Читать книгу Хрустальный ангел - Катажина Грохоля - Страница 2

Сара была вполне счастливой женщиной – до последнего дня перед своей (несостоявшейся) свадьбой. Все случилось накануне после обеда. Она застала своего будущего (несостоявшегося) мужа в постели со своей лучшей (несостоявшейся) подружкой невесты – ее ноги обвивали его ритмично двигающиеся бедра.

Последний день Сара провела с мамой, и та по кругу повторяла одно и то же, что Сара знала уже наизусть: супружество – это вещь святая; супружество – вещь очень ответственная; супружества не бывает без компромиссов; только взаимопонимание обоих помогает пережить трудные минуты, которые поджидают супругов; и Сара должна отдавать себе полный отчет, что супружество – не игра; но в то же время она как мать питает надежду, что дочь ее, милая Сара, будет счастлива, ибо они с отцом отдали очень много, очень-очень много времени и столько же сил, чтобы… впрочем, нет, она не будет сейчас вдаваться в подробности…

Любимой присказкой Сариной мамы было: «Не хочу вдаваться в подробности, но уж ты мне поверь!..»

В тот день они по маминому наущению сначала нагрянули к парикмахеру (уж ты поверь мне, лучше это сделать днем раньше).

Пан Франк (когда-то Франчишек) сделал прическу Саре, потом маме. После парикмахерской они пошли в салон красоты «К Бетте» (некогда Беате) и сделали маникюр и педикюр, сначала Саре, потом маме. Из салона красоты они поехали в цветочный магазин «Золотой цветок» (некогда простенькая «Гвоздика») – мама непременно хотела узнать, точно ли будет готов к сроку заказанный ими букет. И опять эта ее любимая фраза: «Не хочу вдаваться в подробности, но уж ты мне поверь, если сам человек не позаботится о себе, никто за него это не сделает». С этим разве поспоришь?

В цветочном магазине их клятвенно заверили – так же, как и в предыдущий день, когда Сарина мама звонила, чтобы убедиться, помнят ли они о заказе, – что букет будет готов в десять абсолютно точно и что никогда-преникогда у них ничего подобного – чтобы заказ не был выполнен в означенный час – не случалось. Потом они поехали домой, где их уже поджидала стилистка (когда-то портниха), чтобы внести последние, решающие штрихи в, безусловно, самое роскошное из свадебных платьев, заказанное Сариной мамой по французским лекалам в мастерской «Твой счастливый брак» (некогда «Салон для новобрачных»).

Платье, надо заметить, было мерено-перемерено уже добрую сотню раз и сидело на Саре как литое, однако…

– Не хочу вдаваться в подробности, но уж ты мне поверь, в последнюю минуту что-то может неприятно удивить, – предрекла мама.

И в данном случае не ошиблась.

Если бы не эта последняя примерка, может быть, Сара стала бы счастливой и безмятежной женой своего мужа. И наверняка никогда бы и не узнала, как смотрятся со стороны ноги ее закадычной подружки, закинутые на голые ягодицы ее жениха.

Однако примерка непременно должна была состояться, ибо того пожелала мама.

И вот Сара терпеливо стояла в комнате родителей на кухонном столике, втянув посильнее живот, дабы можно было чуть-чуть потуже затянуть корсет.

Выглядела она блистательно.

– Говорила тебе, не ешь хлеб, – ворчала мама. – Теперь оно тебе тесновато.

– Нет, нормально, – сдавленным голосом отозвалась Сара.

– Тесновато!

– Да нет же!

– Верь мне, на свете нет ничего хуже, чем тесное свадебное платье, – безапелляционно вещала мама. Она еще ничего не знала о голых бедрах своего несостоявшегося зятя, взятых в плен подружкой невесты. Несостоявшейся подружкой невесты!

– Знаю, но я себя чувствую в нем отлично. – Воланы на платье всколыхнулись в подтверждение этих слов, и ничего не ведающая пока еще Сара ощутила радость.

Как раз в эту минуту в комнату втиснулся папа.

– Не входи! – всполошилась мама.

– Коротыш, где Коротыш? Я везде его обыскался! – тревожно воскликнул отец и мгновенно ретировался. По незыблемым правилам жених до начала торжественной церемонии не должен видеть невесту в свадебном платье. А отец – может, поскольку это не должно приносить несчастья. Существует поверье, что отец может видеть свою дочь перед свадьбой во всей ее неотразимой прелести только раз, и эту привилегию отец Сары использовал.

– Да нет его тут, – откликнулась Сара, хотя папа, скорее всего, уже не слышал ее.

Однако она была не права. Коротыш, щенок таксы – он появился в доме, как только Сара сообщила родителям, что выходит замуж, а конкретно три месяца тому назад – вполз под комод и сделал там роскошное маленькое озерцо. Оно обнаружилось много позже, и пятна от него никаким способом не удалось вывести с дубовых половиц.

