Читать книгу Тайна Холли - Катя Брандис - Страница 4

Всякий раз, вспоминая своё сражение не на жизнь, а на смерть с могущественным оборотнем-пумой Эндрю Миллингом, я содрогался, и жалкие волоски на моих человеческих руках порывались встать дыбом. Я отказался поддержать его… И он сначала приказал своим людям похитить меня, а потом похитил мою сестру Мелоди. Он пытался принудить меня к молчанию, чтобы я не мог предостеречь других. Я непроизвольно провёл пальцем по шрамам на шее, оставшимся от его укуса, который едва не стал смертельным, – они ещё отчётливо прощупывались, как и зажившие раны на руках и плечах. Да, благодаря друзьям мне удалось победить Миллинга… Но меня не покидало чувство тревоги, поскольку я не знал, где он сейчас и что собирается предпринять дальше. Почему-то мне не верилось, что он отказался от своего замысла: ненависть к людям подстёгивала его, и ко мне он теперь наверняка испытывал такую же ненависть. Я совершил немыслимое – пролил его кровь. До этого я, вероятно, был для него лишь досадной помехой, избранным им наследным принцем, который отказался носить корону. Но теперь… Этого поражения он мне ни за что не простит.

После урока, когда прозвенел звонок на перемену, Холли решила:

– Схожу за ореховым молоком.

Брэндон брезгливо взял двумя пальцами смартфон:

– А я пойду в мужской туалет, чтобы отмыть эту штуку от слюней!

– Давай, я подожду здесь, – отозвался я, прислонившись к перилам на втором этаже, откуда просматривался вестибюль. Но вдруг я почувствовал, что кто-то приближается ко мне сзади. Это оказался Тео, школьный завхоз и водитель. Он облокотился рядом со мной о перила. Тео, как обычно, был в чёрной водолазке и джинсах, перепачканных в краске и масле. Водитель засучил рукава водолазки так, что мне хорошо были видны татуировки, покрывающие его руки.

– Слышал что-нибудь новое о Миллинге? После вашей с ним схватки на горе́, я имею в виду? – спросил Тео, и я вспомнил, что совсем недавно он был шпионом Миллинга в нашей школе.

– Ничего, – проговорил я со смешанным чувством. – Не знаю, хороший ли это знак.

– Честно говоря, думаю, что нет, – отозвался Тео. – Когда я ещё был среди его людей, незадолго до того, как объявил им, где я их всех видал… я заметил, что Эндрю сильно взбудоражен… Почти сразу после твоего ухода он привлёк на свою сторону нового замечательного союзника. Это большой шаг вперёд, как он сказал. Вероятно, это будущий заместитель, правая рука или что-нибудь в этом роде.

– Правда? – Я повернулся к Тео и пристально посмотрел на него. – То есть тот, кем должен был стать я? А до тебя не доходило слухов, кто бы это мог быть?

– Нет… Но Эндрю и остальные часто упоминали в то время школу «Кристалл». Слишком часто, чтобы это было совпадением.

Я будто проглотил кусок испорченной оленины. Чем это грозит мне… всем нам в этой школе?

– Думаю, тебе не стоит пытаться разведать что-нибудь ещё, как считаешь?

– Да, не стоит. – Лицо Тео, изборождённое глубокими морщинами, скривилось. – Я больше не имею отношения к этой шайке негодяев и с тех пор ничего больше не слышал об Эндрю.

– Да, ясно.

Я больше не сомневался, что могу ему доверять. Во время освобождения Мелоди и нашей схватки на горе́ Тео мог бы нас предать, но не предал. Он действительно отрёкся от Миллинга и его сообщников.

– Просто будь осторожен, ладно? – попросил Тео.

Я кивнул. Хорошо, что теперь мне разрешалось покидать территорию школы без телохранителей и участвовать в учебных экспедициях. За похищение Мелоди Североамериканский совет лесных оборотней дал моему бывшему наставнику по шапке. К сожалению, Миллинг был настолько влиятелен, что сумел избежать заключения в одной из двух тюрем, находящихся на попечении Совета и на первый взгляд ничем не отличающихся от обычных частных зоопарков. На самом деле они предназначались для оборотней всех видов, которые совершили какое-нибудь тяжкое преступление, но без особого труда смогли бы бежать из человеческой тюрьмы.

Лиссе Кристалл удалось добиться, чтобы школа и прилегающая к ней территория были объявлены неприкосновенной зоной. Ни этому проклятому оборотню-пуме, ни его пособникам не позволено было даже приближаться к школе – а значит, и ко мне.

Тем сильнее меня тревожило, что его планы, по всей видимости, были связаны со школой!

– Караг, идём скорее, а то опоздаем на звериные языки! – Холли тянула меня за рукав. – Это ведь твой любимый предмет, если не ошибаюсь?

– Э… да, – пробормотал я, полностью выбитый из колеи новостью, которую только что узнал, и поспешно попрощался с Тео.

