Читать книгу Сердце Тайфуна - Кэтрин Болфинч - Страница 9

Я еле держал себя в руках, чтобы не пялиться. Передо мной, словно призрак, стояла послушница из церкви. В голове еле укладывалось понимание, что за воплощением святости, за которым я долгое время наблюдал, скрывалась младшая дочь Фелипе.

Блять, это буквально выходило за рамки моего сознания.

Даже учитывая все то, что я видел, все, что делал, Мария, стоящая прямо перед глазами, казалась нереальной. Как и то, что она, черт возьми, будет моей невестой. Пусть и фиктивной, пусть и гарантией безопасности, но все же невестой.

– Оставьте нас, – небрежно бросил Фелипе, возвращая меня в реальность. Сука, это было либо очень хорошо спланированная акция, либо гребанная случайность, выбивающая почву из-под ног. И почему Фелипе не согласился на Луизу? При всем происходящем, мне не хотелось, чтобы столь чистая душа пятналась тем, что спуталась со мной. Хотя удивительно, что при такой семье она была подобна ангелу. И совсем не удивительно, что с Луизой они не ладили.

Матиас и Мария почти сразу вышли, оставляя нас наедине.

– Надеюсь, мои условия тебя удовлетворили? – Фелипе вопросительно изогнул бровь, сложив руки перед собой. Я кивнул, все еще пытаясь найти хоть одно слово в себе. – Не обращай внимания на Луизу, у нее буйный нрав. Мария совсем не такая.

– Меня радует, что мы смогли договориться.

– Нужно провести небольшой прием по этому поводу, – проговорил мужчина, – но сначала все подпишем. Луиза, как успокоится, заедет к тебе, привезет то, что тебе будет нужно знать. И на прием придется звать Санчес.

– Решим все по ходу дела, – я поднялся с кожаного кресла, забирая из рук Фелипе папку с документами, глянул содержимое текста и поставил подпись, а затем пожал мужчине руку. Теперь кто-то из нас двоих продал кому-то из нас двоих душу.

– Останешься на обед?

– Меня ждут в участке.

– Надеюсь, наше сотрудничество останется взаимовыгодным на долгое время, – снисходительно заметил Перес, открывая дверь кабинета. Я усмехнулся, одобрительно кивнув, и тоже на это надеялся. – Домоправительница тебя проводит, – буквально через несколько секунд появилась та же женщина, что встречала меня и Луизу.

– До встречи, – мы еще раз пожали руки, а затем я двинулся в сторону выхода, воспроизводя в памяти разговор, детали кабинета и дома. Он казался слишком уютным для компании, которая собралась под этой крышей. Хотя, судя по тому, что я слышал, Луиза собиралась переезжать.

Женщина провела меня до двери, любезно открыла ее, чтобы затем с тихим щелчком закрыть за моей спиной. Я остановился на крыльце, рассматривая открывающийся вид на раскиданные в суматохе дома, море, уходящее далеко за горизонт и зеленый газон, резко обрывающийся в конце участка. Дом семьи Перес стоял в поистине замечательном месте. Я огляделся, замечая постороннюю машину в отдалении. Рядом с ней сидела еле заметная женская фигура, в которой легко угадывалась Луиза.

Любопытство так и рвалось посмотреть, чем занята столь важная особа. Мыла машину сама? Бред. Всегда можно было попросить водителя заняться этим. У ее семьи вряд ли была потребность марать руки в таких бытовых вопросах.

Я остановился в отдалении, наблюдая за тем, как Луиза, действительно мыла светлый салон. Вот только это оказалась не ее машина – лобовое стекло пробито, бежевое кожаное сидение в крови, как и боковое стекло, и Луиза сидела рядом с ведром, в перчатках по локоть, просто смотря внутрь машины невидящим взглядом. В руках оказалась зажата тряпка окрашенная в бордовый, пальцы левой руки с силой терли тыльную сторону левой, будто она пыталась смыть с себя эту грязь.

– Луиза? – тихо позвал я, девушка вздрогнула, мгновенно замечая меня. Пустой взгляд тут же приобрел нотки эмоций, и вперед всех вырывалось раздражение.

– Чего тебе? – она тут же поднялась, с отвращением отодвинув от себя окровавленную ткань. Боялась крови? Просто брезгливая? Зачем тогда взялась отмывать машину? Не проще отправить в утиль?

– Мы почти брат и сестра, решил подойти, попрощаться, – лже-любезно оправдался я. Луиза хмыкнула, стягивая перчатки и откидывая их в сторону. Ловкие пальцы скользнули к черной рубашке, в которую она успела переодеться, расстегнули верхние пуговицы, оголяя декольте.

– Знаешь, Тайфун, – вкрадчиво проговорила девушка, проходясь ладонью по шее и спускаясь вниз, очертила грудь, – у меня совсем не сестринские чувства к тебе. – девушка закусила губу, как бы проверяя реакцию. А я стоял, как чертов придурок, сунув руки в карманы, и пытался понять, чего она от меня хотела.

