Читать книгу Танец северных огней - Кэтрин Батт-Шталь - Страница 4

Для Эрики было довольно непривычно и в то же время приятно наблюдать, как на ее кухне рядом с плитой кружит красивая девушка. Она благодарно улыбнулась, когда Ника поставила перед ней дымящуюся тарелку.

– Спасибо, – немного неловко сказала брюнетка, разглядывая какую-то густую массу в своей тарелке.

– Не за что, – улыбнулась Ника, присаживаясь рядом с девушкой и с удовольствием набрасываясь на кашу. Ника отвлеклась от своего завтрака, не понимая, почему Эрика все еще не приступила к еде. Она с интересом подперла подбородок и уставилась на девушку, гадая, как же долго та будет хмуриться, глядя на овсянку.

– В холодном виде будет не так вкусно, – задумчиво проговорила Ника, замечая нервную улыбку на лице Эрики.

Под веселым взглядом Ники Эрика все-таки пересилила себя и наконец-то попробовала вязкую смесь. Вкусовые рецепторы уловили неожиданную сладость на языке, и она с удовольствием принялась поглощать содержимое своей тарелки, справившись с этим на удивление быстро.

– Это было так вкусно! – протянула Эрика, облизывая ложку.

– Ты что, никогда не пробовала овсянку? – улыбнулась Ника.

– Я пробовала ее в детстве, но тогда она мне настолько сильно не нравилась, что с тех пор я больше не хотела рисковать. Но эта на удивление оказалась такой вкусной, что пальчики оближешь.

– В конце готовки я всегда добавляю пару ложечек меда или варенья, благодаря чему вкус не надоедает и полезные завтраки становятся действительно очень вкусными! – Ника взяла обе тарелки и принялась за мытье посуды.

– Я уже и забыла, что такое полезный завтрак, – тихо сказала Эрика, но скоро замолчала, не желая снова позволять своим мыслям двигаться в безрадостном направлении.

От Вероники не ускользнула та печаль, которую она уловила в слабом голосе. Она нахмурилась, уже давно размышляя, стоит ли ей лезть не в свое дело. Наконец выиграв спор у своей логики, она поставила чистые тарелки и повернулась к задумчивой девушке.

– Если ты не возражаешь, я бы хотела предложить тебе прогуляться по продуктовым магазинам, чтобы заполнить холодильник на предстоящую неделю.

Эрика приподняла брови, непонимающе уставившись на девушку.

– Но холодильник забит до отвала. Что еще ты хочешь докупить?

Ника открыла морозилку, демонстративно указывая на то, что она пуста. Тогда Эрика открыла более крупную дверцу, показывая девушке, свои стратегические запасы.

Ника гадала, как бы ей тактичнее объяснить то, что продолжать питаться в том же духе просто нельзя. Ника притянула Эрику к себе, решив поделиться что, по ее мнению, считалось нормальным питанием.

– Эрика, в твоей морозилке, кроме пельменей и замороженной пиццы, больше ничего нет. А в холодильнике только жирные сардельки, сосиски да куча колбасы. Все эти продукты негативно влияют на здоровье и на уровень энергии, не говоря уже о том, что они способствуют быстрому набору лишнего веса, – Ника взяла притихшую Эрику за руку и повела ее обратно за стол, присев рядом. – Кроме того, нет ни фруктов, ни овощей, зато все шкафчики забиты сладостями и вредными газировками. Я уже молчу про алкоголь, о котором нам тоже желательно вскоре поговорить. Твой оргнанизм не получает витаминов и необходимых нутриентов и продолжать питаться в том же духе опасно не только из-за возможности добавления пары лишних килограммов. Я бы хотела помочь тебе подкорректировать твое питание, но я не буду больше поднимать эту тему, если ты скажешь мне, что не заинтересована в этом, – Ника всматривалась в напряженное лицо задумчивой Эрики, гадая, какую именно дилемму она пытается разрешить.

