Читать книгу Вдоль реки, мимо лестницы в никуда и замка - Катерина Дементьева - Страница 2

Не пролог, но записка, в которой я пытаюсь объяснить важный момент

Дорогие читатели (обращение, которое смущало меня в начале, но я привыкла к нему настолько, что боюсь никогда не избавиться), читатели, я не чувствовала нужды объясниться, но важный человек настаивает, что это необходимо.

Я попыталась доказать ей, что никто не прочитает, никто не должен, но она упрямилась, убеждала, что если она смогла, то, возможно, доберутся и другие. Я не думаю, что это так. Она прочитала, конечно, но только потому, что изнывала от любопытства и не уставала повторять, что имеет право знать, что творилось в моей голове в те дни, что она так и не смогла разобраться и мои рассказы никогда не помогали.

– К тому же, зачем ты постоянно обращаешься к читателям, если не рассчитываешь, что они будут?

Я не знала. Я писала не потому, что хотела поделиться, или объяснить что-то, или в чем-то разобраться. Я писала днем, когда на улице было невыносимо жарко, а мы из-за определенных (то есть не тех, о которых я хотела бы говорить) обстоятельств были вынуждены оставаться внутри, и она постоянно спала, а я понимала, что сойду с ума, если буду только любоваться ею или смотреть в окно, как дрожит разогревшийся чистый воздух. Я писала по ночам, когда не могла уснуть, когда меня начинало мутить от подсчета овец, или если фильм, который мы смотрели, становился слишком скучным, и под рукой не было книг, и в интернете не было новостей, и я не хотела шевелить ничем, кроме пальцев.

Формально мы были дома потому, что ей нездоровилось. На самом деле нездоровилось мне – я настаиваю, что эта повесть не попытка справиться со старой травмой, но, возможно, могу согласиться с тем, что это попытка справиться с чем-то другим, новым и пугающим.

Но неважно, неважно, она хотела, чтобы я оговорила, и я оговариваю – это не вполне история о любви, точно не история о поисках себя, и – самое важное – это не детективная история. Что же тогда?

Я предложила мемуары, но ей не понравилось. Она предложила очерк о небольшом периоде жизни, но это не понравилось мне. Мы спорили – неожиданно долго для такой мелочи, и наконец я предложила прелюдию.

– Прелюдию к чему?

– К нам.

Она иногда жаловалась, что со мной невозможно спорить, что я нечестно выигрываю любую дискуссию. Но в этот раз, думаю, я была совершенно права.