Читать книгу Вторая жена господина Нордена. Книга 2 - Катя Лакруа - Страница 3

Полина

Всё время до обеда я провалялась на кровати, чувствуя себя отвратительно. И не потому, что за какие-то сутки умудрилась нахватать столько ссадин, царапин, укусов и порезов. Скорее, из-за отношения ко мне в этом доме. И особенно удручало то, что так, возможно, придётся провести всю оставшуюся жизнь. Разумеется, всё это не добавляло жизнерадостности.

Клонило в сон, но уснуть или даже просто подремать не получилось: желудок скручивало от голода, и все мысли занимал предстоящий обед. А когда до комнаты стали доходить аппетитные запахи, я начала поминутно поглядывать на часы, как будто от этого время обеда могло наступить быстрее. В общем, когда я, наконец, оказалась за столом, уже не обращала внимания ни на Адриэна, вид у которого был ещё более мрачным, чем раньше, ни на Нэйлию с её неприязнью. Просто ела и наслаждалась.

Кроме рагу с мясом служанка подала травяной отвар, который я окрестила местным чаем, и какой-то замысловатый десерт с вишней – что-то среднее между суфле и пастилой, поданное в маленьких креманках. Он оказался таким вкусным, что захотелось взять ещё порцию. Я покосилась на Адриэна, проигнорировавшего десерт, и решилась спросить:

– Вы будете есть свою порцию?

Муж слегка вздрогнул – кажется, опять глубоко задумался, – и перевёл на меня рассеянный взгляд.

– Что вы сказали?

– Спросила, будете ли вы есть свою порцию десерта, – ответила я, поёжившись.

– Можете забирать, я равнодушен к сладкому, – ответил муж, придвинув к себе чашку с отваром.

Интересно, а зачем тогда Нэйлия готовит десерт? Ну не для меня же! Я придвинула к себе креманку и принялась за её содержимое. Сладкое немного приподняло настроение, однако стоило вспомнить о визите к целителю, как снова стало тревожно. Спорить с Адриэном я, конечно, не стала: раз он уже успел договориться, значит, точно не отступится. Хотя, признаться честно, рука чесалась всё сильнее, и я сама начала мечтать о каком-нибудь чудо-средстве.

Когда я разделалась с десертом и допила отвар, осталась сидеть, не зная, что делать дальше. Чашка Адриэна почти не опустела, и он явно не торопился заканчивать с обедом.

– Хотите ещё отвара? – спросил муж, заметив, что я отодвинула чашку, и кивнул на кувшин, который оставила Нэйлия.

– Нет, спасибо.

– Если вы закончили, можете идти, но на всякий случай напомню: по этикету жена не имеет права выходить из-за стола раньше мужа, так же, как и дети.

– Именно так я и подумала, – кивнула я и поспешила сбежать из столовой. Фраза про детей мне совсем не понравилась. Хорошо, что у меня пока есть подарки от Розины Иверс, но что буду делать, когда они закончатся, даже думать страшно. Я поёжилась, вспомнив про то, что как минимум каждые полгода нам придётся исполнять супружеский долг. Драгоценные мешочки я сунула в карман бордового вечернего платья. Надо бы, наверное, перепрятать получше. Мало ли что. От мысли, что скоро содержимым одного из мешочков придётся воспользоваться, стало ещё тоскливее.

Я плотно прикрыла за собой дверь спальни и тяжело вздохнула. Ужасно хотелось прилечь и подремать, но я подавила это желание. Уже почти три часа, а значит, стоит хотя бы наряд выбрать и вообще привести себя в порядок. Надо подобрать ещё какое-нибудь платье с длинным рукавом, которое прикроет раздувшуюся руку, переделать причёску и накраситься: Адриэну не должно быть за меня стыдно.

Надо найти Нэйлию, чтобы помогла с крючками на платье. Не к муженьку же с этим идти! Я открыла дверь и решительным шагом направилась в кухню. Пора начинать учиться быть непробиваемой, как Элианна. Проходя мимо кабинета Адриэна, я опасливо оглянулась: вдруг сейчас выглянет и опять отчитает за то, что громко хожу? Но, к счастью, дверь осталась закрытой, и из-за неё не донеслось ни звука.

Как я и думала, служанка обнаружилась в кухне: мыла за нами посуду. То ли не услышала моих шагов, то ли притворилась, но, когда я вошла, голову не повернула.

– Нэйлия, мне нужна ваша помощь, – стараясь придать голосу твёрдости, начала я.

Служанка резко развернулась, сделав удивлённое лицо.

– Госпожа, я и не слышала, как вы подошли. Помогать вам – моя обязанность. Что случилось?

А взгляд при этом цепкий и холодный. На Адриэна она смотрит совсем иначе – с сочувствием, теплотой. Хотя это и не удивительно: я тут человек новый. К тому же Нэйлия, возможно, любила первую жену господина. Интересно, какой она была?

– Мне нужно застегнуть платье.

– Это срочно? Я хотела бы закончить с посудой…

Я замялась. Наверное, надо поставить служанку на место, сказать что-то вроде: «Конечно, помощь госпоже – это всегда срочно, а посуда подождёт». И Элианна наверняка не спустила бы служанке такие вольности. Но я всё-таки не смогла и ответила:

– Жду вас через десять минут.

Пока ждала Нэйлию, натянула платье и переделала причёску. Снова вспомнила услужливую Иси, которая сейчас носилась бы вокруг и заглядывала в глаза, лишь бы госпожа осталась всем довольна… Интересно, как она там? Одобрил ли Бруно её брак с младшим садовником?

В дверь коротко постучали, и Нэйлия вошла, не дожидаясь моего разрешения. Ещё раз показала, что я здесь никто: к Адриэну она так запросто не заходит. Я, сидя за туалетным столиком, в зеркало наблюдала, как служанка подошла сзади и взялась за крючки. Руки у неё оказались слегка влажными, и я невольно вздрогнула.

– Что-то не так, госпожа? – Брови Нэйлии взлетели вверх, а потом она изобразила на лице раскаяние. – Наверное, мне нужно было лучше высушить руки.

И я всё-таки не выдержала. Нахмурилась и процедила:

– Да, следовало бы. Очень надеюсь, что впредь вы это учтёте.

Нэйлия слегка поклонилась, но я успела заметить, как скривились её губы. Скоро, кажется, я наживу себе здесь настоящего врага! К счастью, с крючками Нэйлия справилась быстро.

– Я вам ещё нужна, госпожа? – сцепив руки на животе, служанка изобразила смирение.

– Нет, можете идти.

Благодарить её не хотелось. Нэйлия снова отвесила небрежный поклон и быстро ушла. Ходит она почти бесшумно. Вот что значит многолетняя выучка…

К половине четвёртого я была уже полностью готова. Всё время, пока собиралась, старалась не думать о том, что меня ждёт у целителя, полностью сосредоточившись на бытовых мелочах.

Перед тем, как выйти из спальни, ещё раз посмотрелась в зеркало: выгляжу грустной, конечно, но это ерунда. В целом самая обычная девушка. Открыв дверь, я нос к носу столкнулась с Нэйлией.