Эрика почувствовала, что впервые за несколько лет у нее появилась реальная возможность что-то изменить. Когда-то сладости, которые раньше было запрещено есть из-за ежедневных тренировок, приносили ей удовольствие после трагичных новостей о том, что соблюдение режима ей уже не требовалось. Теперь же она не получала удовлетворения, съев даже целую пачку конфет или же гору бутербродов с колой, которые теперь были больше привычной едой, нежели вызовом здоровому образу жизни. Она молчала довольно долго, догадываясь, что от этого решения зависело нечто гораздо большее, чем простая перемена в ее питании. Она знала, что стоит ей начать, ее пока еще спящий боевой дух потребует куда больших усилий, возможно, даже возвращения в ту жизнь, в которой она ставила высокие цели и добивалась их. На мгновение Эрика закрыла глаза, вспоминая последние несколько лет своего бездействия и глубокого отчаянья, впервые так сильно желая выбраться из нынешней бесцветной жизни и попробовать вернуть то приятное чувство свободы и ощущение жизненной силы, вернуть те замечательные чувства, что были ее союзниками большую часть жизни. Эрика почувствовала прикосновение к своей руке и, открыв глаза, уловила тень беспокойства в зеленых глазах. Эрика поймала себя на мысли, что однажды ей бы очень хотелось увидеть там проблески гордости. И эта мысль стала последней каплей на чаше весов. Она приняла решение попробовать вернуть свое прошлое ради, возможно, лучшего будущего.

– Хорошо, Ника. Я давно хотела попробовать что-то изменить, но каждый раз обламывалась, не имея контроля и ясной цели перед собой. Я хочу попытаться еще раз.

Ника сомневалась, что Эрика говорила сейчас только о питании, но была очень рада такому ответу.

– И я с удовольствием помогу тебе избавиться от всей вредной еды в доме и буду штрафовать тебя, если ты попытаешься съесть или выпить какую-нибудь гадость, – проворковала Ника, с улыбкой глядя, как Эрика жалостливо надула губки. Она не отдавала себе отчета в своих действиях, когда взъерошила темную макушку, прежде чем выйти из кухни. – Я иду одеваться, и ты давай тоже собирайся.

Эрика приоткрыла рот, но так и не решилась что-то на это ответить. Она послушно отправилась в свою комнату, не особо думая, почему улыбка на ее лице растянулась до ушей.

* * *

– И все-таки, в каком забытом углу моей квартиры ты откопала овсяные хлопья для завтрака? – с ухмылкой спросила Эрика, быстро маневрируя с тележкой продуктов, дабы не отставать от увлеченной покупками Вероники.

Ника положила в тележку пакет с замороженной рыбой и подтолкнула брюнетку к отделу с тушками цыплят.

– Я всегда кладу несколько пакетиков каши в чемодан – это хороший и быстрый вариант перекуса, когда на работе совсем не остается времени для чего-то более существенного.

– Для меня было бы проще слетать на Луну, чем соблюдать все эти запреты относительно любимой еды, – проворчала Эрика, закатывая глаза, пока Ника заполняла их тележку разнообразными овощами и фруктами.

– Первое время будет тяжело, но не переживай, ты привыкнешь за неделю.

– Или застрелюсь, – пробубнила Эрика, бросая трагичные взгляды в сторону отдела со сладостями.

– Я все слышала, – Ника повернулась к Эрике, намереваясь отпустить парочку шутливых комментариев, но, заметив ее тоскливый взгляд и поникшие плечи, она почувствовала, как и ее саму начала охватывать печаль. Ника подошла к девушке и, проследив за ее взглядом, увидела железные баночки с вареной сгущенкой.

– Ты когда-нибудь готовила ее сама? – спросила Ника, улыбнувшись, когда заметила непонимание в жемчужно-черных глазах.

– Я имею в виду вареную сгущенку. Мы с мамой часто в детстве варили ее сами из обычного сгущенного молока, и это было гораздо вкуснее чем то, на что ты сейчас смотришь. Кроме того, это всегда было интересно и как-то по-домашнему, что-ли.

