Читать книгу Я тебя простила - Катя Пантелеева - Страница 7

Во время ланча я поглощала свой скудный сэндвич с яйцом, майонезом и острым перцем, который по-быстрому сделала утром из остатков, и кофе из автомата. Также занималась повторением новой темы мистера Роджерса по анатомии. Только настоящий ботаник может рассматривать картинки толстой и прямой кишки за обедом и при этом не чувствовать никакого отвращения. Атмосфера в столовой не самая подходящая для учебы, согласна, но компании болтливых друзей у меня нет, так что я предоставлена самой себе. А что может быть полезнее, чем попытки набить голову тем, что поможет переехать из этого города?

Только не нужно меня жалеть, мол, бедная девочка, сиротка, еще и совсем без друзей, на переменах вынуждена учить уроки вместо крутых селфи в школьном туалете… Я сама выбрала этот путь. Раньше у меня были друзья, с которыми я тусовалась, как обычная девочка-подросток, но страшная трагедия в моей семье расставила точки над i, и теперь самыми близкими подругами стали девчушки, не пропускающие ни одного выпуска «Даши-путешественницы» по выходным.

О чем жалеть? О том, что потеряла друзей, которые вовсе никогда ими не являлись?

Некоторое время спустя я почувствовала явное оживление в толпе. Опустив голову – наверное, даже слишком резко, – я обратила внимание на источник шума (я предпочитала столик на втором этаже, там, где меньше всего людей).

– Эй, народ! Всем внимание! – неожиданно на один из центральных столов, что находились на первом этаже кафетерия, взобрался Уилл Мелтон, как всегда, впечатляющий своим внешним видом и хорошим настроением.

Ты никогда не знаешь, как он оденется завтра, всегда что-то оригинальное, прекрасно гармонирующее между собой. И я не говорю о брендовом шмотье, которое стоит половину обучения в Гарварде, как, например, у его друга Трэвиса. Скорее всего, многое было куплено в секонд-хенде – я знаю, что его семья не самая обеспеченная в Льорке, – но дороговизна облика при этом не теряется. Тут все дело вкуса.

Мне всегда казалось, что парни должны относиться довольно расслабленно к выбору гардероба, но, глядя на Уилла, который даже такого дилетанта, как я, поражает своими нарядами, я понимаю, что это далеко не так. Что уж говорить об одежде, если он почти каждую неделю старается укладывать волосы по-разному. Его вьющиеся волосы то заплетены в косички, то спрятаны в хвостик, то уложены банданой или просто хаотично танцуют на голове. Словом, парень себя любит и не собирается меркнуть на фоне лучшего друга, просто потому что тот богаче и может многое себе позволить.

А теперь пришло время признаний. Наверное, и без этого стало ясно, но я все же скажу. Да, я влюблена в этого парня, даже несмотря на то, что он лучший друг Трэвиса, даже несмотря на то, что у него всегда была девушка и моим он никогда не будет. Я просто могу смотреть на него и чувствовать, как сердце отбивает чечетку лишь потому, что Уилл улыбается. У него прекрасная добрая улыбка и глубокие ямочки на щеках.

Не могу сказать, что я страдаю от неразделенной любви, скорее, он всегда был для меня предметом восхищения, как картина в галерее, на которую я прихожу посмотреть, потому что она мне нравится. Мечтать быть его девушкой стало похоже на часть той жизни, о которой я каждый день думаю перед сном, но которая никогда не сбудется. Я привыкла и вряд ли собиралась как-либо это исправлять. А зачем? В этом просто нет смысла! Скорее, меня опозорят на всю школу, а отсутствие какой-либо репутации сделает меня просто жалкой и глупой.

Такого фиаско мне точно не надо. К тому же он явно не моя судьба.

Многие в этой школе чем-то отличились за годы учебы, а я была просто я. Лишь громкая новость о смерти мамы сделала меня чуточку заметнее, но это вряд ли та вещь, с помощью которой хочешь стать популярнее.

