Читать книгу Вторая жена господина Нордена. Книга 2 - Катя Лакруа - Страница 1

Полина

– Немедленно раздевайтесь и ложитесь на кровать. Или вы думали, что брачная ночь не потребуется? Так вот, смею огорчить, вы ошиблись. Но если обещаете не сопротивляться, в свою очередь постараюсь, чтобы всё прошло быстро. Ну же, шевелитесь, я не люблю ждать! Элианна, вы меня слушаете?

Последняя фраза прозвучала громче, и я вздрогнула. Блин, вот это у меня, оказывается, воображение! Мы по-прежнему в моей спальне, и Адриэн, судя по всему, пытается донести до меня какую-то мысль.

– Простите, задумалась. Что вы сказали? – растерянно переспросила я.

– Пожалуйста, не задерживайтесь, я не люблю ждать, – повторил Адриэн, и в его глазах промелькнуло что-то мрачное и тёмное. – Кстати, повторять по два раза тоже не люблю, но сегодня в виде исключения делаю это в последний раз. Потом не жалуйтесь.

И муж, смерив меня непроницаемым взглядом, вышел. Колени по-прежнему дрожали, я на ватных ногах прошла к кровати и плюхнулась на неё. Итак, час икс всё приближается, отсрочить его невозможно. И ведь я с самого начала знала, что это неизбежно, тогда почему сейчас вдруг так испугалась? Да, вообразила себе всякое, но ведь это только мои проблемы. Адриэн ничего ужасного пока не сказал.

Раздался негромкий стук в дверь, и я ответила внезапно охрипшим голосом:

– Войдите.

В спальню тихой тенью вошла Нэйлия и остановилась рядом с моим чемоданом, который больше походил на сундук.

– Я в вашем полном распоряжении, госпожа. – Нэйлия выглядела такой же невозмутимой, как её работодатель, а мне стало вдруг неловко отдавать распоряжения. Одно дело – шустрая, молодая Исидория, и совсем другое – эта серьёзная женщина, которая смотрит на меня пусть не с открытой неприязнью, но и без особой симпатии. Может, задаётся вопросом, с чего это господину вздумалось жениться на какой-то вертихвостке.

– Спасибо, Нэйлия. Если хотите, можем отложить на завтра…

– Господин Адриэн велел управиться с вашим багажом сегодня. – Служанка непреклонно покачала головой. – Не волнуйтесь, я всё сделаю быстро. У вас нет особых распоряжений?

Я покачала головой, и Нэйлия, присев на корточки возле сундука, щёлкнула замками. Чувствуя себя жутко вымотанной, я зевнула и прикрыла глаза. Сейчас бы откинуться на подушки и уснуть. Прямо так, во всё ещё влажном платье, с растрепавшейся причёской… Но позволить себе расслабиться не могу: впереди ещё брачная ночь. Мне бы очень пригодилось какое-нибудь бодрящее зелье целителя Иверса!

– Нэйлия, а который час? – спросила я, чтобы хоть чем-то себя занять.

– Скоро полночь, госпожа.

Получается, я нормально не спала почти двое суток. Ну да, проснулась накануне около десяти, сейчас полночь… Как вообще выдержала? Недолгий сон в машине мало помог, скорее, добавил вялости. Я с силой потёрла слипающиеся глаза и заставила себя смотреть, как Нэйлия аккуратно развешивает в шкафу мои немногочисленные платья. Следом за платьями она разложила в комоде нижнее бельё, при этом на лице не дрогнул ни один мускул. Я от усталости даже смутиться не смогла. За бельём последовало несколько ночных сорочек и халат.

– Нэйлия, пожалуйста, оставьте его здесь, – я показала на пеньюар в руках служанки. Та кивнула и аккуратно разложила халат на спинке кровати.

За одеждой последовала шкатулка с гребнями, заколками, косметикой и прочими нужными мелочами, за которые отвечала Иси. Здесь, между прочим, даже прокладки имеются: пусть и не такие удобные, но лучше, чем ничего. Я слегка потрясла головой, стараясь взбодриться. Туфли, домашние тапочки, накидка с капюшоном вроде той, в которой я ехала: точно помню, что не отдавала насчёт неё распоряжений…

– В ванной комнате всё уже приготовлено. – Нэйлия закончила с немногочисленными вещами и встала передо мной, сложив руки на животе. – Могу показать вам прямо сейчас. А ещё, если желаете, сделаю травяной отвар.

