Читать книгу Харвиг. Посол Ясных Земель - Кавалаш П'Вемо - Страница 11

Несколько человек бросились разнимать их. Началась сумятица. Харвиг видел напряжённое лицо Махи, который медленно шёл к нему, отшвыривая по пути зареченцев. Позади к гнилушинскому вожаку протискивался Горазд. Но ещё раньше в руку Махини вцепился Ножик. Он что-то принялся шептать ему на ухо, и тот нехотя остановился.

На плечо Харвига опустилась твёрдая как камень ладонь отца.

– Возвращайся на мельницу, – сурово произнёс князь.

Харвиг поник. Всё было попусту. На отяжелевших ногах побрёл он по мосту, обратно в дом мельника. Люди расступались перед ним, давая дорогу. Маха проводил его долгим взглядом.

– Не переживай, Харвиг, – по пути сказал мельник. Он и Аким шли за ним. – Ещё поквитаетесь.

Вернувшись, Ножик первым делом устроил допрос. Он желал знать, кто выпустил пленника. В конце концов виноватым был назначен Вакейка.

Харвиг, слушая его истошные вопли, не выдержал.

– Зря ты его лупишь! Это не он.

– Да? – опустил хворостину покрасневший от усердия мельник. – А кто?

– Мало ли… Может, жена твоя.

– А ей-то зачем?

– Сам думай.

Ночь прошла на удивление тихо. А утром на мельницу приехал Горазд. Не застав там Харвига, он с Ноздречей отправился к дому.

Харвиг уже проснулся и теперь с Вакейкой играл на дворе в выбивалу. Неподалёку Лебёда и Всемила кололи дрова.

Князь Заречья некоторое время наблюдал за ними, после чего обернулся к мельнику.

– А что тут у вас творится?

Он уже слышал накануне от Люта, что отношение мельника к Харвигу переменилось. Ноздреча, мол, начал его сытно кормить и даже освободил от всех дел. Горазд, хорошо знавший Ножика, решил лично поглядеть на такое чудо…

– Ну… – мельник коротко хохотнул, – Харвиг нам с женой теперь как родной… Поначалу, конечно, я его не жалел. Но потом понял, до чего же он славный…

Послышался надсадный вскрик и сухой громкий треск – то Лебёда развалила колоду.

Ноздреча поглядел на жену и продолжил:

– Смышлёный отрок! Пока я на мельнице, он тут, на хозяйстве, за главного. Жена с дочкой его слушают, что скажет, то и творят…

Харвиг оставил игру и подошёл поздороваться.

– Вот я и прошу, – продолжил Ножик, – нельзя ли ему ещё пару деньков того… подмогнуть нам?

Мельничиха при этих словах швырнула топор. Подобрав с земли по охапке поленьев, они с дочерью ушли в избу.

– Не знаю, что и сказать… – почесал затылок Горазд. – Ты-то что думаешь? – спросил он у Харвига.

Тот пожал плечами.

– А что тут думать? Сегодня последний день.

Горазд развёл руками.

– Ты сам всё слышал, Ноздреча. Держать Харвига дольше у тебя права нет.

– Жаль… – Ножик уставился на отрока недобрым взглядом. – Очень мы по нему скучать будем.

Князь попрощался. Мельник проводил его за ворота, потом вернулся на двор:

– Эй, подкидыш! Бегом на мельницу!

Вакейка было увязался за ними следом, однако Ноздреча крикнул на сына, и тот поплёлся обратно.

– А что, Харька, может передумаешь? – спросил по пути мельник. Выглядел он злым и решительным.

– Нет, Ножик, не передумаю, – ответил Харвиг.

– Как знаешь.

На мельнице дел было невпроворот. Сновали люди, бегали с мешками на плечах Аким и Матвейка. Они тут же перекинули свои хлопоты на него. Чуть позже, пошептавшись с отцом, и вовсе ушли. А Харвиг с радостью хватал и таскал тяжёлые пыльные мешки – тело соскучилось по трудной работе.

К вечеру подморозило. Солнце катилось за гору. Телеги с перемолотой мукой разъезжались с мельницы по домам. Ноздреча проводил последнюю и отряхнул тулуп шапкой.

– На сегодня всё, – сказал он. – Лёд пробьём и домой.

