алгоритм.

«Интересно, а те, кто придумали колдовские алгоритмы, видели Тени?» – задумался Ева.

– Почти готово! – Валентина Андреевна сняла сотейник с огня и повернулась.

Ева поспешил вернуться в реальность. Он знал, что никуда из нее не девается, но зрачки, пока он смотрел на Тени, неестественно расширялись, что могло вызвать ненужные вопросы.

Валентина Андреевна поставила на стол колбу, вложила кофейный фильтр и вылила туда содержимое сотейника.

– Что с тобой? Ты вспотел, – она окинула Еву изучающим взглядом, будто все о нем знала, но решила убедиться.

– Со мной все нормально, – отчеканил Ева.

«Какое «нормально»? Так говорят, когда все уже нормально, но было ненормально. Надо было сказать: «Я в порядке». Идиотина!» Ева отругал сам себя и в ответ скривился, как если бы ударился мизинцем.

Валентина Андреевна, внимательно следившая за его мимикой, достала из холодильника бутылочку с мутной зеленой жижей, налила в стопку пятьдесят грамм и поставила перед Евой.

– Что это?

– Средство простое, но крайне эффективное при алкоголизме и наркомании. Пей, поможет.

– Да неужели? – Ева сложил руки на груди. – А мне нужна помощь?

Он уже привык, что абсолютно каждый встречный имел свое экспертное мнение о его зависимостях, выносить пропесочивание от совершенно левой тетки было уже выше всяких сил, но Ева помнил, что ссориться с колдуньей нельзя.

– Я же вижу, что у тебя с этим проблемы.

– И какие же у меня проблемы? – Ева хотел сложить руки, но понял, что уже это сделал.

– Твоя проблема не конкретно в алкоголе и не конкретно в наркотиках. Могу поспорить, если перед тобой поставить коробку конфет…

– Я их вообще есть не буду.

– Да, но если съешь хоть одну, то остановиться не сможешь, пока сахар из ушей не полезет. И точно то же самое с книгами, с фильмами. Ты либо не смотришь и не читаешь ничего, либо не отрываешься сутками. И работаешь так же. Ты меры не знаешь. У тебя характер такой – запойный, – Валентина Андреевна самодовольно улыбнулась. – Можешь считать это бесплатным бонусом к крупному заказу.

Ева прищурился и отлип от стены.

– Если бы простое и эффективное лекарство и существовало бы, то о нем бы знали все. Но его существовать не может, – Ева сделал шаг к колдунье, и она испуганно попятилась. – Причина зависимости лежит глубоко в психике, и не существует ничего, что бы волшебным образом просто взяло и избавило человека от нее. Если, конечно, речь не идет о зомбировании. Так что я повторю вопрос: что это?

Самодовольство сползло с лица Валентины Андреевны, она побледнела и сделала шаг назад.

– Это зелье просто помогает восстановить химический баланс в мозгу после интоксикации. Никакого зомбирования, совершенно безопасно, – колдунья взяла стопку, залпом выпила и сморщилась. – Единственный недостаток – горький вкус, – она победоносно посмотрела на Еву, который спрятал когти и перестал угрожающе над ней нависать. – Когда я вас увидела, то решила, что слухи преувеличивают, и вы просто два пацана, случайно получившие дурную репутацию, но теперь я вижу, что ты и вправду потерявший всякий страх убийца. И твой напарник тоже, раз работает с тобой. Тебе стоит подумать над отношениями с людьми, которые согласились вам помочь, потому что если так пойдет и дальше, Глеб не сможет уговорить пойти вам навстречу в следующий раз.

– Прости, если бы я доверял каждому, был милым и приятным, то давно бы умер. Не каждая колдунья на самом деле колдунья, – Ева тут же пожалел, что не сдержал язык за зубами.

– Думаешь, я ведьма?! Думаешь, я хотела тебя отравить?! – в ее голосе звучало преувеличенное, но вполне искреннее возмущение. И страх. Обвинение в ведьмовстве было само по себе очень тяжким, а обвинение, выдвинутое самыми жестокими бойцами Инквизиции, было равносильно приговору. По крайней мере, так считала Валентина Андреевна.

– Нет, – Ева окинул колдунью холодным оценивающим взглядом. У него было предположение, что она только прикидывается колдуньей, а на самом деле давно продала душу Пеклу, но сейчас он почти убедился, что это не так. Она колдовала сама, без демона. – Ты не ведьма.

– Как же так получилось, что ты, такой осторожный и внимательный, не уберег напарника? А? – Валентина Андреевна покачала головой и взяла колбу с готовым раствором. – Пойдем.

Колдунья не соврала, инъекция была болезненной. Она вводила двадцать миллилитров в вену на руке очень медленно, первые десять секунд Стас просто стискивал зубы и мычал, потом начал дергаться, и Еве пришлось его держать, пока он вырывался и орал.