Я задумалась. Что предпринять сначала? Наверное, прежде всего и правда нужна горячая ванна. Ещё надо надеть чистое бельё и платье, и только потом отправляться к мужу на поклон… в смысле, в постель. Или где там он захочет совершить консумацию брака? Тёплое питьё тоже не помешало бы. Вроде Адриэн дал мне время привести себя в порядок. Ванну можно принять быстро, уж минут десять господин супруг подождёт. Зато получит чистую жену. Я ведь в этом платье и в машине ехала, и по лесу бродила, и в придорожной канаве поваляться успела, и вообще…

– Пожалуйста, проводите меня в ванную, – попросила я служанку, всё ещё терпеливо ждущую ответа.

Нэйлия взяла пеньюар, подошла ко мне и протянула руку. Какая она внимательная! Помнит, что Адриэн говорил про мою пострадавшую ногу. Я тяжело оперлась на предложенную руку и встала. Нога болит не очень сильно, а вот содранная рука неприятно саднит.

Мы медленно вышли из комнаты. Нэйлия завела меня в просторную ванную, совмещённую с уборной, как и в доме Азерисов, и повесила халат на крючок возле двери.

– Вот ваше полотенце, здесь зубная щётка и порошок. Здесь, – она показала на подвесной шкафчик с двумя дверцами, – господин Адриэн отвёл вам левую половину. Если хотите, я прямо сейчас сложу ваши принадлежности.

– Спасибо, я сама сделаю это завтра. – Не хотелось беспокоить служанку по мелочам, тем более что сама хочу разложить вещи так, как удобно мне.

– Как скажете, госпожа Норден. – Нэйлия посмотрела, как мне показалось, неодобрительно, но спорить не стала. – Если я вам больше не нужна, пойду займусь отваром.

– Благодарю. – Я постаралась улыбнуться как можно теплее, и служанка оставила меня одну.

Запоздало пришла мысль, что с больной ногой будет не слишком удобно забираться в ванну, но не звать же Нэйлию обратно из-за такой мелочи. Я включила воду, заметив на стене что-то вроде котла. Наверное, в доме Азерисов было нечто подобное, просто располагалось в отдельном помещении. А может, там другая система… Я очень старалась занять голову хоть какими-то мыслями, чтобы не уснуть. Пока набиралась вода, заперла дверь на задвижку и тут только сообразила, что рядом нет Иси, которая помогла бы расстегнуть платье. Ну не идти же с этим к строгой Нэйлии и уж тем более к Адриэну! Хотя к нему-то как раз пойти было бы даже логично, но… Я представила себе, каким насмешливым взглядом он бы меня одарил, и поёжилась.

Нет уж, справлюсь сама. В конце концов, снять явно проще, чем надеть! Я подцепила подол и потянула платье вверх. Узковато, особенно в груди, но, думаю, всё получится. Ткань медленно ползла вверх, и вот платье уже оказалось на голове, но тут меня поджидала засада: несколько крючков намертво вцепились в волосы, распустив идеальный пучок.

– Вот же зараза! – прошипела я, подняв и так уже уставшие руки и осторожно высвобождая пряди из плена. Морщась и ругаясь себе под нос, я кое-как спасла волосы, хотя нескольких прядок всё-таки лишилась. Бросила скомканное платье на пол и облегчённо выдохнула. И увидела, что вода вот-вот перельётся через край. Быстро выключив воду, я забралась в глубокую ванну, стараясь не опираться на правую ногу.

Спустя десять минут уже вытиралась, чувствуя себя гораздо бодрее. Потом скрутила мокрые волосы в пучок – фена здесь точно нет – и накинула пеньюар. Теперь главное – найти удобное платье без крючков. Я взглянула на себя в идеально чистое зеркало: выгляжу уставшей, бледной и грустной. Но, по крайней мере, теперь я чистая. Думаю, для мужа сойдёт.

