Читать книгу Absoluta. Совесть и принципы - Катерина Бэлл - Страница 8

Бернард искал в своей библиотеке ответы на свои вопросы всё утро, до самого полудня. Он проснулся раньше Изольды и тут же отправился листать метрику Девидсонов, надеясь, что там есть что-то, что объяснило бы неуязвимость последнего представителя этого рода. Но ничего.

Он обратился даже к «Чёрной курочке», которую всю жизнь ни во что не ставил, но сегодня – это была последняя книга в его библиотеке, которая могла бы дать хоть какую-нибудь информацию. Да, вероятно, надуманную, даже лживую, но всё-таки информацию. Перелистнув примерно двадцатую страницу, Мортем подумал: «Докатился, ищешь ответы у смертных».

Парень в который раз говорил себе, что самые сложные загадки должны иметь самое простое решение. Ему это подсказывал опыт. Но теперь, просидев в кабинете без малого пять часов, он уже не был уверен, что его опыт имеет хоть какое-нибудь значение.

Если причинить вред можно даже самым могущественным демонам, то почему нельзя хотя бы поранить эту смертную? В том, что Деметрия смертная, Бернард не сомневался. Её родители умерли, соответственно, и её можно убить. Способность жить и выживать мы перенимаем у предков. Предки Деми умирали, один за одним. Кто-то своей смертью, кто-то нет, но почему она оказалась неприкасаемой?

Тяжело было признать, когда часы пробили полдень, что он совсем не знает, что такого особенного в Уайт, и почему она такой стала. Ещё тяжелее было открыть ноутбук и начать писать письмо с просьбой о помощи. Мортем ненавидел выглядеть бессильным, это ущемляло его гордость и самомнение.

Молодой человек перечитал своё письмо дважды, чтобы убедиться, что в нём не читается отчаяние. И наконец, он выбрал адресат – HenryMort.

Он мог бы написать Эгилю, но они расстались несколько лет назад далеко не лучшим образом.

Странно было вообще просить помощи у этой семьи после того, что сделал Мортем. Но Бернард знал наверняка, что его старый друг Генри, как бы ни злился на него, поможет ему, если будет возможность. Да и Эгиль, честно сказать, может сколько угодно ненавидеть его, но не останется в стороне, если вдруг Мортем обратится к нему. Да, их история сложная, даже трагичная, но Берн был уверен в этой семье. В конце концов, он был частью этой семьи несколько лет. Хороших лет, если память Мортема ему не изменяла… Потом всё пошло кувырком. Бернард старался не вспоминать об этом. Его не мучала совесть за то, что он сделал, но воспоминания всё равно были неприятными. Поэтому парень постарался как можно быстрее выкинуть эти мысли из головы.

Обед был сложным в этот раз, потому что Деметрия спустилась вниз. Мортем старался не смотреть на неё, но, когда она подошла, он заметил, что она плохо – очень плохо – скрыла следы недавних слёз. Долгое молчание прервала именно она, конечно. Стала задавать вопросы, которых сам Бернард хотел бы избежать. Например, кто убил Элизу и Майкла? Почему её увезли в Нью-Йорк? И, какого чёрта, никто ей ничего не оьбъясняет? Вопросы резонные и логичные, кто бы спорил, но Бернард, к сожалению, не был готов рассказывать всё. Он понимал, что это необходимо, но боялся последствий. Уходить от ответа было нечестно по отношению к Деми, игнорировать её было ещё хуже. Но парня пугали не последствия для него, хотя и это давало повод переживать, а последствия для Уайт.

Переглянувшись с Изой, они пришли к молчаливому обоюдному согласию, что начать нужно с малого, с самых азов, так сказать.

– Ты помнишь Италию? – спросил Бернард, взяв в руку стакан воды, избегая взгляда Деметрии. – Ты была маленькой, но хоть какие-то воспоминания у тебя должны остаться, правда?

– Да, например, как часто мы с отцом бывали в библиотеках, пока мама работала, – отозвалась Деми, в голосе которой звучали нотки надежды на то, что она, наконец, услышит какие-то ответы. – Помню Ватикан. И бабушку с дедушкой. Они оставались со мной, когда родители были заняты. Мне было пять, когда маме предложили работу в Соединенных Штатах.

– Ей не предложили работу, – тихо проговорила Изольда, опустив взгляд в свою тарелку с крем-супом. – Вас нашли, и Майкл с Элизой вынуждены были перебраться в более защищенное место.

Деми шумно выдохнула. Снова эти разговоры о том, что кто-то их нашел, но она никак не могла понять, кто их искал и с какой целью. Она не помнила никаких проблем, которые требовали бы переезда из Италии.

– Границы Салема открываются для демонов лишь дважды в год, отследить там ведьмаков практически невозможно, – добавил Мортем спокойным голосом. – Поэтому их выбор и пал на этот город. Конечно, Ватикан больше защищен от демонского проникновения, но, как тебе известно, это не жилой город, – парень пожал плечами, будто они в самом деле просто говорят о политике столицы католицизма.