– Оторвите свои прекрасные мордочки от хавки и послушайте! Я не отниму у вас много времени!

Уиллу не составило никакого труда привлечь к себе интерес, все тут же притихли, любопытно уставившись на парня.

– Я хотел бы кое-что сказать, раз уж мои друзья считают, что мне слабо! – он посмотрел вниз на них и вызвал бурю эмоций.

– Конечно, слабо, Ромео! – крикнул довольный Трэвис, ожидая реакции своей свиты. – Ты даже гондоны стесняешься выкидывать после секса, куда уж это?

Смех пронесся волной по столовой после петушиных замечаний Паркера. Кажется, будто Уилл единственный, кто дружит с Трэвисом, не потому что тот популярен, а потому что считает его другом и видит в нем что-то хорошее. В это мало верится, но чем черт не шутит. Они ведь почти неразлучны с тех пор, как Паркеры сюда переехали.

– Ты педик? – выкрикнул кто-то из толпы, и послышался еще более масштабный хохот. – У тебя, конечно, классные шмотки, но такого каминг-аута наша школа не переживет.

У ребят был свой отдельный стол, за которым я ни разу не видела других одноклассников, словно его опечатали. И слава богу, ибо есть со стола, куда другие позволяют себе становиться ногами, – скверно. Наверняка это не единственная мерзость, которая творится в их компании, но я не хочу об этом думать.

– Конечно, педик, я видел, как в раздевалке у него смазка выпала из рюкзака!

– Ха-ха, Эрик, теперь даже не надейся на вечер! Поищи себе другого актива, – отшутился с сарказмом Уилл.

Я никогда не находила эти шутки смешными, но толпе недоумков только дай повод поржать с подобных приколов.

Кажется, я догадалась, о чем сейчас будет его душераздирающая речь, потому что уже неделю в туалетах школы обсуждают недоотношения Уилла и его девушки Люси Грин, которые поссорились якобы из-за того, что Уилл изменил ей, когда ездил летом к своим бабушке и дедушке.

Когда я об этом узнала, стало как-то неприятно, ведь я… Ну, вы уже знаете. В моем воображении Уилл слишком идеален, чтобы изменять. Он должен читать стихи, дарить дешевые, но милые подарки и каждое утро писать «хорошего дня, любовь моя». Но никак не изменять. Скорее, это удел его друга Трэвиса.

Вокруг самой Люси собралась группа ее подружек-чирлидерш, и все так же обратили свой взор на парня, достав телефоны с камерами. Глаза их сияли, рты были приоткрыты от удивления, потому что это крутой материал для публикации в социальных сетях. Некоторые из них взяли в руки помпоны и поддержали парня сопроводительным свистом.

Сама Люси с замиранием ждала слов, которые подготовил для нее Уилл. Не заметить ее надменного восторга было невозможно, мол, смотрите какой у меня романтичный парень.

– Люси Грин! – завопил Уилл. – Ты знаешь, что я влюблен в тебя с девятого класса, – он кинул вызывающий взгляд на своих друзей, которые не верили своим глазам, – с тех самых пор, как мистер Кларк дал нам одно задание на двоих. Ты помнишь это? Ты ненавидела меня и сказала, чтобы после этого задания я и близко к тебе не подходил, но все вышло совсем наоборот, как видишь. – Все засмеялись, в том числе и сама Люси. – Твое сердце растаяло после того, как я втащил Андерсону за то, что он украл твои помпоны!

Трэвис после этого что-то пробурчал себе под нос, прикрыв рот рукой, чем снова вызвал смех дружков. Одной мне было не до смеха от всей этой ситуации.

– С тех пор я не могу перестать думать о тебе! – Школа протяжно и драматично произнесла «оу». – И эта наша нелепая ссора… Я не хочу, чтобы ты злилась на меня. Детка, мне жаль, что так вышло! Я бы никогда не сделал этого! Это просто фотография и больше ничего. Я даже незнаком с этой девушкой. Я пришел в бар с кузеном и не отходил от него ни на шаг, можешь спросить у него!