Открыв задвижку, я выглянула в коридор. Никого. Звуков тоже не доносится. Может, муженёк уснул? Было бы весьма кстати! Стараясь двигаться как можно бесшумнее, я быстро прошмыгнула к себе и выдохнула, оказавшись в комнате. Однако почти сразу же услышала тихие шаги.

– Госпожа, отвар готов, – раздалось из-за двери. Да у Нэйлии отменный слух! – Но господин Адриэн велел оставить обе чашки у него в кабинете и просил напомнить, что ждёт вас.

Ага, как будто он собирается распивать со мной местный чай!

– Спасибо, Нэйлия, – ответила я, не став открывать, и прошла к шкафу.

Выдернув оттуда первое попавшееся платье без крючков, быстро сменила на него пеньюар. Волосы, конечно, выглядят не очень: их бы высушить и заплести косу. Но уж что есть. Придётся мужу потерпеть меня такую, с мокрым и не слишком аккуратным пучком.

Я кинула ещё один взгляд в зеркало и, убедившись, что в целом выгляжу нормально, решительным шагом направилась к выходу из комнаты. Стараясь не растерять боевой настрой, прошла к кабинету Адриэна. Остановилась перед дверью, глубоко вздохнула и выдохнула. И ещё раз. Подняла руку и тихо постучала.

– Войдите, – послышалось изнутри.

Я толкнула дверь и очутилась в довольно просторной комнате, которую освещала только настольная лампа. Адриэн сидел в кресле за массивным письменным столом, заваленным бумагами и книгами, и читал какой-то документ. А может, письмо. Рядом с ним стояли две чашки.

– Садитесь и пейте отвар, пока горячий, – не глядя на меня, сказал муж, и я заметила рядом со столом ещё одно кресло. Подошла к нему и осторожно присела на самый краешек.

Подрагивающей от волнения рукой придвинула к себе чашку, стоявшую ближе. Перехватила её за ручку, подставив под дно поцарапанную руку. Кажется, я только сейчас осознала, что ужасно хочу пить. Поднеся чашку к губам, сделала аккуратный глоток, но всё равно немного обожглась. Напиток оказался острым, будто туда добавили имбирь или перец, однако меня это не смутило. Пока пью, на меня точно никто не набросится…

Я исподтишка рассматривала обстановку. Кроме стола, в комнате имеется диван. Вдоль одной из стен стоят стеллажи, до отказа забитые книгами. Над столом висят полки, на них хранятся папки. Кабинет выглядит аскетично и назвать его уютным никак нельзя. В нём не ощущается личности хозяина. Или… как раз наоборот?

– Простите, что заставил ждать, – голос Адриэна разорвал тишину кабинета, которую до этого нарушало лишь тиканье настенных часов. – Итак, как я уже говорил, нам с вами нужно обговорить детали брачной ночи.

Я подняла на мужа испуганный взгляд, поставила чашку обратно на стол и дрогнувшим голосом спросила:

– Мне начинать раздеваться?

Адриэн, как раз сделавший глоток из своей чашки, кажется, по-настоящему опешил и едва не поперхнулся. Закашлялся и тоже отставил чашку на стол.

– Что, простите? – выдавил он, когда приступ кашля прошёл.

– Ну, вы, наверное, давно этого ждёте и хотите побыстрее приступить к делу, – собственный голос показался каким-то тонким и жалким.

Выражение лица Адриэна вмиг сделалось высокомерным. Он скептически приподнял брови, поджал губы, словно собираясь с мыслями, и заговорил ещё более холодным тоном, чем до этого:

– Я мог бы пожалеть, что у вас сложилось обо мне столь… низкое мнение, если бы мне не было плевать, что вы обо мне думаете. – Он смерил меня колким взглядом. – Я не деревенский мужлан, Элианна, и не похотливый юнец, впервые дорвавшийся до женского тела. До брака с вами вполне успешно удовлетворял свои… потребности по мере надобности. Вы меня интересуете лишь потому, что брак предполагает консумацию.

Я сидела молча, пытаясь уложить в голове услышанное. А муж всё так же холодно продолжил:

– Просто хотел на всякий случай напомнить, что на подтверждение брака у нас с вами ровно две недели.

