Читать книгу Проклятие убийцы - Кевин Сэндс - Страница 16

Мы бежали по дворцу на звуки криков. Наш путь вывел нас из обветшалой части Пале-Рояля обратно в роскошную, и, поняв это, я припустил ещё быстрее.

Миэтта!

В конце коридора гости и слуги столпились около двери, боясь войти внутрь. С бьющимся сердцем я растолкал их. Судя по тому, что говорили аристократы, это была комната герцогини.

Однако, кричала не она. В центре комнаты стояла кровать с балдахином на четырёх резных столбиках из орехового дерева. Кровать была так широка, что на ней могли улечься шесть человек. Шёлковые простыни цвета сапфира были смяты и свисали с кровати. Рядом с ней на полу лежала горничная – держась за ногу и отчаянно вопя. Ещё двое служанок сжались в дальнем углу, громко взвизгивая. Только одна девушка, казалось, не потеряла голову. Салли. Она держала перед собой простыню, словно гладиатор – сеть.

– Берегись! – крикнула Салли, заметив меня.

И тут же краем глаза я заметил движение в мою сторону. Змея. Чуть более двух футов в длину, она была коричневой, с широкими поперечными полосами чёрного цвета.

«Асписовая гадюка»! – подумал я, не веря своим глазам. И – скорее инстинктивно – отскочил назад. Она кинулась на меня. Я натолкнулся на Тома, и мы вместе рухнули на пол. А потом я почувствовал, как что-то коснулось ноги под коленом. В панике я начал отползать, и тут синее полотнище, казалось, заполнило всю комнату. Салли швырнула простыню. Она взвилась, накрыв змею и заодно мои сапоги. Я отдёрнул ноги и отскочил подальше. Шёлк извивался и шипел – пойманная змея рвалась на свободу.

– Она тебя укусила? – задыхаясь спросил Том.

Но я был слишком напуган, чтобы проверять.

– Все вон! – заорал я девушкам, но они просто продолжали визжать.

Том ринулся вперёд, чтобы поднять лежащую горничную в окровавленном чулке. Салли сдёрнула с кровати вторую простыню и попыталась накинуть поверх первой, но полотнище скрутилось в воздухе и бесформенной грудой упало на ковёр.

– Давайте же! – крикнул я, но девушки не двигались с места.

Пришлось подойти и тащить их силком. Сперва они отбивались, но, отклеившись наконец от стены, малость опомнились. Они промчались мимо, толкая меня. Я потерял равновесие и полетел на пол.

– Кристофер! – крикнула Салли.

Змея высвободилась. Приподняв над полом переднюю часть, она свернулась, готовая к атаке. Я попытался вскочить, но пятка поехала по скользкому шёлку, и я снова рухнул, грянувшись коленом о паркет. Кривясь от боли, я отползал, надеясь, что змея не кинется. Внезапно в поле зрения возник Том со шпагой в руке. Он встал между нами, и змея зашипела, поворачиваясь к нему.

– Нет! Не надо! – крикнул я.

Змея бросилась, целя в пах. Я видел её торчащие в пасти клыки и поблёскивающие на солнце капельки яда. Единым плавным движением Том повернул шпагу и размашисто ударил сверху вниз. Он перехватил змею как раз вовремя. Отрубленная голова заскользила по полу, подпрыгивая на паркете. Её челюсти ещё двигались, словно тварь до сих пор пыталась укусить меня. Обезглавленное тело извивалось, разбрасывая вокруг себя капли крови.

Я вскочил, отшатнулся и в панике попытался забраться на Тома, словно кошка на дерево. Он и сам стоял, остолбенев.

– Я сделал это! – крикнул он. – Кристофер! Я это сделал!

«Да, ты это сделал», – подумал я и осел на пол, привалившись к ногам Тома.

– С тобой всё в порядке? – спросил он.

На бриджах, под коленом, виднелась дыра от укуса. Я боялся туда смотреть, но что было делать? Поддёрнув штанину, я глянул на ногу, не обнаружив на коже никаких следов. Только теперь я выдохнул, стараясь утихомирить бешено стучащее сердце. Том помог мне встать.

Мало-помалу я успокаивался, но всё ещё не решался взглянуть на отрубленную змеиную голову, пытавшуюся укусить воздух.