Теплые воспоминания заставили Нику улыбнуться, но, увидев, что взгляд Эрики остался отстраненным, она подумала, что сейчас не лучший момент попытаться узнать что-нибудь из детства брюнетки. Ника положила в тележку пару баночек простого сгущенного молока и с мягкой улыбкой дотронулась до руки Эрики, направляя ее в отдел круп.

После покупок девушки загрузили холодильник непривычными для Эрики продуктами, предварительно вытащив из него все многообразие жирных сарделек и колбас.

Ника не могла объяснить нахлынувшие нежные эмоции, наблюдая как Эрика с улыбкой на лице кормила дворовых собак и кошек мясными деликатесами. Девушки не спеша прогуливались и останавливались каждый раз, когда видели очередного уличного жителя, дабы накормить его. Когда пакеты опустели, они вернулись в квартиру, намереваясь приготовить себе что-нибудь на обед. Ника предложила готовить вместе, и Эрика на удивление легко согласилась, не желая уходить от того тепла, которое чувствовала рядом с Никой. И хотя для Эрики казалось непривычным делить пространство кухни с кем-то еще, она точно не ожидала, что будет чувствовать себя так комфортно в тандеме с вечно болтающей о чем-то девушкой. Сама Эрика редко что-то говорила и была рада тому, что Ника этого, похоже, и не требовала. Она легко отвечала на вопросы, но по большей части просто наслаждалась нежным голосом Вероники и тем спокойствием, которое дарила их стремительно зарождающаяся дружба.

* * *

– Согласись, это было гораздо вкуснее твоих бутербродов, – поддразнила Ника, заканчивая мыть посуду. Она вытерла мокрые руки о кухонное полотенце и присела рядом с Эрикой за стол.

– Да-да-да, ты действительно очень вкусно готовишь, – покривлялась Эрика, наслаждаясь посланной ей лучезарной улыбкой. – Но, если честно, я все еще хочу что-нибудь сладкое, – сдалась Эрика, жалостливо глядя на девушку.

Ника не могла сдержать свою глупую улыбку, когда увидела надутые пухлые губки. Эрика, правда, была похожа на большого котенка, когда так делала. Ее сияющие черные глазки оказывали на Веронику сильное воздействие, и та была не в силах разочаровать брюнетку.

– Ладно, ты получишь свое сладкое, но только немножко, идет?

Эрика согласно кивнула, улыбаясь своей легкой победе.

– Ты же понимаешь, что играешь нечестно? – застонала Ника, неотрывно глядя на искорки, весело заигравшие в черном жемчуге. Эрика только усмехнулась в ответ, и Ника поднялась со стула, чтобы достать из холодильника банку сгущенного молока.

– И сколько времени нужно будет ждать этой твоей очень вкусной вареной сгущенки?

Ника оторвала этикетку с жестяной банки, немного счистила клеевую основу и отправила сгущенку в кастрюльку с водой.

– Она готовится три часа, нужно будет постоянно доливать испаряющуюся воду, а потом подождать еще часик, когда все остынет.

После этих слов Эрика посмотрела на девушку как на сумасшедшую.

– Ты хочешь сказать, что я ничего не получу еще четыре часа? – не веря, спросила Эрика, растеряно приподняв брови.

Ника улыбнулась этому детскому нетерпению, которое до сих пор слышала и в голосе Ромы, когда тот не получал сразу желаемого. Она машинально ответила Эрике так же, как разговаривала в эти моменты с парнем.

– Да, милая, но, если будешь хорошо себя вести, я придумаю, чем занять твое время, – Ника мгновенно покраснела, когда поняла, как, должно быть, это прозвучало, и отвернулась к кипящей кастрюльке убавить газ.

Эрике пришлось сглотнуть, чтобы выбраться из того воображаемого места, куда ее перенес дразнящий голос Вероники. Но она быстро вернулась на землю, в сотый раз напоминая себе, что для нее эта девушка занята и совершенно недоступна.