Звериные языки были новым предметом в нашей школе, и я считал его очень полезным. Если бы я, например, лучше разбирался в медвежьем языке, моя последняя вылазка на природу с Рэлстонами прошла бы менее напряжённо! Увы, у меня не было способностей к иностранным языкам, но Джулиан Гудфеллоу, наш новый учитель из Калифорнии, казалось, не придавал этому значения. Ему каким-то образом удавалось быть одновременно и строгим и добрым. Почти все в классе его любили.

– Дамы и господа, прошу внимания, – мистер Гудфеллоу весело улыбнулся. – Теперь, когда мы прошли язык лося, я дам вам краткое введение в язык рыжих лис. Настоящих лис, прошу заметить, а не лис-оборотней, с которыми мы можем легко изъясняться мысленно.

Уголки рта Холли приподнялись в улыбке. Я знал почему: лисам практически никогда не удавалось схватить белку, и одним из любимых развлечений Холли было дразнить их сверху. Зато нос Нимбла беспокойно задёргался – ведь он был оборотнем-кроликом.

– Лисий язык? Это обязательно? – пробурчал он.

– Знай своих врагов! – шепнула его соседка по парте – оборотень-мышь Нелл. – Даже в Нью-Йорке мне доводилось встречать лис – они такие мерзкие, особенно когда…

– Прошу тишины! – Мистер Гудфеллоу убрал со лба прядь светлых волос, зачёсанных на прямой пробор, и так глубоко вдохнул, что его слегка округлый живот втянулся. Выставив вперёд подбородок и открыв рот, он издал громкое хриплое «хвааау, хвааау, хваууу!».

Я удивлённо посмотрел на него. Оборотень-гризли говорил по-лисьи без акцента!

– Итак, дамы и господа, что я сейчас сказал? – Мистер Гудфеллоу с лукавой улыбкой обвёл взглядом класс. Ответом ему была гробовая тишина. Дориан, оборотень-кот, внимательно изучал свои ухоженные ногти. Нелл теребила свои многочисленные косички, украшенные бусинками, а Тикаани, умеющая превращаться в арктическую волчицу, мрачно смотрела на нашего нового учителя. Впрочем, это ничего не означало: у неё часто бывал такой взгляд.

Я неуверенно поднял руку. Там, где раньше находились наши владения, по соседству жила лиса, и я нахватался от неё лисьих слов.

– Вы велели своей спутнице поднять зад и двигать домой, потому что скоро обед?

– Очень хорошо. – Джулиан Гудфеллоу одарил меня сияющей улыбкой и повернулся к другим: – Если остальные не знают ответа, надеюсь, что они хотя бы внимательно слушали на прошлом уроке! Как будет «Слушай, ты меня достал!» по-лосиному? Джефри?

Джефри развалился на стуле:

– Понятия не имею, да меня это и не очень-то интересует.

Волчьей стае ответ Джефри, по-видимому, показался невероятно остроумным: Клифф и Бо поглядывали на вожака с восхищением.

– Вот как, а твоя оценка за устный ответ тебя тоже не интересует? – Мистер Гудфеллоу сделал пометку в своём чёрном блокнотике. – Виола, может быть, ты попробуешь?

Виола, оборотень-коза, застенчиво улыбнулась и кивнула. Мы ждали, затаив дыхание. Виола на мгновение прикрыла глаза, глубоко вдохнула и издала жалобно-протяжное «ухухуууу» и глухое «е, е».

Мистер Гудфеллоу приподнял одну бровь:

– Спасибо за попытку, Виола, но ты сейчас велела лосю съесть собственные копыта. Это не одно и то же и, скорее всего, вызвало бы нападение.

– Я попробую ещё раз. – Виола не сдавалась. На этот раз она что-то громко протрубила.

Наш новый учитель почесал подбородок:

– Хм, к сожалению, это прозвучало как «Хочешь помыться моим помётом?». Попробуй произнести это с восходящей интонацией.

Виола несколько подавленно последовала его совету и протрубила более высоким голосом.

– Прекрасно! – просиял учитель. – У тебя получилось! Потренируйтесь к следующему уроку. Так, а теперь вернёмся к лисьей лексике…

Каким бы интересным ни казался мне урок, я не мог как следует сосредоточиться. Наряду с тревожными были и хорошие новости, поэтому радость и волнение бурлили во мне маленькими гейзерами. Джеймс Бриджер обещал свозить меня в следующие выходные на север – туда, куда перебралась моя настоящая семья. Это было в трёх днях пути отсюда, если бежать со скоростью пумы. Скоро я увижусь с мамой и папой! Прошло два с половиной года, и я ужасно скучал по родителям и сестре Мии.

В то же время я немного беспокоился. Мама наверняка обрадуется, а вот отец, по рассказам Мии, так и не смог примириться с тем, что я теперь почти всё время жил в человеческом обличье. Как-то он меня встретит?..

Наш последний спор всё ещё звучал у меня в голове:

– Почему мы, оборотни, не можем попеременно быть то людьми, то пумами?

– Ты должен выбрать что-то одно, Караг. Нельзя быть и тем и другим.