– Господин Адриэн велел вам выходить: он уже ушёл заводить машину, – сообщила служанка. Я кивнула и отправилась в коридор. Дёрнула дверную ручку, но она не поддалась. Попробовала толкнуть дверь – точно помню, что открывается она наружу – однако снова ничего не вышло.

– Внизу есть рычажок, госпожа. Очевидно, господин Адриэн нечаянно захлопнул дверь, когда выходил. – Нэйлии явно доставляли удовольствия мои проблемы.

«Или ты сама нарочно захлопнула дверь», – подумала я и нащупала рычажок. Дверь, наконец, открылась, и я вышла во двор. На улице было жарко и душно, и я только сейчас поняла, что в доме не только темно и мрачно, но ещё и прохладно. Ну, допустим, летом это даже хорошо, а вот что будет зимой? Хотя зимы здесь, наверное, мягкие.

Я постояла, щурясь от непривычно яркого после полумрака дома солнышка, и уже собралась спускаться, как увидела быстро идущего ко мне от ворот Адриэна. На муже теперь, кроме рубашки, был ещё и сюртук. Интересно, ему не жарко? Или здесь так принято?

Я невольно засмотрелась: всё-таки в мужья мне достался очень даже видный мужчина, и что бы там про него ни болтали, мне, наверное, надо считать себя удачливой. Жаль только, что мужем он мне будет только формально. И даже не мне… Так, стоп. С чего это я об этом жалею? Правильно было бы сказать: «И прекрасно, что мужем он мне будет только формально».

Адриэн быстро подошёл ко мне, но вместо того, чтобы подать руку, оглядел с явным удивлением и поинтересовался:

– Вы собираетесь ехать прямо так?

И это вместо того, чтобы сделать молодой жене комплимент?!

– А… что вас не устраивает? – осторожно спросила я, оглядывая подол платья и ноги в туфлях. Крючки Нэйлия вроде застегнула, причёска должна быть в порядке, макияж неброский. Что я упустила?

– Где ваша накидка?

Это та штука с капюшоном, что ли? В одной я ехала, вторая должна висеть в шкафу. Вот, значит, для чего они нужны, и это не часть свадебного ритуала, а повседневная одежда? Но в поместье я ходила без неё, и вроде никто не возмущался. На меня снова накатило ощущение беспомощности.

– Э-э, совсем забыла… рука отвлекает. – Я неуклюже попыталась оправдаться и смиренно прибавила: – Сейчас принесу.

И собралась уже повернуться к двери, как она сама распахнулась и на пороге появилась Нэйлия.

– Госпожа, госпожа, вы забыли! – И она протянула мне вчерашнюю накидку, в которой я ехала со свадьбы. – А я смотрю на вас и думаю: чего-то не хватает. Простите, господин Адриэн, это я виновата: должна была проследить за госпожой.

Вот же… стерва! Ведь она это сделала нарочно, а потом подслушивала под дверью, надеясь, что Адриэн меня отчитает! Но он не отчитал, и мне очень захотелось сказать служанке что-нибудь вроде: «Что, съела?» Можно было бы ещё и язык показать до кучи. Эх, хоть представить подобное – и то приятно…

Муж с невозмутимым видом забрал у Нэйлии накидку и помог мне её надеть. Ну хоть капюшон вроде не нужен, по крайней мере, пока. А Адриэн, между тем, взял меня за руку, и я начала осторожно спускаться с лестницы. Радует, что при Нэйлии он изображает из себя влюблённого.

Мы медленно дошли до машины, Адриэн открыл пассажирскую дверцу и, не спрашивая моего мнения, обхватил меня за талию и подсадил. Я опустила голову, чтобы скрыть лёгкий румянец. Ну вот и как прикажете это понимать? Мне нравится, когда он до меня дотрагивается. И это… как-то неправильно!

На сей раз нам, похоже, нужно было если не в самый центр города, то недалеко от него. Сначала мы ехали по тихим, обсаженным деревьями улочкам, и я, продолжая почёсывать руку, просто прилипла носом к окну. Одно дело – видеть город в вечерних сумерках, можно сказать, почти ночью, и совсем другое – днём. Улицы здесь вымощены не булыжником, а плиткой, повсюду зелень. Машин на дорогах почти нет, зато встречаются конные экипажи.

А после уютных зелёных улочек мы выехали на довольно широкий по местным меркам проспект, где машины стали попадаться чаще, но всё равно карет и повозок было больше. По тротуарам, тоже вымощенным плиткой, степенно шли мужчины в сюртуках и дамы в платьях и таких же, как у меня, накидках. Шпиль самого высокого здания стал гораздо ближе. Значит, это уже центр, но многоэтажных домов нет. Вообще похоже на какой-нибудь старинный европейский город с узкими улочками и вычурной архитектурой.

Судя по всему, местный общественный транспорт – дилижансы. Пока мы ехали, видела несколько карет. На окнах висели шторки, и мне не удалось посмотреть, много ли внутри народу. Разглядывая улицы, я даже немного воспрянула духом. А здесь довольно приятно. Климат мягкий, кругом всё зелёное, удобства есть. Хоть что-то положительное, и человек, в общем-то, ко всему привыкает.

Когда мы стояли на перекрёстке – вместо светофоров здесь регулировщики в ярко-красной одежде – я заметила впереди кованые ворота, явно ведущие в парк. Постаравшись прогнать прочь воспоминание о парке в родном городе, который сыграл со мной такую злую шутку, я покосилась на мужа и тихо сказала:

– Какой красивый парк! Мне бы очень хотелось там погулять.

– Можем зайти после посещения целителя, – ответил Адриэн, не отрывая взгляда от дороги. – Но только если он разрешит вам гулять и ненадолго: у меня много работы. А вообще, когда вам захочется гулять по городу, скажите об этом Нэйлии.

Я несколько удивилась, зачем нужно отчитываться перед служанкой, но только кивнула в ответ. Мы как раз съехали с проспекта на менее оживлённую дорогу, и почти сразу свернули на довольно узкую улицу, по обеим сторонам которой впритык располагались двухэтажные дома. Я про себя окрестила их таунхаусами. Адриэн остановился у одного из подъездов, и я с сожалением поняла, что мы приехали. Колени снова начали подрагивать.

– Сидите спокойно, я сейчас помогу вам спуститься, – сказал муж и открыл дверцу, ловко спрыгнув на тротуар.

Мне стало неловко. Адриэн уже так со мной намучился, что на всякий случай просит посидеть смирно, как маленького ребёнка. Может, думает, что я выскочу и убегу, несмотря на ногу? А я вообще-то никуда и не рвусь. Муж открыл дверцу с моей стороны и протянул обе руки. Я уже привычно ухватилась за них и постаралась сойти вниз как можно изящнее. Ощутив под ногами твёрдую почву, оправила подол платья и накидку. Адриэн тем временем запер двери и подставил мне локоть.

Пока мы поднимались по ступенькам крыльца, я невольно задумалась о том, что, наверное, со стороны мы неплохо смотримся. Стало жаль, что меня сейчас не может видеть Антон. Вот бы здорово утереть ему нос! Мой муж даст ему как минимум сто очков вперёд.