– Эм… я, пожалуй, пойду, – сказала Эрика, решив просто сбежать в свою комнату.

Вероника присела, хлопнув себя ладонью по лбу.

«Молодец, Ника, ее и так сложно заставить разговаривать, а теперь она вообще закроется. Ну нет, один промах еще ничего не решает».

Ника встала со стула и пошла в комнату Эрики, но столкнулась с закрытой дверью.

Эрика закатила глаза, услышав стук, а затем увидела появившуюся медовую голову в дверном проеме.

– Можно составить тебе компанию?

Эрика пожалела, что не включила телевизор и не взяла даже телефон в кровать: путей к отступлению не было.

– Проходи.

Ника неловко улыбнулась и присела рядом с лежащей девушкой.

– Прости, просто я привыкла к таким дразнилкам с Ромой, а с тобой мне стало так легко разговаривать, что я, похоже, перегнула палку. Если тебе от этого неловко, я постараюсь контролировать себя в будущем.

Эрика запустила руку в свои черные волосы, поражаясь тому, как сильно ее задели слова Ники. Она, конечно, знала об их с Ромой отношениях и семейной жизни, но почему-то ее логика никак не хотела брать верх над надоедливыми чувствами. Как бы иногда больно это ни было, Эрика не хотела терять той зарождающейся легкости общения с Никой и ставить какие-либо барьеры. Она попыталась выключить те тревожные гудки скорого поезда в голове, когда думала, что ответить девушке. Брюнетка немного приподнялась и села; она все чаще старалась не держать свою привычную безразличную маску на лице.

– Тебе не нужно контролировать себя, когда ты рядом со мной. Мне очень комфортно в твоей компании, а это, поверь, большая редкость для меня. Я была бы рада, если бы между нами завязалась дружба, – нерешительно проговорила Эрика, снова смотря куда угодно, лишь бы не в зеленые глаза. Она вздохнула с облегчением, когда почувствовала нежное прикосновение к своей руке.

– Мне тоже очень нравится твое общество, и я уже давно считаю нас подругами, – нежно сказала Ника, не скрывая своей улыбки от заигравших искорок в черно-жемчужных глазах. Она поспешила на кухню проследить за готовившейся сгущенкой и после того, как долила немного воды в кастрюлю, вернулась обратно на большую кровать.

– Вы готовили с мамой что-нибудь сладкое на десерт? – осторожно подняла тему Ника, намереваясь потихоньку узнать молчаливую девушку.

– Мы не готовили вместе, – просто ответила Эрика, не особо желая вдаваться в подробности.

Ника не упустила отстраненный взгляд Эрики, когда та заговорила. Она решила, что ничего страшного не произойдет, если она немного подтолкнет девушку, ведь догадывалась, что та даже не подумает ей что-нибудь рассказать сама.

– Расскажи мне о своей семье, – это не звучало как просьба и Ника слегка скривила губы, увидев дразнящий огонек в черных глазах.

– Бабушка и дедушка переехали из Германии, уже здесь у них родились сын и дочь. Моя мама была старшей и всю жизнь проработала проводницей. Из-за ее вечных поездок мы были не так близки, как хотелось бы. У дяди двое детей. Его дочь, моя двоюродная сестра Лора, не особо радовалась моим визитам к ним в гости. Проще сказать, Лора делала все, чтобы я забыла дорогу в их дом.

Ника увидела промелькнувшую обиду за твердым голосом Эрики. Ей стало интересно, что же послужило причиной явной вражды между сестрами, и она спросила об этом Эрику.

Эрика задумалась на некоторое время перед тем, как попытаться объяснить то, что мучило ее до сих пор. Ее взгляд смягчился, стоило ей вспомнить их с сестрой более ранний возраст.