За этим последовала страшная ссора, потому что я всё-таки решил отправиться к людям и остаться с ними. Когда мы с отцом увидимся снова, мне столько всего нужно ему сказать… Как много он значит для меня. Что я понимаю, что мне никогда не стать человеком. Что я…

– Караг, повтори, пожалуйста, что я только что объяснил!

Я вздрогнул.

– Э… чего? Я имею в виду, что вы сказали? – тут же поправился я.

Глядя на меня небесно-голубыми глазами, мистер Гудфеллоу усмехнулся:

– Лу, не могла бы ты повторить нашему витающему в облаках другу то, что мы только что обсуждали?

Лу бросила на меня извиняющийся взгляд. Ей вовсе не доставляло удовольствия меня поучать, и тёплое чувство к ней наполнило моё сердце.

– Мы только что обсуждали, какую роль язык тела играет в общении лис друг с другом.

– Ах вот что, ну ладно, – пробормотал я, надеясь, что больше от меня ничего не требуется. Не хватало ещё изображать из себя идиота перед Лу и всем классом, ползая по полу и демонстрируя лисьи повадки.

К счастью, мистер Гудфеллоу оставил меня в покое, и остаток урока я провёл в раздумьях, что привезти родным, когда к ним поеду. Что может предложить им мир людей? Наконец у меня появилась пара идей, и я обрадовался, когда урок закончился и нас отпустили на перемену.

– Урок был очень интересным, – поделилась впечатлениями Холли. – Надо будет спросить мистера Гудфеллоу, как по-лисьи «Тварь паршивая, ха-ха! Убирайся от греха!» и «До меня тебе, лиса, не до-бра-ться».

Брэндон фыркнул, закинул в рот кукурузное зёрнышко и начал с хрустом его грызть:

– Почти в рифму: ещё пара фраз – и ты сможешь прочесть лисе целое стихотворение.

– Ей наверняка понравится, – согласился я и попрощался, чтобы забежать на кухню. У Шерри Плеск, школьной кухарки и санитарки, всегда были в запасе невероятно вкусные копчёные колбаски, на которые легко можно было подсесть. Я решил привезти своим родным целую связку этих колбасок. За дополнительные колбаски надо было платить, но я скопил достаточно, подрабатывая на каникулах. Таких колбасок в горах точно не было!

– Тридцать колбасок?! – От изумления Шерри Плеск разинула рот, обнажив великолепные передние зубы – она была оборотнем-бобром. – Что, скоро наступит голод?

Я поспешно объяснил ей, кому предназначались колбаски, и широкая улыбка озарила её круглое индейское лицо. Она кивнула, вразвалку направилась в кладовку и принесла мне большой бумажный пакет, от которого божественно пахло:

– Вот всё, что осталось. С тебя пятнадцать долларов. Желаю хорошо провести время с семьёй – смотрите не объешьтесь.

Я улыбнулся ей в ответ. Этими колбасками мы вряд ли объедимся: однажды мы за одну ночь вчетвером умяли целого оленя. Я быстро направился к своей комнате, чтобы спрятать колбаски в шкафу, пока перемена не закончилась и не начались английский и история у мисс Кэллоуэй.

Но в коридоре мне, как назло, встретился Бо. В стае у него был самый низкий ранг – волк-омега, а в человеческом обличье его лицо имело вечно недовольное выражение. Его ноздри жадно расширились, когда он почуял запах колбасок:

– Что это у тебя там?

Я тут же остановился.

– Не твоё дело! – выпалил я. Он ни в коем случае не должен был увидеть, куда я несу подарок! Я дождался, пока он уйдёт, и только тогда спрятал пакет в комнате.

Я и без часов знал, что безнадёжно опоздал на следующий урок. А на уроки мисс Кэллоуэй опаздывать нельзя: она была гремучей змеёй, и связываться с ней никому не хотелось, даже когда она принимала человеческое обличье. Однажды, когда я ещё был котёнком, чуть не наступил на гремучую змею, и если бы не отец, отшвырнувший её лапой, эта тварь бы меня ужалила.

Когда я нёсся вниз по лестнице на первый этаж и сворачивал в коридор, который вёл к кабинетам, я едва не столкнулся с худощавым мужчиной в коричневой куртке, с портфелем и в очках в красно-коричневой оправе, которые он испуганно придержал. «Ой, извините!» – бросил я и хотел было бежать дальше, как вдруг осознал две вещи. Во-первых, я никогда раньше не встречал этого типа и был уверен, что он здесь чужой. Во-вторых, я чувствовал, что он не оборотень. Совиный помёт, да это же человек! А вдруг он заглянет в какой-нибудь кабинет – а там мистер Элвуд как раз преподаёт превращение?! Или увидит одного из нас в зверином обличье?!

Как бы невзначай я подошёл к стене, на которой рядом с красной кнопкой пожарной тревоги находилась синяя кнопка – людская тревога. Я нажал на кнопку – и по всему зданию разнёсся высокий пронзительный звук, слышный только нам.