Адриэн снова сделал глоток из чашки, а я застыла, не веря своим ушам. Выходит, никто не будет прямо сейчас заваливать меня на этот самый диван и принуждать к исполнению супружеского долга? Да ладно! У меня есть время?! Так, теперь главное – не улыбаться, как дура.

– Я предоставляю вам самой выбрать день, но всё же попрошу не затягивать до последнего. Лишь потому, что не люблю откладывать важные дела.

Я заторможенно кивнула, ещё не до конца веря в своё счастье. Чтобы скрыть чувства, поднесла к губам чашку и сделала большой, обжигающий глоток. И тут же зажмурилась. Открыв глаза, увидела, что Адриэн внимательно меня разглядывает.

– Понимаю, что вам противна сама мысль о нашей близости, и, поверьте, я о ней тоже не мечтаю, как уже сказал раньше. – Муж отодвинул чашку подальше от себя и взял карандаш, повертев его в пальцах. – Однако закон есть закон, поэтому один раз это сделать придётся. Но можете не волноваться: в первые десять лет брака закон предусматривает подтверждать супружескую близость раз в полгода, если вы вдруг этого не знали, и то лишь для вашей безопасности. В остальное же время сможете жить так, как захотите, с одним лишь условием: не позорить благородное имя моей семьи. В противном случае пеняйте на себя: я могу расторгнуть брак, и вы сами знаете, что за этим последует.

Он посмотрел мне прямо в глаза, будто пытаясь прожечь дыру. Мне вдруг стало обидно и неприятно. Вроде бы сижу себе, не препираюсь, не возмущаюсь, а ко мне всё равно относятся высокомерно и вообще, похоже, считают пустым местом.

– Я… не… собиралась вас позорить, – выдавила я, чувствуя себя никчёмной и ненужной.

– Похвально, и надеюсь, вы сдержите обещание. И что касается правил поведения в моём доме. Прошу немногого: уважительно обращаться с Нэйлией, не входить без спроса в мой кабинет и спальню и постараться поменьше тревожить меня. Надеюсь, вам не составит труда это запомнить. А теперь разрешите откланяться: мне нужно ещё поработать. – И муж снова взял в руки лист бумаги со стола, теперь уже другой.

Я встала, подхватив свою чашку, и поковыляла к двери.

– Ах да, забыл, – раздалось мне вслед. – Завтра, как только проснётесь, отвезу вас к целителю. Пусть осмотрит ногу, а заодно остальные ваши… повреждения.

– С-спасибо, – пробормотала я, открывая дверь. – И спокойной ночи, господин Норден.

– И вам того же.

Очутившись в коридоре, я прижалась спиной к стене и закрыла глаза. Казалось, будто только что избежала чего-то очень страшного. Постояв так немного, залпом допила жгучий отвар и тут же закашлялась. Ох, надеюсь, Адриэн не слышит, а то у него, наверное, скоро глаз дёргаться начнёт от моих проблем… Надо скорее отойти подальше.

Решив сразу отнести пустую чашку в кухню, я тихо прошла в сторону прихожей. Дверь в кухню оказалась открытой, и я увидела сидящую за столом спиной ко входу Нэйлию. Перед ней стоит чашка – очевидно, с тем же самым отваром, – но служанка не пьёт. Кажется, она полностью погружена в свои мысли. Я нарочито покашляла, привлекая внимание. Женщина, очнувшись от задумчивости, обернулась и тут же встала.

– Хотите ещё отвара, госпожа Норден? Или, может, приготовить вам ужин? От господина распоряжений не поступало, но если хотите…

– Нет-нет, благодарю вас, Нэйлия. – Я покачала головой, вспоминая просьбу мужа.

Вообще-то он мог и не говорить об этом: старших я всегда старалась уважать. Правда, это я. А Элианна, наверное, могла позволить себе иное поведение.

– Может, всё-таки ещё отвара? – Служанка кивнула на стоящий на плитке чайник: почти такой же, как в нашем мире.

– Спасибо, но я бы предпочла простой воды, – ответила я.

Нэйлия молча встала, достала из настенного шкафчика чистый стакан и поставила его на поднос. Потом потянулась и взяла со стола графин, который тоже устроила на подносе.