– Демоны, ведьмаки… Больше похоже на сказки, которые папа рассказывал мне в детстве, – Уайт, отрицая свои воспоминания, помотала головой.

Лейденшафт и Мортем снова переглянулись, и выражения их лиц заставило девушку представить, что она на каком-то экзамене, к которому, очевидно, она совсем не готовилась.

– То зелье, которым я убил демона у тебя дома, было взято из вашего подвала, – сказал парень, не сдержавшись и устремив взгляд прямо на Деми. – Самое простое: из ладана и тагетеса.

– Ладан и тагетес выгонят зло вон, нечести несчастной нанесут урон, – бездумно пропела девушка. Она хотела усмехнуться старой присказке, которая внезапно всплыла в её памяти, но заметив, с каким интересом на неё смотрят Бернард и Изольда, Деми поняла, что тут не до шуток.

– Есть в твоей голове стишок про вороново крыло? – Лейденшафт испытующе смотрела на Деметрию.

– Ворона крыло и пепел бузины – оружие зла в руках сатаны. Кровь невинных добавляешь, смерть на свет ты насылаешь, – автоматически ответила Уайт, но тут же спохватилась. Она отложила вилку и выпрямилась на стуле. – В той сказке таким зельем убили сестру папы.

– Офелию? – уточнил Мортем, промочив горло. – Это не сказки. Это история. – И он тут же отвёл взгляд от девушки, не желая больше сосредотачиваться на её эмоциях, которые каким-то болезненным эхом отдавались в его груди. Откашлявшись, Берн уткнулся взглядом в свою тарелку.

– Постойте, – тихо проговорила Деми, но её перебила Иза.

– Ну, Майкл говорил тебе, что всё ей рассказал.

– Всё ли? – хмуро отозвался парень.

– Рецепты элементарных зелий она знает. И судя по всему историю жизни…

– Постойте, – вновь послышался голос девушки, но её не услышали.

– Своих родителей тоже, – закончила мысль Изольда.

– Должна знать и многое другое, – как-то отстранённо и безучастно, будто не веря самому себе, подытожил Бернард.

– Постойте, – Уайт снова попыталась привлечь к себе внимание.

– Про демонов, про Совет, про предназначение всех ведьмаков, – воодушевленно перечисляла Иза, забыв про обед.

– Знает, просто думает, что это сказки, – согласился Мортем и поднял взгляд на Изольду. И тут послышался звон: Деми разбила пустою бульонницу.

Девушка присела и стала собирать осколки в салфетку.

– Простите, но вы никак на меня не реагировали, – дрожащим голосом сказала она. Глубоко вдохнув, она продолжила прибирать бардак, который устроила. – Мне просто нужно знать, что вы имели в виду, когда говорили, что это не сказки? – Уайт подняла взгляд на Мортема. Но, к сожалению, она, как обычно, не увидела в его глазах ни намёка на сочувствие или поддержку. Как будто стену выстроил… – Просто в этих «историях» разве что ковра-самолёта не было! А вы утверждаете, будто это всё было взаправду!

Девушку ответили в кабинет Мортема и усадили на мягкий диван. В скором времени прислуга принесла туда чай. Лейденшафт сидела рядом с Деми и пыталась немного привести её в чувство. Она говорила что-то о том, будто Майкл, как мог, пытался подготовить дочь к тому, с чем однажды ей придётся столкнуться. Да и Деми не могла уже отрицать, что она видела что-то необъяснимое в Салеме. Но если вспоминать истории отца, сопоставляя их с недавними событиями, начинает казаться, что реальность больше похожа на его сказки, чем на тот мир, в котором она жила почти восемнадцать лет. Остаётся вопрос: кто она в этом безумном мире?

Бернард передал её небольшую книгу, на которой значилось – «Книга Совета».

– Эту книгу писали многие поколения ведьмаков, но первую страницу написали те, кому сила досталась от высших существ, а не по крови, – сказал парень.

– Само собой, мир менялся, – подхватила Лейденшафт. – И потомкам первых ведьмаков пришлось вносить некоторые коррективы.

– Таким образом, набираясь опыта, но следуя первой своей задаче, они создали эту книгу, которую ведьмаки используют как своего рода инструкцию, – заключил Бернард.

Деметрия нахмурилась. Здравый смысл, которым она руководствовалась, отвергал всю эту историю, но также он смущенно молчал, когда она спрашивала его о том, что она видела и о том, что произошло с её родителями. И если сейчас она не могла доверять своему здравому смыслу, то своему отцу она верила, а он думал о возможности дружбы между ней и Мортемом. Поэтому Уайт открыла эту книгу:

Создав первых людей, древние Боги не могли прийти к согласию в вопросе о том, на каком положении люди должны быть по отношению к Великим. Человек был ничтожен в сравнении с Богами, но Создатели помнили, что наделили свои творения свободой выбора и стремлением к независимости. Некоторые из них были не согласны с такими решениям, считая, что творение не может и не должно стремиться к освобождению от Создателей. Так произошёл раскол на небесах.