– У нас разница в полгода, и еще малышами нас невозможно было оторвать друг от друга. Мы с Лорой были одной командой и совсем не нуждались в ком-то еще. Мы все делали вместе, любили устраивать совместные ночевки и играть в мяч весь день напролет.

Нику удивила быстрая перемена в лице Эрике, когда та продолжила свой рассказ.

– Я никогда не могла понять, почему Лора в один момент изменилась и увидела во мне чужого человека. У нее появились подруги, которые, как я потом узнала, настраивали ее против меня и занимали все ее свободное время. Она все чаще избегала моей компании и уходила вместе с ними. Наши интересы очень быстро разошлись в разные стороны. И если я осталась той же, кем была всегда, то она стала подражать подругам и, по ее словам, не желала тратить время на таких неудачников, как я, ведь у меня не было друзей. Несколько лет я пыталась вернуть нашу утерянную дружбу, но, в конце концов, мы вообще перестали общаться. Я оставила попытки вернуть свою сестру. Лора очень сильно изменилась, и я не знаю, что еще могу сделать, чтобы она хоть раз посмотрела на меня так, как во времена нашего детства, – Эрика не знала, как справиться со своими эмоциями, но стоически не позволяла пролиться подступившим слезам.

Вероника ощутила, как ее сердце болезненно сжалось от сочувствия к сидящей рядом девушке. Она положила свою руку на сжатый кулак Эрики и посмотрела в ее наполненные отчаяньем глаза, чувствуя, что Эрике необходимо сбросить этот груз, который копился годами в ее сердце.

– Она сделала тебе очень больно, да?

Такой простой вопрос – и так много задетых чувств! Эрика отвернулась, не желая показывать даже самой себе, как много для нее значила связь с сестрой. Ника села позади девушки и притянула ее к себе, откидываясь на подушки и позволяя той выпустить терзавшие ее эмоции. Эрика, не сопротивляясь, прижалась к девушке, коря себя за детские переживания, которые способны обжигать с прежней силой даже спустя много лет. Она не знала, сколько времени пролежала в таком положении, но была рада признать, что ей действительно стало немного легче.

– Спасибо!

Ника улыбнулась, не переставая проводить рукой по черным волосам и решая, стоит ли им продолжать, по-видимому, нелегкий для Эрики разговор. Она немного расслабилась, когда Эрика решила этот вопрос за нее.

– Больше всего я скучаю по нашим совместным концертам. Мы любили петь в младших классах и часто выступали на школьных праздниках, что конечно закончилось, когда Лора начала отстраняться от меня. Кажется, именно этих моментов мне всегда не хватало больше всего.

– А кем она работает?

– Она пошла в медицину и, как говорит моя мама, это ей подходит. Такая холодная отстраненность и показное равнодушие – весьма ценные качества в набитой разнообразными пациентами больнице.

– Ничего, если я спрошу про твои корни? Почему фамилия и внешние данные такие несовместимые? – Ника улыбнулась, расслабляясь, когда Эрика улыбнулась в ответ.

– По материнской линии у всей семьи немецкие корни, я единственная имею такую внешность и это уже заслуга отца. Он родом из Киргизии и бросил нас с мамой, когда я была еще ребенком. Они не были расписаны, поэтому у меня фамилия матери, в чем я ему даже благодарна. Я бы не очень-то хотела, чтобы меня звали Эрика Султанова.

– А как зовут твоего отца?

– Дамир.

– Я боюсь спросить, как зовут твою маму и дядю, – улыбнулась Ника, сверкая зелеными глазами.

– Бриджит и Дирк. У Дирка два ребенка. Джерд – родной брат Лоры, ему недавно исполнилось пятнадцать. Лоре двадцать пять, как и мне.

– Так, значит, ты могла бы быть Султанова Эрика Дамировна?

Эрика ткнула пальцем в плоский живот веселящейся девушки и с игривой угрозой посмотрела на зеленые искорки.

– Даже не вздумай кому-нибудь проболтаться, – брюнетка не скрывала улыбки от вида закусившей губу девушки. – Ладно, смейся уже, пока не лопнула.