– Что-нибудь ещё? – спросила служанка.

– Нет, больше ничего не надо. Скажите, а вы живёте здесь? – прибавила я, подумав, что надо бы проявить заинтересованность.

– Во флигеле, госпожа. Когда господин Адриэн возвращается вечером, ухожу к себе, стараюсь его не тревожить присутствием. Сегодня сделала исключение по его просьбе, чтобы помочь вам.

Ответ служанки прозвучал сухо и безэмоционально, как отчёт. Она подхватила поднос и вышла из кухни, а я поняла, что разговор окончен, и поплелась следом. Нэйлия водрузила поднос на тумбу возле кровати и поинтересовалась:

– Я вам ещё нужна, госпожа? Помочь вам раздеться? Что-то принести?

– Нет-нет, спасибо. – Я в который раз покачала головой. – Справлюсь сама.

– В таком случае, спокойной ночи, госпожа, – ответила служанка и вышла.

Я стянула с кровати лоскутное покрывало. С наслаждением вдохнула аромат чистого белья, ненавязчиво пахнущего какими-то травами, потрогала матрас: удобный, такой же, как в комнате Элианны. Что ж, может, и лучше, что спать я буду одна, в собственной комнате, а не с едва знакомым мужиком. Мы и с Антоном-то не так часто засыпали в одной кровати. Я рвано вздохнула, стараясь отогнать воспоминания о бывшем.

У Антона теперь другая девчонка. И, выходит, мужу в другом мире я тоже не нужна. Да и вообще я здесь даже не я. Тщательно сдерживаемые слёзы наконец пробились наружу и потоками потекли по щекам. Я судорожно всхлипнула, ругая себя за глупость. Ведь ещё каких-то полчаса назад больше всего на свете боялась предстоящей брачной ночи, а теперь, когда опасность миновала, переживаю, что муж не собирается спать со мной, как это принято в браке.

Ну не дура ли? Мне бы радоваться, что он не будет меня трогать без лишней необходимости, а я реву. Однако предстоящая жизнь показалась ещё более безрадостной, чем я представляла до этого. Адриэн явно женился на Элианне из каких-то своих, одному ему известных соображений, но точно не по большой и светлой любви. Ему не нужно её завоёвывать или подчинять. А ведь я была готова стать ему хорошей, верной и послушной женой, раз уж другого выхода всё равно нет. Но оказывается, жить мы будем, как чужие люди, просто под одной крышей.

И чем я буду здесь заниматься? Ведь даже местного языка не знаю и не могу никого попросить учить меня: это будет странно, и на потерю памяти такое не спишешь. Наверное. Хотя я почти ничего не знаю об амнезии, и почитать о ней негде… Да и как объяснить, что я говорю и понимаю речь, но при этом не умею ни писать, ни читать? И даже говорить могу только, пока на пальце колечко. Признаваться в этом мужу пока страшновато: уж очень не хочется оказаться в местной психушке. И что мы имеем? Ни книжку почитать, ни письмо кому-нибудь написать… А вдруг кольцо однажды перестанет переводить?

Я подавила очередной горестный всхлип, прошла к комоду, вытирая слёзы руками, и отыскала там ночную сорочку. Быстро сбросила платье и переоделась. В комнате не особенно жарко, но довольно душно, и даже приоткрытое окно не спасает. Я прошлёпала к кровати и забралась под лёгкое и уютное одеяло. Едва голова коснулась подушки, как сразу стало легче, и слёзы как-то разом иссякли. Ладно, буду как Скарлетт О’Хара: обо всём подумаю завтра. Эта заезженная фраза всегда работает безотказно. Зато теперь могу с полным правом выспаться.

***

Адриэн

Как только девчонка вышла за дверь, я отложил копию протокола допроса свидетеля по недавнему делу – убийству в театре – и откинулся на спинку кресла, прикрыв уставшие глаза. Пожалуй, только сейчас до меня со всей неприглядной очевидностью начало доходить происходящее. Да, обдумывая план, я, конечно, предусматривал все возможные детали, но одно дело – представлять, как всё будет, и совсем другое – то, что получается на деле.