– Отличный удар, – сказал я.

– Видел, куда она целилась? – спросил Том. – Я уже дважды отбивал шпагу, которая была туда направлена. И гадюку тоже не пущу к своим нежным местам.

– Это асписовая гадюка.

– Тем более.

Из коридора послышался плач, напомнивший мне, что кое-кому гораздо хуже, чем нам. Мы вышли и увидели Салли, хлопотавшую возле горничной, которую укусила змея. Она стянула с девушки чулок, чтобы осмотреть рану. На ноге виднелись три пары следов от укусов, из них тонкими струйками текла кровь. Кожа вокруг вспухла, став тёмно-багровой.

Салли встревожено глянула на меня:

– Ты можешь что-нибудь сделать?

– Принеси простыню.

Она ринулась обратно в комнату Миэтты, а я сунул руку под рубашку, разыскивая в аптекарском поясе флакон с венецианской патокой.

– Выпей это, – сказал я девушке, но она не слышала меня. Она билась в истерике. В конце концов я просто схватил её за нос и сунул в рот горлышко флакона, заставив проглотить липкую жижу.

Салли вернулась с простынёй.

«Я делаю бинты из шёлка», – ошалело думал я, отрывая полосу ткани от края простыни. Я плотно обернул её вокруг ноги, на четыре дюйма ниже набухших следов укусов.

– Держи её, – велел я Тому и вытащил нож.

Он прижимал к себе девушку, пока я взрезал кожу над ранками. Она закричала и лишилась чувств.

– Это её спасёт? – спросила Салли.

– Не знаю.

В Англии водилась только одна ядовитая змея – обыкновенная гадюка, и её яд был не таким уж смертельным. Но тёмные следы на ноге девушки выглядели хуже, чем всё, что мне доводилось видеть.

– Нам нужен врач, – сказал я одному из слуг.

Он побежал, стуча каблуками по половицам. Девушка пришла в себя, но, к счастью, не впала снова в истерику. Она просто тихо плакала, привалившись к Тому. Салли обратилась к горничным, которые были с ней в комнате:

– Что тут случилось?

– Мы заправляли постель герцогини, мадемуазель, – сказала одна из них. Её голос ещё дрожал от пережитого ужаса. – Дурочка Лизетт прыгала на кровати всякий раз, когда мы перестилали простыни. Я стащила её на пол и стала ругать, а тут она закричала. Вот когда мы увидели змею.

Мы ждали врача, а толпа тем временем росла. К ней присоединялись другие гости герцога и герцогини. Они смотрели на Лизетт в объятиях Тома, на беспорядок в покоях Миэтты и возбуждённо – с явным удовольствием – обсуждали рану на ноге девушки и разрубленную змею в спальне.

Единственным человеком, который отнюдь не выглядел довольным, был мужчина с похожим на бочку красным лицом. Змея, видимо, была его домашним животным, поскольку он задохнулся от гнева, увидев кровь.

– Нет! – сказал мужчина с отчаянием в голосе.

Он оглянулся по сторонам, и его взгляд упал на шпагу Тома, лежавшую на полу возле Лизетт.

– Что вы наделали?! Вы же убили Маргариту!

Том в замешательстве посмотрел на меня. Мужчина, само собой, орал по-французски, и Том не понимал ни слова.

– Не кричите на него, – сказал я мужчине. – Ваша змея напала на нас. Моя подруга спасла нам жизнь.

– Она была беременна! – сказал он. – Она всего лишь защищалась.

С каждой секундой градус безумия нарастал. Каким надо быть идиотом, чтобы держать у себя ядовитую змею?

– Она укусила девушку.

– Служанку? Подумаешь! Вы хоть представляете, сколько стоила Маргарита? Вы мне заплатите за новую змею!

Теперь я разозлился.

– Ничего я вам не буду платить. И вообще, что ваша змея делала в спальне герцогини?

– Очевидно, удрала из клетки. Змеи очень умны, олух вы эдакий! Иногда им удаётся сбежать.

– Ну, что ж, иногда им отрубают головы.

На виске мужчины вздулась лиловая вена. Она так сильно пульсировала, что я испугался – не прорвётся ли. Он собирался снова обрушиться на меня, когда явился хирург. Как я понял, его фамилия была Палисси.