– Ну, а что ты хочешь? – сказала Валентина Андреевна, пока взмокший Стас, свернувшись на кушетке, тяжело дышал и приходил в себя. – Демон наделен сознанием и просто так не даст ничего с собой сделать. Радуйся, что мы успели вовремя. Еще день-два, и остановить рост было бы гораздо сложнее.

Стас кивнул, показывая, что все понимает, – в горле пересохло, и говорить не получалось. Он стек с кушетки и, дрожа всем телом, начал одеваться. Рубашку он застегнул криво, но не стал переделывать, а взял список артефактов и, чуть качаясь, поволок ноги к выходу.

– Есть еще кое-что, – сказала Валентина Андреевна, когда Стас почти коснулся ручки входной двери.

Ева был готов спорить, что ее позабавило то выражение отчаяния, которое было на лице Стаса, когда он обернулся.

– Демон со дня на день начнет шевелиться. Это больно. Есть средство, уменьшающее его активность, и есть обезболивающее.

– Насколько больно?

– Ну… – Валентина Андреевна пожала плечами, нарочно затягивая паузу. – По-разному бывает, но то, что ты чувствовал сейчас на кушетке, далеко не предел.

Они купили и то и другое, и через пятнадцать минут Стас и Ева уже сидели в незаведенной машине.

– Я будто к платному зубному сходил… – глядя в точку перед собой, Ева покачал головой.

Он барабанил пальцами по рулю и мысленно был глубоко в расчетах. Охота ведьм – прибыльный бизнес, но за свои услуги колдунья тоже брала далеко не символические суммы. На остановку роста демона и препараты они потратили почти все свободные деньги. Оставшейся суммы могло не хватить даже на поиск артефактов, а еще предстояло оплатить сам аборт. Не так давно Ева купил квартиру, студию на пятьдесят квадратов с потолками почти под четыре метра в любимом районе, где старая и малолюдная промзона клином входила в центр – он всегда мечтал именно о таком жилище – в теории он мог ее продать, но из-за незаконной перепланировки и с зависшими документами на это нужно было время.

«Если Глеб даст половину, еще четверть вложит Стас… Я могу продать машину, придется пересесть на ведро опять, но хрен с ним… Надо только следы когтей замазать… А если не хватит? Да не… ауди как-никак».

Стас сидел с чемоданом немаркированных ампул, отличающихся только по размеру, и пытался вникнуть в инструкцию.

– Ахуеть тут побочные эффекты… Я почти уверен, что все ампулы не понадобятся, но пусть будут, хер проссышь, как оно получится. Бля…

– Че такое?

– Тут вот эти хери, – Стас потряс ампулой побольше, – надо прямо в живот колоть. Я сам не смогу.

– Так я помогу, – Ева пожал плечами, не понимая, в чем Стас нашел проблему.

– А тебе… не будет… сложно?.. – Стас мялся, не зная, как выразиться.

Ева хмурился, он уже понял, к чему клонит напарник, но его смущал не вопрос, а факт того, что резкий и грубый Стас внезапно стал таким деликатным.

– Это в тебе беременность, что ли, говорит? Хули ты такой тактичный?

– Блядь! – Стас аж подпрыгнул от внезапного негодования. – Я и раньше был тактичным, когда речь касалась твоей наркомании. Мне Егор все уши прожужжал, что надо беречь твой нежный внутренний мир и как можно реже напоминать, что ты наглухо отбитый торч!

– Ого! – Ева присвистнул и удивленно почесал висок. – Лучше уж так, чем эти пляски с бубнами вокруг моего эго.

Стас устало потер переносицу, к его ушам прилила кровь, и они медленно бледнели.

– Короче, не станет ли эта возня со шприцами триггером? И, блядь, не смей мне врать.

Еве стало не по себе от взгляда, которым Стас его буравил.

«Я знаю, что ты о многом мне врешь, и не спрашиваю, потому что не готов знать правду, но сейчас ты должен быть честен со мной», – вот что говорил этот взгляд.

– Хуй знает. Может, станет, – Ева пожал плечами, завел машину и за одно плавное движение вырулил на дорогу. Стас фыркнул и отвернулся к окну, за которым медленно поплыли высокие деревья, высаженные вдоль дороги. Ева сбросил скорость перед чередой лежачих полицейских и неожиданно для себя сказал: – Все хорошо будет. Не такой уж нежный у меня внутренний мир, и с головой у меня все в порядке…

– Я надеюсь, – хмыкнул Стас и вернулся к изучению инструкции.

– Ну, про голову – это ты зря, – между двумя передними сиденьями появилась голова Жанны с разбитым черепом, свисающими лоскутами скальпа и пузырящимся мозгом, вытекающим из раны.

Ева со всей силы нажал на тормоза и обернулся. На заднем сиденье никого не было. И быть не могло – Жанну он убил почти четыре года назад.