Адриэн приложил руку к кнопке звонка, и спустя каких-то пару секунд дверь распахнулась. На пороге стоял немолодой, седоволосый слуга. При виде нас он поклонился и тут же заулыбался, отступая, чтобы мы могли войти.

– Приветствую вас и вашу супругу, господин Норден, – сказал мужчина.

– И тебе доброго дня, Жеремис.

– Господин Эксерс как раз заканчивает с пациентом и попросил проводить вас в гостиную. – Слуга кивнул нам, приглашая следовать за собой. – Пока что могу предложить вам кофе или травяной отвар. Кухарка как раз испекла печенье.

– То самое, выходного дня? – усмехнулся Адриэн.

– Именно так, господин Норден, – серьёзно кивнул слуга.

– Заманчиво, но я воздержусь, – ответил муж и вопросительно посмотрел на меня. Признаться честно, мне хотелось одного: побыстрее пообщаться с целителем и уехать. Тем более что Адриэн обещал зайти со мной в парк.

– Спасибо, но я тоже ничего не хочу. – Я улыбнулась слуге.

– В таком случае можете полистать газеты или журналы. – Жеремис открыл перед нами двойные двери, впуская в гостиную.

Первым вошёл Адриэн, я за ним. Слуга провёл нас к большим и явно удобным креслам и подвинул ближе столик, заваленный прессой. Когда мы расположились, Жеремис откланялся и вышел.

Адриэн взял со столика какую-то газету и принялся её листать, а потом и вовсе углубился в чтение. Поколебавшись, я тоже выбрала из стопки журнал с элегантной дамой на обложке. Похоже, это местный «Космополитан» или «Мари-Клэр». Или какие там у нас ещё есть издания для женщин? «Гламур»? «Элль»? Я никогда ими особенно не интересовалась, но Ксюша каждую неделю покупает себе какой-нибудь такой журнал и зачитывает до дыр, иногда и мне давая ознакомиться с особенно зацепившей её статьёй. Последняя, помнится, была про то, как разнообразить супружеский секс. И вот зачем я сейчас об этом вспомнила?

Подтянув к себе журнал, я положила его на колени и принялась листать. Оформление явно говорит о том, что это и правда женский журнал. Ну надо же, неужели здесь издают что-то для дам? Учитывая положение местных женщин, прямо удивительно. Хотя я ведь ни слова не понимаю. Может, тут сплошь статьи о том, как лучше и усерднее уважать и ублажать драгоценных мужей?

Судя по фотографиям, в журнале говорится о моде и косметике. Вот схемы для вышивки и вязанию – тут ошибиться трудно. В конце на нескольких страницах – каталог с одеждой, обувью, балахонами и аксессуарами. Рядом – цифры: видимо, всё это можно купить. Наверное, заказать по местной почте. Не то чтобы мне что-то приглянулось, скорее, снова стало неуютно из-за незнания языка. Однако закопаться в собственные переживания мне не дали: дверь с шумом распахнулась, и по гостиной разнёсся раскатистый баритон.

– Доброго дня, господин и госпожа Норден. Сказал бы, что рад вас видеть, и это правда, но вообще-то причина вашего визита к радости не располагает.

Я обернулась и посмотрела на целителя Эксерса. Низенький, коренастый мужчина с густой, короткой бородкой, почти чёрными волосами и круглым животиком, на котором едва сходятся пуговицы рубашки. Глаза – неожиданно ярко-голубые – смеющиеся и добрые. Уже второй целитель, с которым я тут успела познакомиться, и оба они мне нравятся.

– Ещё раз приветствую, Рониэль. – Адриэн легко поднялся из кресла и подошёл к целителю. Они слегка обнялись.

– Что-то вид ваш мне не нравится, господин Норден, – пророкотал целитель, оглядывая моего мужа с ног до головы. – Давайте-ка мы и вас осмотрим. Сначала, конечно, поможем вашей супруге… Кстати, вы ведь нас так и не представили!

– Если дашь хоть слово вставить, обязательно представлю, – с усмешкой ответил Адриэн. – Познакомься, это госпожа Элианна Норден. Элианна, это целитель Рониэль Эксерс.

– Польщён знакомством! – Рониэль просиял и с неожиданной для его комплекции прытью кинулся ко мне, в два шага оказавшись возле кресла. Широко улыбнулся и отвесил поклон. Я немного растерялась. Как тут надо реагировать на знакомство? И особенно с мужчиной? Руки женщинам у них целовать вроде не принято, и это хорошо. Но что я должна делать?

– Э-э, мне… я… тоже очень рада, – промямлила я, украдкой глянув на Адриэна. Но тот стоял с совершенно непроницаемым лицом. Ну, раз не хмурится, значит я, по крайней мере, не сделала ничего предосудительного.

– В таком случае прошу следовать за мной. Посмотрим, с чем вы ко мне пожаловали и чем могу облегчить ваши страдания.

С этими словами он уступил месту Адриэну, который подошёл, протянул мне руку и помог подняться. Ага, значит, чужой мужик тут не может помочь женщине. Надо запомнить. Я наступила на повреждённую ногу и поморщилась. Думала, вышло незаметно, но у целителя оказался зоркий глаз.

– Так-так, первую проблему вижу, – сказал он. – Ну ничего, ничего, всё поправимо, пока мы живы. – И он хохотнул. Правда, тут же осёкся, опасливо покосившись на Адриэна. Но муж сделал вид, что не заметил оплошности. Предложил мне локоть, и мы медленно двинулись за Рониэлем: тот поспешил развернуться и отправился первым.

Мы прошли по коридору во флигель и оказались в небольшом помещении, по стенам которого стояли банкетки с мягкой, красной обивкой. В центре – такой же журнальный столик, как в гостиной, тоже заваленный газетами и журналами. Я догадалась, что это приёмная. Выходит, то, что мы ждали не здесь, а в гостиной, было проявлением особого отношения целителя. Хотя чему удивляться? Адриэн же сказал, что они дружат.

– Проходите, – сказал Рониэль, открывая дверь кабинета.

Адриэн пропустил меня вперёд и зашёл следом. Я снова удивилась: а ему-то что тут делать? Хотя… мне пора бы уже перестать удивляться местным порядкам. Да и, если уж быть совсем честной, с мужем как-то спокойнее. Целитель, между тем, прошёл к столу и снял со спинки халат, очень похожий на облачение наших врачей, только, по местной традиции, чёрный. Неуклюже влез в него и втиснулся в кресло, нацепив на нос смешные квадратные очки. А они тут знают толк в моде!

– Садитесь, Элианна, и рассказывайте, на что жалуетесь. – Целитель кивнул на кресло рядом со столом. Адриэн опустился в такое же, но возле самой двери.

Я слегка растерялась. Получается, муж не рассказал, почему мы пришли? И с чего начать? Однако целитель моей растерянности явно не заметил: он в это время доставал из аккуратной стопки какую-то книжечку.

– Адриэн мне, конечно, в общих чертах описал, сколько на вас всего свалилось, но вы можете что-то добавить. Сейчас только заведём вам карточку пациента. Люблю, знаете ли, порядок во всём.

Он глянул на меня и ободряюще улыбнулся, взяв из деревянного стакана, разрисованного сложным узором, ручку.

