Читать книгу Внутренние голоса - Катерина Осипова - Страница 3

Пауза, и потом по новой.

Я гуляла вокруг школы в одиночестве. Названные родители забыли забрать меня вовремя после уроков. Или просто не смогли отпроситься с работы, так бывает. Мне двадцать восемь лет, хотя биологически – всего десять. До меня это неудобное, как будто резиновое, тело лежало в капсуле с питательным раствором, дожидаясь, пока я его надену.

Моим названным родителям по девяносто восемь, но биологически – кажется, по двадцать шесть. Они-то застали технологическую сингулярность, изменились в процессе общечеловеческих изменений. Для меня – это просто глава в учебнике, на которую преподавательница отводит двенадцать академических часов.

Я гуляла вокруг школы, пинала искусственные камни и очень по-детски злилась на необходимость учиться по полдня. Как будто я в своем столетии мало времени на учебу потратила… Иногда мне даже удавалось вспомнить, что мы тогда учили. Кажется, я всегда была в восторге от уроков литературы или обществознания и люто ненавидела точные дисциплины, вроде математики или физики. В новой школе нового века подобные вещи щелкаются на ура, а вот философские концепции похожи на пребывание в Китайской комнате: у меня есть все необходимые материалы, но нет никакого понятия о том, как использовать их осмысленно.

И ровно тогда же я сидела на мягкой штуке, которую женщина – биологическая родительница – называла диваном. В таком контексте:

– Хватит уже зад на диване просиживать!

Мои губы, по ощущениям очень сухие и потрескавшиеся, отвечали:

– Я читаю.

Биологическая родительница терпеть не могла, когда я читала в ее присутствии книги. Толстые такие, из бумаги. Думаю, именно поэтому я постоянно уходила в дом другого биологического родственника, своего деда.

Она некрасиво скривилась и взвизгнула:

– Я сказала хватит! Сиди слушай меня.

Она говорила, что обсудила вопрос моей учебы с другим родителем. Теперь между обычной и музыкальной школами я буду ходить обедать в его комнату большой квартиры, где живет много разных людей, никак не связанных друг с другом. Говорила, что он будет покупать продукты и готовить, поэтому мне больше не нужны листочки бумаги, в обмен на которые в специальных местах предоставляют разные вещи. Я понимала, о чем она говорит, но слова были такими сложными и как будто совершенно незнакомыми – не повторить.

Третий пласт момента – белое кресло в лаборатории. Я сижу покойно, неподвижно. Глаза закрыты. Ободок аппарата с воспоминаниями мягко обхватывает виски. Напротив, у стены, уже две разных я. Одна высокая и стройная, с темными волосами и в одежде прошлых лет. Мне кажется, ее зовут Тридцатилетняя. Она оттесняет в угол ту меня, что смотрит на белое кресло и ободок аппарата с воспоминаниями.

Внутри нарастает гул, словно рой механических мух мечется в оковах черепной коробки. Жаля друг друга и стены своей темницы. Разрывая голову на части.