Читать книгу Медовый месяц - Кай - Страница 11

За окном далёкое побережье с золотым песком и васильковой водой переливалось на солнце. В этот жаркий день девочка мечтала, как они со Скайтом спустятся к воде. Как они будут плавать в море, ходить по песку, смотреть за кораблями в подзорную трубу и забираться на высокие утёсы, откуда видна сеть маяков в далёких землях. Эти отштукатуренные белые башни мама считала мостами в другой мир. Будь её воля, она б никогда не покидала кабины маяка. За несколько дней до кончины мама прошептала Лорелеи своё последние желание – она попросила девочку в память о ней навестить её любимый маяк.

В тот день Лорелеи отправилась к бабушке. Под вечер они любовно рассказывали друг другу истории о маме. Бабушка вспоминала, как она родилась. Это было очень давно.

Бабушка приехала в незнакомый город, где сошлась с одним простолюдином. Денег у них не было, оттого она занялась пошивкой одежды. Всем портняжным и ткацким тонкостям её научила мама. Сперва она делала одежду для знакомых, со временем молва о её ремесле разнеслась по всему городу, и заказы посыпались отовсюду. Бабушка открыла своё ателье и одевала чуть ли не весь город. Заработав денег, вместе с мужем она поселилась в вилле у озера. Он был художником и придумывал рисунки для её одежд. Вдвоём они жили в покое и достатке, любви и гармонии, и только детей бог им не посылал.

Мама родилась тоскливым дождливым днём. Она была долгожданным ребёнком в семье – с первого дня её окружили любовью и заботой. Да спустя пару месяцев счастья в морозный зимний день бабушкин муж заблудился на озере и замёрз. Его так никогда и не нашли, бабушка толком-то похоронить его не смогла. Это событие принесло ей много горя, но ради маленькой дочери графиня справилась с печалью. Она перебралась в другую усадьбу и зажила новой жизнью.

С юных лет мама была прыткой девчонкой. Она карабкалась по стенам, пряталась на чердаке, гуляла по крыше и залезала на верхушки деревьев. В округе не было её одногодок, поэтому она проводила всё своё время в усадьбе иль на берегу озера. С утра она садилась на велосипед с корзинкой впереди, час ехала через поле ржи к берегу, а там весь день играла с галькой да исследовала маяки. Тогда маме впервые приглянулись вода и маяки. Для маленького ребёнка они выглядели как загадочные шпили, упирающиеся в облака. Древние, с обветшалой белой краской, распахнутыми деревянными дверьми, из-за которых доносился тёплый запах солёной ржавчины. Только голод мог выманить маму из кабины.

Лорелеи накинула на плечи лёгкую мантию и вышла на улицу. Солнце ещё не взошло над домами, а кафе только открылось. Кофевар встретил девочку ароматным ванильным кофе с корицей. С двумя горячими кружками в руках Лорелеи прошла за стол, где дремал Скайт.

– Просыпайся, соня, – ласкового проговорила девочка, ставя перед Скайтом чашку.

– Ох, что за запах? – мальчик пригнулся к кофе. – Ваниль…

Он отпил немного. Скайт прикрыл глаза и замычал от удовольствия.

– На поляне рядом с моим домом рос куст ванили. Его туда как сказочным ветром занесло. Цветы на нём были большими, ароматными и воздушными, как ни одни другие в лесу… Рядом как ни глянь, всегда было полным-полно животных. Пчёлы-бабочки облепляли цветки и разносили аромат по всей поляне. Я-то с дерева собирал стручки ванили и высушивал их. Мама молола их и добавляла в пироги. Она учила, что ваниль – это основа любого вкуса, на неё что угодно хорошо ложится и становится в разы лучше. Ягоды, например. Но я любил просто ваниль. Помню, постоянно просил маму делать пироги с чистой ванилью, а сестра всё старалась побольше ягод положить. Поэтому мама редко готовила с чистой ванилью. Каждый раз для меня это был настоящий праздник.

– Теперь я буду всегда брать для тебя кофе с ванилью, – сказала девочка. – Я рада знать, что тебе по душе!

Молча они делали небольшие глоточки. Хотелось ловить всякую нотку этого вкуса, пробовать и пробовать, и сколько он ни вертелся на языке, никогда не приедался: настолько он был тонок и желанен. Лорелеи почувствовала, как она хотела прикоснуться к кисти Скайта, но она не знала, уберёт ли он руку. Девочка никогда прежде не любила. Она не знала, что это за чувство. Леи только видела Скайта и понимала, что всё в нём такое родное и знакомое, но и полное чудесных загадок. Она влюблялась и не могла ничего с собой поделать, и ей нравилось это.

Леи сделала глубокий вдох. Сердце стучалось как заведённое. Она взяла его за руку и поднялась с дивана. Скайт встал следом. Мелкими шажками Лорелеи повела его к выходу. В руке она держала его тепло, а он сжал тепло её. Они принимали друг друга.