– Итак, запишем. Госпожа Элианна Норден. Могу я узнать дату вашего рождения?

Меня прошиб озноб, а сердце ухнуло куда-то в пятки. Ну вот зачем, зачем понадобилась эта дурацкая карточка?! Хотя это вроде и естественно – записать данные пациента, но… Мне-то что делать? Назвать свою? Но Адриэн, возможно, знает дату рождения настоящей Элианны… Да и год я даже приблизительно предположить не могу. Я обернулась и беспомощно глянула на Адриэна.

– Элианна не так давно забрела на болото и потеряла память, – с явным неудовольствием сказал тот: похоже, признаваться другу не хотел. – Записывай: двадцать восьмое марта тысяча четыреста девяносто пятого года.

Я так внимательно слушала мужа, что, кажется, даже рот приоткрыла. Надо же, число совпадает, только я родилась в сентябре. Значит, год у них сейчас тысяча пятьсот семнадцатый? С этим переводчиком вообще неясно, так ли звучит дата на местном языке. Может, колечко что-то адаптирует под нашу действительность? Как бы узнать? Мне бы сейчас оказаться где-нибудь в глухом лесу и поорать как следует, потому что голова уже не вмещает всё, в чём надо бы разобраться!

– Отлично… – Целитель тут же начал быстро записывать в карте. – Я не про потерю памяти, конечно, – пробормотал он. – Как же это вас угораздило забрести на болото, Элианна? А целителя приглашали?

– Да, семейного, – ответила я, радуясь, что знаю хотя бы это. – Он ничего не смог сказать, но обещал поискать решение.

– Если ваш супруг не возражает, я тоже посмотрю.

– Смотри, – милостиво разрешил Адриэн.

Я поёжилась, чувствуя себя какой-то вещью, которая ничего не может решить сама. В глазах снова защипало, и я крепко зажмурилась, стараясь прогнать неуместные сейчас слёзы.

– Но это потом. Давайте всё-таки начнём с вашей ноги. – Целитель отложил ручку и закатал рукава халата. Или у них тут это называется мантией?

Я кивнула, всё ещё стараясь ни на кого не смотреть, и сняла туфлю. Рониэль вылез из-за стола и присел передо мной на корточки, осторожно взяв мою ступню в руки.

– Перелома точно нет, вывиха тоже, иначе вы не смогли бы ходить. – И он хохотнул, словно выдал какую-то забористую шуточку. – Но покраснение и припухлость есть, так что на всякий случай я сейчас гляну через своё волшебное стёклышко. – И он, не вставая, выдвинул ящик стола, откуда извлёк какой-то кристалл. Приложил к нему руку, и артефакт засветился зелёным.

Поднеся кристалл к моей щиколотке, целитель глянул в него и с явным удовлетворением кивнул.

– Как я и говорил, всё цело. Но есть небольшие повреждения тканей, проще говоря, ушиб. Постарайтесь в ближайшие несколько дней не перегружать ногу: долго не гуляйте, не танцуйте и не прыгайте. Обещаете, что будете слушаться? – И он весело подмигнул мне, а я вдруг почувствовала себя гораздо лучше. Целитель общается со мной, как с ребёнком, но это скорее мило, чем унизительно.

– Обещаю, – улыбнулась я.

– Я дам вам отличную мазь, которая всегда выручает. Итак, что у нас дальше? Слышал, что вас посмел укусить невоспитанный комар?

– Рониэль, моя жена, конечно, потеряла память, но не стала слабоумной, – вдруг раздался язвительный голос из кресла возле двери. Я так отвлеклась на осмотр, что как-то забыла про Адриэна. Ну и кто его просил вмешиваться?

Рониэль разом растерял весь задор и стушевался. Обернулся к Адриэну, потом снова ко мне.

– Простите, Элианна. У меня сегодня побывало несколько детишек, и я, видимо, слишком вжился в роль доброго дядюшки целителя. Сами понимаете, их нужно успокоить, прежде чем оказать помощь…

– Всё в порядке, господин Эксерс, – ответила я, и по тому, как взлетели вверх брови целителя, тут же поняла, что попала впросак. Он нахмурился и погрозил мне пальцем.

– Меня зовут Рониэль, Элианна.

– Э-э, да, конечно, Рониэль… – И я, чтобы поскорее загладить неловкость, задрала рукав платья.

– Де-е-емоны похотливые! Ох, прошу прощения, Элианна… – Целитель смутился и тут же перевёл взгляд на руку. Смотрел так, словно увидел ядовитую змею. Я рискнула тоже глянуть: кажется, дела совсем плохи, потому что рука уже начала синеть. Интересно, а если её отнимут, муж со мной разведётся?

– Совсем плохо? – подал голос Адриэн. Встал из кресла и подошёл к нам. Однако его моя бедная рука не впечатлила. Ну во всяком случае, он просто стоял и смотрел на неё, никак не выражая чувств.

– Не могу сказать, что совсем плохо, но и не хорошо. Такая реакция на укусы, конечно, редкость, но случается. Дам противоядие, и всё будет хорошо.

Рониэль почесал подбородок, потом направился к одному из шкафчиков, стоявших по стенам кабинета, который я пока толком не успела рассмотреть. Погремев какими-то склянками, целитель вернулся и поставил на стол несколько бутылочек с белыми ярлыками. Достал из кармана мантии прозрачную трубочку, которую я сразу узнала: местный градусник. Приложив её к моему виску, покачал головой.

– Температура слегка повышенная, но это как раз обычное дело при такой аллергии. Всё-таки насекомые впрыскивают яд… Ну ничего, всё поправимо, пока мы… – И он запнулся, быстро отвернувшись к столу.

Я с опаской наблюдала, как он перелил в стаканчик-мензурку немного красной жидкости из одной бутылки, потом добавил что-то синее, и смесь зашипела.

– Прекрасно, – пробормотал он и открыл третий пузырёк, содержимое которого оказалось прозрачным. Подлил в стаканчик и протянул мне. – Выпейте, Элианна.

Я приняла из его рук лекарство и осторожно понюхала. Вроде никакого запаха нет, но на вид жутковатое. Хотя если оно избавит меня от зуда в руке… Я зажмурилась и залпом выпила зелье. И тут, наконец, из глаз хлынули давно накопившиеся слёзы: зелье оказалось таким горьким, что меня едва не стошнило прямо на пол кабинета. К тому же от выпитого горло сдавило так, словно туда запихнули огромный камень. Я попыталась сделать вдох и не смогла. Ещё одна попытка, и ещё… Я задыхалась, отчаянно хватая ртом воздух. Но тут мне под нос подсунули какую-то склянку, и я кое-как, с диким хрипом вдохнула. Судорожно выдохнула и снова вдохнула. Когда кое-как отдышалась, целитель протянул мне стакан с чем-то прозрачным.

– Запейте, это вода. Но согласитесь, если бы я сразу сказал, что оно горькое, вы бы долго не решались выпить. – И целитель довольно крякнул, а я продолжала плакать, но уже не от зелья. Они тут все садисты! То Адриэн вылил мне на порез антисептик без предупреждения, то этот Рониэль обманом подсунул какую-то жуть, от которой я едва не задохнулась! А теперь меня ещё и тошнит от всей этой горечи…

Я почувствовала, как кто-то обнял меня за плечи и притянул к себе. Ну ясно, кто. Не целитель же. Муженёк вспомнил, что на людях ему надо изображать влюблённого.