Виски сдавило болью, и я прижал к ним пальцы, пытаясь немного приглушить неприятные ощущения. Встал из кресла, прошёл к окну и распахнул створку пошире. Но даже свежий ночной воздух не принёс облегчения. Я тяжело вздохнул и вернулся к столу. Кажется, что-то всё же пошло не так.

Больше всего напрягает эта странная потеря памяти. Девчонку Азерис словно подменили. Я глотнул отвар и поморщился, вспоминая нашу первую встречу с Элианной. Мы с её отцом как раз обговорили детали предстоящего брака, и он позвал дочь, чтобы наконец познакомить со мной. Пока мы ждали, Бруно мрачно сообщил:

– Скорее бы мальчишку Дарриена поймали! Не успокоюсь, пока не увижу его в кандалах. До сих пор не могу поверить, что он сбежал! Пригрели, что называется, змею на груди…

– Не волнуйтесь, господин Азерис, долго скрываться парню не удастся, и он понесёт заслуженное наказание.

– Не сомневаюсь в добросовестности нашего правосудия. – Бруно покивал, явно довольный услышанным. – Хочется надеяться, что наказание для мальчишки будет самым суровым. Жаль, что вот такие толковые парни обычно ещё и не в меру шустрые.

Я не успел ничего ответить: дверь кабинета с громким стуком распахнулась, и на пороге возникла Элианна Азерис. Раскрасневшаяся, с выбившимися из причёски тёмными прядями. Бросила на меня полный ненависти и презрения взгляд и, обращаясь к Бруно, с показным смирением спросила:

– Звали, отец?

– Да, Элианна, познакомься, это твой жених, господин Адриэн Норден. – Бруно прожёг дочь неласковым взглядом.

– Жених? – Девчонка вскинула брови, и в глазах заплескалась ещё и насмешка. – Это он сам, что ли, так решил?

– Элианна, где твоё воспитание? Как ты смеешь разговаривать подобным тоном в присутствии незнакомого человека?

– Ах, простите великодушно. – Элианна повернулась ко мне и отвесила явно издевательский поклон в пол. – Доброго дня, господин жених. Но, пожалуй, не стану желать вам всего лучшего.

Я наблюдал, как у Бруно краснеет сначала шея, потом щёки и, наконец, уши. Как бы будущего тестя удар не хватил от такого поведения дочери. Мне, честно признаться, было даже забавно наблюдать, как она паясничает. Чем хуже ведёт себя будущая жена, тем проще осуществлять задуманное. Однако мне, как ни противно, всё-таки придётся играть роль влюблённого.

– Здравствуйте, госпожа Азерис. – Я одарил девчонку непроницаемым взглядом. – Жаль, что вы так скептически настроены, однако всё уже решено, придётся смириться.

Девчонка сжала кулачки и злобно сверкнула глазами на Бруно.

– Да я лучше повешусь или утоплюсь, чем пойду замуж за этого… этого старого извращенца! – выпалила она.

Бруно Азерис, теперь уже багровый, вскочил из кресла, подлетел к дочери и влепил ей внушительную затрещину. Это было ожидаемо, но всё равно неприятно.

– Что ты себе позволяешь? – прогремел господин Азерис. – Да тебе бы благодарить господина Нордена за то, что хочет избавить нашу семью от позора, а ты… ещё сильнее нас топишь!

Элианна потёрла щёку, но взгляд по-прежнему пылал гневом.

– Я не пойду за него замуж, – чеканя каждое слово, повторила девчонка.

Я помалкивал, прекрасно зная, что никуда она не денется и родители сделают всё, чтобы отдать её именно за меня. Вообще-то, девчонка хорошенькая. Ей бы побольше покорности, и была бы для кого-то идеальной женой. А мальчишку Дарриена, может, и так всё устраивало, вот только кто бы ему позволил жениться на госпоже Азерис?

– Можете меня убить, но я не пойду замуж. Совсем не пойду, ни за кого!

И Элианна, не дожидаясь нашей реакции, вылетела из кабинета. Бруно прошёл к своему креслу и тяжело опустился в него. Потёр шею, щёки, потом посмотрел на меня. Во взгляде читались усталость и чувство вины.