Ножик велел отнести на плотину два огромных мешка с песком. Харвиг тащил неподъёмные мешки по скользким, обледенелым брёвнам и думал, на что они сдались мельнику.

Захлопав крыльями, на ветвь дерева опустился ворон.

– И ты тут… – стиснув зубы, прошептал Харвиг.

Тем временем на мельницу вернулся Аким. Рядом с старшим сыном Ноздречи шагал Махиня. «Ему-то что надо?» – подумал Харвиг.

Управившись с мешками, он спустился на берег. После непосильной работы колени тряслись. Ноздреча сунул ему в руки топор.

– Ступай к колесу, руби прорубь.

– Загонять меня решил напоследок?

Ножик сплюнул под ноги:

– А ты думал, я тебя задарма кормил?

Аким заливисто рассмеялся. Харвиг вдруг почувствовал, как его захлестнула ярость. Он набрал полную грудь холодного воздуха.

– Нет, Ноздреча, не думал! Оба мы знаем, с чего ты меня угощал! И за то, что ты меня на мельнице поселил да решил нечисти лютой живьём скормить, я тебя перед Лебёдой с детьми опозорил.

Лицо Ножика посерело. Харвиг развернулся и побрёл к мельничному колесу. Оно шумно и безучастно проливало стылую воду. Отрок лёг на живот и пополз к полынье.

Где-то над головой раздалось тревожное карканье.

«Зря каркаешь, – подумал Харвиг, – тут лёд надёжный».

Он принялся обрубать по краю хрупкую наледь.

– Эй, Харька! – донеслось сверху.

Мальчик задрал голову и увидел на плотине мельника и Акима с гнилушинским вожаком.

– Передавай поклон батюшке-водяному!

С этими словами они дружно швырнули мешок с песком. Тот упал прямо на Харвига. Лёд зло треснул и расступился…

Неподъёмная тяжесть утянула отрока в ледяную глубь. Он ударился о твёрдое песчаное дно. Второй мешок опустился следом и придавил ноги.

Поднатужившись, кое-как, Харвигу удалось освободиться.

Он быстро погрёб наверх. Воздуха в груди почти не осталось. Главное – выбраться на лёд, пока туда не подоспел мельник.

Мальчик вынырнул из полыньи, хрипло дыша. Ножик и Аким уже были на берегу. Маха что-то крикнул с плотины, указывая на Харвига пальцем.

Княжич поспешно, по кромке льда, стал перебираться ближе к середине реки. Пусть побегают…

Ноздреча, кажется, разгадал его замысел и на бегу крикнул Махине, чтобы тот встречал подкидыша с другой стороны.

«Ладно, тёха-митёха, с ним я как-нибудь разберусь», – сплёвывая холодную воду, подумал Харвиг.

Краем глаза он видел, как мельник торопится к нему, семеня по льду. В руке Ноздреча сжимал топор.

Отрок упёрся локтями в край полыньи, готовясь выкатиться наружу…

И тут что-то больно стиснуло его ногу! Мальчик отчаянно вцепился в ледяную кромку, но неведомая сила тянула ко дну. Пальцы один за другим разжались, и отрок с головой ушёл под воду.

Только тогда он посмотрел вниз. Из груди Харвига, вместе с пузырями вырвался крик. В мутной тьме он разглядел страшные выпученные глаза и большой, словно яма, зубастый рот. Это был водяной, такой, как его описывали в жутких преданиях… Водовик медленно и неотвратимо тянул Харвига в глубину. Отрок понял, что из-под плотины ему не выбраться.

Ещё он увидел, как в прорубь камнем ворвался ворон. Очутившись под водой, птица расправила широкие блестящие крылья и будто повисла. Их взгляды встретились…

«Докликался, гад? – подумал Харвиг. – Даже сюда залез, чтоб насладиться…»

Его вдруг обуяла такая злоба, что он, изловчившись, крепко пнул чудище свободной ногой. Наверное, удачно попал, потому как водяной неожиданно разжал цепкую лапу. К Харвигу вновь вернулась надежда.

«Погодите, я ещё побарахтаюсь!» – Он собрал оставшиеся силы и рванул вверх. Последовал страшный удар об лёд. В голове помутилось. Вот и всё… Харвиг невольно разомкнул губы, и ледяная вода хлынула ему в горло.