– И какие же?

– Ну знаешь, Матиас меня иногда бесит, но я не хочу вбить ему каблук в голову, – усмехнулась девушка, поднимая ведро.

– Тебя так задела смерть бывшего любовника?

– Не смей!

– Не бывшего?

– Он женат! – возмутилась она, неосознанно шагнув вперед, – Больше никогда не смей говорить о нем, иначе я задушу тебя голыми руками, выгрызу артерию, как чертов вампир. – прошипела девушка, все это время вглядываясь в мои глаза и почему-то заставляя поверить в то, что это совсем не шутка.

– Удачи, Лу, – кивнул я, получив всю нужную информацию, – лучше сдай машину в чистку или попроси выбросить. – девушка фыркнула, развернулась, как бы показывая, что разговор окончен.

– И не смей называть меня Лу, – добавила она и шагнула вперед.

***

Щелкание клавиатуры, шорох листьев, постукивание пальцами по поверхности стола, дым от сигарет, улетающий куда-то вверх, терпкий запах кофе, заполняющий кабинет и несколько потерянных часов, которые я провел в маленьком кабинете полицейского участка за чтением дела семьи Санчес. Дела официально не существовавшего.

Семья Санчес появилась в городе пятнадцать лет назад. Карлос Санчес – глава семьи, и его жена Джулия переехали сюда с севера страны, привезя с собой трех детей. У Карлоса было все, о чем мог мечтать глава столь быстро разросшегося клана: три сына, занимающие лидирующие, после отца, позиции, красавица жена, огромный дом и связи по всему миру.

Лукас – старший сын, двадцати трех лет, все время находился у отца под боком. Адам в свои двадцать занимался охраной и руководил особыми заданиями, если вы понимаете, о чем я. Младший – Томас еще учился, что не помешало ему несколько раз попасться на деле о наркотиках. Впрочем, ни на одного из детей и даже на самого Карлоса ни одного дела заведено не было. Все спускалось с рук – взятки, знакомства и подставные виновные. Гонсалес и Перес тоже использовали такие инструменты, поэтому я не стал бы лезть в их семью, если бы не небольшой нюанс. Небольшим он был с их стороны. С моей же это приравнивалось к концу света и смерти моей души.

Пятнадцать лет назад вечером одна женщина возвращалась из церкви домой. Путь был долгий, накрапывал мелкий дождь, смывая легкие следы усталости от целого дня, проведенного на улице, но она любила ходить пешком. Считала, что в такие моменты лучше всего думается. Ей нравилось анализировать, закапываться вглубь вопроса, размышлять о мироздании и, хоть женщина и была верующей, она часто думала о том, как складывалась судьба и жизнь, на что способны люди и почему так сложно устроен космос, если во вселенной из разумных существуют только люди.

Она всегда улыбалась, ее руки были теплыми, а на каждый вопрос находился ответ. Для нее не было слова «невозможно», а если что-то не получалось или, наоборот, получалось легко и с первого раза, то это всегда было волей Божией. Она была лучиком света во тьме. Она всегда была готова помочь, объяснить и просто быть рядом молчаливым слушателем, потому что вся ее жизнь крутилась вокруг людей. Она жила для них. Она любила их и бесконечно верила в чистоту человеческих чувств, душ и милосердие Бога. Эти люди ее и убили. Она до последнего в них верила, даже пока медленно истекала кровью на самой большой дороге города, пока все медленно проходили мимо, не обращая внимания на хрипы. Она оказалась слишком светлой душой для этого мира. Может, поэтому ушла всего в тридцать пять.

Пятнадцать лет назад по дороге домой с одной из благотворительных церковных акций мою мать убили выстрелом в грудь с близкого расстояния. Пятнадцать лет назад я так и не дождался ее возвращения, не услышал привычное «добрых снов» перед сном и не увидел то, как она встает на колени перед зажженной свечей в молитве. Пятнадцать лет назад десятилетний мальчик остался без матери, как и многие дети, чьи родители принадлежали к криминальному миру. Пятнадцать лет назад я возненавидел этот мир, пообещав избавить город от этой заразы и собственными руками покарать убийцу, пусть даже и буду гореть за это в аду.

Я снова закурил, вспоминая, как на следующий день в гости заглянул детектив. Правда, новых новостей он не принес. Отец к тому времени уже обо всем знал, а мне было нетрудно догадаться по какой именно причине мама не вернулась домой, хотя всегда приходила вовремя.

Пятнадцать лет назад моя мать была убита. Всего через несколько недель после того, как семья Санчес обосновалась в городе и стала наводить свои порядки. Их вина была очевидной, как и мотив – выбить моего отца из игры на какое-то время. Наши ребята даже смогли доказать вину Карлоса, вот только отомстить мы не могли. Семья Санчес принадлежала Фелипе Гонсалесу, чья власть тогда распространялась на весь город, включая мэрию, полицию и прочие структуры. Нам бы просто объявили войну, и никто бы не выжил. Отец не мог так рисковать даже ради той, кто молилась о его спасении по ночам, плакала около моей постели, но бесконечно любила всем своим чистым и добрым сердцем.