– Я знаю одно место, которое мне непременно хотелось бы разделить с тобой, – сказала девочка и вывела его на улицу.

И они пошли по жарким проулкам, в которых разнёсся запах утренней выпечки. В пекарни только выстраивались очереди. Ночная прохлада смешалась с полуденным зноем. Девочка вела Скайта к побережью. Они спустились к воде и направились к лесу. Лорелеи обогнула несколько булыжников и вышла к небольшой беседке, чьи белоснежные перекладины увивали вьюнки и виноград. Внутри они сели на лавку плечом к плечу, сквозь цветы наблюдая море.

– Я нашла это место совершенно случайно. Здесь редко кто появляется, а море видно много лучше. Я прихожу сюда побыть наедине и подумать. Теперь я доверяю это место тебе.

Солнце горело тысячей огней на воде. Тут и там колыхались мачты кораблей и паруса развевались на ветре. У Лорелеи во рту стоял вкус ванили. Ей всю жизнь хотелось чувствовать ваниль в своём дыхании.

– Ты помнишь своих бабушку с дедушкой? – тихо спросила она.

– Маминых – не очень хорошо, – ответил мальчик, – а папиных ещё как! Они не любили оставлять свой дом. Совсем небольшая хижина на утёсе, в грозу аж высокими волнами крышу накрывало. Внутри всегда темно и редко когда на целую хижину зажигают больше свечи. Дедушка с бабушкой счастливо жили там. Они подолгу смотрели на синее море из окна, а бывало как садились на велосипеды и весь день колесили по небольшому островку. Они врывались в тихие улицы соседнего городка и разгоняли всех голубей и кошек. Ах, резвые были, как юнцы! Душой они никогда не старели. Я был у них всего пару раз, но разве такое забудешь… Помню, с утра мы вставали рано, садились на велосипеды, ехали в ближайшую деревню и вставали в очередь в пекарню. Хлеб там пекли с корочкой, ароматный, румяный и пахнущий сливочным маслом, и в руки людям давали ещё горячим. Мы покупали целую буханку, потом брали литр топлёного молока, ломали буханку на три части и по дороге домой съедали всё. Ох, а как мы ходили в лес по грибы и чернику, а потом бежали по полю домой, спускались в погреб и выпивали целую банку ледяного персикового сока, живого, свежего. Днём торчали в огороде, пололи, окучивали, отмахивались от комаров и много смеялись. А под вечер садились у окна за стол и пили чай с лимоном и мятой, глядя на улицу, слушали сверчков, и бабушка с дедушкой рассказывали свои истории: над одними смеёшься до упаду, а другие серьёзные, поучительные. Они были мне лучшими друзьями, честно, таких никто не заменит.

– Я хочу провести свою старость только так. Представь… Ездить на велосипедах по просторным холмам, собирать травы аромата ради и иметь маленький огород мяты на чай, есть свежий хлеб на рассвете и на ужин заваривать чай из той самой мяты, с лимоном и мёдом, и росы с листьев.

– Скайт, – сердце выпрыгивало из груди, – ты не думал, с кем тебе хочется провести свою старость? Если я проживу больше полувека, мне наверное захочется разделить последние годы с кем-нибудь.

– В глубине души я мечтаю о старости, – Скайт осторожно двигал свою руку к Лорелеи. – Я хотел бы провести свою старость рядом с тобой. Мне хочется справить всю жизнь бок о бок. Ты стала домом для меня. Я впервые в жизни называю домом человека. Ты согреваешь меня лучше любого очага. А самое главное в старости – не потерять этот блеск в глазах. Я и не сомневаюсь, что вместе нашим душам будет некогда стареть.

Девочка налилась красками. Тонкие пальцы Скайта осторожно сжали её руку. Он взял её ладони в свои и заглянул ей в глаза. В них он нашёл звёзды. Они опустили веки и прижались губами к рукам. Минуты летели как секунды, а часы шли как минуты.

Леи поднялась со скамьи. Рука в руку со Скайтом она спустилась к побережью. При шуме волн они остановились и взглянули друг другу в глаза. Нежными движениями, осторожно, аккуратно они оголяли друг друга. Полностью нагие они вошли в тёплую воду. Море приняло их. Они плавали, звонко смеялись, соприкасались и ныряли за морскими диковинами на самое дно. Вода смежала границы между ними, и как душами, так телами они полностью принимали друг друга среди тысячи тёплых поцелуев моря. Их тепло сроднилось в единое целое. Лорелеи помнила, как Скайт держал её на руках на отмели, как её тело омывала облачная вода и его поцелуи, и как он смотрел в её глаза вместе с солнцем – её слепило от его улыбки, от этой любви в его глазах. Их души пели.

Остаток дня они провели на песке, глядя на море, солнце, слушая чаек и без единого слова говоря о самых важных вещах на свете.