Читать книгу История одной женщины - Катерина Витальевна Коноплева - Страница 5

Глава 4

Я родилась совсем маленькой и в экстремальных обстоятельствах. Во время схваток произошло непредвиденное: моя рука выпала из родовых путей матери. В 80-х годах это были очень серьёзные родовые осложнения. Так как ребенок уже долго находился без воды, а мама стремительно теряла кровь – необходимо было срочно что-то решать.

Собравшийся консилиум врачей принял решение спасать мать, а девочку вытаскивать по частям. Последнее, что мама помнила, перед тем как её ввели в наркоз, – это вопрос врача, есть ли у неё ещё дети. Она ответила, что сын 9 лет, и отключилась.

Несмотря на сложившиеся обстоятельства, я родилась. От родов у мамы остался огромный поперечный шов на весь живот, а у меня порез от скальпеля на плече. Нас спасли, но это было только самое начало трудного пути, так как дальше у нас обеих продолжалась борьба за жизнь.

Маме было необходимо срочное переливание крови. В универмаге «Москва» на Ленинском проспекте, рядом с роддомом, в котором лежала мама, по громкоговорителю раздалось экстренное объявление о том, что одна из рожениц умирает и ей срочно требуется кровь первой группы. На это сообщение сразу же откликнулся молоденький милиционер, сдавший свою кровь и спасший тем самым жизнь моей маме. Придя в сознание, она с болью посмотрела на врача и уже собиралась зарыдать, когда увидела открывшуюся в палату реанимации, дверь и молоденькую санитарку с кульком в руках. Это было против правил – заносить дитя к матери в реанимацию, но доктор был очарован красотой мамы и нарушил правило. Она не могла подняться и взять меня на руки, не говоря даже о том, чтобы приложить меня к груди.

– У вас девочка, – сказала санитарка. – Она родилась очень маленькой, но очень звонкой.

– Да уж, – подтвердил врач, – кричала она так, что я боялся за окна в операционной. Быть ей или оперной певицей, или базарной бабой.

Мама увидела две слипшиеся рыжие ресницы и слёзку на моей щеке.

– Девочка, – улыбнулась она и потеряла сознание. Борьба за её жизнь продолжалась ещё несколько дней.

У меня же на вторые сутки вскочил уровень билирубина. Начиналась желтуха, и в сочетании с золотистым стафилококком, занесённым мне уже в роддоме, это давало сильные осложнения. И всё бы, наверное, закончилось хорошо, если бы на плановой процедуре под лампой меня вовремя переворачивали, чтобы не допустить перегрева. Но про меня забыли, и я, получив ожоги и осложнения, срочно была переправлена в Морозовскую больницу.

Уже там выявили ещё одно осложнение в моём организме, которое по сравнению со всем остальным невозможно было вылечить. У меня не произошло сокращения вилочковой железы. (Тимус, или вилочковая железа – главный орган иммунной системы нашего тела. Т-лимфоциты, вырабатываемые тимусом, защищают человека от чужеродных клеток, противостоят инфекционным агентам, возникновению злокачественных новообразований. Дисфункции и заболевания тимуса у детей выражаются в широком диапазоне проявлений – от повышенной склонности к простудам, гриппу, ОРВИ до необходимости жить в полностью стерилизованном пространстве.) Врачи Морозовской больницы не особо надеялись на то, что я выживу.

Через 11 дней маму выписали из роддома в удовлетворительном состоянии, и она в тот же день полетела ко мне в больницу.

Одна из санитарок шёпотом посоветовала брать меня в охапку и бежать из больницы как можно быстрее, в то время по неизвестным причинам в отделении, в котором я лежала, была очень высокая смертность.

Сердце моей матери, которое и так уже натерпелось горя, дрогнуло, и она приняла решение бежать!

Написав расписку о том, что сама несёт ответственность за жизнь дочери, под укоризненным взглядом заведующего отделением она укутала меня в байковое одеяло и, прижав к сердцу, вышла из больницы, не оглядываясь.