Услышав признание, я захотела вернуть время вспять и покинуть кафетерий до того, как Уилл открыл рот.

– Ты единственная, кого… – Уилл неуверенно замолчал, заметив, что ребята перестали его слушать.

Внимание толпы снова привлек Трэвис Паркер. Он как будто специально пытался всячески перебить друга, чем начал меня раздражать. Я сидела на втором этаже, мне открывался отличный вид на их столик, но это было слишком далеко, чтобы услышать, о чем они жужжат, и увидеть, что Трэвис им показывает.

– Эй, какого хрена, Мелтон? – выкрикнул кто-то из девчонок, снимая все на телефон. – Словарного запаса не хватило? Мы ведь снимаем! Ты в прямом эфире!

Суматоха нарастала как на дрожжах, послышались смешки, а Уилл все так же стоял на столе и не понимал, что происходит.

– Эй, чуваки?

Я, конечно, не любитель школьных драм и прочего цирка, но для личного самоудовлетворения я бы не хотела, чтобы пара Уилла и Люси снова воссоединилась, так что стало еще любопытнее, что же там происходит. Пришлось напрячься и сильно вытянуть шею вниз, чтобы оказаться как можно ближе к эпицентру событий. На секунду мне удалось заметить выражение лица Уилла, которому что-то показали в телефоне Трэвиса. Он остолбенел и украдкой взглянул на перепуганную Люси, затем резво спрыгнул со стола, словно увидел там что-то поистине отвратительное. Остальные действия «школьной постановки» были вне зоны слышимости.

– Какого хрена, Трэвис? – Уилл толкнул его в грудь, но остальные быстро их разняли, предотвратив назревающую драку. – Это че такое?

А ведь все так «здорово» начиналось.

– Я говорил тебе, – ответил Трэвис, расправив на себе толстовку. – А ты не верил.

Уильям не стал задерживаться, чтобы продолжить разговор.

– Уилл, вернись, я еще не все показал! – крикнул ему вслед Паркер, насмехаясь. – Ты должен посмотреть видео! Она почти согласилась на тройничок со мной и Скоттом! Уилл!

Парень выбежал из кафетерия, даже не обернувшись.

– Может, и нас просветите, в чем дело? – донеслось откуда-то издалека. – Интересно же!

– Девчонки, если кто-то хочет такую же офигенскую фотосессию, как у Грин, милости прошу! – закричал Паркер всей школе. – Детали обсудим в личке.

В ответ все засуетились.

– Ну че, Люси? – самодовольный Паркер кинул дьявольский взгляд на бедолагу, у которой вместо лица образовалась белая стена, словно напомнил ей, что обещал это сделать. А затем демонстративно выпятил вперед свой пах и указал на него девушке. – Еще вчера ты была не против. В этот раз у тебя дома? Я возьму побольше резины.

В столовой образовалась накаленная тишина.

– Что ты ему показал? – на сторону Люси встала Роуз, которая буквально вцепилась в горло брату, растолкав его друзей. – Трэвис, что там было, я спрашиваю?

– Ничего такого, что Люси не позволяла бы делать с собой, Роуз. Парочка фото его озабоченной подружки на моем члене. Не заводись, – эти слова дались Паркеру так же просто, как глоток свежего воздуха. – А что, я ведь должен предупредить лучшего друга, что его подружка шлюха? Разве не так поступают друзья? Тебе ли не знать, каково это – спать с парнями своих подружек.

– Замолчи, Трэвис, – Роуз было противно, и она ушла обратно к своим подругам. – Это жесть как низко, даже для тебя.

– Ой, давай без этого, Роуз.

А дальше под тихие смешки всей свиты Люси забрала свою сумочку, оставила помпоны и выбежала из столовой, будто ее ветром сдуло.

Я была слишком потрясена произошедшим. Наша школа, конечно, никогда не являлась показателем порядочности и чести, но распространением порнографии еще не занимались. Паркеры и здесь преуспели. Возможно, я должна прыгать до потолка от того, что Уилл больше не сойдется с бывшей девушкой, но даже мне было не по себе.