– С дороги, – хрипловато сказал он, без стеснения расталкивая сгрудившихся вокруг нас дворян.

Врач осмотрел ногу девушки.

– Кто её перевязывал?

– Я.

Я объяснил, что случилось.

– И дал ей немного… – Я не знал, как будет по-французски «венецианская патока» и потому перешёл на латынь. – Theriac.

Врач осмотрел заметно потемневшие раны и покачал головой.

– Theriac не остановил яд. Думаю, придётся отрезать всю ногу.

Салли побледнела.

– Здесь мы ничего не сделаем, – сказал Палисси. – Несите её на кухню. Мне понадобится стол.

Я пересказал Тому слова хирурга. Он поднял девушку и понёс её вниз. Тем временем Палисси разговаривал с учениками, приказывая им доставать инструменты. Слуги поспешили на кухню, чтобы подготовить стол. Бледная Салли ушла с ними, а следом поспешили многие из гостей – надо думать, желавшие посмотреть представление.

Я тоже направился было вниз: хирургу могли понадобиться какие-нибудь лекарства для Лизетт. Но тут же вспомнил, что Кристофер Эшкомб никак не может разбираться в подобных вещах. Мне, вероятно, даже не следовало давать девушке венецианскую патоку. Я сказал себе, что у Палисси, который, казалось, знает, что делает, наверняка имеется собственный запас нужных медикаментов.

Вдобавок, владелец змеи… бывший владелец змеи – получеловек-полубочка – со мной ещё не закончил. Он ткнул пальцем мне в грудь:

– Как ваше имя?

Не все гости ушли с хирургом. Те, кто остался, с любопытством наблюдали за нами. Я мысленно выругался. Ради успеха нашей миссии следовало привлекать к себе как можно меньше внимания. А теперь этот человек бросал мне вызов у всех на глазах.

Я хотел решить дело миром… То есть, на самом-то деле более всего я хотел засунуть петарду ему в штаны.

Так или иначе, барон Эшкомб, разумеется, не мог стушеваться в такой ситуации. Я попытался сымитировать поведение ближайшего соратника короля.

– Кристофер Эшкомб, барон Чиллингем, – холодно сказал я.

Он ухмыльнулся.

– Англичанин!

– Вы хотите сказать: англичанин, как и наша уважаемая хозяйка, госпожа герцогиня? Да, именно так.

Это немного охладило его пыл.

– Вы мне заплатите за Маргариту, или я пожалуюсь его милости герцогу.

– Как вам будет угодно. Однако могу я узнать ваше имя?

Он выпрямился.

– Пьер Амио, граф де Кольмар.

– Ну что ж, граф, – сказал я, по-прежнему подражая лорду Эшкомбу, – попробуйте-ка ещё раз ко мне прикоснуться, и мы решим дело с помощью стали, а не серебра.

Я опустил ладонь на рукоять шпаги.

– Во Франции дуэли запрещены, – пробормотал он.

– Кто сказал хоть слово о дуэли?

«Очень по-эшкомбовски», – гордо подумал я.

Амио покраснел. Казалось, он вдруг осознал, что его окружают удивлённые лица. Больше ничего не сказав, он развернулся и ушёл. Мне и самому хотелось сбежать подальше от этих взглядов. Но теперь у меня было важное дело. Что бы там ни сказал Амио, я не верил, что змея оказалась в спальне Миэтты случайно. Надо было осмотреть комнату и провести расследование.

Я взял разорванную шёлковую простыню и понёс её в спальню, делая вид, что мне нужно вытереть лезвие шпаги. Это была, вероятно, нелепая идея, учитывая, что шпагу я даже не доставал – но ничего более умного мне в голову не пришло. Казалось, никто не обратил внимания на несуразицу. Спектакль закончился, и гости разошлись, обсуждая увиденное. Решив, что никто на меня уже не смотрит, я закрыл дверь.

Миэтта придёт в ужас. На полу была кровь – стекала с простыней, пропитывая ковёр. Не говоря уже об обезглавленной змее. Мне нужно было действовать быстро; как только слуги приготовят стол для хирурга, они вернутся, чтобы прибраться в спальне.