Ника не понимала, почему ей так весело, но она действительно не могла остановить свой порыв, особенно когда Эрика присоединилась к ее смеху.

– Наш начальник с ума бы сошел, пока говорил бы это, – усмехнулась Ника, представляя, как старый ворчун закатывает глаза, произнося фамилию Эрики.

– Это точно. Ему прямо-таки нравится орать на весь вагон: «Шварц!». Это хотя бы звучит, и сразу понятно, что от его новостей ничего хорошего ждать не приходится, – ухмыльнулась Эрика.

– Да уж.

– Теперь твоя очередь рассказывать мне про свою семью.

– Ну, хорошо. Мои родители Павел и Роза работают экономистами в одной фирме, есть еще тетя с маминой стороны и два дяди с папиной, у них у каждого есть дети. Наши с Ромой родители – друзья еще с колледжа, и они вырастили нас, можно сказать, все вместе. Мы каждый год всей большой компанией выезжаем за границу, кроме, пожалуй, этого года. Из-за неожиданной перемены нашего рейса и графика все пришлось переиграть. Наверное, ничего интересного, обычная семья, стандартные вылазки на природу или же совместные праздники – все, как у большинства, – Ника не сразу поняла, почему хорошее настроение Эрики растаяло, но, проанализировав свои слова, она догадалась о причине поселившейся грусти в красивых чертах смуглого лица.

«Ты такая пустоголовая, Ника», – подумала девушка.

– Прости, я не хотела все так преподнести, – сказала Ника, боясь того, что могла сильно задеть чувства Эрики.

– Все хорошо, это действительно прекрасно – иметь такую дружную семью. Я рада за вас, – успокаивающе улыбнулась Эрика, не желая стать причиной плохого настроения добродушной Ники.

– Тогда, может быть, посмотрим что-нибудь по ящику, в который ты целыми днями таращишься? – сверкнула глазами Ника, вызывая дразнящую ухмылку на лице Эрики.

– У меня, между прочим, подключено несколько сотен каналов, и, поверь мне, если захотеть, можно найти что-нибудь интересное, – сказала Эрика в защиту своей любимой плазмы, подползая за пультом.

– Ага, примерно к тому времени, когда ты перещелкаешь все каналы, неделя как раз подойдет к концу, – со вздохом сказала Ника, невинно улыбаясь прищуренным черным глазам.

– Поспорим, что уже через пять минут я найду, чем тебя можно будет заинтересовать? – поддразнила Эрика, вытягивая руку вперед.

– Ты держишь пари, – ответила Ника, самодовольно пожимая большую ладонь.

«И ты проиграешь», – добавила она про себя.

* * *

Оглушительный взрыв заставил Нику подпрыгнуть на кровати. В одну секунду она схватилась за руку Эрики с такой силой, что та невольно пискнула, почувствовав, как ногти девушки вонзились в нее.

– Что это было? – испуганно спросила Ника, широко распахнутыми глазами глядя на дверь комнаты, за которой, как она думала, и раздался выстрел.

– У меня есть предположения, но, надеюсь, я ошибаюсь.

Несмотря на крепкую хватку на своей руке, Эрика мягко отстранилась и вышла из комнаты, пока растерянная Ника судорожно соображала, что ей делать. Не прошло и пары секунд, как она решила догнать Эрику, что бы ее там ни ждало. Когда Ника подошла к брюнетке, та уже стояла со скрещенными руками и зубастой ухмылкой на лице.

– Я же говорила, что ты просто магнит для неприятностей, – поддразнила Эрика, повернувшись к остановившейся в дверном проеме Веронике.

Ника открыла было рот, чтобы что-то ответить, но так и не произнесла ни слова. Она почти не двигалась, пока рассматривала стены и потолок кухни, непоправимо испорченные брызгами шоколадного цвета. Вареная сгущенка, казалось, была везде. Ника перевела взгляд на пол, где были разбросаны осколки разбитой крышки кастрюли. Там же в углу виднелась пустая железная банка из-под сгущенки с отсутствующим дном.