По пути к шкафчику, где были учебники на следующий урок, я встретилась глазами с Кейти Берман и тяжело вздохнула. Эта девушка была одной из тех, с кем я изредка перекидываюсь парочкой фраз, но назвать ее подругой сложно, потому что… мы далеко не подруги. Насколько бы мне ни было одиноко в столовой, я бы ни за что не села с ней, потому что лучше до конца школы обедать в одиночестве, чем в ее компании.

Мне сложно дается общение с этой девушкой, но я чересчур хорошо воспитана, чтобы сказать об этом напрямую. У нас ни одной общей темы, взять хотя бы то, что она фанатеет от спорта, мыльных опер и книг Паоло Коэльо, а я к этому не имею никакого отношения. Словом, этот список можно продолжать и продолжать, и все равно не найдется ни одной темы, которую я бы хотела с ней обсудить.

Да любой, кто просто взглянет на нас, скажет, что два таких разных человека никогда не смогут дружить. Я низкого роста, худая, с длинными вьющимися волосами каштанового оттенка и челкой; изредка ношу очки, когда лень надевать линзы. Кейти девушка рослая, блондинка, с короткой стрижкой, профессионально занимается греблей, волейболом и немного тяжелой атлетикой, оттого ее тело в два раза больше моего. Между нами огромная пропасть абсолютно во всем, не только во внешности, и я искренне не понимаю, почему она пытается со мной подружиться. Есть предположение, что все остальные кандидаты все-таки смогли ей отказать и она цепляется за меня, как за спасательный круг. Но ведь я не могу дружить с человеком из жалости!

– Привет! – Кейти потянулась меня обнять. – Как хорошо, что мы встретились! А я вижу тебя и думаю, заметишь или нет… Давно не общались.

Несмотря на то, что мы учимся в одной школе и довольно часто пересекаемся на занятиях, я стараюсь ее всячески избегать, постоянно находя отмазки. Но иногда, в такие моменты, как сейчас, разговор неизбежен.

– Да, привет, – безрадостно поздоровалась я.

– Боже мой, что это за шекспировская постановка была в столовой? – Мы стали двигаться вперед по коридору, и я каждой клеточкой тела чувствовала все эти взгляды на нас. – Я давно не наблюдала ничего подобного! А еще думала пропустить сегодня обед, чтобы подготовиться к английскому. К тому же подают фасоль, а я не ем фасоль. Она у них с острым перцем, мне потом сложно в туалет ходить, – она зарычала, словно пережила этот момент снова, а мне захотелось крикнуть на весь коридор «помогите». – По-моему, им не хватало лишь чаши с ядом и дуэли на шпагах, чтобы вызвать бурные аплодисменты. Что там вообще произошло? Я пришла только под конец, толком ничего не поняла, но атмосфера в столовке была напряженной.

Ее восторгу можно лишь позавидовать.

– Паркер вроде как фотографировал Люси голую, а потом показал это Уиллу, чтобы уберечь от разочарования, – я показала кавычки, но, когда произносила имя Уилла, клянусь, мой голос почти дрогнул. – Я толком сама не поняла. Тебе лучше спросить у кого-то более проинформированного, чем я.

Кейти широченно раскрыла глаза. Эта новость еще больше ее взбудоражила.

– Да ты что! Господи, у меня прямо мурашки по коже. Если я когда-нибудь приду к написанию сценариев, я точно вспомню этот день: «Любовь на троих: предательство и измена в старшей школе», – мечтательно произнесла девушка, видимо, представив себя в кресле сценариста одного из телевизионных сериалов про любовь.

– Бери выше, это неплохой сценарий для эротического романа. Для дам бальзаковского возраста точно сработает, – не выразив никакой эмоции, сказала я.

Поддерживать диалог было крайне некомфортно. Я не стремилась ни с кем это обсуждать, мне просто хотелось стереть увиденную картину из памяти и перестать думать, как себя чувствует Уилл.