– Сейчас всё пройдёт. Зато не будете мучиться, – тихо сказал он.

Мне было уже всё равно, я просто уткнулась в сюртук Адриэна и заливала его слезами. Как бы ещё соплей не навешать… Хотя вообще-то так ему и надо. Муж тем временем поглаживал меня по голове.

– Ну что вы, Элианна, ну что вы, – приговаривал где-то рядом целитель. – Я-то хотел как лучше… Давайте-ка мы лучше намажем вам руку чудодейственной мазью и посмотрим порез.

– Не… не хочу-у-у, – всхлипнула я, наплевав на то, что выгляжу и впрямь как неразумное дитя. Хотя целитель именно так со мной и разговаривает, а я просто поддерживаю имидж.

– Ладно, не буду вас смущать и выйду. Скажу Жеремису, пусть велит Дэнне сделать вам отвар. Не горький, обещаю. – И целитель, как-то смущённо кашлянув, похоже, нас покинул.

– Элианна, послушайте… – начал Адриэн, оторвав от себя мои руки. – Понимаю, вам сейчас плохо, но давайте не будем задерживать целителя. Да и у меня ещё много дел, так что хотелось бы поскорее вернуться домой. Я попрошу Рониэля впредь предупреждать вас, если будет больно или горько. Договорились? – Ему, наконец, удалось отстранить меня. Всё это время муж сидел рядом со мной на корточках, но теперь поднялся, и я сразу почувствовала себя одиноко. Уж лучше бы целитель не уходил: тогда муж, по крайней мере, притворялся бы заботливым…

– Осталось потерпеть совсем немного: покажете палец, и всё.

Я, кое-как вытирая слёзы рукавом, помотала головой. Адриэн достал из нагрудного кармана аккуратно сложенный носовой платок и протянул мне. Я уткнулась в него лицом и не очень аристократично высморкалась. Да плевать. Мне уже успели порядком надоесть и этот непростой мир, и роль Элианны, и целители с их зельями…

– То есть не покажете? – уточнил Адриэн, и я снова помотала головой, не отрывая от лица платок.

– Значит, хотите, чтобы я второй раз остался вдовцом?

Вопрос мужа застал меня врасплох. Ну нельзя же вот так манипулировать людьми! Я ещё раз высморкалась и скомкала платок в руке. Мне бы зеркальце: наверняка выгляжу кошмарно.

– Н-не хочу, – наконец выдавила я.

– Тогда покажите Рониэлю порез, чтобы я мог быть спокоен за ваше здоровье. – Голос Адриэна прозвучал так устало, что я устыдилась собственного поведения. Наверняка здешних аристократов с пелёнок учат выдержке. Я вспомнила тихих детишек Элиноры и то, как она ругала дочку за слёзы, и тяжело вздохнула.

– Хорошо. – Я подняла на Адриэна взгляд. А выглядит он и правда очень уставшим. Интересно, он всегда такой или за эти сутки успел так со мной намучиться?

Как раз в этот момент дверь открылась и в неё вплыл довольный целитель, будто почувствовав, что я капитулировала.

– Ну, как успехи? Отвар будет готов с минуты на минуту. Так что, Элианна, вы согласны показать мне руку?

Я молча кивнула, ещё раз промокнув лицо платком. Адриэн отошёл и снова сел в кресло. Целитель взял мою руку с укусом и зачерпнул мазь из баночки на столе.

– Предупреждаю: пахнет она резковато, но никаких неприятных ощущений вызывать не должна.

И он принялся осторожно наносить мазь на укус. Когда с рукой было покончено, я без возражений протянула целителю ладонь. Он ловко развязал бинт и бегло осмотрел порез.

– Здесь всё хорошо, но я дам ещё одну отличную мазь. Ну и, конечно, если почувствуете неладное, сразу ко мне.

В этот момент в дверь постучали, и целитель довольно потёр руки.

– А вот и ваш отвар. Входите, Жеремис.

В кабинет протиснулся слуга, который нас встречал, осторожно неся небольшой поднос с одинокой чашкой и блюдцем, на котором лежало печенье. Целитель кивнул Жеремису, и тот поставил свою ношу на стол возле меня. Поклонился и так же молча вышел. Рониэль, между тем, шустро собрал склянки и баночки в бумажный пакет, сел и принялся быстро что-то строчить. Потом протянул мне листок, исписанный довольно корявым почерком.

– Держите, Элианна. Следуйте инструкциям, и совсем скоро будете как новенькая. Пейте, пейте отвар, они у Дэнны всегда превосходные. А уж печенье и вовсе тает во рту. – Целитель закатил глаза, изображая неземное удовольствие, и подвинул ко мне чашку и блюдце. – И если вы не против, мы с Адриэном ненадолго выйдем, мне нужно сказать ему пару слов о… личном.

Встав из-за стола, целитель решительным шагом прошёл к двери и кивнул Адриэну. Тот с неожиданной покладистостью последовал за ним. Едва дверь закрылась снаружи, я быстро встала, чуть пошатнувшись, и подошла к одному из шкафов. Кое-как вгляделась в стекло и полюбовалась своим отражением: косметику смыли слёзы, лицо покраснело, глаза распухли. Ну и красавица же досталась Адриэну! Впору позавидовать. Хмыкнув про себя, я вернулась к столу, села в кресло и придвинула чашку с отваром к себе. Пить и правда очень хотелось: в кабинете, несмотря на открытое окно, было жарко, да и пролитые слёзы давали о себе знать. Ну, кажется, пока всё самое страшное позади…

***

Адриэн

Я несколько удивился желанию Рониэля поговорить наедине. Неужели с Элианной что-то не так, и он просто побоялся сказать об этом ей? В приёмной никого не было, и мы прошли к дальней стене. Выудив из кармана мантии здоровенный клетчатый платок, Эксерс вытер лицо и плюхнулся на банкетку. Я присел рядом и выжидающе уставился на друга.

– Что случилось? С Элианной что-то не так?

– Вот я бы тоже хотел узнать, что случилось с твоей супругой. – Рониэль открыто взглянул на меня, и мне почудилось, что в его глазах промелькнуло осуждение. – Ты, наверное, неплохо с ролью влюблённого мужа справляешься. Если кто-то тебя не знает, может и поверить. Но мы не первый год знакомы, и меня-то тебе точно провести не удастся.

– Ты сейчас о чём?

– Не знаю, что ты задумал, и, наверное, предпочитаю не знать. Но девочку мне искренне жаль.

Я нахмурился и скрестил руки на груди, продолжая сверлить Рониэля взглядом. Да, мы давно знакомы, но это не значит, что он имеет право подозревать меня демоны знают в чём.

– С чего бы?

– Адриэн, ты кого сейчас пытаешься провести? Неужели думаешь, что я не заметил её состояния? Да девочка разве что под стол от страха не залезает.

– При чём здесь это? Она за эти два дня успела нахватать столько неприятностей, что хватило бы на двоих. Да ей, в конце концов, просто плохо и больно. Только я к этому отношения не имею. Или думаешь, я нарочно натравил на неё комаров и лично порезал палец?