– Не двигайся! – прикрикнула мама. – Еще за что-нибудь зацепишься!

Сара послушно перестала крутиться, а отец закрыл за собой дверь.

– Теперь спускайся, только осторожно! И надень туфли. Я должна видеть, как ты выглядишь в целом, – дала мама команду на переход к финальной мизансцене примерки, стараясь при этом не выдать своего победительного ликования по поводу блистательного выхода дочки под взгляды – она их мысленно предвкушала – родных и знакомых.

Стилистка подала ей коробку с туфлями, заранее приготовленную Сарой к показу, мама сняла с нее крышку, и – о, ужас! – комнату огласил ее нечеловеческий вопль:

– Боже моооой!

Сарина мама была не из тех женщин, которые столь бурно могут отреагировать на какие-то там туфли, с нею это случалось не так часто, а может быть, и никогда не случалось. Поэтому стилистка, бывшая портниха, и Сара аж подскочили.

– Чтоооо это? – Дрожащей рукой мама вынула из коробки туфлю и сунула Саре под нос.

Стилистка перекрестилась.

Туфля была черная. Настоящего смоляного цвета.

Сара выдохнула и рассмеялась, смех получился звонкий и заразительный.

– Я перепутала коробку!

– Перепутала коробку? – Мама произнесла это таким тоном, словно Сара, забрав ребенка из детского сада, перепутала своего с чужим. Но у Сары не было никаких детей, поэтому возглас не имел никакого смысла.

– Ну да, это туфли Гражины… А мои – у нее! Я должна ей позвонить.

И Сара схватилась за телефон. Телефон Гражины, ее лучшей подружки, молчал.

– Давай пулей к ней – и забери свои туфли! – диспетчерски отчеканила мама и принялась вытаскивать Сару из ее роскошного свадебного облачения.

– Но ведь свадьба только завтра, к тому же… – бубнила Сара пыхтя. Она хотела объяснить матери, что это не горит, Гражина завтра сама принесет ей эти белые туфли, а она отдаст ей ее черные, которые они вместе позавчера купили в галерее обуви (бывшем обычном обувном магазине). Но мама ничего не желала слушать.

– Сию же секунду! Бегом! Завтра ты должна быть отдохнувшей и без всяких там стрессов! Иди скорее! И уж поверь мне…

– Ох, если бы…

Если бы Сарина мама не была так сильно озабочена свадьбой дочери – такое, конечно, не редкость, – но если бы она не послала Сару бежать за этими несчастными туфлями и если бы Сара не рванула туда, где через два дома жила ее единственная подружка детства, если бы сама не открыла дверь (как она делала это всегда) и не ворвалась бы в квартиру с разбегу (как врывалась всегда), то никогда бы и не узнала, как выглядят ягодицы ее жениха с определенного расстояния.

Конечно, в этом неожиданном ракурсе она не узнала его ягодиц, но выражение лица Гражины, ее движения, поза – она обхватила руками бедра мужчины, хриплые возгласы обоих – все это недвусмысленно давало понять, что любой свидетель здесь сейчас лишний. Но она еще не догадывалась, что этот момент неприятен не только для Гражины. Но Сара, оторопев, приросла к полу, не в силах двинуться с места, чтобы деликатно исчезнуть за дверью.

Хриплый шепот мужчины произвел на нее отрезвляющее впечатление, так что она бессвязно зашевелила губами:

– Плостите, плостите… – хотя где-то в глубине души у нее поднимался веселый смех при виде Гражины и ее партнера. Это как я с Конрадом, мелькнуло в Сариной голове, только точка обзора другая! В следующий момент мысль о них с Конрадом повергла ее в стыд даже более, чем внезапное созерцание Гражининых любовных утех.

Это должен быть абсолютно другой мужчина, не тот, с кем неделю назад Гражина рассталась?

Тот был блондин, а голова этого, с атлетическими ягодицами, явно была голова брюнета.

Ах, если бы она выбежала от них вон, зафиксировав сознанием одни ягодицы!

Если бы ноги ее послушались…

Или если бы этот брюнет не повернулся вдруг к ней лицом! Однако запыхавшийся мужчина, захваченный в плен ногами пораженной Гражины, в конце концов заметил, что партнерша куда-то уставилась.

И обернулся.

Тут Сара увидела лицо Конрада, доселе своего до сих пор будущего, а с этой минуты несостоявшегося мужа.

Сара, словно обороняясь от кого-то, совершила странный до нелепости жест – дрогнув губами, протянула любимой подружке коробку с туфлями и, как стояла, грохнулась на пол и третий раз в жизни потеряла сознание.