– Господи, да у меня уже трейлер воспроизвелся в голове! Гениально! Жаль, я не взяла свой блокнот специально для таких идей.

Я неловко улыбнулась, не зная, как закончить этот разговор.

– Да, получится неплохой сюжет. А какой у тебя урок? – спросила я в надежде, что нам не по пути.

– Испанский у Ромеро. Блин, я не сделала тест, который она дала на дом. У тебя случайно не сохранились ответы? Пожалуйста, Элла, выручи-и-и.

– Нет, – ответила я.

Даже если и сохранились, я бы вряд ли просто так отдала их Кейти, учитывая, что мне за это даже спасибо не скажут. Знаем, проходили.

– Ладно, придумаю что-нибудь. Кстати, тебе удалось выкупить «Атланта»? – Кейти имела в виду роман «Атлант расправил плечи» Айн Рэнд.

Я безуспешно пыталась выкупить ее на аукционе у одного мужчины, который распродавал коллекцию умершей бабушки. Ее цена в книжных магазинах для меня слишком высока, а в нашей библиотеке этой книги нет, вот и приходится гоняться по всем барахолкам и распродажам. Зачем она мне? Я определенно фанат антиутопии. Роман «1984» Джорджа Оруэлла моя самая любимая книга, именно с нее все началось. Я до сих пор нахожусь под огромным впечатлением, хотя прошло порядка двух лет после нашего с ней знакомства.

Теперь у меня есть определенный список книг – я бы могла назвать это хобби, – которые я покупаю, чтобы пополнять свою коллекцию и, естественно, читать их. «Атлант» – следующий в списке, и столь противоречивые отзывы от разных людей подогревают мое любопытство еще больше.

Этой информацией я с Кейти не делилась, к слову. Видимо, она подслушала мой разговор с библиотекарем. Джон, который там работает, уже знает о моих предпочтениях и во многом их разделяет, поэтому мы иногда перекидываемся парочкой фраз о прочитанном. Он, так же как и я, все свободное время посвящает чтению, так что, несмотря на все его занудство, нам иногда есть о чем поспорить.

– К сожалению, она досталась не мне. Может, к Рождеству получится сделать себе подарок. Пока будут каникулы, успею прочесть все три тома.

– О, было бы круто. А потом я возьму у тебя ее почитать! Столько отзывов о ней слышала, а покупать не хочу, вдруг не понравится.

Как хитро.

– Посмотрим, вдруг нам все-таки не суждено быть друг у друга.

– Я буду держать за тебя кулачки. Ой, у тебя случайно нет таблетки от живота? Вчера заказывали с мамой китайскую еду из «Чин-Чина», а сегодня дурно себя чувствую. Живот крутит…

– Так сходи в медпункт, – я устала от ее вечного нытья по поводу различных недомоганий.

– Не хочу. Они дадут мне активированный уголь, который вряд ли что-то изменит.

– Ничем не могу тебе помочь, – спокойно сказала я, уже порядком подустав от разговора.

– Но еда в «Чин-Чине» превосходная! Хоть меня и обсыпало от количества острого и сейчас жутко болит живот, но я слопала все до последней крошки! Их рисовая лапша просто божественна. Мой брат отыскал несколько промокодов на скидки, так что если тебе…

– Слушай, – не выдержала я, – мне нужно идти на урок. Я еще хотела забежать в уборную. Увидимся позже.

– Мне тоже надо в уборную! Можем вместе пойти.

– Я бы хотела пройтись сама, если ты не против, – настояла я и заметила, как она погрустнела.

– Хорошо, до встречи. Надеюсь, вы с «Атлантом» будете вместе!

Несколько человек обернулись в мою сторону, и мне второй раз за день захотелось закатить глаза от глупости происходящего.

В классе анатомии, куда мне пришлось поспешить из-за затянувшегося разговора с Кейти, появился скелет. Учитель, мистер Роджерс, нарек его Дэйвом, своим напарником, а это означало, что сегодня будет самостоятельная работа. Многие это поняли и вместо приветствия с учителем протяжно хныкали.