Дразнящая улыбка Эрики пропала, как только она увидела расстроенные зеленые глаза и растерянно приоткрытые губы девушки. Она не думала, что ее шутливые слова приведут к такому повороту. Эрика сжала Нику в крепких объятиях, не желая, чтобы та так переживала из-за каких-то пустяков.

– Прости, Ника, я не хотела, чтобы ты расстраивалась из-за таких глупостей. Все в порядке, – шепнула Эрика, слегка покачивая молчаливую девушку в своих руках.

Ника не думала, что очередная неудача сможет до нее так легко добраться, но, находясь рядом с этой сильной девушкой, в ее объятиях, и слыша стук ее сердца, чувствовала себя защищенной. Ника не знала, что именно расстраивало ее больше: тот факт, что она устроила беспорядок на кухне Эрики, или же то, что сильные объятия напомнили ей об одиночестве, которое раньше казалось ей другом, а теперь так часто напоминало, что она теряет, довольствуясь лишь компанией друзей и не предпринимая никаких попыток найти то, что все называют своим счастьем.

Они простояли так недолго, и Эрика нежно улыбнулась, посмотрев в зеленые глазки.

– Я уже несколько месяцев собиралась перекрасить кухню и побелить потолки. Ты просто немного подтолкнула мою ленивую тушку в нужном направлении, так что не стоит переживать из-за такой мелочи, – Эрика почувствовала, как ее душу начало разрывать от нежности, когда милый носик Ники прижался к ее шее. Она улыбнулась, вдыхая сладкий запах полевых цветов, который очень подходил к шелковистым медовым волосам и мягкой душе девушки в ее объятиях. – Но ты все еще должна мне вареную сгущенку, – прошептала Эрика, услышав легкий смешок.

– Давай я просто куплю тебе уже готовую сгущенку, – Ника почти растаяла, почувствовав теплое дыхание так близко. Она подняла голову, чтобы увидеть знакомые искорки в черно-жемчужных глазах, в которых теперь легко читалось, что ей так просто не отделаться.

– Ну, уж нет, ты столько времени внушала мне, что приготовленное сгущенное молоко будет гораздо вкуснее купленного. Ты подогрела мой интерес, и тебе придется отвечать за свои слова, – усмехнулась Эрика, неосознанно чмокнув медовую макушку, прежде чем отстраниться от приятного тепла, чтобы начать уборку.

– Пожалуй, тут нас ждут долгие часы работы, – вздохнула Ника, пытаясь скрыть в своем голосе радость после неожиданного поцелуя Эрики. Девушка не сомневалась, что эту уборку даже не заметит: она была так взволнованна из-за того, на что Эрика, похоже, даже не обратила внимания.

– Я предлагаю поставить вариться новую банку, пока мы будем тут развлекаться с тряпками, – сказала Эрика, ухмыляясь при звуке прозвучавшего жалобного стона.

– Ладно, ведь на этот раз тут не будет никаких Discovery по телевизору, – проворчала Ника, закатывая глаза от вида самодовольного выражения, которое теперь украшало лицо Эрики. «Да, я проиграла, но битва только началась».

* * *

– Это потрясающе… – протянула Эрика, слизывая со своей ложечки остатки еще теплой сладости. – А можно мне еще?

Нику растрогало щенячье выражение на лице Эрики. Она не понимала, как вообще была способна отказать этим невинным черным глазкам.

– Мы договаривались, что завтра ты получишь еще немного, но на сегодня твой лимит исчерпан, – вздохнула Ника, ставя почти целую банку вареной сгущенки в холодильник. Она знала, что делает это во благо Эрики, но это не отменяло того факта, что ее сердце разрывалось на куски от вида опечаленного лица девушки.