Я опустил взгляд на раскрытую папку с так и нераскрытым делом. Фото места убийства, фото жертвы – не знаю, правильно ли это, но на этих карточках действительно была жертва, я не хотел признавать в ней свою мать, это было просто еще одним делом, которое нужно завершить. Даже если на самом деле оно разрывало мне душу, а нож с каждым разом все сильнее врезался в сердце.

Убийство никто так и не расследовал, списав это на случайность при войнах разных банд. В целом, это было правдой. Но мне нужны подробности, мне нужна месть, и объединение с семьей Гонсалес было идеальной возможностью, потому что Санчес уже давно перешли черту. Я знал только что Фелипе терял много тысяч на закупках и перевозе товара из-за набегов подручных Карлоса. Я же не терял ничего, потому что из нелегального у нас после ухода отца остались только партнеры и клуб. Изрядно потрепанный после Фелипе клуб.

Меня не особо радовала его готовность отдать Марию замуж за такого человека, как я, и, если честно, я не торопился жениться – слишком много с чем нужно было разобраться. Я не хотел, чтобы мою будущую семью настигла такая же участь, как семью маленького Аарона.

Кофе уже давно остыл, сигарета истлела в пальцах, а никотин так и не достиг легких. Зато то, что называли душой оказалось вывернуто наизнанку, может, это значило, что она все же у меня была?

Взгляд скользнул к досье Санчес, рассматривая приводы и краткую характеристику каждого. Для меня всегда было удивительно то, как они так быстро выбились, заняв положение едва ли не выше Фелипе. Еще удивительнее было то, как он это допустил. А вот это хороший вопрос.

Я открыл нижний ящик стола, спешно перебрал папки с досье на семью Перес, выуживая нужную. Фелипе Перес, пятьдесят пять лет, не женат, имеет трех детей. Общеизвестная информация, о которой знает даже самый неприближенный к делам человек. Было странно, что в биографии и описании ни слова не написано про жену и мать его детей. Конечно, занимательно, но три ребенка не могли свалиться с космоса.

Я постучал пальцами по столу, задумываясь. Вариантов было не так уж и много, в том числе и тот, где это совсем не имело значения, но почему-то казалось, что такая секретность имела под собой глубокий смысл.

– Дэни, – позвал я, даже не ожидая, что подсознание сработает раньше, чем я пойму свои действия. Впрочем, напарник почти сразу оказался в дверях кабинета, не дав даже возможности отступить.

– Звал? – в одной руке у него, словно приклеенная, находилась кружка с кофе, с которой он почти никогда не расставался. Иногда я думал, что, грешным делом, он подливал себе туда виски.

– Что ты знаешь о семье Перес?

– Под них копаешь?! Сдурел? – почти выкрикнул он, импульсивно шагнув внутрь и закрыв за собой дверь.

– Не под них, – ответил я, закрывая папки с делами по очереди и складывая их в аккуратную стопку. Напарнику не обязательно быть в курсе всех моих дел. – Мне всего лишь нужно знать, почему о матери его детей нигде нет информации. Это странно, не находишь?

– Однажды я точно найду тебя с пулей во лбу или что похуже, – проворчал мужчина, опускаясь на стул напротив стола, – ее уже пятнадцать лет как нет.

– Сбежала?

– Убили, – напряженным шепотом отозвался он, – не лезь в эти дела, Аарон, они намного грязнее, чем ты думаешь.

– Где ее дело?

– Ты совсем глупый?

– Дэни, – устало проговорил я, скрываясь под столом, чтобы сложить дела обратно в ящик.

– Ладно-ладно, так и не раскрыли. Перес тогда едва ли не перевернул весь город, чтобы их найти, но так и не смог. Подозревал семью Санчес, твоего отца, полицию, – выкладывал напарник, нервно потягивая кофе и оглядываясь по сторонам, будто нас могли подслушать. Я же едва не ударился о столешницу затылком. Что-то в его словах не давало покоя, медленно доходя до мозга.

– Когда ты сказал это было?

– Лет пятнадцать назад, – твою мать! Пятнадцать лет назад. Сука… но, может, совпадение?

– А как убили?

– Уже и не помню точно, – он почесал лоб, пытаясь разбередить память, – тогда убийств много проходило, так что вряд ли вспомню. У него тоже не спрашивай, если не хочешь повторения того, что в клубе было. – предупредил мужчина. Я лишь кивнул, зная, что именно это и сделаю. Потому что уверенность, что жену Фелипе Перес убили в тот же год, что и жену Гонсалеса было не совпадением, только росла. Если, конечно, это не спланированная акция двух семей.