– Все помнят Дэйва? Конечно, помнят. Хоть ученики и утверждают, что у Дэйва отсутствуют все составляющие глаза, с помощью которых он видит, как вы списываете, я все равно ему доверяю. Он никогда не ошибается и точно знает, кто из вас пытается найти ответ в интернете.

Я не боялась уроков анатомии, так что спокойно села за первую парту, которую всячески избегает добрая половина класса, и достала школьные принадлежности из рюкзака. Именно в этот момент молния на нем решила зажевать ткань, и чтобы все это исправить, мне потребовалось применить силу. В итоге молния на рюкзаке разошлась.

Класс, я просто выиграла эту жизнь!

А еще прямо над моей партой появился Дэйв, что немного напрягало, даже с учетом того, что скелет пластмассовый. Просто мистер Роджерс так сильно помешался на нем, ведя беседу как с живым человеком, что с каждым разом становилось все страшнее на него смотреть. Вдруг он и вправду оживет?

– Спасибо, мисс Кинг, что не боитесь первой парты, – обращаясь в сторону приходящих учеников, поблагодарил меня учитель. Он расхаживал по классу, наблюдая за каждым, кто усаживался на место подальше от стола учителя, как надзиратель в тюрьме. – Она, в отличие от меня, не кусается.

К вопросу списываний мистер Роджерс относился с максимальной серьезностью. Он, в принципе, ко всему так относился. По моему нескромному мнению, он самый строгий учитель в старшей школе Льорка, и со мной многие согласятся. Наш директор на его фоне просто плюшевый мишка.

– Вы же помните, что бывает с теми, кто сдает переписанную из интернета работу? Правильно, я отправляю на пересдачу. А когда я принимаю пересдачу? В субботу рано-рано утром, правильно. А у кого я ее принимаю? Только у прилежных, старательных, ответственных учеников. Чувствуете? Замкнутый круг. Так что будьте умницами, – учитель вел беседу сам с собой, создавая в воздухе напряжение.

– Я так понимаю, не всем студентам важна итоговая оценка? – кажется, учитель имел в виду брата Роуз Паркер, потому что его фраза явно была адресована ей.

– Я не секретарь своего брата, мистер Роджерс. Его отсутствие на уроке – не мои проблемы, – ядовито ответила ученица, аккуратно повесив дорогущую сумочку на крючок под партой, и перекинула белокурые волосы с розовыми прядями на одну сторону. Каждое ее движение выглядело изящным, а сама Роуз излучала неподдельную уверенность перед остальными.

– Будьте так добры, мисс Паркер, передать своему брату пламенный привет от моего имени и напомнить, что я ни при каких обстоятельствах не приму его работу. И пусть доктор Паркер не машет после этого чемоданом с деньгами перед моим лицом. – учитель оперся руками о парту и посмотрел прямо в глаза девушке, заставив ее чувствовать себя неуютно.

– Не сомневайтесь, он не станет.

– Вот и чудно.

На этом уроке мистер Роджерс решил занять место за последней партой, вместо своей кафедры, тем самым не давая возможность галерке списывать. Обычно все было наоборот – его скелет Дэйв стоял позади.

– Так, Дэйв, я тут подумал, давай не будем мешать мисс Кинг спокойно получать заслуженную пятерку. Уверяю тебя, она справится без твоей помощи. Лучше понаблюдай за мисс Паркер.

После того как учитель стал переставлять скелет к парте Роуз, она снова напряглась, и тут наши взгляды с ней встретились. Ее безмолвное раздражение отчетливо читалось в глазах, ведь если мистер Роджерс решил к кому-то придраться – все знали, что заканчивалось это билетом в кабинет директора. Вот только семейство Паркер не так просто пережевать – они слишком костлявы.

Все еще глядя на меня, Роуз что-то шепнула своей подруге, после чего они хихикнули.

– Дэйв вчера прогуливался по вашим страницам в интернете и заметил, что мисс Паркер и мисс Фокс отлично провели время на шопинге, вместо того чтобы готовиться к занятиям.