Рониэль хмыкнул, но совсем не весело. Почесал за ухом и продолжил:

– А эта история с потерей памяти? Бессмыслица же!

– Считаешь, она не могла потерять память?

– Считаю, что ты при ментальном вмешательстве что-то такое сделал. – Рониэль неопределённо щёлкнул пальцами. Он говорил с такой уверенностью, что я еле удержался от резкостей в его адрес. Почувствовал, как в душе поднимается знакомая разрушительная волна и на всякий случай сильно сжал кулак, впившись ногтями в ладонь, чтобы не дать магическому импульсу разнести к чёрту одну из стен в приёмной.

– Так, спокойно, спокойно, дружище, мне мой дом ещё понадобится. – Рониэль выставил руки ладонями вперёд, будто защищаясь.

– В следующий раз сначала думай, а потом говори. О каком, к демонам, вмешательстве ты говоришь? – холодно спросил я и встал с банкетки. Эксерс как-то сразу смутился. Снова вытер лицо платком, поглядывая на меня снизу вверх, но не отступился.

– Ну, я подумал… что ты как-то воздействуешь на жену. Чтобы она тебя боялась и всё такое.

– Богатая у тебя фантазия, но хочу разочаровать: ни на кого я не воздействую. Ты сам прекрасно знаешь, какие бывают последствия у ментального вмешательства, их сложно не заметить.

– Но ты же умеешь… соизмерять силу. – Рониэль явно сдаваться не желал. – Да, неприятно, но не смертельно.

– И всё-таки от этого вмешательство не становится менее опасным. Да каких демонов я тут перед тобой оправдываюсь?

Я направился к кабинету, чтобы забрать Элианну и побыстрее уйти отсюда. И так сдерживаюсь изо всех сил, чтобы не сорваться. Однако Рониэль окликнул меня. Оборачиваться я не стал, но остановился.

– Ладно, ладно, извини, глупость сболтнул. Но состояние твоей жены очень напоминает последствия ментального воздействия. Говорит слегка заторможенно и иногда будто слово вспомнить не может. Дату рождения забыла, даже какие-то простые бытовые вещи. На пустом месте такие вещи не возникают, согласись.

Я понемногу взял силу под контроль, тяжело вздохнул и обернулся к Рониэлю.

– Она действительно заблудилась на болоте, уж не знаю, что там делала. Ты же хотел сам её проверить. Почему не стал?

Рониэль опустил взгляд и вздохнул.

– Она и так натерпелась, что, наверное, лучше отложить. Тем более её уже показывали целителю. Да и вряд ли я чем-то помогу, тут бы надо к тёмному целителю или специалисту по тёмной магии. Так что там с болотом?

– Откуда я знаю? Всё, что сказал её отец: она пошла на болота, а нашлась уже без памяти. У меня был шанс отказаться от свадьбы, но, как видишь, делать этого не стал. По твоей логике, наверное, чтобы издеваться и воздействовать на неё ментально.

– Но женился ты всё-таки не по любви, – резонно возразил Эксерс. – Если хочешь заставить окружающих поверить, что внезапно потерял голову, потренируйся это изображать достовернее. Улыбайся, смотри на неё, как на Ли… как на любимую женщину.

– Почему ты так уверен, что я к ней ничего не испытываю?

– Да перестань. Хоть со мной в эти игры не играй, ладно? Яник тебе тоже наверняка не верит. Когда она заплакала в кабинете, ты даже не попытался влить в неё силу. А будь она тебе дорога, обязательно успокоил бы её более действенным способом, чем объятия.

– Может, я тоже растерялся, но тебе доверяю, поэтому и не стал вмешиваться.

Однако Эксерса явно не проняло. Он хлопнул себя по коленям и засмеялся, качая головой.

– Ты-то растерялся? Ха-ха, ну очень смешно! Дружище, ты меня прямо удивляешь сегодня. Неужели думаешь, я поверю, что ты растерялся? Да ты в жизни столько всего повидал…

Я невольно хмыкнул. Вот что значит иметь дело с друзьями – знают тебя как свои пять пальцев, их не проведёшь. Да и надо ли?

– И всё-таки я не каждый день наблюдаю, как от твоих зелий человек начинает задыхаться.

– Сам не ожидал, что ей так плохо станет. Признаю, что это зелье – та ещё мерзость на вкус, но обычно людей просто тошнит, а тут… Конечно, я не дал бы ей задохнуться, но впредь буду внимательнее.

– Ладно, ты закончил свои нравоучения? – Я сделал ещё пару шагов в сторону кабинета. Рониэль тоже поднялся и подошёл ко мне, хлопнув по плечу.

– Не обижайся, правда. Я же хочу как лучше. А с супругой всё-таки будь помягче.

– Знал бы ты её до потери памяти, так не говорил.

– Что, с характером девочка?

– Ещё каким, – усмехнулся я. – Правда, сейчас сложно в это поверить.

– И тебя не смущает, что она настолько сильно изменилась? Слушай, давай я всё-таки свяжусь с Артисом?

– Который сейчас заведует «Сайлентисом»?

Рониэль кивнул, а меня невольно передёрнуло. Только «Сайлентиса» мне и не хватало… Однако отказываться сразу не стоит. Уж если и показывать Элианну тёмному целителю, то точно не пьянчуге Окерсу, который осматривает наших подследственных.

– Можешь поговорить, но без имён. По крайней мере, пока. Возможно, когда жизнь войдёт в нормальное русло, Элианна успокоится, и память вернётся. Если нет, будем действовать.

– Знаешь, если честно, ты меня приятно удивил. – Рониэль широко улыбнулся. – Я был уверен, что ты уже лазил к девочке в голову, а если нет, то обязательно это сделаешь, тем более раз она лишилась памяти. А ты её пощадил. Неожиданно.

Я приподнял брови и невесело усмехнулся, в упор глядя на друга. В пальцах опять начало покалывать.

– Конечно, неожиданно, Рониэль. Я же известная бессердечная тварь, любящая издеваться над ни в чём не повинными и беззащитными людьми. Над женщинами особенно. А тут вдруг такое странное поведение. Ну надо же.

– Ладно тебе ёрничать. Как будто я не знаю некоторых твоих… особенностей. – Рониэль убрал в карман платок. – Поэтому и заволновался: мало ли что тебе в голову взбредёт. Кстати о голове: я же обещал тебя тоже осмотреть.

– Давай не сегодня, а? Я отлично себя чувствую.

– Да-да, вижу. Особенно мило смотрятся эти синие круги под глазами и другие признаки близкого физического истощения. Опять не спишь?

Я машинально потёр глаза и пожал плечами.

– Это не новость. Разрешаю дать мне снотворного. Ну, на всякий случай.

– Сейчас оно тебе вряд ли понадобится, – хохотнул Рониэль и подмигнул мне. – Уснуть прямо на молодой жене – так себе удовольствие.

– Слушай, отправляйся ты к своим любимым демонам похотливым, – проворчал я. – Потерпи немного, скоро женишься, и тогда тебе тоже некогда будет спать по ночам.