Чтобы доказать свою правоту, некоторые Боги совращали людей, которые не могли противиться божественным силам. Те Боги хотели приподать урок своим Братьям и Сёстрам: люди не способны контролировать свои желания, люди несовершенны и потому – греховны.

Боги-Защитники слишком любили своё творение и не могли допустить их рабского положения. Ссоры Богов между собой вызывали страшные природные стихии, которые могли уничтожить человечество. И тогда пантеон Богов разделился. Защитники изгнали своих Братьев и Сестёр под землю, веря в то, что люди добродетельны, если их не совращать.

Но месть Тёмных Богов была страшна: они продолжали развращать невинных людей, опутывать их паутиной лжи, стремясь отвернуть их от Защитников. И чтобы влияние их было больше, Тёмные Боги пошли на крайние меры, создав демонов. Демоны рыскали по свету, исполняя волю своих Создателей, – обращали людей ко злу. Были люди чистые и светлые, на кого не действовали уговоры и обещания демонов, – таких слуги Тёмных Богов просто уничтожали.

Защитники недолго наблюдали, как человечество губит себя. Они обратились за помощью к тем, чьи души были без греха и мрака, и подарили им силы бороться со злом. И единственным Законом для первых Людей-Защитников были слова Богов: «Защищать невинных, но не наказывать виноватых».

Деметрия оторвала взгляд от книги и посмотрела на Мортема.

– Я знаю эту историю. Папа рассказывал мне её.

Тогда у Бернарда остался только один вопрос: как заставить Деми до конца поверить, что это не сказки?

Что ж, оставалось лишь показать.

– Ignis! – произнес Мортем, и в его руке запылал яркий огонь. Он был не больше какого-нибудь супермодного смартфона, но, увидев его, Уайт неосознанно сдвинулась на диване в сторону. Тем временем Иза только поджала губы, думая про себя, что её друг должен был хотя бы предупредить о своём представлении неподготовленную особу.

Бернард сжал ладонь в кулак и пламя исчезло.

– Если направить этот огонь, например, в стену, – он демонстративно протянул руку вперед, отчего Деми тут же закрыла голову. – То он будет жечь атакованное место. – Мортем опустил руку и нахмурился.

Уайт с опаской посмотрела сначала на стену, а затем на Бернарда. Ничего не произошло. К её удивлению стена была без изъянов, а молодой человек не загорелся.

– Вы просто психи! – она вскочила на ноги. – Вы хоть немного понимаете, что происходит?

Мортем и Лейденшафт в который раз переглянулись. Женщина пожала плечами, но осталась на месте.

– Мы-то понимаем. А вот ты нет, – заключил Бернард.

Изольда бережно протянула руку девушке. Деми не обратила внимания, но Лейденшафт аккуратно взяла её ладонь в свою руку. Если бы тогда Уайт посмотрела на неё, она бы увидела в глазах малознакомой женщины поддержку, которая ей так необходима.

– С меня хватит вашего вранья, – Уайт выдернула свою ладонь из рук Изы. – Я ухожу. – Деми бросилась вон из кабинета и побежала в комнату, чтобы собрать свои вещи.

Мортем сел за стол, настойчиво избегая глаз Изольды. Но когда она поднесла ему «Книгу Совета», он уже не мог её игнорировать. Бернард вздохнул. И если для других этот вздох значил лишь «Я больше ничего не могу сделать», то Иза знала мотивы своего друга и, как ей казалось, знала средство достижения его целей.

– Её найдут. У неё на спине мишень, – тихо проговорила Лейденшафт, кладя книгу на стол. – Нужно защитить её.

– Нельзя помочь тому, кто не хочет помощи, – отрезал Мортем. И в эту секунду, впервые за долгие годы, Иза увидела боль в глазах своего друга: как будто что-то умерло у него внутри.

Парень решил дождаться свою гостью внизу. Бернард уже час караулил Деми в гостиной, отвлекая себя виски. Но он и подумать не мог, что девушка с одним чемоданом и сумкой может так долго собираться.

Пока он ждал её, он раз за разом возвращался к причине его настойчивости найти Деметрию Уайт. И каждое его воспоминание отзывалось в нём глубокой тоской, после которой он вновь прикладывался к краю стакана. Цинично, но Бернард радовался тому, что смертные – в конце концов, умирают. Он прочел так много книг о любви, но теперь не думал, что кто-нибудь в состоянии описать его чувства спустя столько лет.

Смертным повезло: они могут просто забыть. И они забывают, в силу своей смертности, – они живут дальше, они ищут, стремятся. Они уникальны в своей способности не останавливаться. Бернард думал, что его жизнь остановилась очень давно. Он был просто уверен в этом, пока не встретил эту девчонку, которая умудряется не видеть очевидного и отрицать реальность.