– Мистер Роджерс, я не могу сосредоточиться, когда стоят над головой, – попыталась защититься Роуз, глядя снизу вверх на скелет.

Он явно не вызывал ни у нее, ни у ее соседки Сэнди Фокс тех же положительных эмоций, что у преподавателя.

– Не переживайте, Дэйв не будет слишком настойчив. А теперь я раздам…

– Вы считаете, это смешно? – Паркер перебила учителя с ярко выраженным протестом.

– Нет, мисс Паркер, мне ничуть не смешно, когда я проверяю ваши работы. Скажу больше, я рыдаю!

– Вы сейчас говорите лично обо мне? По-вашему, я не могу хорошо учиться и одновременно проводить время с подругами на шопинге в свободное от учебы время? Не припомню, чтобы у вас были ко мне замечания, я успеваю по вашему предмету не хуже вашей любимой Кинг!

Услышав, с каким пренебрежением было произнесено мое имя, я даже не удивилась. По спине пробежали мурашки от того, что весь класс на меня посмотрел.

– Розалина, советую вам успокоиться, достать ручку и сосредоточиться на тесте. Если хотите поговорить, можете остаться после урока, и мы обсудим все интересующие вас вопросы. Не срывайте урок.

– Нет, спасибо, можете со своим Дэйвом поболтать после урока, у меня к вам вопросов нет, в отличие от психиатра, – последнее она добавила себе под нос, но мистер Роджерс услышал это.

Боже, что ты творишь, Роуз?

– Что ж, я тут подумал, – мистер Роджерс резко тронулся со своего места и отложил листочки с тестом. Его взгляд в мгновение ока стал безумным. – Давно мы не проводили устные тесты. Правда? Что скажете? Вы ведь у меня все такие молодцы, так много знаете.

Такого уж точно никто не ожидал, даже я. Весь класс зажужжал как улей, на Роуз посыпались осуждающие взгляды один за другим. Вот только она выглядела так, словно сейчас проткнет учителю своей ручкой глаз, и мы на живом примере сможем разобрать строение глазного яблока. С теми, кто попытается ей что-то еще сказать, она сделает то же самое.

– Мистер Роджерс, может быть, есть надежда, что вы передумаете? – я набралась смелости и решила вступиться за весь класс, предвкушая назревающий хаос. Не буду скрывать, несмотря на очевидные сложности в общении с мистером Роджерсом, я хорошо с ним ладила, но вряд ли меня можно назвать его любимицей. У него вообще нет любимчиков, потому что он всех может одинаково унизить за любую оплошность.

– Нас восемнадцать человек в классе, мы физически не успеем ответить на все вопросы в тесте. А на следующем уроке вы обещали принести свой знаменитый костюм внутренних органов и продемонстрировать его нам. Мы все так долго этого ждали. Пожалуйста.

– Не переживайте, мисс Кинг, те, в ком я уверен, не попадут под раздачу, а это уже минус половина класса, так что успеем, – стоял он на своем.

– Но ведь это нечестно! – крикнул Эдриан с последней парты, и многие его поддержали. – Умники, значит, будут в носу ковыряться, а те, кто вам не нравится, дичиться на кафедре? Так получается?

– Был бы ты умником, Эдриан, не пришлось бы «дичиться» на кафедре, смекаешь? – мистер Роджерс был загнан в угол, но не мог позволить себе, чтобы ученики вроде Эдриана указывали ему.

– Не думаю, что тем, в ком вы не сомневаетесь, нужны потом проблемы, – тихо произнесла я, говоря чистую правду.

По его глазам было видно, что мои слова его убедили, но так просто сдаваться он не собирался.

– Убираем все лишнее с парты, оставляем лишь ручки. И не забудьте сказать своей однокласснице спасибо. – Мои слова все же сработали, и в руках учителя снова появились тесты. – А это, мисс Паркер, занесете в кабинет директора после урока, – он протянул ей бумагу, в которой была путевка в кабинет директора.