– Дразнишь меня, да? Мне, между прочим, ещё до весны ждать. Да и моя Иния – не твоя молоденькая супруга.

– Не прибедняйся, – усмехнулся я и, в свою очередь, хлопнул друга по плечу.

– Я и не прибедняюсь, но есть очевидные вещи.

– Твоя Иния даст фору любой молоденькой девчонке. Вон она как быстро тебя окрутила.

В глазах Рониэля зажёгся тёплый огонёк, и он улыбнулся. А я подумал, что надо бы запомнить этот взгляд. Точно пригодится.

– Ну, спорить не стану, она у меня чудо. А что до твоей бессонницы…

Но договорить он не успел: дверь приёмной приоткрылась, и в неё просунулась голова Жеремиса.

– Господин Эксерс, к вам госпожа Иридис с детьми на половину пятого. Пришли чуть раньше.

– Да-да, конечно, веди их сюда. – Рониэль вынул часы и глянул на них. – Я освобожусь через пять минут.

И, не дожидаясь, пока Жеремис проведёт следующих пациентов, схватил меня за рукав и утащил за собой в кабинет.

Элианна терпеливо ждала, сидя в кресле. В руках у неё была чашка из-под отвара. Печенье с блюдца тоже исчезло. Девчонка и так выглядела неважно, а сейчас и правда могла показаться жертвой ментального вмешательства. Взгляд совершенно потерянный, будто она не сознаёт, где находится. Однако при виде меня всё-таки выдавила улыбку.

– Сейчас я вас отпущу, – затараторил Рониэль. – Только дам кое-какое лекарство Адриэну.

И он отошёл к шкафчикам, принявшись звенеть склянками и что-то бормотать себе под нос. А я забрал пакет, приготовленный для Элианны. Потом аккуратно сложил бумажку с инструкциями и засунул в карман сюртука. Следить, как девчонка принимает лекарства, придётся мне.

– Как вы? – тихо спросил я Элианну, наклонившись к ней. Девчонка пожала плечами и еле слышно пробормотала:

– В порядке, спасибо.

– Ага, вот оно, родимое. – Рониэль, кажется, нашёл то, что искал, и, довольный, вернулся к столу. Протянул мне бутылочку и погрозил пальцем. – Как принимать, знаешь. Главное, не злоупотребляй, но и не тяни до… Короче, что я тебе рассказываю.

Я кивнул и положил склянку в пакет, невольно передёрнувшись. Не собираюсь принимать это снотворное. Это на самый крайний случай. А вообще чем меньше сплю, тем меньше риска снова видеть кошмары. Рониэль утверждает, что я сам не хочу с ними расставаться, поэтому они меня преследуют, хотя прошло уже почти семь лет.

– Элианна, мы можем идти. Рониэля ждут другие пациенты.

Девчонка попыталась подняться, однако, похоже, силы её совсем покинули. Я протянул руку и помог. За эти два дня успел как-то уже свыкнуться с обязанностью возиться с Элианной, но уж слишком её аккуратные, тонкие пальцы и маленькие ладошки напоминали руки Лины. Я отвернулся и поморщился.

– Был рад познакомиться, Элианна. – Рониэль улыбнулся девчонке, и она ответила тем же. Правда, вышло вымученно.

– Я тоже, Рониэль.

– Надеюсь, что в следующий раз мы встретимся в более весёлой обстановке.

– Кстати, о встречах, – вмешался я, вспомнив, что так и не пригласил Рониэля в гости. – В воскресенье в семь приглашаем вас с Инией к нам на ужин. Будут ещё Рэмис с женой.

– Придём обязательно! – Рониэль радостно потёр руки. – Иния будет счастлива познакомиться с вами, Элианна.

– Я тоже буду рада, – пробормотала девчонка.

– Ладно, нам, пожалуй, пора. – Я потянул Элианну за собой к двери. – Спасибо, что помог, Рониэль.

– Это моя работа, – усмехнулся Эксерс, и мы покинули кабинет.

Из дома Эксерса выходили молча, разве что попрощались с Жеремисом, хранившим, как всегда, полнейшую невозмутимость. Я взял с вешалки накидку Элианны и набросил ей на плечи. Наверное, Рониэль прав, и мне надо учиться играть влюблённого. Вот и Нэйлия тоже не верит в мои внезапно вспыхнувшие чувства. Надо срочно это исправлять, да и с изменившейся Элианной притворяться будет явно проще.

Мы вышли во двор. Оказалось, что пока сидели у Рониэля, на небо успели заползти тучи, и где-то вдалеке раздался глухой раскат грома. В воздухе повисла духота, всё будто замерло в ожидании огненной бури. В середине лета они особенно свирепые. Я бросил взгляд на девчонку.

– Похоже, наша прогулка в парке отменяется. Да и ногу вам лучше не перегружать. – Я постарался добавить в голос сожаления, хотя меня это скорее обрадовало.

Элианна кивнула, и мне показалось, что она сейчас снова расплачется. Вспомнил слова Эксерса про вливание силы. Если сначала это показалось лишней предосторожностью, то сейчас я признал, что Рониэль прав. Немного силы девчонке точно не помешает.

– Не расстраивайтесь. Всю эту неделю я буду дома, так что мы обязательно доедем до парка. Или дойдём пешком, если будете чувствовать себя лучше.

Ответом мне снова был только кивок. Можно было бы, например, предложить вместо парка зайти в кафе и поесть мороженого или что там предпочитает Элианна, но душа к этому не лежала совершенно. Хотя делать это всё равно придётся, но… пожалуй, как-нибудь в другой раз.

Я помог девчонке забраться в машину, забросил на заднее сиденье пакет с лекарствами. Огненная буря приближалась стремительно: солнце совсем скрылось, и стало видно молнии. Девчонка сидела, сложив руки на коленях. Её покладистость уже начинала несколько раздражать. Если сначала я думал, что это какой-то коварный план Элианны, то сейчас уже сильно сомневался. Не смогла бы девчонка, испытывавшая ко мне такую ненависть, настолько удачно притворяться. Учитывая её взрывной характер, она выдержала бы от силы день. Мне было бы проще, оставайся Элианна собой.. Может, идея Эксерса насчёт специалиста по тёмной магии не так уж и плоха?

– Как вы себя чувствуете? – спросил я, тщательно скрывая недовольство.

– Я в порядке, спасибо. – Девчонка продолжала смотреть на свои руки.

– Не похоже.

Элианна, наконец, повернулась и подняла голову. Во взгляде появилось что-то от неё прежней.

– Вам же на самом деле всё равно, правда? – спросила она с явным обвинением. – Вас смущает только то, что можете второй раз овдоветь. Ну так я пока жива, в этом смысле всё в порядке. Не беспокойтесь за меня, вы и так потратили уйму времени.

Я положил руки на руль и ответил девчонке таким же тяжёлым взглядом. То Эксерс подозревает меня в применении ментальной магии, то девчонке кажется, будто мне на неё плевать, хотя я уже второй день только и делаю, что ношусь с ней. То есть в чём-то она права, но и сознательно вредить ей я не собираюсь.

– Наверное, вы ждёте, что я начну оправдываться? – Я приоткрыл окно, в которое тут же влетел порыв ветра одновременно с очередным громовым раскатом.