– Простите за жуткую сцену, господин Норден, – сказал он упавшим голосом. – Понимаете, девочка всегда была строптивой, может, даже немного избалованной, а как выросла и связалась с этим проходимцем, и вовсе от рук отбилась. Я пойму, если вы передумаете насчёт брака.

– Не передумаю, будьте спокойны, господин Азерис, – усмехнулся я. – Ваша дочь мне идеально подходит.

– Если пожелаете, мы пригласим к ней менталиста, чтобы убрал… нежелательные черты. – Бруно заискивающе глянул на меня.

Я постарался скрыть удивление. Разве нормальный отец в здравом уме может отдать дочь менталисту? Бруно хоть представляет себе процесс и последствия ментального вмешательства? Какой бы взбалмошной и дерзкой ни была девчонка, даже ей я бы подобной участи не пожелал.

– Не стоит, господин Азерис. Можете нанести непоправимый вред. Не беспокойтесь, я справлюсь с Элианной.

На этом встреча закончилась. Следующая состоялась две недели спустя, когда я приехал подписывать бумаги. Добрался чуть раньше назначенного времени, поэтому меня встретил дворецкий, пояснивший:

– Господин Азерис принимает арендаторов и просил меня пока проводить вас в гостиную.

Я кивнул и последовал за ним, и тут, как из-под земли, прямо передо мной выросла Элианна. Её сопровождала донельзя напуганная служанка, та самая, которая и сдала их с Дарриеном и которую я допрашивал, когда началось следствие.

– Ах, это вы, господин жених. – Госпожа Азерис снова отвесила издевательский поклон. – Приехали, чтобы окончательно присвоить меня? Не дождётесь! Я вам такую жизнь устрою, мало не покажется. Взвоете, только будет уже поздно.

Я наблюдал, как жмущаяся сзади служанка побледнела до синевы и явно пытается слиться с окружающей обстановкой.

– Не старайтесь, запугать меня вам точно не под силу. – Я спокойно смотрел на Элианну. Ей невозмутимость явно так просто не давалась: хорошенькое, но надменное личико начала заливать краска.

– Это мы ещё посмотрим! – прошипела она, вызывающе сложив руки на груди. – Но не надейтесь, что я смирюсь. Я вас так ославлю на всю Империю, что сами будете умолять о разводе! Мне-то всё равно терять нечего.

Я только хмыкнул в ответ. А девчонка, явно выведенная из себя моей непробиваемостью, вдруг подскочила ко мне и плюнула в лицо. Реакция у меня всегда была отменной: я мгновенно выставил щит, и плевок не достиг цели. Зато я услышал, как вскрикнула служанка, а потом, цепко ухватив госпожу за руки, затараторила:

– Госпожа, госпожа, миленькая моя, да что ж вы делаете-то! Да как можно… Скорее, скорее пойдёмте. Если ваш папенька узнает, он… он…

– Ты просто боишься за свою шкуру, Исидория, – холодно отбрила её Элианна, со злостью глядя на меня. – Но ты всё равно подлая предательница, так что можешь не стараться себя обелить. И отпусти меня немедленно!

Элианна оттолкнула служанку с такой силой, что та отлетела едва ли не на другой конец холла. Дворецкий, встретивший меня, застыл в отдалении, явно растерявшись. Я кивнул ему и прошёл мимо Элианны, сделав вид, что не замечаю её. К счастью, девчонке хватило ума не продолжать безобразную сцену. А я окончательно уверился, что сделал правильный выбор.

Однако стоило мне вчера приехать в поместье Азерисов, как Бруно завёл меня в кабинет и огорошил новостью: в ночь на четверг Элианна сбежала на болота, и хотя её нашли целой и невредимой, но она потеряла память.

– Господин Норден, вы вправе отменить церемонию, раз уж такое случилось. – Бруно казался растерянным и выбитым из колеи. – У нас не будет никаких претензий, решим дело мирно.

Однако я ничего отменять не собирался и отнёсся к новостям скептически. Каждую секунду ожидал подвоха или какой-то выходки со стороны невесты. Однако девчонку и правда будто подменили. Она не пыталась сопротивляться, стояла спокойно, потом смиренно повторяла за жрецом клятву. Даже изменила её, что меня ещё сильнее удивило.

