Читать книгу История одной женщины - Катерина Витальевна Коноплева - Страница 12

Глава 11

Я училась уже во втором классе, когда мама сообщила о том, что к нам переедет жить мой брат. Я его совсем не знала, мы виделись очень редко, и даже тогда я никогда не чувствовала с его стороны желания сблизиться.

Бабушка мамы заболела и слегла, а дедушка стал много пить. Поэтому маме пришлось обменять трёхкомнатную квартиру своих родителей на двухкомнатную в нашем доме и перевезти их всех поближе к нам.

Так я узнала своего брата. Он был красивым, очень высоким, но с какой-то ужасной причёской на голове. Как только он вошёл в наш дом, я сразу почувствовала равнодушие и даже некоторую неприязнь с его стороны, впрочем, так было всегда, когда мы с ним встречались. Только на этот раз это была моя территория, и я чувствовала себя на ней немного увереннее.

Мама целыми днями работала, а вечерами ходила к бабушке.

У бабушки был сахарный диабет, и из-за него на ногах образовались трофические язвы, не поддающиеся никакому лечению. Мама крутила её в разные стороны и перекладывала то на спину, то на бок, но предательские пролежни от постоянного нахождения в постели увеличивались с каждым днем всё больше. Также она готовила и убиралась в квартире, потому как от дедушки не было никакого толка. Он привык к тому, что завтрак, обед и ужин подавались ему, как в сказке про Аладдина, на скатерти-самобранке, которую Аладдину обещал злой волшебник за то, что тот достанет волшебную лампу.

Единственное, на что дедушка был способен, это налить себе чай и сделать бутерброды.

Ещё он много курил, и от этого его указательный и средний пальцы были ярко-жёлтого цвета, а на мизинце правой руки ноготь напоминал коготь орла. Такую моду он подсмотрел в своё время у итальянцев и применил её к себе.

Иногда я приходила к бабушке с дедушкой в гости, но радости от этих визитов было немного. Единственное, что мне там нравилось, так это втихаря выпивать уже остывший чай из кружки дедушки. Он почему-то казался мне особенно вкусным.

Дома же я находиться очень не любила, и только сильный дождик или сложное домашнее задание, которое требовало от меня затраты времени, оставляли меня там до вечера. Всё остальное время я проводила во дворе, прыгая с подружками в резиночку, играя в лапту и казаков-разбойников. В общем, жила я, как среднестатистическая девчонка конца восьмидесятых и начала девяностых.

Мама устроилась на работу в меховое ателье – приёмщицей, что в то время было очень выгодно и даже престижно. Её работа гарантировала нам стабильно заполненный продуктами холодильник.

С братом мы почти никогда не общались, у нас не было общих тем для разговоров. Знаю, что часто между двумя детьми с такой большой разницей это нормально, но в моём случае со стороны Александра присутствовала постоянная неприязнь и пренебрежение мной.

Первое время, как только он приехал, я старалась наладить с ним контакт, но скоро поняла, что брат сильно обижен на меня и это чувство он культивировал в себе долгие годы. Я отняла у него маму, я разрушила возможность воссоединиться его родителям. Если бы я не родилась тогда или умерла при родах, мама рано или поздно могла одуматься и вернуться к его отцу. Тогда ему не пришлось бы всю свою жизнь жить с бабушкой и дедушкой. Да, они любили его и делали для него всё, но мамы рядом не было. Она же посвятила себя всю только мне.

Сразу же по приезде Александр перешёл в новую школу, у него был последний – десятый класс. Там он быстро обрёл новых друзей, с которыми любил проводить время после школы у нас дома. В эти дни я очень хотела стать невидимкой или улететь на Луну, потому что при друзьях издёвки брата становились ещё более жестокими.

Однажды он поставил меня на четвереньки и заставил так стоять много времени, поставив на спину свои ноги, затем это же проделывали его друзья. Мне было очень тяжело так стоять, спина затекла, а пятки ребят больно впивались в мою спину. Я горько плакала, но некоторое время это получалось делать даже беззвучно, но долго я всё равно не выдержала и, упав на ковёр, разрыдалась. После чего получила пинок и под смех брата и его друзей была отправлена в свою комнату.

У меня нет ни одного доброго воспоминания о нашей с ним жизни, но есть много тех, которые до сих пор причиняют мне душевную боль.

Как-то раз я пришла из школы пораньше и решила сесть за пианино, играть я не умела и учиться играть на нём тоже не собиралась, но мне нравилось подбирать знакомую музыку при помощи комбинации разных клавиш.

Я сидела за пианино и одной рукой перебирала клавиши из песни из сериала «Все реки текут», в этот момент ко мне подошёл брат, и его руки оказались под моей кофтой.

Меня сковал такой ужас, что я даже не могла пошевелиться, он же принял это за согласие продолжить дальше. К моему лицу прилила краска, и подступила тошнота, было противно, но я всё ещё не могла даже пошевелиться. Я не решусь написать, что было дальше, но он стал проделывать это со мной регулярно.

Его приставания с каждым разом становились всё смелее, и он больше не ограничивался простым прикосновениями. Я стала бояться его и старалась редко попадаться на глаза. Маме я ничего не рассказывала, потому что знала: ей будет больно от моих слов. В то время её жизнь и так была похожа на ад.

Сейчас я думаю, что, возможно, так он наказывал меня за все свои обиды на маму. А может, был просто глупым подростком с бушевавшими гормонами, и я попалась под руку. Но оправдывать его я не собираюсь, потому что вред причинил он не только мне.