– Не знаю, как я выживу неделю без сладкого и газировки, – проворчала Эрика, прокручивая пустую ложку в руке. – У меня стабильно уходил пакет зефира или конфет за вечер, а тут приходится довольствоваться капелькой вкусняшки, и на этом прощай до завтрашнего дня.

– Ну, вообще-то до завтрашнего утра, утром немного сладости даже не отразится на твоем весе, а вот вечером, да еще и в таком количестве, подарит нежелательные объемы. Тебе еще повезло, что у нас безумно подвижная работа и вес появляется не так быстро, как, например у тех, кому приходится сидеть целыми днями в офисе.

Ника видела, что ее слова не остались без внимания, хотя и не изменили хмурого вида и сдвинутых бровей Эрики. Она понимала, почему Эрика с каждым часом становилась все более дерганой и очень часто поглядывала на холодильник. Она также знала, что переход на здоровое питание должен быть постепенным, поэтому поначалу и позволяла девушке некоторые вольности, например, немножко сгущенки на небольшой булочке. Из-за недостатка привычной порции калорий хорошего настроения от смуглой красавицы ждать не приходилось, и Веронику действительно удивлял тот факт, что Эрика все еще не сломалась в своем желании что-то изменить. Хотя прямо сейчас брюнетка выглядела так, будто вот-вот взорвется и решит сдаться. За время пока Ника постепенно узнавала девушку, она догадывалась что, таким, как Эрика, иногда просто не хватало небольшой игры или же какого-нибудь вызова, испытания, победа в котором позволит ей лишний раз доказать самой себе, насколько сильной она может быть. Ника продолжала наблюдать за угрюмой девушкой, гадая, как же будет лучше подтолкнуть ее мысли в нужном направлении.

– А знаешь, ты права, какой смысл ограничивать себя, когда ты можешь позволить себе столько легкодоступного удовольствия? – проговорила Ника, свободно пожимая плечами. – Давай забудем про все эти глупости с режимом и закажем пиццу, а потом набросимся на соседний магазин и ограбим отдел со сладостями.

Эрика оставила ложку в покое и откинулась на спинку стула, внимательно наблюдая за мягко улыбающейся Никой: «Она думает, что я ребенок?» Эрика видела искорки веселья в зеленых глазах, но также понимала, что Ника дает ей выбор: идти дальше или уже сразу вернуться в привычное русло, позабыв о своей главной цели. Иногда Эрику бесил свой упрямый характер и все еще действующие старые правила, которые заставляли всегда идти вперед, не отступая от цели, как бы ни было тяжело.

В напряженных черных глазах Ника видела, как трудно девушке дается выбор между желанием перемен и возвращением к вредным привычкам, где ее все так соблазнительно манило.

Когда Эрика глубоко вздохнула и покачала головой, Ника взяла ее руку в свою и мягко провела по расслабленным пальцам.

– Ты молодец. Не всегда будет сложно, спустя некоторое время ты привыкнешь к режиму, и все будет казаться тебе более естественным. Просто нужно перетерпеть: первые дни всегда самые трудные, но я буду рядом с тобой, чтобы поддержать и напомнить, какая ты у меня сильная.

Эрика подняла глаза и невольно улыбнулась, почувствовав что-то похожее на заботу и покровительство в нежных чертах лица молодой девушки. Она в который раз поблагодарила свою судьбу за то, что в ее жизнь так неожиданно ворвался зеленоглазый вихрь с причудливой манерой притягивать к себе неприятности и в то же время дарить так много солнечного света одним лишь своим присутствием.

Ника вымыла два яблока и кинула одно Эрике, позвав ее посмотреть что-нибудь по телевизору и отдохнуть после нескольких часов генеральной уборки.

Эрика ухмыльнулась, подбрасывая в руках спелый мячик. Она уже и забыла, когда в последний раз покупала фрукты. Откусив сочный кусок, девушка с улыбкой подумала, что теперь в ее меню навсегда пропишутся такие вкусные и в то же время сладкие жильцы.