Когда Элианна потеряла сознание, к ней тут же подбежал целитель, а я, пользуясь случаем, попробовал слегка просканировать ауру девчонки. Однако никаких дыр или разрывов, которые обычно оставляет ментальное вмешательство, не нашёл. Значит, менталисту её всё же не отдавали. Но изменилась она до неузнаваемости. Даже выражение лица другое – более мягкое и какое-то запуганное… Когда она сняла капюшон и посмотрела на меня, показалось, что вообще впервые видит. Сомневаюсь, что такую строптивицу можно просто запугать. Здесь что-то другое. Подвоха я ждать не перестал, но до сих пор его не последовало. Хотя расслабляться всё же рано.

Мои размышления прервал тихий стук в дверь и голос Нэйлии:

– Господин Адриэн, можно войти?

– Разумеется, – ответил я и залпом допил отвар.

Служанка, по обыкновению бесшумно, прошла в кабинет и посмотрела на пустую чашку у меня в руках.

– Принести ещё? – Нэйлия кивнула на чашку.

– Нет, спасибо. – Я жестом показал служанке на кресло. – Присядь, Нэйлия, есть разговор.

Нэйлия никогда не задаёт лишних вопросов и без дела не высказывается. Вот и сейчас молча выполнила мою просьбу.

– Что там делает супруга? – спросил я, выпрямившись в кресле.

– Попросила воды и ушла к себе, – отчиталась Нэйлия, устроившись на краешке кресла и сложив руки на коленях. – Полагаю, уже спит: света в комнате нет. Да и вид у госпожи был усталый.

– Помнишь, я говорил тебе, что за ней нужно будет внимательно наблюдать?

Служанка кивнула.

– Так вот, теперь всё ещё больше осложнилось. Она не хотела выходить за меня и зачем-то пошла на болота. Как мне сказали, именно там потеряла память, но подозреваю, что дело тут в каком-то ментальном вмешательстве. – Я снова взял карандаш и принялся не глядя чертить линии на копии допроса. – Потому что она не только ничего не помнит – совсем ничего, даже об обычаях и традициях, – но и сильно изменилась. Будто другой человек. Я непременно выясню, в чём тут дело, однако ты пока внимательно за ней наблюдай и докладывай мне обо всех странностях, которые заметишь.

– Слушаюсь, господин Адриэн. – Нэйлия слегка наклонила голову и поправила рукав платья. – Вам сегодня ещё что-то от меня нужно?

– Нет, можешь идти к себе. Завтра всё как обычно по понедельникам.

Нэйлия снова кивнула, встала и взяла мою чашку. Потом посмотрела на полку, где стоит отвёрнутая рамка с фотоснимком, и едва заметно вздохнула.

– Спокойной ночи, Нэйлия, – первым сказал я. – Спасибо, что задержалась сегодня и помогла госпоже Элианне.

– Не обижайте меня благодарностью за очевидное. – Нэйлия оторвала взгляд от рамки и поджала губы. – Спокойной ночи, господин Адриэн.

И, развернувшись, вышла из комнаты. Её тихие шаги вскоре затихли, а пару минут спустя негромко щёлкнул замок входной двери: Нэйлия удалилась к себе во флигель.

Я вздохнул, привстал и взял с полки рамку. Не стоило, конечно, особенно в такой день, но руки словно сами собой потянулись к карточке. Повернув рамку лицом, вгляделся в снимок. День нашей с Линарой свадьбы. Фотографу удалось поймать очень живой момент.

Улыбающиеся родители – отец чинно обнимает маму за плечи, Дэрин с Орнеллой, тогда ещё только помолвленные, явно до этого дурачились, потому что Орни уткнулась жениху в плечо, пытаясь не смеяться. Господин и госпожа Тайрис, как и мои родители, смотрят строго в камеру, и вид у них растроганный. Мы с Линой стоим между родными, обнявшись. Я смотрю на фотографа, а Лина – на меня.

От нежности в этом взгляде сердце, как всегда, пронзило болью, и я снова отвернул рамку.

– Прости меня, родная, – прошептал я. – Ты знаешь, что я тебя никогда не предам, и ни одна женщина не займёт твоё место. Но так нужно.