– Я от вас ничего не жду. Это ведь вы на мне женились, а я просто подчинилась воле родителей. Теперь вот приходится подчиняться вам. – Элианна, кажется, совсем осмелела: смотрела теперь уже не просто осуждающе, а сердито. Даже руки на груди сложила с весьма воинственным видом.

– В таком случае, думаю, вам стоит поумерить пыл. Покладистой вы мне нравились гораздо больше.

– Наверное, жалеете, что я не онемела вместе с потерей памяти. – Девчонка продолжала наступать.

– Ну, раз уж вы сами высказали эту мысль, то, пожалуй, соглашусь. И правда, жаль.

– Сочувствую вашей покойной жене! Ей с вами наверняка было очень тяжело, – выпалила девчонка.

По телу прошла слишком хорошо знакомая горячая волна. Если Элианна сейчас скажет ещё хоть слово, больше не смогу себя контролировать, применю ментальное вмешательство, чтобы заткнуть её.

– Никогда, слышите, никогда больше не смейте упоминать мою жену. Или я за себя не ручаюсь, – процедил я и рванул ручку дверцы.

Всплеск силы и так уже подобрался совсем близко, и я усилием воли перенаправил его на руки. Пальцы не просто покалывало, а вовсю жгло. Сбросить его прямо в машине означало подвергнуть девчонку риску.

Я вышел из машины и прислонился к ней спиной. Перед мысленным взором возникло лицо Лины с мягкой улыбкой на губах и нежностью во взгляде. Она всегда смотрела на меня только так… Даже после размолвок – а они у нас никогда не были серьёзными…

Всё внутри сжалось от смеси гнева и боли. Я больше не пытался сдерживаться – просто направил силу в воздух. Раздался оглушительный хлопок, который, к счастью, заглушил гром. И почти сразу на лицо упали первые капли дождя, остужая и приводя в чувство.

Девчонка перешла все границы. Упоминание Лины из её уст звучало как оскорбление. Кто дал ей право лезть в моё прошлое и что-то выдумывать? Я несколько раз глубоко вздохнул, пытаясь окончательно прийти в себя. Ладно, надо отвезти девчонку домой и, наконец, уйти в кабинет. Даже ужинать не буду, лишь бы её не видеть. Дождь усилился, и тут я услышал, как хлопнула дверца. Демоны, ну что опять творит эта сумасшедшая?

Краем глаза наблюдал, как Элианна, нацепив на голову капюшон, почти выбежала из-за капота и остановилась рядом. Надеюсь, она хотя бы не плачет. Я отвернулся, делая вид, что не замечаю её. Девчонка осторожно дотронулась до моего локтя и сразу же отдёрнула руку, будто боясь, что я её оттолкну или ударю.

– Адриэн, простите… простите меня, – сбивчиво начала она: её заметно трясло. – Я не должна была так с вами разговаривать и вообще упоминать вашу жену. – На этом месте её голос слегка сорвался. – Простите, больше такого не повторится.

Что-то в её тоне и вообще в том, что пришла просить прощения, меня всё-таки тронуло. Я повернулся и посмотрел на её склонённую голову в уже успевшем промокнуть капюшоне. Как бы девчонка ещё и простуду не схватила.

– Давайте вернёмся в машину, – сказал я, обхватив Элианну за плечи и разворачивая в обратную сторону. – Беседовать под дождём, пожалуй, слишком изощрённое удовольствие.

Девчонка покорно двинулась обратно и без лишних препирательств позволила усадить себя обратно. Когда я тоже забрался в салон, Элианна скинула капюшон и тихо продолжила:

– Понимаю, что это не оправдание моей бестактности, но… на меня за последние дни столько всего свалилось… И эта потеря памяти, и свадьба… А визит к целителю совсем выбил из колеи. Я думала, там и умру от этого жуткого зелья…

– Не волнуйтесь, никто не дал бы вам умереть. Зелье, может, и неприятное, однако Эксерс своё дело знает.

– Но мне всё равно было очень страшно! А знаете, как тяжело, когда ничего не помнишь? Даже дату рождения… и как правильно себя вести, чтобы не опозорить вас… И… не сердитесь, но я ведь понимаю, что вы женились на мне из каких-то своих соображений… Знаю, я не должна была срываться, но… у меня чувство, что я теперь одна в целом мире и совершенно беспомощна. – И она явно подавила всхлип.

– Ну, вы точно не одни, у вас теперь есть я.

Элианна, уже не скрываясь, снова всхлипнула.

– Это очень-очень утешительно! Вот и опять вы надо мной насмехаетесь. А мне придётся всему учиться заново. И пытаться всё вспомнить… ну или хоть что-нибудь… – Она отвернулась, ещё сильнее натянув на лицо капюшон: видимо, чтобы скрыть от меня очередной поток слёз.

Я вздохнул. И вот что с ней делать? И дальше притворяться, что злюсь? Но ведь в чём-то она права: до такого состояния довёл её именно брак со мной. Если бы не мой план, девчонке не понадобилось бы сбегать на болота, она не потеряла бы память… Хотя её родители вряд ли отступились бы: не я, так кто-то другой посватался бы к Элианне, и они с радостью сплавили бы непутёвую дочь куда подальше. Я взял руки девчонки в свои: её ладони оказались холодными. Ничего, сейчас согреется. Прикрыв глаза, сосредоточится на потоке силы и представил, как она переходит от меня к Элианне.

Девчонка резко развернулась и уставилась на меня широко распахнутыми глазами, в которых плескался страх. Она явно собиралась что-то сказать, но я покачал головой. Когда руки Элианны согрелись, я прервал контакт и спросил:

– Вам лучше?

– Д-да, спасибо, – заторможенно пробормотала девчонка. А ведь Эксерс прав: говорит она странно, просто я как-то быстро к этому привык. – А что… что вы такое сделали?

– Поделился с вами силой. Часто такие вещи делать нельзя, но будем считать, что сейчас был особый случай.

Девчонка медленно кивнула, но больше ничего не прибавила. Интересно, неужели с ней никто никогда не делился силой? Родители точно к этому прибегают. Или тоже забыла? Однако дальше думать об этом было некогда: дождь за окном усилился, и я поспешил завести машину. Совсем скоро дождь перерастёт в ливень, и даже магическая защита стёкол не особо поможет: видимость будет ужасная.

Я, наконец, отъехал от дома Рониэля и вывел машину на проспект имени Его величества Фабиана Третьего. Не успевшие вовремя укрыться от дождя прохожие разбегались по тротуару, кто куда. На стоящий у края дороги открытый экипаж кучер кое-как в спешке натягивал крышу. Элианна отвернулась к окну и молчала, наблюдая за людьми, но уже не плакала. А во мне опять поднялось раздражение. Девчонка в самом деле стала другим человеком, и хотя такой она мне, конечно, нравится больше, зато это преображение несколько портит мой гениальный план. Такую Элианну мне будет даже немного жаль, если всё пойдёт по худшему сценарию. А это означает лишь одно: стоит поменьше общаться с ней, чтобы вдруг не привязаться и не пойти на попятную. Как только состоится наша брачная ночь, стану держаться от неё как можно дальше.